Саперам смерть в глаза дышит Псурцев Виталий Иосифович, 1928 г. р

Саперам смерть в глаза дышит

Псурцев Виталий Иосифович, 1928 г. р

Участник Курской битвы, сапер

В 1944 году постановлением Государственного комитета обороны в районах, освобожденных от фашистских оккупантов, формировались особые команды для разминирования и очистки от боеприпасов. Они состояли из местного населения (рабочих, служащих, колхозников и учащихся), преимущественно членов Осоавиахима обоего пола в возрасте не моложе 15 лет.

После считаных дней учебы, уже в первых числах апреля 1944 года, местом проверки наших знаний о разминировании стало село Плоское Орловской области. Так начались наши будни, открылся счет первым обезвреженным минам. Поначалу робко ходили со щупом, оглядывая каждую пядь земли, боясь совершить ошибку и поплатиться жизнью. Но там, где риск, поневоле в тонкости вникаешь быстро. Глаз скоро становится наметанным. Все подмечаешь. Но без пострадавших не обошлось. Через неделю появились первые раненые. Разминировали мы тогда балку, заросшую негустым орешником. На минном поле нас было двое. Я внизу лога, где трава была погуще и надо быть повнимательнее, Федор Митрохин – наверху. И вдруг – взрыв. И тут же крик Федора: ему оторвало кисть правой руки и опалило глаза.

На минном поле нас было двое. Я внизу лога, где трава была погуще и надо быть повнимательнее, Федор Митрохин – наверху. И вдруг – взрыв.

С подоспевшим минером Быстровым мы вынесли Федора с минного поля и стали помогать санитарке Шуре Силюковой. Затем его доставили в дмитриевскую райбольницу. Неделю спустя легкие ранения получили еще шестеро минеров, а седьмой, Василий Чертов, помощник командира команды, погиб. Сплоховал Василий у немецкого блиндажа из нескольких накатов бревен, вокруг которого вся земля была нашпигована множеством «шпринг-мин» SТЛ, или, как их еще называли, «мин с усиками». Эти подпрыгивающие мины были начинены шрапнелью. Разваливались на сотни смертельных кусочков на уровне груди человека, стоило лишь неосторожно задеть усик. Эти мины ребята невзлюбили особенно, поскольку с ними было связано большинство неудач. Затем нашей команде пришлось передислоцироваться в родную Курскую область, в Хомутовский район; и здесь тоже не обошлось без происшествий: были ранены многие наши товарищи. В саперном деле можно надеяться только на себя. На свою зоркость, внимание и на собственную везучесть. Мне сопутствовала удача.

Был такой случай. Мне было поручено проверить место взрыва, где погиб минер. Я нашел противотанковую мину, стал ее разминировать, а боек-ударник начал выползать из моих пальцев. Потом чека стала под углом, и боек задержался, предохранителя чеки не было. Когда я рассказал обо всем сержанту, он заметил: «Ты родился в рубашке или в это время за тебя молились. Еще мгновение – и от тебя осталось бы то же, что от того погибшего минера…»

Никто не имел права приказывать мальчишкам идти на минное поле, идти, проще говоря, на смерть. Но мы шли, выполняя задания, случалось – подрывались, получали ранения, гибли. Фронтовики знают, легко ли оно, саперное дело. И тем, кто не воевал, тоже приходилось видеть в кино, как проводят разминирование. Смерть в глаза дышит. У сапера сердце замирает и пот холодный на лице от напряжения, руки выверяют каждое движение. Каждая секунда при этом, как долгая нота, в ушах звенит. Говорят, что сапер ошибается только раз. Верно говорят. Такие моменты не забыть никогда.

Никто не имел права приказывать мальчишкам идти на минное поле, идти, проще говоря, на смерть. Но мы шли, выполняя задания, случалось – подрывались, получали ранения, гибли.

Позже, осенью 1944 года, когда меня призвали в армию, пришла благодарность за саперную деятельность, перед строем мне вручили премию 500 рублей. Мне посчастливилось видеть и 23 раза приветствовать маршала Г. Жукова, когда тот командовал Уральским военным округом. Награжден медалью «За победу над Германией» и юбилейными медалями.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.