Клод Лелюш. Трагедия неузнавания

Клод Лелюш. Трагедия неузнавания

Клод Лелюш, по мнению его родителей, с самого детства был непохож на всех остальных детей. Его отец имел небольшой бизнес, мать вела домашнее хозяйство. В общем, семья была очень чинной и добропорядочной, но родители никак не могли понять, почему и в кого уродился таким их сын. Соседи постоянно жаловались на Клода, говоря, что его настоящее место – за решеткой в зоопарке, только за очень крепкой. Но для Клода были нипочем любые решетки, причем буквально. Однажды, будучи в гостях у родственников вблизи Парижа, Клод потихоньку взял у хозяев дома кусачки и разобрал по частям алюминиевую решетку, которая отделяла дорогу от курятника, и в результате все несушки оказались на свободе. Когда же выведенная из себя хозяйка собралась как следует проучить маленького сорванца, он больно укусил ее за палец и сбежал.

С Клодом много беседовали о том, что мальчик из приличной семьи должен вести себя по-другому, благовоспитанно и чинно; но говорить с ним было бесполезно – никакие увещевания не помогали. Как-то раз Клод опрокинул на выходной костюм отца бутылку с керосином, а в наказание был посажен в темный чулан со множеством огромных черных тараканов. Непоседливый мальчуган и там нисколько не растерялся. Тараканов он не боялся совсем, а потому придумал себе отличное развлечение, устроив тараканьи бега. Мало того, он понял, что это зрелище может приносить доход. Когда он был выпущен на свободу, то немедленно отправился к друзьям на улицу, и там было устроено настоящее тараканье шоу. Клод с важным видом хозяина заведения брал с каждого желающего насладиться тараканьими бегами по полфранка. Естественно, вскоре он был наказан отцом, и его первый бизнес прогорел.

С родителями Клод был всегда вежлив и выглядел во время их выговоров самым несчастным и славным ребенком на свете. Он неизменно раскаивался в содеянных шалостях, потом с удовольствием съедал кулек конфет, преподнесенный ему в качестве подарка за раскаяние, и… снова бежал на улицу. Он был маленький и шустрый, как чертенок. Во всех играх он был первым и не терпел, когда ему перечили. Сверстники опасались связываться с ним, потому что были уверены: пусть даже Клод ниже их всех на целую голову, он все равно умудрится расквасить нос каждому своему обидчику. С ним лучше было совсем не связываться.

Впервые Клод узнал, что такое страх, во время войны с Германией, когда его родной город был оккупирован немецкими солдатами. Он сразу понял, что эти люди шутить не будут. Они вламывались в дом без стука, а один из этих рослых отвратительных парней так больно схватил Клода за руку, что тот потом долго плакал навзрыд и все никак не мог успокоиться. Он ненавидел немцев до глубины души. Слушая рассказы взрослых, вернувшихся с фронта и радующихся тому, что Германия вот-вот капитулирует, мальчик всерьез расстраивался: он так надеялся, что успеет записаться в добровольцы, но ему приходилось довольствоваться только уличными, ненастоящими мальчишескими баталиями.

А потом пришла уже настоящая беда, когда Клод и его мать стали военнопленными. Два дня их гнали в концентрационный лагерь, мальчик быстро стер ноги, и несчастной матери всю дорогу пришлось нести его на руках. В лагере Дахау их поместили в сырой, холодный подвал, без еды и питья. Именно в этом страшном подвале, среди насмерть перепуганных людей, Клод всерьез подружился с маленькой и очень больной девочкой, которую звали Жанна. Она постоянно и надрывно кашляла и после этого находилась в состоянии полного изнеможения. Эта девочка и стала его первой любовью. Клод и Жанна утешали и успокаивали друг друга. У них не было секретов. Наконец, они дали друг другу слово, что непременно поженятся, как только выйдут из Дахау. Дети поклялись убежать из дома от родителей и жить вместе.

Жанне не удалось выполнить свое обещание. Она умерла, не выдержав ужасных условий концлагеря, а через неделю после ее смерти пленников Дахау освободили союзные войска. Клод потерял голову от горя. Мать всерьез боялась, что он сойдет с ума. Он не мог спокойно слушать разговоры взрослых о смерти своей подруги. Каждый раз мальчик затыкал уши и отчаянно кричал, что все это неправда, Жанна жива, он знает это. Каждую ночь он видел ее во сне и был тогда счастлив. Он держал подругу за руку, играл с ней и постоянно спрашивал: «Почему все говорят, будто ты умерла?». На это девочка отвечала, улыбаясь: «Пусть говорят. Главное, что ты знаешь: на самом деле я жива». Клод приходил в отчаяние, открывая глаза по утрам: весь день ему предстояло провести без его любимой Жанны. А день такой долгий! Он много отдал бы за то, чтобы увидеть свою девочку при солнечном свете, но это было невозможно.

