Глава 24 Президент Эквадора против большой нефти

Глава 24

Президент Эквадора против большой нефти

Работа в Колумбии и Панаме давала мне возможность не прерывать контактов и периодически навещать страну, которая стала моим первым пристанищем вдали от дома. Эквадор страдал от сменявшихся диктаторов и олигархов правого крыла, которыми манипулировали США в своих политических и финансовых интересах. В каком-то смысле Эквадор был образцовой банановой республикой, и корпоратократия уже совершила туда свои опустошительные набеги.

Серьезная разработка нефтяных месторождений в бассейне Амазонки на территории Эквадора началась в конце 1960-х. Ее результатом стал покупательский бум, в котором горстка семей, управлявших Эквадором, сыграла на руку международным банкам. Они обременили свою страну огромным долгом в обмен на обещанные нефтяные доходы. Магистрали и технопарки, плотины гидроэлектростанций, системы передачи и распределения электроэнергии — все это строилось по всей стране. Международные инженерные и строительные компании в очередной раз сорвали куш. Один человек, чья звезда еще всходила над этой андской страной, был исключением из правила: он не запятнал себя политической коррупцией и сотрудничеством с корпоратократией. Хайме Рольдос был профессором и адвокатом. У нас было несколько случайных встреч. Чуть меньше сорока, обаятельный и харизматичный. Как-то я сказал ему, что готов в любое время по его просьбе прилететь в Кито для проведения бесплатных консультаций. Это было не просто жестом с моей стороны: я с радостью бы сделал это в свое свободное время. Он мне нравился, поэтому я не замедлил ему сообщить, что буду рад при любой возможности еще раз посетить его страну. Посмеявшись, он в ответ сказал, что я могу рассчитывать на его помощь, если мне понадобится обсудить расценки на нефть.

Он приобрел репутацию популиста и национально ориентированного лидера, твердо верившего в права бедных. Он считал, что политики обязаны добиться того, чтобы природные ресурсы страны использовались во благо нации. Начав свою президентскую кампанию в 1978 году, он сразу же привлек внимание соотечественников и народа тех стран, где работали иностранные нефтяные компании, или тех, где люди жаждали независимости от могущественных внешних сил. Рольдос был одним из тех редких сейчас политиков, которые не боятся выступать за изменение существующего порядка вещей. Он бросил вызов нефтяным компаниям и всей системе, обеспечивающей их поддержку.

Например, он обвинил Летний институт лингвистики (ЛИЛ), евангелическую миссионерскую группу из США, в сговоре с нефтяными компаниями. Я знал о ЛИЛ еще со времени своей работы в Корпусе мира. Эта организация проникла в Эквадор, как и в другие страны, якобы для изучения и записи языков местного населения.

ЛИЛ много работал среди народа гуарани, жившего в бассейне Амазонки в те годы, когда там только начиналась промышленная добыча нефти. Именно в этот период обозначилась закономерность, вызывавшая беспокойство. Как только геологоразведка докладывала в головной офис фирмы, что на какой-то территории высока вероятность залегания нефти, там немедленно появлялся ЛИЛ, уговаривая местное население перебраться с их земель в резервации миссии. Там они получат бесплатную еду, крышу над головой, одежду, медицинское обслуживание и образование в школе миссии, а взамен должны будут передать свои земли нефтяным компаниям.

Говорили, что миссионеры ЛИЛ использовали недостойные методы, чтобы убедить местные племена уйти с их земель в резервации миссии. Часто рассказывали о том, что они раздавали продукты, напичканные слабительным, а затем предлагали лекарства для лечения эпидемии диареи. На территорию гуарани ЛИЛ с воздуха сбрасывал контейнеры с продовольствием, в которые были вмонтированы крошечные передатчики. Радиоприемные устройства, настроенные на эти передатчики, обслуживались американскими военными на американской же военной базе в Шелле. Если кого-то из племени укусила змея или кто-то серьезно заболевал, там сразу же появлялся представитель ЛИЛ с противоядием или необходимым лекарством — зачастую на вертолете, принадлежавшем нефтяной компании.

Когда геологоразведочные работы еще только начинались, были найдены тела пяти миссионеров ЛИЛ, проткнутые копьями гуарани. Потом гуарани объяснили, что это было предупреждением ЛИЛ, чтобы тот держался от них подальше. Однако предупреждение не было услышано. Более того, оно имело обратный эффект. Рейчел Сейнт, сестра одного из убитых миссионеров, поехала в Соединенные Штаты, где выступила по национальному телевидению с призывом собрать деньги для поддержки ЛИЛ и нефтяных компаний, которые, как она выразилась, помогали этим «дикарям» ступить на путь цивилизации и просвещения. ЛИЛ получил дотации от благотворительных организаций Рокфеллера. Хайме Рольдос заявил, что связь с Рокфеллером лишний раз доказывает, что ЛИЛ на самом деле был ширмой для кражи индейских земель и продвижения интересов нефтяных компаний: наследник семьи Джон Д. Рокфеллер основал Standard Oil, из которой впоследствии выросли крупнейшие фирмы Chevron, Exxon Mobil.

