МОРГУНОВ

МОРГУНОВ

Когда режиссёр Гайдай создал знаменитую тройку: Вицин, Моргунов, Никулин, Евгений Моргунов стал популярным артистом. До этого Моргунов в театре киноактёра был на последних ролях. Его всё время пытались выгнать за бездарность.

Во время очередной такой попытки Моргунов обратился к режиссёру Александру Петровичу Довженко, у которого он незадолго до этого снимался в массовке, с просьбой дать ему характеристику. Довженко был мягким человеком и обладал большим чувством юмора, отказать было неудобно, но и врать не хотелось. Довженко написал так:

«Характеристика. Талантлив ли Моргунов? Этого я не знаю, но если в экспедиции застрянет машина, Моргунов тут же её вытащит. Талантлив ли Моргунов? Этого я не знаю, но Моргунов прекрасно переносит жару и холод, и если надо — неприхотлив в еде. талантлив ли Моргунов? Этого я не знаю, но он прекрасно умеет доить корову и переносит на ногах грипп. Такой, как Моргунов, в экспедиции незаменим. Талантлив ли Моргунов? Этого я не знаю, но вы-то знаете, талантлив ли Моргунов. Александр Довженко».

Дирекция театра посмеялась. Моргунова оставили в театре.

Моргунов был человеком авантюры, смелым, хитрым. Но юмор его носил отчаянный, подчас даже уголовный характер. Однажды в дирекцию театра киноактёра позвонили из ЦК партии и сообщили, что завтра в театр приедут Молотов и Каганович, будут говорить о перспективах советского кинематографа.

Директор и худрук от волнения лишились дара речи, их трясло. Когда Молотов и Каганович приехали, неожиданно навстречу им вышел Евгений Моргунов. Он представился как директор и худрук театра. Моргунов беседовал с вождями больше часа. Он полностью осветил положение дел в советском кинематографе и попросил прибавить зарплату артистам низшей категории, то есть себе, объяснив, что талантливая молодёжь — надежда советского кино, высокие гости согласились с его доводами. Моргунов проводил их до машины и пошёл успокаивать директора и худрука, оставшихся в кабинете в обморочном состоянии.

В результате Моргунов получил прибавку к зарплате.

Одна из чёрных шуток Моргунова. В вагоне метро, собираясь выходить на своей остановке, он подходил к какому-нибудь мужчине, доставал красную книжечку (удостоверение личности, похожее на удостоверение КГБ) и говорил: «Пройдёмте». Они выходили на улицу и долго шли по направлению к дому Моргунова. Наконец, Моргунов нарушал молчание:

— Как жизнь? Как настроение? Человек заискивающим голосом спрашивал:

— За что вы меня задержали?

— Я вас задержал — удивлялся Моргунов. — Просто вы мне показались симпатичным человеком, я хотел с вами поговорить, узнать, как дела… Пожалуйста, вы свободны, можете идти.

Другая его шутка тоже относилась к транспорту.

На троллейбусной остановке Моргунов оттягивал дуги троллейбуса, выбирал интеллигентного человека и просил подержать. Тот, не сомневаясь, что перед ним водитель троллейбуса, так как Моргунов всегда был очень плохо одет, выполнял просьбу. Моргунов же переходил на другую сторону улицы и наблюдал за развитием событий. Настоящий водитель долго не понимал, почему троллейбус не трогается с места, потом выходил и обнаруживал человека, держащего троллейбусные дуги. Водитель набрасывался на бедного интеллигента с диким матом, а иногда и с кулаками. Моргунов на противоположной стороне улицы покатывался от хохота.

Как-то я встретил Моргунова у Охотного ряда. Он предложил пойти вместе поужинать. Я отказался, сказав, что у меня нет денег. Но Моргунов презрительно махнул рукой, показывая, что проблем нет. Мы пошли в ресторан «Националь». Там было много свободных мест, но Моргунов вызвал директора и сказал:

— Поставьте столик на двоих таким образом, чтобы мы видели тот столик, — он казал взглядом на стол в дальнем углу ресторана, — а они нас нет.

— Понял, — ответил директор и подмигнул. — Что будете есть? Женя вяло через плечо ответил:

— Да всё равно. Мы ведь не ужинать сюда пришли, ясно?

— Ясно, — сказал директор и исчез.

