513

513

зия, теперь уже нет никаких сомнений. Но и такая имеет право на существование в век поп-арта.

Хороша была старушка с букетом – «прорывающая ряды». Скорей всего, Женя нанял ее за трешницу, уж слишком неправдоподобно, гротескно она выглядела: бабушка- «тролльчиха» полуметрового роста. Женя преклонил колено, поцеловал лягушачью лапку и прижал к груди скромный букет. Публика отнеслась со сдержанным восторгом к этой явной показухе. Женя ничего не стыдится.

На второе отделение мы не остались, я неважно себя чувствовал. Пропустили и банкет, где в положенную минуту раздастся: «Я подымаю бокал за удивительную русскую женщину, за Василису Премудрую, Марфу-Посадницу, мою вторую маму, Нину Сергеевну Дристунову, заместителя директора ресторана „Окунь"». И тогда присутствующие с облегчением поймут, что банкет не подорвет благосостояния торгового дома «Евтушенко и сыновья», ибо шпроты с задранными хвостами, плавающие в желто-зеленом машинном масле, колбаса из нутрии и прочие разносолы доставлены бесплатно премудрой женщиной из ресторана «Окунь», и никому, кроме государства, ничего не стоили, равно как и славное винцо в оплетенных бутылях, присланное благодарной Грузией, чьих звонких сынов Женя перепирает на язык родных осин. Сам же виновник торжества в таких случаях потягивает персональную «Изабеллу», которую держит под стулом.

1 августа 1983 г.

Вот уже неделя, как я мучаюсь обострением ишемической болезни (так, кажется, это называется по-научному). Сперва были кратковременные схватки, потом они превратились в мучительные, ничем не снимаемые приступы. Наконец, стало так неуютно, что я дал повести себя к Орлову. Правда, местная кардиограмма, которую делали на аппарате времен Анны Иоанновны, ничего плохого не показала. Более совершенная аппаратура Орлова показала небольшое ухудшение, подтвержденное американским прибором стоимостью в двести тысяч долларов. Я видел на экране собственное, как-то гибельно содрогающееся сердце. Тяжелое впечатление. Орлов ничего угрожающего не обнаружил и дал нормальное, вполне консервативное лечение. Но мы-то и сами не лыком шиты. Еще до визита к нему мы нашли кудесника, который курсом сухого голодания брался вернуть мне мое спортивное сердце, юношескую стройность, давление космонавта. Волшебного человека звали Гелий Константинович

Данный текст является ознакомительным фрагментом.