Выживание: умение или везение?

Выживание: умение или везение?

По интересному совпадению одна из наших бесед с Евгением Александровичем по поводу выживания в море совпала по времени с прямой ТВ-линией тогдашнего Президента РФ Владимира Путина со страной. Гвоздев аж подпрыгнул на стуле, когда услышал из его уст цифру 30 миллионов: минимум столько россиян имеет сейчас доходы ниже официального прожиточного минимума. «Вот тебе и теоретическое обоснование выносливости российских мореходов-одиночек, – сказал он. – Выживание – это наш национальный способ существования, черта характера. И если она проявляется на суше, то почему бы этому не быть в океане, где она еще нужнее».

Конечно, на крупных и хорошо оснащенных современных яхтах проблемы борьбы с голодом не существует, и там никому в голову не придет жестко выдерживать суровые нормативы суточных расходов еды и воды – 1 кг и 2 литра. Но иногда то ли по бедности, то ли экстравагантности или в силу других причин (спортивные, военные или аварийно-экстремальные) борьба экипажа (даже из одного человека) за жизнь становится главной задачей. И тогда по классификации Е.Гвоздева врагами мореплавателя-одиночки становятся: 1) переохлаждение, 2) жажда, 3) голод, 4) травмы и болезни, 5) пираты и морские хищники.

ПЕРЕОХЛАЖДЕНИЕ. Маршруты обеих кругосветок каспийского яхтсмена 1992-1996 и 1999-2003 годов тяготели к экваториальной зоне по той простой причине, что оба его судна – 5,5-метровый швертбот «Лена» и 3,7-метровый «утюжок» «Саид» – совершенно не приспособлены к плаванию в холодной воде, скажем так. Ни термоизоляции, ни отопления. Единственную возможность согреться гарантирует сухая одежда. Поэтому три ее комплекта хранятся на яхте в трех герметичных 40-литровых пластмассовых канистрах с широкими горлышками и надежными крышками.

Первый комплект, предназначенный на случай катастрофы, Гвоздев привез обратно нераспечатанным. Слава Богу, НЗ на этот раз не понадобился. Вторая канистра содержит запасную одежду на случай падения за борт и других неожиданностей, после чего возникает острая необходимость переодеться в сухое. И, наконец, в третьей находится комплект постоянного обращения по системе «стирай – носи».

В том и другом плавании у Гвоздева были спасательные термозащитные костюмы, позволяющие продержаться в воде с нулевой температурой до 12 часов. Оба их подарили меценаты (цена до 500 долларов) в Пуэрто-Рико и Лас-Пальмасе. Костюмами он не воспользовался, но уверяет, что они имели для него большое психологическое значение.

Из трех случаев основательного замерзания (еще до обретения костюмов) самым тяжелым считает тот, что пришелся на Черное море. Это было начало первого плавания на «Лене» в декабре 1992 года. На подходе к Феодосии температура в каюте понизилась до минус 13 градусов. Шторм. Промок. Замерз. Грел на газе алюминиевую канистру с водой и спал с ней в обнимку, что и спасло.

Даже в Магеллановом проливе, где явственно ощущается ледяное дыхание Антарктиды, было легче. В каюте «Саида», правда, не более 5-6 градусов тепла, но бороться приходилось не столько с холодом, сколько с сыростью. Выручал газовый калорифер, которым удобно сушить одежду, но из-за которого в крохотной каюте совершенно невозможно дышать. Приходится открывать люк и отапливать пятидесятые широты.

2003 год. Перед походом в Актау

Третий случай опасности гипотермии относится, как ни странно, к Африке, вернее, к Красному морю. Зимой 2003 года яхту «Саид» выбросило на песчаный берег к северу от Массауа, и ее капитан пять ночных часов провел в воде с температурой 20 градусов. Задубел, но не простудился. Через двое суток с помощью местных рыбаков суденышко стащили на воду. За услугу пришлось расплатиться видеокамерой.

Кроме термозащитного костюма, отопления, сушки одежды и наличия калориферов на газе, спирте или соляре, совершенно необходимой мерой безопасности является постоянное ношение страховочного пояса, пристегнутого карабином к яхте.