Два официанта мгновенно принесли водку, коньяк, шампанское, чёрную икру, лососину и так далее.

Мы вкусно поужинали. Моргунов во время ужина якобы что-то шептал мне на ухо и записывал в свой блокнот. Под конец он подозвал директора и попросил счёт.

— Ну что вы, что вы, какой счёт, — залебезил директор. — Вы же наши дорогие гости. Женя подарил ему на прощание еле заметную улыбку и дал руку, как взятку.

— Видишь, Боря, — сказал он мне на улице. — Ты говорил о каких-то деньгах, а зачем? Я так давно ужинаю. Большое спасибо нашим «органам».

В Киеве какой-то хулиган ударил пожилую женщину. Собралась возмущённая толпа. Пришёл милиционер. Моргунов это увидел и не смог не вмешаться. Он подошёл и сказал:

— Товарищ милиционер, я вас прошу, отпустите хулигана, который ударил пожилую женщину.

— Гражданин, пройдите и не вмешивайтесь, — строго произнёс милиционер.

— Я настаиваю, отпустите хулигана, который ударил пожилую женщину.

— Что значит, вы настаиваете? А кто вы такой?! Моргунов возмутился.

— Вы хотите знать, кто я такой?! Я — сын пионера Павлика Морозова!!! — Взял хулигана за руки, и они ушли, оставив милиционера и толпу онемевшими.

Женя был очень толстый и выглядел импозантно. Его везде пропускали бесплатно. Когда мы ходили с ним на стадион и у Жени спрашивали билет, он поворачивался в мою сторону и говорил контролёру, указывая на меня:

— Этот со мной. Мы проходили не просто на трибуну, а в ложу, где сидели высокопоставленные гости. Как-то рядом с нами в ложе сидел генерал-лейтенант милиции Урусов. Женя во время матча попросил генерала закурить. Генерал вытащил пачку «Казбека». Мы с Женей взяли по папиросе, но когда генерал хотел положить пачку в карман, Женя сказал: «Не надо прятать». И генерал весь тайм держал папиросы в руках.

Моргунов даже в баню проходил без билета. Он узнавал имя и отчество директора бани и, проходя мимо контролёра, бросал: «Когда Иван Сергеевич спросит, где Женя, скажи, что я здесь. Понял?» Моргунов брал у контролёра сигарету и проходил в баню.

Женя и в такси умел ездить бесплатно. Он останавливал машину, вынимал свою красную книжечку, похожую на удостоверение КГБ, и, указав на какую-нибудь проходящую машину, говорил: «Давай за ней». Доезжая до своего дома, Женя просил таксиста остановиться и выходил из машины. Когда таксист спрашивал, а как же та машина, Женя отвечал: «Не волнуйся, всё в порядке».

Театр киноактёра находился на Садовом кольце. В часы пик трудно было сесть в троллейбус. Женя брал тумбу, на которой было написано «Остановка троллейбуса „Б“« и относил её метров на сорок от остановки. У тумбы выстраивалась очередь. Водитель троллейбуса останавливался, естественно, на постоянном месте. А там стоял один Женя, он спокойно садился в троллейбус. Люди с авоськами, ругаясь, бежали к троллейбусу.

Так что роль Бывалого, принёсшая Моргунову популярность, не придумана. Это второе «я» актёра. Фактически он играет самого себя, т.е. продолжает на экране свою жизнь.

Один чиновник невзлюбил Моргунова и систематически делал ему гадости. Женя узнал, что этот чиновник испытывает слабость к женскому полу. А так как от этого чинуши многое зависело, «уговорить» очередную актрису ему ничего не стоило. Женя до этого не умел фотографировать и не имел фотоаппарата.

Во «имя идеи» он купил фотоаппарат, научился фотографировать — при свете, в темноте со вспышкой и без вспышки.

Во время очередной оргии чиновника с одной из актрис Женя, стоя на пожарной лестнице, сделал великолепные снимки. Потом Женя зашёл к чиновнику в кабинет и сразу заговорил с ним на «ты». Чиновник взбеленился.

— Вон из моего кабинета! — закричал он.

— Я могу уйти, но вы потом будете меня долго просить, чтобы я вернулся обратно, — ответил Женя, — я ограничен во времени. Вы меня поняли?

