Резидент ошибся
Резидент ошибся
Участник Великой Отечественной войны, сотрудник СМЕРШа майор в отставке Федор Гасилов вспомнил один из эпизодов своей оперативной работы по розыску вражеской агентуры среди местного населения.
«С первых дней войны и до полного освобождения Ленинграда от вражеской блокады я служил в особых отделах частей Ленинградского фронта…
В феврале 1944 года, когда наши войска освобождали Ленинградскую область от фашистских оккупантов, я работал старшим следователем в особом отделе 67-й армии. Именно тогда мне удалось разоблачить резидентуру абвера, оставленную в районе Сиверской, где располагался аэродром авиации нашей армии…»
В производстве военного контрразведчика Гасилова находилось в то время несколько дел на немецких пособников — старост, полицаев и других предателей. Руководство и приказы требовали работать и с другими категориями подозрительных лиц и свидетелями недавних событий. Один из местных жителей поселка Сиверская по фамилии Спирин в беседе с чекистом признался, что в декабре 1944 года он был завербован немецким офицером для выявления партизан и их связей среди местного населения.
— Кому вы должны были передавать собранную информацию? — вполне логично спросил старший следователь.
— Когда немцы покидали Сиверскую, офицер передал меня Пинкину, проживающему в совхозе «Белогорка», — спокойно ответил несостоявшийся агент.
— Какое вы получили задание от гитлеровца?
— Наблюдать за передвижением наступающих советских войск.
— Что можете сказать о Пинкине? — поинтересовался Гасилов.
— Пинкин по профессии портной, живет в собственном доме. Во время оккупации у него квартировали германские офицеры из местной комендатуры. С одним из них сожительствовала дочь Пинкина, которую немец увез с собой при отступлении. Сам Пинкин тоже собирался уехать с немцами, как говорится, «в тыловом обозе».
Гасилов поинтересовался, были ли у Пинкина друзья, знакомые, родственники, которые могли помогать ему, на что Спирин заметил, что, по его мнению, в поселке наверняка остались люди, связанные с ним, которые могут выполнять такие же задания, какое немцы поставили
и ему. Он стал перечислять эти связи Пинкина…
? ? ?
Прошло несколько дней, и старший следователь СМЕРШа по своим делам отправился в Сиверскую. Дело было обычное — допросить свидетеля о преступной деятельности одного немецкого пособника. Местный житель оказался разговорчивый, охотно отвечал на вопросы военного контрразведчика.
— Скажите, а как вели себя другие местные жители по отношению к немцам? — спросил Гасилов.
— По-разному, — последовал ответ, — многие тихо себя вели. Смелые граждане ушли в партизаны. А вот у Пинкиных в доме жили немцы. Поэтому его дом и самого его не тронули.
— А Пинкин, наверное, уехал с фрицами?
— Нет, он здесь, — неожиданно, на радость чекиста, ответил допрашиваемый. — Ему фашисты и лошадку подарили — до этого был безлошадным, строчил только на своем «Зингере». Соседей обшивал.
«Неужели резидент ошибся? — подумал Гасилов. —
Что же делать? Как мне его задержать и доставить в отдел?»
И контрразведчик придумал. Он решил встретиться с Пинкиным, отрекомендовавши себя начальником обоз-но-вещевого снаряжения одной из летных частей, ищущим портного для нужд части…
Вскоре Гасилов был уже в доме предателя. Познакомились по легенде.
— Вы, говорят, портной?
— Да! А что?
— Мне нужно обшить обносившихся за годы блокады в Ленинграде наших летчиков — не могли бы помочь? Дело за оплатой не станет.
Жене немецкого пособника предложение советского офицера понравилось, и она стала уговаривать мужа согласиться на такую «наваристую работу».
— Я взят на учет в военкомате, — «откровенничал» предатель, — готов идти на фронт защищать Родину, чтобы добить немецкую гадину. Сколько горя она принесла нашим людям.
«Пой, пой, петушок, скоро и ты попадешь в мешок, — в рифму подумал Федор. — Его как-то надо вытащить из берлоги, но как? Он очень осторожен. Прекрасно понимает, что сильно наследил».
Мысль лихорадочно кружила, работая на холостых оборотах, и вдруг достойная идея пришла в конце беседы.
— А где размещается ваш военкомат? — спросил контрразведчик.
— Недалече… да тут рядом.
— Ну, вот, давайте завтра там и встретимся.
— Лады, — ответил ничего не подозревавший немецкий резидент.
На этом «тепло» распрощались. Пинкина грели мысли мыслями о хорошем приработке, а Гасилов отправился в военкомат, чтобы договориться с его начальником о действиях против «призывника».
Гостиниц в городке не было, пришлось заночевать у своего коллеги — оперативного уполномоченного военной контрразведки, обслуживавшего подразделения Сиверского аэродрома.
Спать, правда, не пришлось. Это была ночь кошмара для охотника за резидентом. Всякие мысли лезли в голову — одна страшней другой.
«А вдруг предатель догадался, что я его пасу, — размышлял про себя Федор, заложив руки за голову и вперив глаза в низкий потолок. — Не должен, повода никакого ему не давал. Говорил с ним мягко. Главное, заинтересовал в барыше. Неужели резидент ошибся?..»