Е. Гвоздев не расстается с этой страховкой в море никогда и, возвращаясь домой, первое время на суше чувствует дискомфорт и беспокойство при ее отсутствии. Если остальные советы капитана «Саида» носят чисто субъективный и индивидуальный характер, то есть у каждого и для каждого они могут быть свои, то рекомендацию насчет страховочного пояса он считает абсолютной. Увы, немало случаев, когда пустые малые яхты находились, а их капитаны – нет. Классическим примером этого является гибель французского капитана Эрика Табарли, пренебрегавшего страховкой. Да и время, которое человек может продержаться в холодной воде (минус 3-5 градусов), не превышает 15-20 минут. И не случайно любимым развлечением и самым радикальным способом лечения Евгений Александрович считает сауну или, на худой конец, сидение в горячей ванне.

Движение яхты в близких к экватору районах делает угрозу гипотермии, то есть переохлаждения, не столь злободневной, как ПЕРЕГРЕВ НА СОЛНЦЕ. Тем более, что рабочий день на яхте длится по 18-20 часов. Поэтому главными в одежде становятся панама и рубашки с длинным рукавом. Когда появляется загар, без рубашки можно работать на палубе по 3-4 часа. На стоянке для защиты от солнца над кокпитом натягивается тент. Из-за акул купаться за бортом Гвоздев не рискует – обливается из ковшика, да и то если это не Австралия, где полно ядовитых медуз.

ЖАЖДА. «Не есть долго можно, но не пить – нельзя», – повторяет Е.Гвоздев старую истину и относит жажду на второе место в списке врагов мореплавателя-одиночки. Из экстремальных случаев, когда пришлось жестко экономить воду, вспоминает о двух. В первой кругосветке на переход мыс Рас-Хафун – порт Джибути ему понадобилось 14 суток, а в его распоряжении было только 40 литров воды, по два литра в сутки. И это в условиях, когда температура в каюте достигала 32 градусов ночью и 46 -днем, и, кроме питья, он не мог себе позволить ни купания, ни хотя бы умывания. А обливание очень соленой водой Красного моря положение только усугубляло. Вдобавок в это время путешественник пережил сильнейший психологический шок после столкновения с вероломными сомалийскими «партизанами», которые на мысе Рас-Хафун ограбили его подчистую и едва-едва не расстреляли.

Во втором походе 1999-2003 годов самым длительным был тихоокеанский этап Арика (Чили) -остров Таити: 120 суток и 225 литров питьевой воды в распоряжении. Вдобавок в первые три месяца плавания не упало ни капли дождя, поэтому комфортный суточный расход в 4 литра пришлось урезать до скудных полутора. В дневнике Е.Гвоздева этот период нормирования воды отмечен такой динамикой: первый месяц даже интересно, что получится, он наблюдает за реакцией организма и фиксирует изменения в нем; второй месяц – уже тяжело, и подробностей в дневнике поубавилось; третий месяц – боли в почках, приходится периодически добавлять в рацион кипяченую воду, боли проходят через 2-3 дня. Вода хранится в пластиковых канистрах и если стоит не на свету, то зацветает не сразу.

На исходе третьего месяца плавания через «Пасифик» пошли дожди, и Гвоздев собрал достаточно влаги с помощью паруса, предварительно хорошенько промыв его от соли. Потом на Таити французские друзья и коллеги подарили ему ручной мембранный опреснитель, и проблемы с водой кончились. Самостоятельно позволить себе покупку такого жизненно важного прибора за 500 долларов капитан «Саида» не мог.

В чистом виде воду на борту он не пьет, потому что она, извините за каламбур, не совсем чистая – старая или зацветшая, но для приготовления жидкой еды – супов, каш, чая-кофе – сгодится. На покупку очищенной воды в супермаркете денег не хватает, и ее приходится набирать из-под крана. Стирка позволительна только забортной водой с обязательным полосканием пресной (технической), так же, как и купание с шампунем. После него нужно хотя бы протереться смоченным пресной водой полотенцем.

В далекие 70-80-е годы, страшно сказать, прошлого столетия, когда не имевший заграничного паспорта Гвоздев метался по Каспию, как тигр по тесной клетке, в одном из длительных походов (по периметру моря по и против часовой стрелки) он установил свою норму потребления жидкости – 3,5-4 литра в сутки. За последние 20 лет эта норма не изменилась, как и вес моряка: 83-85 килограммов при росте 181 см. Правда, при длительных переходах, когда пищевой рацион становится скудным, капитан худеет на 15-20 килограммов, но потом быстро свой вес восстанавливает.

