6. «ЧАРМС»

6. «ЧАРМС»

ОПЛАКИВАТЬ ПОГИБШИХ не было времени.

Пока Макколлом и Деккер стояли над телом капитана Гуда, огонь от взорвавшихся баков с горючим почти достиг выживших женщин. Они могли оказаться в огненном кольце.

Первой опасность заметила Маргарет. Она крикнула Макколлому, за которым, как тень, брел пошатывавшийся Деккер:

— Лейтенант Макколлом, нам нужно выбираться отсюда. Если этого не сделать, мы окажемся в огненной ловушке.

Макколлом отчаянно искал выход, но старался сохранить самообладание. Его подчиненные не должны поддаваться панике. Поэтому он ответил совершенно спокойно:

— Вы абсолютно правы.

Маргарет заметила небольшой каменистый уступ на краю скалы в двадцати ярдах ниже места аварии. Она попыталась добраться туда. С неба джунгли казались Маргарет мягкой зеленой подушкой, но на земле все было иначе. ДЖУНГЛИ — РАЙ ДЛЯ БОТАНИКА, НО НАСТОЯЩИЙ КОШМАР ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА, ПЕРЕЖИВШЕГО АВИАЦИОННУЮ КАТАСТРОФУ. Каменистую, глинистую неровную землю сплошь покрывали гигантские папоротники, лианы, кустарники, поваленные деревья, пружинящие под ногами влажным мхом. Опасные сучья, шипы и острые, как бритвы, листья, врезались в ноги Маргарет, цеплялись за одежду, впивались в кожу. Там, где сквозь густую листву пробивался хоть какой-то свет, росли огромные рододендроны. Над головой Маргарет высились настоящие гиганты — эвкалипты, баньяны, пальмы, бамбук, мирт йоли, каменные дубы, панданусы, тропические каштаны, величественные араукарии, вечнозеленые казуарины… Количество видов поражало воображение. Среди них были и гиганты, и карлики. Высота самых больших деревьев зашкаливала за сто футов.

Между деревьями повисла настоящая паутина из толстых, деревянистых лиан, тяжелых лишайников, цепких вьюнов и фикусов. Гибкие ветви переплелись друг с другом и спускались вниз густой бородой. Повсюду красовались орхидеи сотен разных сортов. Яркие цветы странных эротических форм выделялись на зеленом фоне. Пышная флора создавала роскошный букет. Джунгли жили своей обычной жизнью — цикл рождения, роста, старения, смерти и нового рождения повторялся бесконечно.

В небе над деревьями парили ястребы, совы, попугаи, водяные пастушки, стрижи, мухоловки, славки и, пожалуй, самые необычные и удивительные создания Шангри-Ла — яркие райские птицы. Хищных млекопитающих на Новой Гвинее не водится, а вот грызунов и сумчатых хватает с избытком. Царство рептилий представлено саламандрами, ящерицами и змеями, достойными Эдема: местные питоны достигают длины пятнадцати футов и больше.

Многие чудеса до сих пор были неизвестны никому, кроме аборигенов. Маргарет могла открыть множество новых видов, просто протянув руку. Но в дневнике, который она начала вести вскоре после катастрофы, Маргарет призналась, что была слишком поглощена выживанием, чтобы оценить красоту джунглей. «В джунглях у всего есть щупальца, — писала она. — Я была слишком занята борьбой с ними, чтобы любоваться красотами природы».

КОГДА МАРГАРЕТ ВСКАРАБКАЛАСЬ на толстый ствол дерева, поваленного во время катастрофы, до нее дошло, что на ней нет туфель — их либо сорвало с ног, либо они сгорели. Маргарет остановилась, присела на шершавый пенек, сняла носки и осмотрела ступни. На правой она увидела глубокий порез, из которого текла кровь. К удивлению Маргарет, левый носок практически не пострадал, а вот на ступне краснел ожог — жар прошел сквозь ткань и опалил кожу. Ноги девушки были сильно обожжены. Она порезала правую руку. Левую сторону лица саднило от жара пламени.