Наутро, чуть свет забрезжил в небольшом оконце, Гасилов поспешил к военкому. По его приказу представитель военкомата стал заполнять бумагу о передаче «призывника-портного» прибывшему офицеру-«покупателю». Через некоторое время Федор заметил, как на санях-розвальнях во двор военного учреждения въезжает Пинкин с супругой.
«Неплохо же ты, предатель, поработал на немцев, — подумал военный контрразведчик, — если они не только твой дом не тронули, но и лошадкой снабдили…»
? ? ?
— Процедура передачи и приема призывника, — рассказывал отставной майор, — была недолгой. Пинкин попрощался с женой, и мы пешком отправились по большаку, ведущему из Гатчины в Лугу. Настроение у меня было на уровне: мол, без особых затруднений прихватил резидента противника и веду его туда, где тому и положено быть. Однако через несколько минут произошло неожиданное событие. По моему сигналу остановился грузовик ЗИС-5, доверху загруженный ящиками. Я подсадил своего «подопечного», а сам попросил водителя остановиться у поворота на Толмачево. Но сесть в кузов не успел, едва стал ногой на заднее колесо, как шофер дал газ. Падая, я сильно ушибся. Поднявшись, что-то прокричал вслед удаляющемуся грузовику, но меня никто не услышал. Получалось, что мой резидент укатил на автомашине.
В дальнейшем Гасилов выяснил, почему же Пинкин не попытался остановить машину. Оказалось, что «условный арестант» сел спиной к заднему борту, через который Федор хотел взобраться в машину, и не заметил, что «тыловик» упал. Он был уверен, что сопровождающий забрался в кабину к водителю, и страшно удивился, когда машина остановилась у поворота на Толмачево, а его не было.
— На попутке я пустился вдогонку и увидел «беглеца» у поворота на Толмачево, — вспоминал Федор Гасилов. — Он стоял в растерянности и ждал меня. И опять я подумал, в который раз резидент ошибся.
Они доехали до Толмачево, где предателя поместили в камеру предварительного заключения. На другой день Пинкина под конвоем отправили в Гатчину, где старший следователь Федор Гасилов приступил к его допросам.
Задержанный, конечно же, был обескуражен. Он не мог прийти в себя из-за того, как его задержали.
На первом же допросе он признался, что действительно гитлеровцы оставили его в качестве резидента армейской разведки, передав четырех агентов, в том числе и Спирина. Проведенные очные ставки с ним и другими агентами подтвердили показания резидента. Подробно остановился Пинкин на полученном задании — сборе данных о перемещениях воинского контингента Красной Армии, типах базирующихся на аэродроме советских военных самолетов и сборе других секретных сведений.
С учетом важности дела завершить его Гасилову не удалось — дело передали в следственный отдел фронта.
За задержание и разоблачение фашистского резидента старшего следователя Федора Гасилова наградили орденом Красной Звезды.
? ? ?
Основа победы в розыске агентуры противника состояла в наступательном характере работы органов СМЕРШа во взаимодействии с территориальными органами госбезопасности. Это наиболее ярко проявилось в ходе контрразведывательных операций, получивших название «радиоигры», о которых написано уже немало хороших книг.
В ходе радиоигр помимо решения чисто контрразведывательных задач до немецкого командования доводилась дезинформация, специально подготовленная советским Генеральным штабом. Это помогало добиваться побед на фронтах с меньшими потерями.
В сентябре 1942 года на территорию Борисоглебского района Ярославской области немцы забросили двух агентов — «Карла» и «Дубеля». Они оказались патриотически настроенными гражданами, бывшими военнослужащими и явились с повинной в местные органы.
Следствие показало, что, находясь в плену, они окончили разведывательно-диверсионную школу и получили задание выявлять в Ярославле и его окружении наличие оборонительных объектов, аэродромов, воинских частей, характер грузов, следующих по железной дороге, объем выпускаемой продукции промышленными предприятиями города и области. В последующем они использовались территориальными органами совместно с оперативным составом военной контрразведки СМЕРШ в операциях по дезинформации противника и выводу на нашу территорию еще нескольких агентов немецкой разведки.
Успешно решать контрразведывательные задачи помогало население и бойцы истребительных батальонов, созданных из числа местных жителей.
Так, во время приземления на парашютах немецкие агенты Родионов, Шушпанов и Самбуров были замечены колхозниками, которые сразу же сообщили о них в органы НКГБ. В сентябре 1942 года под населенным пунктом Кукобоем учительница Нина Кордюкова обнаружила шпионское снаряжение, а днем позже с помощью колхозников чекисты задержали двух военных, оказавшихся вражескими диверсантами.
В сентябре 1943 года колхозница Прасковья Цветко-ва в Пошехонском районе, проявив выдержку и находчивость, помогла задержать двух немецких агентов — Качусова и Никитина.
Следует заметить, что на основе всех сведений, полученных органами СМЕРШа от зафронтовой агентуры, опроса арестованных, просмотра трофейных документов и иных данных, составлялись обобщенные списки вражеских агентов. Все они объявлялись во всесоюзный розыск.
За годы войны с 1941 по 1945 год в розыске находилось около 30 ООО военных преступников.
Как уже говорилось, одной из важных задач органов госбезопасности в годы войны было выявление работавших на захваченных территориях официальных сотрудников и агентов немецких специальных органов, а также лиц, сотрудничавших с врагом.
Так, к маю 1943 года только в Калининской области местными органами ГБ совместно с сотрудниками СМЕРШа было выявлено и разоблачено около 600 немецких агентов и вражеских пособников…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.