СУП ИЗ ТОПОРА

СУП ИЗ ТОПОРА

Плотницкие рассказы. — Избушка старенькой попадьи. — «Шифер», «пинотекс», «рубероид» и другие иностранные слова. — Моя чистокровность под сомнением. — У меня руки растут из одного места, а у сына из другого.

В трудную, критическую минуту я, как говорится, берусь за топор.

Знакомство с топором у меня состоялось в 1949 году на студенческой стройке под Лодейным Полем. Мы тесали ряжи для малой колхозной электростанции, которую строили в Медведкове.

И всю дальнейшую жизнь — и в газете, и на телевидении, и в кино — истинное вдохновение посещало меня, только когда я принимался плотничать. Это единственное занятие, от которого я не устаю. Валюсь с ног, а работу останавливаю только с наступлением темноты.

Могу полночи не спать, обдумывая варианты деревянных конструкций бани, мансарды или уборной, колодезной будки или беседки. Мое увлечение сценографией связано не с умением рисовать, а с каким-то внутренним архитектурным, строительным чутьем, с даром, который я погубил, не пойдя в Академию художеств.

Могу часами бродить по строительным рынкам (благо теперь на них изобилие материалов, инвентаря, инструментов, красок и т. п.), смотреть на работу строителей, декораторов, рабочих-постановщиков в кинопавильонах. Художникам, с которыми я работаю на своих фильмах, и легко, и трудно. Легко — потому что подбрасываю идеи, трудно — потому что лезу, мешаю.

Испытывают ли Георгий Данелия, Александр Митта и Владимир Хотиненко такие же чувства? Они ведь пришли в кинематограф из архитектуры.

В 1981 году на Валдае за полторы тысячи рублей была приобретена мной у старенькой попадьи Юлии Михайловны Жемчужиной небольшая избушка в деревне Юрьеве на руинах усадьбы генерала Ланского и вблизи руин красивейшей в прошлом Георгиевской церкви архитектора Львова конца XVIII — начала XIX века. Те времена помнит разве что двухсотлетняя неохватная лиственница, стоящая посреди нашего двора.

Между Москвой и Ленинградом и точно посередке между Боровичами и Окуловкой стоит эта деревенька, которую населяют теперь, кроме десятка местных стариков, дачники — в основном художники (пейзажист и портретист Владимир Табанин, ювелир и график Николай Клочков, монументалист и живописец Владимир Янтарев и другие) и литераторы (поэтесса и сценаристка Альбина Шульгина, журналист и фотограф Владимир Никитин, драматург и сценарист Вадим Михайлов).

Ехать туда на машине пять часов. На выходные не выбраться, только в отпуск или на период грибной кампании. Поэтому, когда вскоре «Ленфильм» выделил мне шесть соток в студийном садоводстве в 37 км от города, передо мной открылась широкая перспектива применить мои несостоявшиеся архитектурные инстинкты гнездования на деле, собственными руками.

Шифер, пинотекс, ондулин, плинтус, рубероид — иностранные слова. А вот и русские: вагонка, сороковка и пятидесятка, обрезная доска, буравы, дрели, гайковерты, молотки, гвозди, саморезы, гайки, шайбы, ножовки шведские, пилы лучковые, косы и секаторы, лопаты и тяпки, топоры и колуны, стамески и долота, грабли и лейки, наконец, бензопилы и электрорубанки…

Все это сопровождает меня всю взрослую, сознательную жизнь.

Садовые участки, деревенские наделы — неотъемлемая часть моей пестрой биографии, потомка государственных (не крепостных) крестьян Российской империи, внука сельского кузнеца — Павла Николаевича Федотова-Масленникова и Михаила Ивановича Шмелева — капитана Волжского пароходства, служившего у купцов Бугровых.

Наш корень — деревня Верхополье рядом со скорбной «владимиркой», в 7 километрах от Оки, в 60 километрах от Мурома и в 90 километрах от Нижнего Новгорода, где я и родился в доме для «холостых» инженеров Сормовского судостроительного и паровозостроительного завода. Инженером по капитальному строительству там работал мой отец — Федор Павлович.

Мой дед по материнской линии — Василий Павлович Ильин, мастер паровозного цеха этого же завода.

В Сормове же я был и крещён.

Поскреби каждого русского — обязательно окажется татарин. Эта шутка ошибается — он обязательно окажется каким-нибудь финноугром.

Моя российская чистокровность под сомнением.

Бабушка по материнской линии — Надежда Осиповна — была дочерью мелкопоместного донского дворянина и казачьего офицера Осипа Торопенко, рано погибшего в кавказских стычках, красивого, стройного, южных кровей. Именно от него через нашу бабушку мы все поимели большие, длинные носы.

Мои старшие дети — сын и дочь — полуэстонцы.

Внучка от сына Маша — в ее жилах еще большее разнообразие кровей. Она живет в Америке, вышла замуж за норвежца, стала миссис Мария Лунд. А недавно родила нам правнучку мисс Карин Лунд.

Круг замкнулся — мы снова породнились со скандинавами!

Помню, известный режиссер, которого я много лет назад пригласил на телевидение и с которым мы сделали несколько спектаклей, в том числе в ленинградской оперетте, где теперь он худрук, Александр Аркадьевич Белинский при виде телевизионного публициста Николая Сванидзе сказал: «Недостаточно еврей…»

А известный телережиссер Игорь Беляев в своей книге «Гибрид» признается, что он «не совсем еврей»…

А кто такие русские? Наш великий историк Василий Осипович Ключевский писал, что мы наполовину финны.

После удара Батыя по Киеву часть восточных славян бежала в междуречье Оки и Волги (финские, кстати, имена — Йока и Валгла), ассимилируя лесные племена — мурома, кинешма, Кострома, вологда, наконец, москова.

Сегодня Москва является гигантским тиглем по переплавке национальных кровей. В двадцатом веке добрая гостеприимная тетка Москва поглотила тысячи молодцов с юга России — сначала из Одессы, потом из родного мне по бабушке Ростова-на-Дону, позже — с Северного Кавказа.

Еще Бернард Шоу сказал: «Здоровая нация так же не замечает своей национальности, как здоровый человек — своего позвоночника».

Ни кузнецом, ни сборщиком, ни даже строительным инженером я не стал, но, уверен, унаследовал от «предков» вкус к рукоделию.

Мой единственный сын, хоть и является кандидатом архитектуры, не унаследовал от меня этой «рукастости». Его контакты с любыми техническими системами (утюги, часы механические, часы кварцевые, чайники, телефоны, мопеды, автомобили) приводят к роковым для этих систем результатам…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.