Приложение 8. С.М. Соловьев о Довмонте
Приложение 8. С.М. Соловьев о Довмонте
На западе по прежнему шла борьба с литвою и немцами. В Литве в это время произошли усобицы, вследствие которых прибежал в Псков один из Литовских князей, именем Довмонт, князь нальшанский, с дружиною и c целым родом, принял крещение под именем Тимофея и был посажен псковитянами на столе святого Всеволода: здесь в первый раз видим то явление, что русский город призывает к себе в князья литвина вместо Рюриковича, явление любопытное, потому что оно объясняет нам тогдашние понятия и отношения, объясняет древнее призвание самого Рюрика, объясняет ту легкость, с какою и другие западные русские города в это время и после подчинялись династии князей литовских. Псковичи не ошиблись в выборе: Довмонт своими доблестями, своею ревностию по новой вере и новом отечестве напомнил Руси лучших князей ее из рода Рюрикова – Мстиславов, Александра Невского. Чрез несколько дней после того, как псковичи провозгласили его князем, Довмонт, взявши три девяноста дружины, отправился на Литовскую землю и повоевал свое прежнее отечество, пленил родную тетку свою, жену князя Гердена, и с большим полоном возвратился во Псков.
В следующем 1267 году новгородцы с Довмонтом и псковичами ходили на Литву и много повоевали.
В 1268 году новгородцы собрались было опять на Литву, но на дороге раздумали и пошли за Нарову к Раковору (Везенберг), много земли попустошили, но города не взяли и возвратились домой; но скоро потом решились предпринять поход поважнее. Новгородцы выступили в поход под предводительством семи князей, в числе которых был и Довмонт с псковичами. Когда достигли реки Киголы 18 февраля, то вдруг увидели перед собой полки немецкие, которые стояли, как лес дремучий, потому что собралась вся земля немецкая, обманувши новгородцев ложною клятвой. Русские, однако, не испугались, пошли к немцам за реку и начали ставить полки: псковичи стали по правую руку, князь Димитрий Александрович с переяславцами и с сыном великого князя Святославом стала по правую же руку повыше; по левую стал другой сын великого князя, Михаил, с тверичами, а новгородцы стали в лице железному полку против великой свиньи и в таком порядке схватились с немцами. Было побоище страшное, говорит летописец, какого не видали ни отцы, ни деды; русские сломили немцев и гнали их семь верст вплоть до города Раковора; но дорого стоила им эта победа: посадник с тринадцатью знаменитейшими гражданами полегли на месте, много пало и других добрых бояр, а черных людей без числа, иные пропали без вести, и в том числе тысяцкий Кондрат. Сколько пало неприятелей, видно из того, что конница русская не могла пробиться по их трупам. Довмонт с псковичами хотели воспользоваться победой, опустошили Ливонию до самого моря. Латины (немцы), собравши остаток сил, спешили отомстить псковичам: пришли тайно на границу, сожгли несколько псковских сел и ушли назад, не имея возможности предпринять что-нибудь важное; их было только 800 человек; но Довмонт погнался за ними с 60 человек дружины и разбил. В следующем 1269 году магистр пришел под Псков с силою тяжкою, 10 дней стояли немцы под городом и с уроном принуждены были отступить, между тем явились новгородцы на помощь и погнались за неприятелем, который успел, однако, уйти за реку и оттуда заключить мир на всей воле новгородской. Датчане также прислали просить мира: «Кланяемся на всей вашей воле, Наровы всей отступаемся, только крови не проливайте». Новгородцы подумали и заключили мир на этих условиях.
С.М. Соловьев История России с древнейших времен. М, 1990.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.