Читайте также
«Мы ничего не знаем…»
Мы ничего не знаем,
Мы ничего не слышим,
Грезят о чуждом рае
Святые по темным нишам.
Пыль на июльской дороге
Нежит ленивые ноги.
Низкое солнце брезжит
На монастырском пороге.
Пахнет горошком, левкоем,
Долгою сухостью лета.
Мы же воздушные
Ничего нет сухого
4 сентября 1998 года. Атлантический океан00:30. Господи, как я устал от этих штормов. Сейчас снова начался шторм. Не дает идти. Когда это закончится? Все сырое, все. Ничего нет сухого. Ночь будет сложная. Дал бы Бог выжить.02:00. Сейчас пережил очень страшный
Я ничего не накопил
9 марта 1999 года. Тихий океан50°02’ ю. ш., 114°01’ з. д.05:21. Ветер стих до 10 узлов. По океану еще идет большая и длинная зыбь. Она дергает яхту, паруса хлопают, их тяжело настроить по курсу. Над головой чистое небо цвета лазури, а по горизонту вокруг тучи.
Ничего не случилось
Я сегодня устал. Стал сегодня послушным.
Но не нужно похвал равнодушных и скучных
И не стоит труда ваша праздная милость.
Что со мной? Ерунда… Ничего не случилось…
Цепи долгого сна неразрывны и прочны.
И в квадрате окна ночь сменяется ночью.
В этом
«Я ничего не променяю…»
Я ничего не променяю
На еле уловимый свет,
В который город был одет.
Я навсегда соединяю
С Италией души моей
Величие могильных дней.
Как будто наше отрешенье
От сна, от хлеба, от всего —
Душе давало очищенье
И созерцанья торжество.
Пусть не смолкает
Глава 3
«Ничего не скажу, ничего не открою
Буду молча смотреть, наклонившись, в окно…» А.А.
Гумилев встретил ее на вокзале и даже выглядел счастливо.— Я соскучилась, милый… — выдавила она, мысленно посылая эти слова в Париж.— Уже? — съязвил Николай, бесновавшийся от
«Я не хочу вам ничего сказать!»
Интересно, что Ленорман не любила озвучивать плохие пророчества. Как все великие прорицатели, они считала, что судьба все же не однолинейна и в ней может случиться развилка, если человек пойдет по созидательному пути, тогда и
Ничего достоверного
4 мая, раннее утро. Над Александерплац поднимается зарозовевшая дымка тумана. Зябко. Посреди площади — табор: остатки разбитого берлинского гарнизона. Спят на мостовой, завернувшись в солдатские одеяла. Раненые спят на носилках. Кое-кто уже проснулся,
Почти ничего
В XX веке разговоров не записывают, особенно доверительных — в благодарность за доверие.Запоминают разговоры плохо — вся память растаскана впечатлениями бытия.Так что я почти ничего не запомнил из разговоров с Заболоцким.Их было много. Не могло не быть. Три
Ничего личного
В своем документальном фильме о Набокове Роберт Хьюз снимает его на улицах Монтрё, у газетного киоска, в холле его гостиницы и, наконец, в его кабинете. Там Набоков демонстрирует ему свою картотеку штампов, «которые обожаете вы, журналисты».— Вот,
«Ничего существенного»
«14.04.45 – 8 полетов – 9 ч. Бомбили Штеттин, Гартц. Сброшено 1600 кг бомб. Вызван 1 пожар, подавлен огонь 2 арт-точек. Объявлена благодарность командования за отличное выполнение задания».
Советские войска в каких-нибудь 60 километрах от Берлина! Наш
«НИЧЕГО НЕ БУДЕТ...»
«Крестьянские дети» впервые появились в журнале братьев Достоевских «Время». При этом строчкам:
Те честные мысли, которым нет воли,
Которым нет смерти — дави не дави —
действительно воли не дали и их сильно придавили. В журнальной публикации:
Те
Хочу изучить японскую кухню, а то, кроме суши, ничего не знаю
11 марта 2012, 20:32 вечераПрошли праздники, провел их замечательно с армейским другом в Строгино, пропили два дня так, что душа сначала развернулась, а потом свернулась, и лишние переживания улетучились. Опять