Заключение второе. Диалектика героя

Заключение второе. Диалектика героя

Всегда кажется, что забыл сказать главное.

Эдуард Лимонов, старший товарищ нашего героя, в циничной своей манере заметил бы, что Захар Прилепин ухитрился выжать максимум из такой архаической в XXI веке профессии, как писатель. И даже сделал так, что профессия перестала считаться устаревшей.

Впрочем, именно это я, кажется, говорил в начале. А вот в финале Эдуарда Вениаминовича поблагодарю – созданная им партия берегла таланты пуще государства – иначе вполне могло обернуться так, что весьма радикальный в годы НБП-активизма Прилепин мог за какую-нибудь шумную и яростную акцию оказаться надолго в тюрьме – нашей или иностранной. Он, я уверен, остался бы писателем и там, но вот с читателями уже была бы проблема, да и вообще могло бы не случиться всего и вовремя.

Подобная версия судьбы вовсе не умозрительна – Прилепин не только революционер, но искатель приключений, и статус образцово-показательного семьянина, многодетного отца заземлил, но не исправил романтико-героического строя души.

Про своего атамана Джона Сильвера пираты говорили, что он может разговаривать, как книга. Однажды, в разговоре (мы просто шли по улице и обсуждали восстание и войну в Донбассе) он накидал мне, быстро, сухо, точно, соразмерно и восхищённо, портреты партизанских командиров – Моторолы, Гиви… И я с тех пор, едва услышав эти имена, вижу перед собой – лица, пластику, слышу голоса: как и что они говорят. Вижу именно в варианте, наговоренном Прилепиным, и не сомневаюсь, что другого просто не бывает. Вижу Захара с ними рядом, своим среди своих, автора, наконец встретившего собравшихся вместе собственных персонажей.

Ещё штрихи: от него, убеждённого провинциала, я никогда не слышал негатива в отношении «жирной и зажравшейся Москвы», этого агрессивного ответа на московский снобизм, свидетельствующего прежде всего о готовности пополнить и зажраться самому.

Захар – единственный известный мне литератор, относящийся к критике равнодушно.

Он умеет быть полезным своим друзьям самим фактом своего присутствия, всегда безошибочно угадывая, что требуется от него в данный момент.

А главное вот. Захар Прилепин (я говорил это неоднократно, а сейчас акцентирую) – очень современный, и в этом смысле совершенно западный тип деятеля. Делателя себя и окружающего пространства.

Потому что столь эффективным сумел бы стать только патриот по убеждению и «понятиям», имперец по функционалу и либерал в общении. Объединяющий векторы, умеющий быть центром: тем более для такого поворота сегодня возникают все основания.

Перечитывая рукопись, я обнаружил ещё один дополнительный, замыслом не предусмотренный, мерцающий сюжет. Молодой, красивый, обаятельный человек, чьё даже бытовое поведение становится образцом для подражания. Успешный – именно в западном понимании, «деньги плюс лидерство», писатель. Провинциал, прорвавшийся в истеблишмент, может быть, ободрав шкуру, но не принеся в жертву ни одного собственного слова или идеи. Популярный общественный деятель и, да, не надо скепсиса – политик. Заметнейший медийный персонаж, выстроивший профессиональную и внутреннюю, личную жизнь по законам порядка и гармонии, преодолевший собственный хаос эстетическим и стилистическим, во многом, инструментарием, он распространяет этот уникальный опыт на культурную и, так сказать, общегражданскую ситуацию.

Он живёт и много трудится в стране, любимой им страстно, до боли и сакрализации, но сама великая и обширная земля – чего не отрицают и разделяющие с нашим героем чувства к ней – мало приспособлена для порядка и гармонии. Если некая сила берёт на себя ответственность в установлении одного – неизбежно страдает другое, кроме того, подобные силы и воли возможны лишь на коротких хронологических дистанциях. Он чувствует эти разломы, трещины, всеобщую межеумочность и непреодолимость острее и точнее большинства соотечественников, использует в своей литературе и жизнестроительстве с такой откровенностью и на той грани, которую недоброжелатели называют «спекуляцией». Но тут другое – не комплекс, а синтез: любви и энергии преодоления.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.