ГОЛОД. Как и в начале очерка, переходя к теме обеспечения экспедиции продуктами, Е.Гвоздев еще раз подчеркнул, что из лексикона участников даже кругосветных современных гонок non-stop этот термин – голод – давно уже исчез. А встреченные им за годы плавания сотни яхт, в том числе с семейными экипажами, десятки из которых шли «вокруг шарика», убедили его, что ничего исключительного, а тем более героического в этих походах нет – все определяет уровень их организации и финансирования.

Два последних показателя, то есть организация и финансирование, в случае с двумя частными кругосветками Е. Гвоздева были таковы, что он в плавании жил на 1 доллар в сутки, то есть на 30 долларов в месяц при необходимых 100-150-ти. Столь суровые нормативы диктуются не только прорехами в финансировании, отсутствием спонсоров, но и ограниченной автономностью миниатюрной яхты, не превышающей 4-х месяцев. То есть, даже если у тебя есть деньги, больше 120 килограммов продуктов на борт не возьмешь. Конечно, можно затариться изюмом, орехами, шоколадом и прочими сублимированными деликатесами. Но все эти рационы полярников, альпинистов и других экстремалов рассчитаны на короткое время – на неделю, месяц, полгода, а 4 года на изюмчике не продержишься – нужна хотя бы видимость полноценного суточного рациона, обеспечивающего 3,5-4 тыс. килокалорий.

У Гвоздева, располагавшего одним долларом в сутки, он выглядел так: по 100 граммов (в разных сочетаниях) мясных и рыбных консервов, круп разных и макарон, овощных и фруктовых консервов, сгущенного молока и сахара, чая, кофе, специй. От хлеба Гвоздев отвык – обходился галетным печеньем; свежими овощами и фруктами, по его же словам, объедался на берегу и запасался ими в дорогу. Но они быстро портились без холодильника. Конечно, предпочтительнее мелкая расфасовка консервов и других продуктов – это позволяет не только вести точный учет, но и избавляет от соблазна съесть, скажем, всю банку тушенки разом, когда ее надо растянуть на 2-3 дня.

Приведенный рацион ни в коем случае нельзя воспринимать как рекомендации – это не больше, чем рассказ о выживании конкретного яхтсмена в реальных условиях. Изменятся условия – изменятся и способы выживания. Но неизбежно у читателя должен возникнуть вопрос: чем и как в этих реальных условиях заполняется кричащий разрыв между 30-ю и хотя бы ста долларами, идущими в месяц на продукты на самом деле и в теории? Из дополнительных источников жиров, белков и углеводов, помогающих по минимуму сводить концы с концами, путешественник назвал международное морское братство яхтсменов, помощь российских диаспор (славянских, еврейских, кавказских), разбросанных по миру, и «подножный корм», как он называет рыбалку. Охотился Гвоздев только по необходимости, используя пятизубый гарпун, добывая плывущих за яхтой до-рад, бонит или тунцов. Подвяливал нарезанное кусочками или лентами рыбное филе и даже без соли получал «лучший в мире балык» – в океане, где нет ни мух, ни вредных бактерий, он действительно получался замечательно.

«Не бедствовал, но терпел лишения», – так в дневниках путешественника обозначены два тяжелых периода первого похода, связанных с угрозой голода. В самом его начале, еще у стенки в Новороссийском порту (зима 1992-1993 гг.), где Евгений Александрович ждал получения паспорта моряка, он начал растягивать трехмесячный запас продуктов, и ему удалось затянуть этот безрадостный процесс на восемь месяцев. Правда, к приходу в Лас-Пальмас, где с помощью фирмы «Совиспан» удалось пополнить съестные припасы, Е.Гвоздев похудел на 20-22 килограмма и обзавелся явными признаками цинги. Зато следующий за этим океанский переход из Лас-Пальмаса в Пуэрто-Рико оказался вполне благополучным, и ему удалось даже слегка отъесться и поправиться.

Осенью 1995 года яхта «Лена» подверглась разграблению у мыса Рас-Хафун (Африка), после чего чудом спасшийся капитан в течение двух недель питался размоченным рисом, пока не достиг Джибути и не обратился за помощью в Российское консульство.

