Следуя Корану
Следуя Корану
Я качусь в автобусе и тоскую. За окном пустыня, которая больше не кажется мне чужой. Восемь часов спустя, уже ночью, мы с Женей выпрыгиваем в Астаре и берем такси до погранперехода. На месте выясняется, что граница закрыта с шести вечера. Барабанная дробь! Я просрочил визу!
В одном из местных кафе мы рассказываем случайным полуночным слушателям о нашем путешествии. Хозяин бесплатно угощает нас ужином. В свое время его отец объехал земной шар на велосипеде. Мужик даже выносить из подсобки фотографию в качестве доказательства.
В восемь часов утра мы уже стоим на границе среди толпы азербайджанских челночников. Иранский пограничник не обращает никакого внимания на мою просроченную визу и ляпает штамп.
Азербайджанская часть Астары невероятным образом напоминает белорусскую провинцию. Здесь так же чисто, повсюду та же тротуарная плитка и те же трактора. Первый же человек, с которым мы заговариваем, срывается на крик:
– О-о-о! Земляки! Я семь лет в Лиде прожил!
Он плотно кормит нас яичницей и вывозит из города на трассу. Следующий водитель решает держать планку и угощает нас местным блюдом ляванги – это фаршированная всяким блаженством курочка. Короче, в Баку мы приезжаем сытыми и довольными.
Если честно, такое поведение азербайджанцев нас немного смущает. После баек, услышанных в Армении, мы не очень-то хотели сюда ехать и сделали это скорее от безысходности. Но сейчас в мою голову закрадываются сомнения – похоже, Азербайджан не менее гостеприимный, чем другие регионы Кавказа.
Уверенной походкой мы пробираемся в центр города. Баку – большой и дорогой. На центральных улицах сложно отыскать машину дешевле десяти тысяч баксов. Начинает темнеть, я пристально рассматриваю прохожих, чтобы найти кого-нибудь из “наших”. Несколько попыток заканчиваются неудачей – велосипедист, гитарист и женщина с лабрадором представления не имеют, где можно переночевать двум туристам из братской Беларуси.
Усталые, мы сворачиваем на темную улицу, чтобы найти укромный дворик под палатку. Вдруг впереди я замечаю компанию, от смеха которой у машин срабатывают сигнализации. Вот он, наш шанс! Молодой инженер Яшар готов приютить нас у себя до утра. Мы разговариваем с ним на смеси русского и английского, получается что-то вроде: “If u wanna, we could eat торт”.
Когда я учился в университете, то всегда просыпал первую пару. И вовсе не потому, что сильно уставал. Просто каждый новый день был еще более напрасным, чем предыдущий. Я спал по двенадцать часов. Спал бы, наверное, и по пятнадцать или вообще продрых бы всю зиму, как бурый медведь. Однако человеческий организм не рассчитан на такие нагрузки. Теперь же я сплю не больше шести, а зачастую – около пяти часов в сутки. Утренняя реальность всегда бьет резко и внезапно, словно затаившийся ферзь. Ты открываешь глаза и пытаешься врубиться: “Где я? А-а-а, это же я у инженера Яшара. Ему на работу к восьми. Ненавижу инженеров!”
Дальше – суетной город, где утром делать решительно нечего. Я падаю на траву в парке возле набережной в надежде еще немного подремать. Парк, кстати, толковый. Вообще в Баку к “Евровидению” построили много чего хорошего, город выглядит современным и дружелюбным. Но это как пресловутая белорусская чистота – всего лишь пыль в глаза приезжим:
– Э-э-э! Вставай! Здесь нельзя спать!
– Да я еще уснуть не успел! Приходите, когда засну.
– Давай, вставай! В отель иди спать!
Это Магомед, двухметровый и крепкий, как дуб, охранник парка. В его огромной черепной коробке пасется целая отара консервативных взглядов на газон и городской этикет в целом. Идти мне некуда, а Магомеду еще одиннадцать часов охранять парк от сонных людей. И вот мы стоим рядом, облокотившись на бетонные перила, и смотрим на спокойный Каспий.
– Магомед, а как ты к армянам относишься?
– Я их ненавижу! Я бы их всех отымел! У нас здесь их вообще все ненавидят. А ты в Армении был, что ли?
– Да, был. Перед Ираном заезжал, – говорю я, пронзая взглядом каспийскую даль.
– Если бы ты сюда голову армянина привез, то сильно бы разбогател.
– Смог бы тачку нормальную купить?
– Ха! Легко!
– Слушай, ну не могут же все армяне быть плохими! Сам подумай, везде же есть хорошие люди.
– Ну-у-у, бабы армянские мне нравятся. Тела у них шикарные, лица только – говно.
– Магомед, а ты в Бога веришь?
– Конечно, у нас в Азербайджане все по Корану!
– А ты его весь прочитал?
– Я все и так знаю. Читать необязательно.
Я постепенно начинаю оттаивать от романтики нищенской жизни в Иране. Впрочем, если захожу в магазин, до сих пор на автомате оцениваю расстановку камер и повадки охранников, хотя тырить ничего не собираюсь – здесь уже работает моя банковская карта. Я наконец не напрягаюсь, разговаривая с людьми, – мы щебечем по-русски, у нас общее прошлое. Я знаю, что вряд ли открою здесь для себя что-то новое, мне кажется, я уже достаточно врубился в Кавказ. Все, что мне действительно сейчас нужно, – это хороший отдых. Поэтому мы с Женей жадно пожираем прохожих глазами в надежде встретить кого-нибудь, кто удовлетворит нашу потребность.
Парень по имени Мурад подходит к нам, когда мы копаемся в мусорке, чтобы отыскать картонку для очередной таблички. Он приглашает нас в соседний бар выпить пива. Вообще-то я почти не употребляю алкоголь – никогда не понимал, зачем люди это делают. Но тут я с диким удовольствием пропускаю пару стаканчиков холодного бодрящего пивка. Мир становится проще, а рюкзак – легче. Мурад предлагает заночевать у него на работе. Он системный администратор в сейсмологическом центре. Через полчаса мы размещаемся прямо на полу в серверной между шкафами с айтишным железом и засыпаем под монотонный гул кулеров.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.