Маргарет сняла рубашку, потом хлопковый бюстгальтер. Теперь она была такой же полуобнаженной, как и туземки, которых ей так хотелось увидеть. Маргарет снова надела рубашку и тщательно застегнулась, как во времена обучения в лагере Форт-Оглторп. Она разорвала бюстгальтер пополам и попыталась перевязать ногу, но ничего не получилось. Поеживаясь от боли в обожженных ногах, Маргарет сняла брюки и коричневое белье, которое выдавали женщинам-военнослужащим. БЕЛОЕ БЕЛЬЕ БЫЛО ЗАПРЕЩЕНО В АРМИИ — ВОЕННЫЕ БОЯЛИСЬ, ЧТО, РАЗВЕШЕННОЕ ДЛЯ СУШКИ, ОНО ПРИВЛЕЧЕТ ВНИМАНИЕ ВРАЖЕСКИХ БОМБАРДИРОВЩИКОВ. Маргарет снова натянула брюки. Шелковистую ткань она решила использовать для перевязок.

Одевшись, Маргарет увидела, что по каменистой тропке, по которой только что прошла она, идет лейтенант Макколлом. На спине Джон тащил Элинор Ханну. Одежда Элинор сгорела, но браслет из китайских монеток все еще позвякивал на запястье. Макколлом потерял дорогу, поскользнулся и неловко рухнул на небольшое дерево. Он поднялся, отряхнулся и снова взвалил Элинор на спину. Во время катастрофы Макколлом не получил и царапины, но, упав, сломал ребро. Впрочем, он никому не сказал об этом.

Кен Деккер и Лора Бесли брели следом. Пятеро выживших собрались вместе. Маргарет все еще не могла мыслить четко. Снятое белье она собиралась использовать для перевязки, но тут же забыла об этом. Маргарет попросила у Макколлома носовой платок и перевязала им порезанную руку, стараясь затянуть потуже, чтобы остановить кровь.

Когда они двинулись дальше, Деккер попытался помочь Джону тащить Элинор. На уступе, замеченном Маргарет, они остановились, чтобы перевести дух, собраться с мыслями и обдумать то, что случилось — с ними, с их друзьями и родными (ведь Джон Макколлом потерял любимого брата-близнеца). Они находились примерно в девяти тысячах футов над уровнем моря. Пока они сидели на уступе, температура воздуха начала падать. Потом пошел дождь, и они впервые на собственном опыте поняли, почему джунгли называют дождевыми лесами. Небольшие деревья давали какое-то укрытие, но скоро все промокли насквозь, продрогли до костей и в полной мере осознали постигшую их катастрофу.

После недолгого отдыха Джон и Кен оставили девушек на уступе и вернулись к месту катастрофы. Здесь Джону пригодились знания, полученные в скаутском лагере. Он надеялся найти что-нибудь полезное, из чего можно было построить укрытие. Джон искал еду, одежду и оружие. У него была зажигалка и небольшой карманный нож, с которым он не расставался, но при встрече с огромными туземцами, вооруженными копьями и стрелами, подобное оружие было бы совершенно бесполезным. На личную встречу никто не рассчитывал — американцы собирались увидеть туземцев лишь с воздуха.

Макколлом вспомнил, что у кого-то из экипажа был пистолет 45-го калибра. Он помнил, что на самолете были одеяла, канистры с водой и коробки с сухими пайками. В таком пайке могли быть ветчина и сыр, говядина или свинина, печенье, крекеры, бульонные кубики, растворимый кофе, растворимый лимонный напиток, твердые шоколадные батончики, карамельки, сигареты, спички и жевательная резинка. В некоторых подобных пайках имелась даже немыслимая по военным временам роскошь — туалетная бумага.