Мне пришло в голову, что Рольдос шел дорогой, проложенной Торрихосом. Оба встали на пути самой необоримой силы в мире. Торрихос хотел вернуть Канал; позиция Рольдоса в отношении нефти угрожала интересам наиболее влиятельных компаний мира. Как и Торрихос, Рольдос не был коммунистом, но выступал за право своей страны самой распоряжаться собственной судьбой. И как это было с Торрихосом, эксперты предсказывали, что большой бизнес и Вашингтон не потерпят Рольдоса в кресле президента; если он будет избран, его постигнет участь Арбенса в Гватемале или Альенде в Чили.

Мне казалось, что эти два человека могли положить начало новому направлению в латиноамериканской политике. Такое направление могло бы стать основанием для перемен, которые коснулись бы каждой страны на планете. Эти люди не были такими, как Кастро или Каддафи. Они не ассоциировались с СССР, Китаем или, как в случае с Альенде, с международным социалистическим движением. Это были популярные, умные, харизматичные лидеры, прагматичные, а не догматичные. Они выступали в защиту интересов своей страны, но не против Америки. Если корпоратократия покоится на трех столпах — сверхкрупных корпорациях, международных банках и вступивших с ними в сговор правительствах, то Рольдос и Торрихос олицетворяли собой возможность того, что столп вступившего в сговор правительства может быть выбит.

Значительной частью платформы Рольдоса была так называемая политика в области углеводородов. Она основывалась на предпосылке, что крупнейшим ресурсом Эквадора является нефть, которая должна быть использована таким образом, чтобы в выигрыше оказалось большинство населения. Рольдос был убежден, что государство обязано помогать бедным и обездоленным. Он выражал надежду, что политика в области углеводородов могла бы стать инструментом для начала социальной реформы. Однако ему приходилось быть осторожным: он знал, что в Эквадоре, как и во многих других странах, он не мог быть избранным без поддержки хотя бы части влиятельных семей страны. Даже если он победит без такой поддержки, ему никогда не удастся осуществить свои программы без их участия.

Меня успокаивало то, что в это судьбоносное время президентом США был Картер. Несмотря на давление Texaco и других нефтяных компаний, Вашингтон активно не вмешивался в происходящее. Я знал, что это было бы невозможно при любой другой администрации — будь то республиканцы или демократы.

Думаю, что именно политика в области углеводородов убедила эквадорцев впустить Хайме Рольдоса в президентский дворец в Кито. Это был их первый демократически избранный президент после череды диктаторов. Он обозначил принципы своей политики в инаугурационной речи 10 августа 1979 года:

«Мы должны предпринять все меры, чтобы защитить энергетические ресурсы страны. Государство [должно] содействовать расширению экспорта и не терять своей экономической независимости… Наши решения будут определяться исключительно национальными интересами и неограниченной защитой своих суверенных прав».

Став президентом, Рольдос был вынужден сосредоточить свое внимание на Texaco, поскольку к тому времени эта компания стала основным участником борьбы за эквадорскую нефть. Это были очень сложные взаимоотношения. Нефтяной гигант не доверял новому президенту и ни в коем случае не желал быть составной частью политики, устанавливавшей новые прецеденты. Они прекрасно понимали, что такая политика может послужить примером для других стран.

Речь, произнесенная главным советником Рольдоса, Хосе Карвахалем, суммировала основные подходы новой политики администрации следующим образом:

«Если партнер [Texaco] не желает принимать на себя риски, инвестировать в геологоразведочные работы или разрабатывать участки нефтяной концессии, другой партнер имеет право сделать такие инвестиции и затем перенять права владельца…

Мы считаем, что наши отношения с иностранными компаниями должны быть справедливыми; нам надо быть твердыми в этой борьбе; мы должны быть готовы ко всякого рода давлению, но мы не должны обнаруживать страх или комплекс неполноценности в переговорах с этими иностранцами».

В1980 году, накануне новогодних праздников, я принял решение. Начиналось новое десятилетие. Через 28 дней мне исполнится тридцать пять лет. Я решил, что в наступающем году я коренным образом изменю свою жизнь и начну строить ее по образу героев современности, таких как Хайме Рольдос и Омар Торрихос.

А потом случилось нечто невероятное. С точки зрения прибыльности фирмы, Бруно был самым успешным президентом за всю историю MAIN. Несмотря на это, Мак Холл уволил его — внезапно и без уведомления.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.