III

III

Пушкин был не философ, как Гераклит, даже не поэт-мыслитель, как Гёте, но преимущественно лирик, Поэтому биологический и метафизический смысл его созерцания остались в нем нераскрытыми и несознанными: он глубоко разработал его, естественно, только в отношении духовно-чувственной жизни человека, Психология Пушкина, по существу тождественная с психологией Гераклита, несравненно полнее, подробнее и точнее ее, по крайней мере насколько последняя может быть теперь восстановлена.

Общую мысль Пушкина можно выразить так: жизнь, или что то же – душа человека, есть огонь, но души и в целом несходны между собой по силе горения, и каждая отдельная душа горит то сильнее, то слабее. Высшее напряжение жизненности в человеке Пушкин определяет словами: «пламенная душа». Но он не только констатирует это состояние души: он также оценивает его, именно – наивысшей ценою; он мог бы сказать вслед за Гераклитом, что огненная душа – наилучшая и мудрейшая. Таковы у него Руслан, черкешенка, Татьяна, он сам.

Воскреснув пламенной душой,

Руслан не видит, не внимает

(«Руслан и Людмила», VI).

Впервые пламенной душой

Она любила…

(«Кавказский пленник», черн.).

Татьяна от небес одарена «сердцем пламенным и нежным» (II) и Онегин говорит ей:

того ль искали

Вы чистой пламенной душой?

(«Евгений Онегин», IV).

Пушкин о себе в 1816 году:

Гасну пламенной душой

(«Лиле»).

и в 1826-м:

Так вот кого любил я пламенной душой…

(«Под небом голубым»).

о гр. Закревской:

своей пылающей душой…

о художнике:

И гаснет пламенной душой…

(«Недоконченная картина»).

В других местах:

Оба сердцем горячи

(«Пред испанкой благородной»).

Он свежее весны,

Жарче летнего дня…

(«Цыганы»).

Дух пылкий и довольно странный

(«Евгений Онегин», II).

пылких душ неосторожность

(«Альб. Онегина»).

И хоть он был повеса пылкий

(«Евгений Онегин», I).

То же высшее состояние души, ее зенит, он многократно определяет речениями «пыл души», «пыл сердца», «жар сердца»:

В нем пыл души бы охладел

(«Евгений Онегин», VI).

И сердца жар неосторожный

(«Я. Н. Толстому», черн.).

В обоих сердца жар погас

(«Евгений Онегин», I).

Он верил избранным судьбами

Мужам, которым тайный дар

И сердца неподдельный жар

И гений власти над умами

(«Евгений Онегин», II, черн.).

Судьбою вверенный мне дар —

Доселе в жизненной пустыне,

Во мне питая сердца жар

(«Увы! Язык любви болтливой»).

Но где же вы, минуты упоенья,

Неизъяснимый сердца жар

(«Дельвигу»: «Любовью, дружеством…»)

И все умрет со мной: надежды юных дней,

Священный сердца жар, к высокому стремленье

(«Война»).

О дружбе, заплатившей мне обидой

За жар души доверчивой и нежной.

(«Вновь я посетил»).

Твоим огнем душа палима

(«Стансы»).

Он создал нас, он воспитал наш пламень.

(«19 октября»).

Родился он среди снегов, —

Но в нем пылает пламень скрытый

(«Кавказский пленник», черн.).

То же определение он не раз применяет к коням, – например:

А в сем коне какой огонь!

(«Медный всадник»).

Смиряя молча пыл коней

(«Гасуб»).

И т. п.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.