Но, добравшись до самолета, Макколлом и Деккер поняли, что ничего не сохранилось. Кабина и большая часть фюзеляжа все еще были охвачены огнем. Горючего на самолете было много, и огонь пылал до следующего дня. Когда машина на скорости двести миль в час врезалась в покрытый лесом горный склон, горючее взорвалось. В огне ничего не уцелело. Осматривая окрестности, Макколлом пришел к выводу, что хотя бы в одном отношении им повезло. Сбоку от места катастрофы находился огромный валун. Если бы самолет врезался в него, то никто не выжил бы.

Была и еще одна относительно хорошая новость. Хвост самолета отломился целиком. Он не сгорел и не взорвался. Хвост под странным углом застрял над оврагом и теперь опирался на огромный пень и толстые лианы. Зазубренные стенки фюзеляжа торчали прямо в небо, как гигантский разинутый клюв голодного птенца.

Макколлом вскарабкался на хвост самолета и проскользнул внутрь. Он отыскал большой мешок с ярко-желтым спасательным плотом, два больших брезентовых тента и кое-какие припасы. Джон выбросил мешок наружу и выбрался сам. Он надул плот и проверил припасы. К плоту прилагалось несколько небольших банок с водой и аптечка первой помощи с бинтами, несколькими ампулами морфина, витаминами, борной кислотой для дезинфекции и таблетками сульфатиазола. Из еды удалось найти лишь «Чармс» — твердые конфеты из сахара и кукурузного сиропа с фруктовым вкусом. Такие конфеты входили в солдатский рацион. Макколлом добыл также сигнальное зеркало и ракетницу для привлечения внимания спасателей. Оставалась единственная проблема — ракет найти не удалось.

Макколлом и Деккер притащили все найденное на уступ. По дороге плот зацепился за что-то острое и сдулся. Когда они добрались до девушек, то смогли, наконец, промыть и перевязать раны и принять антибиотики. Макколлом подсунул сдувшийся плот под Лору Бесли и Элинор Ханну и накрыл их брезентом. Когда он накрывал девушек, Элинор улыбнулась. Она снова сказала: «Давай споем». Макколлом сделал ей укол морфина, надеясь, что она сможет заснуть.

Уступ был слишком узким, чтобы все пятеро сумели на нем разместиться. Маргарет и мужчины отошли на несколько ярдов на другой выступ. Измученные, они накрылись вторым куском брезента. У Макколлома в кармане отыскалась пачка сигарет. Он щелкнул зажигалкой, и всем удалось сделать по несколько затяжек. Они молчали. Когда стемнело, сквозь стебли лиан и густую листву стало видно, что самолет все еще горит. Они прижались друг к другу, пытаясь хоть как-то согреться в эту холодную, промозглую ночь.

В ту первую ночь они несколько раз слышали над головой шум самолета и видели яркие сигнальные ракеты. Но они не могли ответить и обозначить свое местонахождение. Маргарет даже не была уверена, что огни были ракетами. Они находились так далеко от базы, что огни вполне могли оказаться молниями. Все надеялись на спасение, но для этого нужно было пройти 150 миль по джунглям.

Ночные джунгли жили своей жизнью. До рассвета те, кому удалось спастись, слышали завывание и лай диких собак.

НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО, 14 мая, Джон Макколлом поднялся первым и пошел проведать Элинор и Лору. Когда он опустился на колени возле раненых девушек, то увиденное его не удивило. Он вернулся туда, где спали Маргарет Хастингс и Кен Деккер.

— Элинор умерла, — просто сообщил он.

Он вернулся на первый уступ и тщательно завернул тело в брезент. У них не было ни лопат, ни сил, поэтому останки Элинор Ханны упокоились у подножия большого дерева.

Молчание нарушила Лора Бесли. Она сидела рядом с Элинор в самолете и спала рядом с ней всю ночь.

— Я вся дрожу, — сказала она.

