Товарищ Грекова
Товарищ Грекова
В начале 80-х я вел театральный кружок в Городском Дворце пионеров и школьников и в добрый час поставил там спектакль «До свиданья, Овраг!» — инсценировку замечательной повести Константина Сергиенко.
История о бездомных собаках, обитающих на окраине Москвы, заметно выпадала из репертуара Пионерского театра, насыщенного Михалковым и Алексиным. Первым это выпадение заметило партбюро отдела эстетического воспитания, руководимое тихой тетей из судомодельного кружка. Затем последовало партбюро Дворца пионеров.
Присутствовать на обсуждении собственного спектакля мне не разрешили, но приговор был передан дословно: «чернуха», «воспитание в детях жестокости» и «фига в кармане советской власти». Формулировки принадлежали директору Дворца пионеров Ольге Ивановне Грековой.
Спектакль не разрешили показать даже родителям маленьких артистов (видимо, боялись за родителей). Старенький партиец Израиль Моисеевич, руководивший фотокружком, при разговоре об «Овраге» переходил на шепот.
Прошло несколько лет, началась перестройка.
Уходя из Пионерского театра, я решил — из принципа или вредности, считайте, как хотите — «Овраг» восстановить. Моя первая «труппа» к тому времени давно выросла из ролей, подросли новые артисты, но текст и мизансцены я оставил неизменными.
В сущности, это был тот же самый спектакль.
И начались чудеса.
Перестроившийся худсовет проголосовал за «Овраг» единогласно. Тихая тетя из судомодельного кружка поздравляла меня с тем, что всё так хорошо закончилось. Старенький Израиль Моисеевич поздравлял тоже, но по-прежнему шепотом — он помнил, что бывает вторая волна репрессий.
Потом «Овраг» стал чего-то там лауреатом, потом был признан лучшим детским самодеятельным спектаклем года, а потом… О-о! Потом меня пригласили в Октябрьский горком КПСС для вручения грамоты «За успехи в коммунистическом воспитании подрастающего поколения». Я свято храню ее — с ленинским профилем в углу, с красными гвоздиками…
Вручала мне всю эту лепнину второй секретарь горкома КПСС Ольга Ивановна Грекова, Та самая, которая пять лет назад, находясь на должности директора Дворца пионеров, говорила про чернуху и фигу в кармане советской власти — что интересно, по тому же самому поводу.
Холодный пот прошиб меня, когда я увидел Ольгу Ивановну и понял, что встречи не избежать. Мне было стыдно и тоскливо. Я съеживался и подумывал о побеге из зала, но не сбежал, и правильно сделал.
Товарищ Грекова дала мне урок исторического мышления.
Я-то, дурачок, думал, что бывшая директриса сделает вид, будто видит меня впервые, и по малодушию готовился ей в этом подыграть… Как бы не так! Встретившись со мною на сцене, второй секретарь Октябрьского райкома КПСС сказала: «Виктор, я очень, очень рада именно за вас!»
И крепко, со значением пожала мне руку.
В эту секунду мне вдруг почудилось, что мы с Ольгой Ивановной вдвоем боролись против темных номенклатурных сил эпохи застоя. Я понял, как сходят с ума. Я взял их грамоту и похоронные красные гвоздики и вернулся в зал, абсолютно опустошенный.
Она опять была права! Она была права, когда в андроповском 83-м закрывала мой спектакль, права, когда в горбачевском 88-м его же награждала…
Ольга Ивановна в полном порядке и сейчас.
Году эдак в 1999-м, уже глубоко при Ельцине, меня пригласили выступить на открытии какой-то синекуры типа Фонда помощи детям-сиротам при президенте России, специально подчеркнув, что руководит Фондом знакомая мне Ольга Ивановна Грекова и приглашение это — ее личная просьба. Что она меня помнит и ценит…
Как говорится, девушка без комплексов.
Выступать перед г-жой Грековой я отказался, но с удовольствием узнал, что Фонд располагается в просторном здании в центре Москвы. Недвижимость, аппарат, федеральное финансирование… За детей-сирот я спокоен.
Чем вы руководите при Путине, Ольга Ивановна?
Данный текст является ознакомительным фрагментом.