Когда чиновник дошёл до полного бешенства, Женя показал ему фотографии.

— Я всё понял, Женечка, отныне я предлагаю вам дружбу. Если вам так удобно, можете говорить мне «ты».

Все проделки Моргунова могли иметь место только до прихода к нему популярности, когда никто его не знал. Но как только Женя стал популярным в стране… свои автографы он стал давать только за деньги. Завтракал, обедал и ужинал — за счёт своих поклонников. Очередь занимали, чтобы поужинать с Моргуновым.

Однажды я зашёл в ресторан ВТО и увидел Женю. Он сидел за столиком с двумя симпатичными ребятами.

— Борис! — обрадовался Моргунов. — Садись к нам! Борис, познакомься, это мои друзья, полярные лётчики. А это — Буба Касторский.

В глазах лётчиков был полный восторг. Мы пожали друг другу руки.

— С вас сто рублей за знакомство, как договорились, — обратился к лётчикам Моргунов. Лётчики радостно вручили Моргунову деньги.

— Сейчас придёт Олег Стриженов, Савелий Крамаров, Олег Ефремов и другие, так что деньги, ребята, далеко не прячьте.

— Не волнуйся, Женя, — ответили счастливые лётчики.

В одной из поездок Моргунов находился в номере с девушкой. Вдруг неожиданно приезжает его жена и стучит в дверь.

— Женя, открой, это я. Номер на двенадцатом этаже, запасного выхода нет… Моргунов позвонил администратору гостиницы и возмущённо кричит:

— Это же чёрт знает что! Я только прилёг отдохнуть перед спектаклем, а тут какая-то шизофреничка стучится и ломится ко мне в номер.

Администрация гостиницы вызвала милицию, жену оторвали от двери и, называя шлюхой, проституткой, потащили вниз, в вестибюль проверять документы.

Женя неторопливо оделся, спустился вниз и, увидев жену, радостно бросился её обнимать и целовать.

— Родная, прости, будешь богатой, я не узнал твоего голоса. Понимаешь, я думал, какая-то поклонница…

Изрядно помятая жена счастливо смотрит на Женю, радуясь, что её муж оказался порядочным человеком. Короче, как сказал о Жене один режиссёр, Моргунов — это большой артист!

В Курганской области проходил фестиваль искусств, на который собрали всех популярных артистов кино и эстрады. Что мешает колхозникам работать в колхозе? Бесплатная работа на «дядю» и… концерты. Урожая нет, в магазинах продуктов нет. Но чтобы люди не огорчались, проводят фестиваль искусств. Партийные секретари совместно с председателями колхозов и совхозов устраивают банкеты для себя и артистов. Пьют все. Вся область «гудит».

Помню, в одном колхозе был накрыт стол на 150 человек, а нас было всего двенадцать. Стояло много ящиков с экспортной водкой и армянским коньяком. Но, к сожалению, пить мы не могли, так как предстояло ещё одно выступление. Казалось, придётся оставить такое добро нетронутым. Но Моргунов нашёл выход из положения. Он подошёл ко мне и сказал:

— Борис, ты мой самый любимый артист. Я хочу тебе надписать на память бутылку коньяка. Он взял бутылку армянского коньяка, надписал её и торжественно вручил мне.

— Женя, я тоже хотел бы, чтобы и у тебя была от меня память. Я взял другую бутылку и сделал дарственную надпись. Артисты эстрады Шуров и Рыкунин почувствовали «жареное» и тоже изъявили желание получить мой автограф. Я не мог им отказать и, вспомнив, что они тоже мои любимые артисты, попросил у них автограф.

Я щедро дарил моим поклонникам-артистам коньяк и просил их тоже ставить автографы на бутылках. У нас уже накопилось бутылок по восемь.

Секретарь горкома партии попросил меня написать ему на память что-нибудь на этикетке. Я это сделал с большим удовольствием. Прощаясь, секретарь сказал мне:

— Михайлыч, как приятно глядеть на вас, артистов, какая у вас дружба.

Коронный трюк Жени Моргунова на аэродромах. Диспетчер объявляет посадку на самолёт:

— Граждане пассажиры, самолёт рейс четыреста двенадцать «Москва — Свердловск» объявляет посадку. Моргунов громко:

— Повтори, сука.

Диспетчер:

— Повторяю…