Только после этих слов Маргарет и Деккер осознали, что их тоже бьет дрожь. Они промокли и замерзли, у них не было еды, почти не было воды, они были ранены и обессилены.

Они ничего не могли сделать для Элинор — как, впрочем, для себя и друг для друга. Макколлом решил строго экономить воду. Поэтому они сделали по паре глотков, приняли витамины и съели несколько конфет. Дрожь не унималась.

После скромного завтрака Макколлом и Деккер вернулись к самолету. В хвостовом отсеке они обнаружили две походные койки, еще один спасательный плот, тяжелый хлопковый летный костюм, два больших и один маленький кусок желтого брезента, два компаса, несколько аптечек, сигнальное зеркало и семнадцать банок воды — каждая на одну чашку. Деккер наткнулся на набор инструментов и вытащил моток черного электрического провода и плоскогубцы. Свои находки они перетащили на выступ.

Лора продолжала плакать и дрожать, хотя на боль не жаловалась. Джон отдал ей летный костюм, чтобы она согрелась, и помог устроиться на одной из коек, ЛОРА ХОТЕЛА ПИТЬ, НО ГЛОТАТЬ ОНА НЕ МОГЛА, ОНА ВЫГЛЯДЕЛА НЕПЛОХО, ОЖОГИ КАЗАЛИСЬ ПОВЕРХНОСТНЫМИ. МАККОЛЛОМ БОЯЛСЯ, ЧТО У НЕЕ РАЗРЫВ ВНУТРЕННИХ ОРГАНОВ.

Маргарет внимательно осмотрела свои ноги и заметила на голенях кольцевые ожоги шириной три-шесть дюймов. К ее удивлению, ожоги только выглядели страшно, но почти не болели. А вот перевязанная ступня причиняла беспокойство. Каждый шаг давался Маргарет с огромным трудом. Она поняла, что не уйдет далеко с такой ногой, замотанной обычным бинтом. Маргарет попросила ботинки у Лоры — подруга все равно не могла встать. Лора ей разрешила.

Маргарет начала вести дневник, использовав для этого обрывки бумаги и картона. В дневнике она честно призналась, что ей не хотелось возвращать ботинки Лоре. Позднее, когда она стала переписывать дневник, Маргарет добавила: «В глубине души я понимала, что без обуви не смогу идти с остальными. Я должна была вернуть Лоре ботинки перед тем, как мы начнем спускаться с горы. Я боялась, что не смогу пройти через джунгли в одном лишь носке и с ногой, замотанной бинтами».

Все были уверены в том, что на их поиски отправят самолеты, как только станет понятно, что «Гремлин Спешиэл» не вернулся в назначенное время. Эта вера подкреплялась и тем, что ночью они явственно слышали шум двигателей. Но Макколлом знал, что там, где они находятся, их никогда не увидят. Самолет разбился, камуфляжная раскраска делала его незаметным среди густых джунглей. Единственное, что можно было заметить — большую пятиконечную белую звезду на хвостовом отсеке (отличительная особенность американских военных самолетов). Но в джунглях разглядеть ее реально только вблизи. С воздуха звезда была так же неразличима, как лепесток цветка в океане.

Местонахождение самолета определялось по дыму — но только в том случае, если спасатели заметили его до того, как огонь погас. Осложняло ситуацию и то, что по полетному плану самолет Проссена направлялся в Шангри-Ла. Разбился же «Гремлин Спешиэл» в горах, в нескольких милях от перевала, который вел в долину. Никто в Голландии не мог этого знать. Николсон был слишком занят тем, чтобы набрать высоту и справиться с самолетом. Послать сигнал СОС он не успел. После того, как самолет Проссена взмыл в воздух, радиосвязи между самолетом и землей попросту не было.

