Мелочи фронтового быта
Мелочи фронтового быта
Политрук Гилев схватил злую ангину, и беседу в третьей роте проводил парторг Фунин. Владимир начал ее так:
— Я расскажу вам об одном эпизоде. Он вроде и смешной, но вместе с тем совсем не смешной… Он как будто пустяковый и в то же время показался мне значительным…
Это было за два-три дня до несчастья с Пьянковым. Слышу, он приглашает Воскобойникова:
«Давай, Вася, в наш любимый ельничек-можжевельничек сходим…»
«Давай, Гриша, сходим…»
Когда они вернулись, я говорю им в шутку:
«Что же вы, здоровенные мужики, до ветру ходите, взявшись за руки? Как девчонки-пятиклассницы!»
«Были — здоровенные, — отвечает Воскобойников. — А теперь у нас силы наполовину поубавилось. Вот мы и ходим на пару по большой нужде. На морозе да в полном лыжном облачении дело это ой какое нелегкое. Ведь на нас всякой всячины вон сколько понадевано — как на архиерее в пасхальную службу. Так что мы с Гришей помогаем друг другу разоблачаться и опять облачаться…»
— Мне кажется, — закончил свою мысль Владимир, — что теперь, когда нам приходится все труднее и труднее, товарищеская взаимовыручка и в малом и в большом должна играть все большую и большую роль. И я почти уверен: если бы в том ночном дозоре оказался Воскобойников, то беды с Пьянковым не случилось бы.
Надо сказать, что хождение в «ельничек-можжевельничек» парами в это время уже не было единичным случаем. Я, например, кооперировался с Мусой…
Важную роль в нашем фронтовом житье-бытье играют сухие дрова. В заготовке их я за короткое время приобрел немалый опыт. Очень нравятся мне сухие ольшины. Они, как грифель, ломкие, с ними легко можно справиться, не имея под рукой топора. Сухая ольха горит почти бездымным пламенем, не стреляет искрами, что очень важно в непосредственной близости от немца.
Ольхи в этих краях тьма-тьмущая. Об этом говорят даже названия местных селений и урочищ: Ольховка, Ольховские Хутора, Заолешье, Ольховская Лядина… Но от сырой ольхи мало радости, нужна только сухая. Где ее искать?
Ольха любит увлажненные места. Но чрезмерное обилие воды ее не устраивает, на болотах она частенько не то вымокает, не то вымерзает. Иногда встречаются небольшие ольховые кладбища: ветви уже обломались, а голые стволы пока торчат. Берешь такую ольшину обеими руками и сильно, резко встряхиваешь ее. Ломкий ствол распадается на много коротышек, и вниз сыплются готовые полешки. Набирай охапку и неси куда надо…
Идет для солдатских костров и еловый ветровал, сосновый, березовый и всяческий прочий бурелом… Но тут уж без топора справиться трудно. На худой конец, в бедном на сушняк лесу и сырое дерево выручит. Надо только раздобыть хоть немного сухой растопки.
Если же сушняка близко нет и приходится брать для костра сырые лесины, то полезно знать некоторые хитрости. Обычно пилы под рукой нет, а только топор, так что валить толстые деревья трудно. Но среди молодняка рубишь не то, что под руку попало, а с выбором. Предпочитаешь такие деревца, комли у которых чем-то отступают от нормы. Заросшие старые трещины или заячьи погрызы, свилеватые наросты, искривления, слишком толстая и шершавая кора, не типичная для молодых деревьев обомшелость… У таких сосенок и елочек в комле смолы намного больше обычного, такие березки богаче дегтем.
Да, многому я научился… Но до настоящих уральских следопытов мне еще далеко. Они не только много знают, — у них сильно развита интуиция. Приходим, например, в совершенно незнакомый лес. Чтобы разобраться, где что, мне нужно время. А Философ, Авенир, Комаров, Урманцев сразу чуют, в какую сторону за сухими дровами надо идти.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.