Там же, в Джибути, Е.Гвоздева (тогда капитана «Лены») поддержали моряки с французского фрегата «Жюль Верн», подарившие ему несколько коробок с продуктами. И это был далеко не первый встречный «пароход», команда которого отнеслась к российской яхте по-братски. Из встреченных во второй кругосветке отечественных судов Е.Гвоздев тепло вспоминает круизный теплоход «Максим Горький» и научно-исследовательское судно из Новороссийска «Южморгеология» (оба встретились в Чили), с помощью которых его продовольственные проблемы решались на недели и месяцы вперед.

Вдобавок российские капитаны всегда охотно отправляли на родину гвоздевские телеграммы родным.

И две технические детали в заключение темы. Четыре раза в сутки еду Гвоздев готовил на плитке «кемпинг-газ» (4 миниатюрных баллончика на месяц, они удобны в хранении, везде продаются). Сыпучие продукты – соль, сахар, рис, крупы, макароны, сухое пюре, спагетти, чай и кофе – хранятся в пластиковых бутылках из-под минералки. Причем такой порядок заведен не только на яхте, но и на домашней кухне, что порой становится причиной курьезов.

Есть в море хочется постоянно, говорит Е.Гвоздев, потому что рабочий день затягивается на 19-20 часов. Но особенно трудно, когда продукты на борту есть, но их нужно разделить на части, на порции по дням, растянуть запас по времени и не дать себе воли съесть все сразу.

ТРАВМЫ И БОЛЕЗНИ. На все случаи жизни медикаментов не напасешься, поэтому главным условием работоспособности в океане остается хорошее здоровье. Из постоянных травм мореплаватель называет порезы и уколы, иногда от перегрева может болеть голова, при нехватке питьевой воды -почки. Случаются падения и ушибы, доходит до трещин на ребрах. За многолетнюю карьеру яхтсмена у него случилось 4 падения за борт, но выбирался на палубу сам. Еще раз повторяет: без страховочного пояса – ни шагу! В судовой аптечке, которую обычно пополняют меценаты, есть перевязочный материал, антибиотики, стрептоцид и аспирин, средства от головной боли, от грибков, вазелин, крем от загара (но нужна вода, чтобы его смывать), марганцовка (ее слабый раствор – способ борьбы с легкими пищевыми отравлениями).

Из собственных травм Е. Гвоздев называет случай из первого похода, когда на стоянке у о.Паго-Паго уронил на ногу кастрюлю с кипятком. Лечили ожог все стоявшие рядом яхтсмены, особенно помог поляк Едрик Прусак с яхты «Серенада». В конце второй кругосветки, уже в Черном море, перепрыгивая с яхты на яхту, капитан «Саида» поскользнулся и сильно ударился боком о край борта. Долго потом не мог глубоко вздохнуть, боялся трещин на ребрах, но обошлось.

Из проблем, досаждавших больше всего, называет невозможность в дальнем переходе хорошо искупаться, поэтому советует заранее овладеть навыками маловодного мытья.

ПИРАТЫ И ХИЩНИКИ. Маленькая яхточка с экипажем из одного человека совсем беззащитна и необычайно привлекательна для всякого рода морского хулиганья или береговых и прибрежных бандитов. Поэтому надо знать традиционные места пиратского промысла, откуда может исходить реальная угроза ограбления или даже гибели. Итак, это все острова Индонезии (об этом Е.Гвоздева предупреждал сам индонезийский консул на о.Новая Каледония), Малабарское побережье (юго-западная Индия), вход в Аденский залив, остров Сокотра, окрестности порта Бербера (Сомали), злополучный мыс Рас-Хафун (Сомали), Красное море, оба берега и вся акватория. Опасны также пьяные или «обкуренные» браконьеры на Дону, Волге и на Каспии. Иногда они дружелюбны и делятся хлебом, иногда агрессивны, и от них лучше держаться подальше. Угроза может исходить и от законных властей в той же Европе. Например, первый раз Гвоздева и его яхту «Лена» в 1992 году ограбили доблестные албанские пограничники. После этого он пересекал Средиземное море впроголодь и впервые благодаря фирме «Совиспан» (теперь «Росиспан») вдоволь поел лишь на Канарских островах.

Железный человек – Гвоздев

Из морских хищников Е. Гвоздев больше всего опасался акул и прибрежных австралийских крокодилов и никогда не купался в незнакомых местах, то есть в тропиках практически нигде. Предпочитал обливание из ведра или ковшика. Оружия на яхтах Евгения Александровича, кроме кухонного ножа и ракетницы, никогда не было.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.