Часы Деккера сохранились лучше, чем его череп. Теперь они знали, как медленно идет время. В одиннадцать часов понедельника, когда после катастрофы не прошло и суток, они услышали далекий звук самолета. Макколлом схватил сигнальное зеркало, найденное на спасательном плоту, и попытался послать сигнал в голубое небо. У него ничего не вышло. Звук постепенно заглох. Самолет улетел.

И все же Макколлом считал, что это хороший знак.

— Не волнуйтесь, — успокаивал он своих товарищей. — Не знаю как, но они нас обязательно вытащат.

К полудню над горами сгустился туман, а потом заморосил дождь. Они говорили о своих семьях. Маргарет страшно было подумать, как переживет отец весть о том, что дочь пропала без вести. В дневнике она созналась, что впервые в жизни радовалась, что мать умерла, не узнав о том, что ее старшая дочь исчезла в джунглях Голландской Новой Гвинеи. Впервые ей удалось примириться со смертью матери.

ВТОРЫМ ИМЕНЕМ МАРГАРЕТ было имя ее матери, Джулия. Младшая сестра всегда считала, что Маргарет — любимица матери. В школьном сочинении Маргарет есть такие строки: «Моя мама — самая милая, добрая и очаровательная маленькая женщина из всех живущих на земле. Мы все — папа, я и две мои сестры — живем в доме, центром которого является моя мама. В свои пятьдесят пять это крохотная женщина, с серебристыми седыми волосами, белоснежной кожей, нежным румянцем и тонкими чертами лица. Она куда красивее своих дочерей».

В сочинении Маргарет рассказала о том, как узнала от врачей, что мама серьезно больна и ей осталось не больше года. «Я была не готова к такой ответственности, но она неожиданно легла на мои плечи. Мне нужно было решить, как справиться с этой трагедией. Должна ли я известить младших сестер, отца, братьев и сестер матери? Несколько дней я взвешивала все за и против и, наконец, решила действовать так, чтобы не причинять маме боли. Я была уверена, что она не хотела умирать — особенно сейчас, когда ее жизнь впервые стала легкой и радостной. Мне казалось, что, узнав правду, сестры не смогут вести себя естественно, поэтому я сообщила об этом только папе. До сих пор не знаю, была ли я права, но мне пришлось принять решение, и я поступила так, как считала правильным».

Мать Маргарет умерла через три месяца.

ПРИМЕРНО В ТРИ ЧАСА четверо выживших окончательно лишились сил от ран, голода и усталости. Они устроились на двух койках, чтобы немного поспать.

Маргарет и Лора легли вместе. Они накрылись брезентом, подоткнули его под себя и крепко обнялись, чтобы не упасть. Маргарет пыталась заснуть, но не могла не прислушиваться — она все еще надеялась уловить звук самолетного двигателя. Лора продолжала дрожать. Макколлом сделал ей укол морфина и потеплее укрыл брезентом. Глаза Лоры слезились от утомления, ей страшно хотелось спать, но она не заснула даже после укола. Ее дрожь мешала Маргарет уснуть — ведь они делили очень узкую койку.

Она не могла не думать о том риторическом вопросе, что Лора задала Макколлому, когда тот ее укрывал:

— Все погибли, и мы остались в полном одиночестве, верно?

За раздумьями Маргарет незаметно задремала. Проснулась она около полуночи. Было удивительно тихо. Лора перестала дрожать. МАРГАРЕТ ПОЛОЖИЛА РУКУ НА ГРУДЬ ПОДРУГИ И НИЧЕГО НЕ ПОЧУВСТВОВАЛА. ОНА ПОПЫТАЛАСЬ НАЩУПАТЬ ПУЛЬС НА ШЕЕ, НО БЕЗУСПЕШНО.

— Макколлом! — вскрикнула Маргарет. — Ради Бога, иди сюда. Лора умерла!

Спросонья Макколлом подумал, что Маргарет ошиблась. Да, Лора пострадала. Она не могла пить, и это было плохо. Но ему казалось, что ее раны не угрожают жизни. Деккер был в этом абсолютно уверен и тут же сказал:

— Не глупи, Хастингс, — проворчал Кеннет. — С ней все в порядке.

