14.04.34

О визите Г. Уоллеса. — О разном

Сегодня утром приехал Друг. Н.К. с ним много говорил о будущем, указывал ему, как готовить себе президентство, как идти в общем Плане, ибо его успех не будет вне Плана. Дал ему две свои картины в дар, показал ему Часовню, которая его глубоко тронула, благословил его реликвией, показал Знамя. Относительно экспедиции все закреплено. Друг подтвердил то, что 5 миллионов] украинцев было уничтожено на Украине голодом и другими мерами (вчера об этом же говорила Сутро). Говорил, какое отрицательное впечатление произвел прием у советского] посла (говорят, стоил 50 тысяч). [Друг] рано уехал, ибо спешил обратно. Вообще Н.К. доволен им.

Утром Н.К. немного диктовал мне, говорил, что Нуця должен проявить решительность характера и, будучи хранителем Музея, многое должен был не позволить, например уродливый жестяной покров на вентиляции второго этажа Музея. Н.К. подчеркивает, что пустота и безобразие недопустимы. После ланча Н.К. мне

диктовал письмо к Шкляверу, затем я пошла с Юрием к нему, и мы уложили книги Е.И. в отдельные ящики, чтобы пока хранить их до той поры, когда можно будет их отослать. Книги Е.И. были в ужасном состоянии (да и книги Юрия), свалены в шкафу как хлам! Окончили, пришел Н.К. и все в шутку спрашивал, а когда же уложат его сундук?

Вечером у нас была Беседа. Н.К. писал — что он делает в каждую Беседу — дивное Послание, писали Фр[ансис], Нетти, мама имела массу видений. Потом все у нас пили валериану. Н.К. против платы в Музее, [ибо она] развивает пустоту [вокруг нас] и лишает нас дохода на [продаже] книг, открыток.

Дивный он человек, ласковость его, заботливость безграничны. Опять сказал, что всякий носит в себе единение и разъединение! Опять говорит о великодушии. Так грустно, что скоро Свет наш уедет!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.