Читайте также
ОШИБКА РОЗЫ
Роза (Маргарита Болли) была самым молодым членом нашей группы: в декабре 1942 года ей исполнилось двадцать три года. При таких положительных ее качествах, как твердость характера, замкнутость, преданность нашему делу, Розе не хватало осторожности и
Две розы
Перед воротами Эдема
Две розы пышно расцвели,
Но роза – страстности эмблема,
А страстность – детище земли.
Одна так нежно розовеет,
Как дева, милым смущена,
Другая, пурпурная, рдеет,
Огнем любви обожжена.
А обе на Пороге Знанья…
Ужель Всевышний так судил
И тайну
Наследник розы
В саду, где пела радиола,
Где танцевали «Вальс цветов»,
Все глуше дом у частокола,
Все нелюдимей шум ветров.
Улыбка лета так знакомо
Опять сошла с лица земли!
И все уехали из дома
И радиолу увезли…
На огороде с видом жалким,
Как бы стыдясь за свой
«РОЗЫ»
Первый, кто назвал Георгия Иванова «первым поэтом эмиграции», был Юрий Константинович Терапиано. Те же слова в свой адрес Г. Иванов вскоре услышал из уст Зинаиды Гиппиус. Сказано это было после ее знакомства с «Розами». Еще до выхода сборника Мережковский заметил:
Магнолия и розы
Слово «магнолия» почти всегда воскрешает в моей памяти одну картину.Мне представляется летнее утро, в моей комнате раскрыто окно, в которое вместе с солнечными лучами вливается чистый утренний воздух. Я убираю комнату. Сейчас я отчетливо вспоминаю каждый
Шипы «Кавказской Розы»
Может ли быть виновником роковой ссоры не «он», а… «она»? Что ж, не исключено и такое. Ведь женщина порой имеет огромную власть над мужчиной, пожалуй, даже большую, чем любой из его друзей или приятелей.Была ли в той тесной компании особа, хорошо
Розы
Сборник «Розы» напечатан в Париже в начале 1931 г. тиражом 500 экз. и получил прессу, в лестности тона несравнимую с откликами на все предыдущие издания Георгия Иванова, вместе взятые.Зинаида Гиппиус рассудила так:«…На „есть" и на „нет" все стихи делятся, без большого
ВСЕ РОЗЫ ВАЛЕНСИИ
Шел 1936 год. На площади в Альбасете выстроились бойцы более десяти национальностей, самых различных политических и религиозных убеждений. Все с интересом ожидали, на каком наречии обратится к ним тогда еще не известный никому командир интернациональной
Пергола[13] и розы
Картина будущего, которую нарисовал дон Боско в этот вечер своим ребятам не отличается от той, о которой он говорил несколько лет назад. Тогда его подозревали в психической болезни и угрожали больницей. Но дон Боско упрямо возвращается к этой картине, так