Макколлом подошел к койке и взял Лору за руку. Сомнений не осталось, но он все же попытался нащупать пульс. Маргарет была права — Лора умерла.

Не говоря ни слова, Джон поднял тело Лоры Бесли, завернул его в брезент и положил рядом с телом Элинор Ханны у подножия дерева.

Несмотря на горе, Маргарет и Джон прекрасно понимали, как им повезло. Маргарет сменила место, чтобы лучше видеть, а Макколлом поднялся в самолет слишком поздно и не смог сесть рядом с братом. Им достались два последних места слева. Они выжили. Лора Бесли и Элинор Ханна сидели напротив. Они погибли.

«Я должна была плакать, — записала Маргарет в своем дневнике. — Я должна была испытывать ужасное горе — ведь умерла моя лучшая подруга. Но я просто сидела на койке и дрожала, Я НЕ МОГЛА ДАЖЕ ДУМАТЬ О ТОМ, ЧТО ЛОРА УМЕРЛА. Я ПРОСТО СИДЕЛА И ДРОЖАЛА. И ЕДИНСТВЕННОЙ МЫСЛЬЮ БЫЛО: „ТЕПЕРЬ У МЕНЯ ЕСТЬ БОТИНКИ“».

Количество погибших в катастрофе достигло двадцати одного человека. Из всех, кто находился на борту «Гремлин Спешиэл», выжили трое — Джон Макколлом, младший лейтенант со среднего Запада, Кеннет Деккер, сержант с северо-запада, и Маргарет Хастингс, капрал с северо-востока. Двадцатишестилетний Макколлом потерял брата-близнеца. Деккер только что отметил тридцать четвертый день рождения. А тридцатилетняя Маргарет Хастингс так и не успела на назначенное на берегу океана свидание. Макколлом был младшим по возрасту, но имел самое высокое звание. Кроме того, он почти не пострадал в катастрофе. Если добавить к этому еще врожденный такт и здравомыслие, то неудивительно, что Джон стал лидером в небольшой группе.

Маргарет Хастингс после катастрофы (фотография любезно предоставлена Б. Б. Макколлом).

На базе Джон, Маргарет и Кеннет, конечно, были знакомы, но их вряд ли можно было назвать друзьями. Лежа в тени горящего самолета, они считали друг друга сослуживцами и знакомыми, попавшими в тяжелое положение. И какое-то время они следовали протоколу и называли друг друга по званию и фамилии — «сержант», «Деккер» или «сержант Деккер». В первые дни они не обращались друг к другу по имени.

Но женщин в армии все еще было немного. Называть женщину по фамилии было как-то неловко. Когда Макколлом отдавал приказы, когда Деккеру была нужна помощь, они называли Маргарет «капрал Хастингс». Но потом перешли на дружеское «Мэгги». Честно говоря, Маргарет предпочла бы, чтобы ее звали полным именем — она терпеть не могла такого сокращения. Но она никогда не жаловалась и не поправляла своих спутников.

Джон Макколлом после катастрофы (фотография любезно предоставлена Б. Б. Макколлом).

Кеннет Деккер после катастрофы (фотография любезно предоставлена Б. Б. Макколлом).

Завернув тело Лоры Бесли в брезент, Джон отнес его к подножию большого дерева и вернулся к Маргарет. Та сидела неподвижно. Джон закурил и протянул сигарету Маргарет. Он сел рядом, и они докурили сигарету вместе. В дневнике Маргарет записала: «В моей жизни никогда еще не было такой длинной, бесконечно длинной ночи».

Время шло. Они курили сигарету за сигаретой. Оранжевый огонек во мраке ночи переходил туда-сюда. Джон просидел с Маргарет до рассвета. И все это время они молчали.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.