Клоду было всего 10 лет, но он с тех пор всерьез увлекся изучением проблем жизни и смерти. Он постоянно доставал себе книжки о призраках, над которыми засиживался ночи напролет. Наконец, прочитав все, что было в городской библиотеке, мальчик убедился, что смерти и в самом деле не существует. Тело, понял он, это всего лишь подобие одежды, которую можно сменить, выбросить, но душа при этом остается неизменной и вечно живой. Она сможет принять любое другое обличье. Значит, думал Клод, Жанна и в самом деле жива, только у нее теперь другое лицо, волосы, она иначе смеется, и она может находиться совсем близко, например на соседней улице, а может – на противоположном конце земли, в другой стране. Самое сложное при этом – узнать любимого человека.

Отца не на шутку тревожили увлечения сына. Сначала он говорил долго и нудно о том, насколько вредно тунеядство и как тяжело жить семье на консервах и галетах и, конечно, о том, что всю жизнь это продолжаться не может, а потом решил занять сына чем-нибудь полезным. Он купил ему кинокамеру, и с тех пор Клод носил ее с собой повсюду, считая, что камера сможет уловить то, что недоступно человеческому глазу. Потом он начал снимать всех подряд: друзей, знакомых, школьных учителей, и многие при этом сильно раздражались. Но Клод умел снимать так, что обычное представление о людях ломалось. Например, его учительница, некрасивая старая дева, которая всегда носила одно-единственное, выцветшее и потерявшее всякое подобие формы платье, выглядела на пленке поразительно трогательной и беззащитной. В то же время толстый сосед, добряк, торговавший леденцами, в те редкие минуты, когда его никто не видел, превращался в злобного и угрюмого старика, ненавидящего весь мир.

Но больше всего Клод любил снимать девочек – любых: знакомых и незнакомых, прелестных и некрасивых, маленьких и взрослых девушек, которые только начали пользоваться косметикой. Еще Клод заметил, что лучшие кадры получались у него в тот момент, когда его не замечали. Стоило объекту съемки заметить его, как все шло насмарку: девочки начинали кокетничать и жеманничать, очарование естественности пропадало совершенно. Не обходилось и без печальных инцидентов. Однажды Клод тайно заснял проститутку в тот момент, когда она торговалась с клиентом. За этим занятием его застал сутенер и так избил самодеятельного кинолюбителя, что тот целую неделю не мог встать с постели.

Весь дом Лелюшей был завален пленками, жестяными коробками из-под них, катушками. Однажды отец Клода пригласил на ужин своего приятеля, кинооператора, и тот посоветовал послать на Каннский кинофестиваль несколько работ Клода. Чутьем профессионала он угадал, что у этого молодого человека, так увлеченного своим делом, есть вполне определенные шансы добиться успеха.

В 13 лет Клод Лелюш завоевал свою первую награду в Каннах: премию за любительский фильм о бедствиях войны под названием «Зло века». Уже при просмотре этого фильма жюри стало ясно, что у мальчика большое будущее, поскольку его взгляд на героев профессионален: они не играют, а живут в кадре. Никто даже не догадывался, что Лелюш занялся киносъемками исключительно потому, что хотел угадать в окружающих свою умершую любимую Жанну.

Когда Клод подрос, он устроился работать ассистентом режиссера на рекламную студию. Он работал по 18 часов в день, снимая шампуни, конфеты и сковородки и еще тысячи важных в хозяйстве мелочей, и при этом его не оставляла мысль, что подобную продукцию, купившись на такие ролики, может приобрести только человек, страдающий глубоким слабоумием. Клод больше не мог растрачивать свои силы впустую. Он чувствовал, что способен делать нечто гораздо более серьезное, а именно – настоящее, собственное кино. Правда, в то время настоящими фильмами он считал только документальные. Однако подобная продукция не пользовалась особым спросом, зато требовала вложения немалых денег. Значит, эти деньги следовало заработать. Дальнейшие размышления Клода навели его на мысль снять художественный фильм: он дает прибыль, а самая большая прибыль получается от мелодрам.

Тем не менее даже для съемок художественной ленты нужен был стартовый капитал. И тут на помощь Клоду пришел его отец, у которого к этому времени дела пошли в гору. Он дал сыну денег, правда, в долг, да еще специально оговорил, что вернуть этот долг Клод должен будет с процентами. Клод согласился на это условие. Он ни на секунду не задумался, так как был уверен, что его фильм будет иметь успех. У Клода уже возник замысел картины «Мужчина и женщина».

Режиссером он был на редкость сложным и несдержанным. Если Клод не видел того, что, по его мнению, должны были дать актеры, он не стеснялся в выражениях. На съемках «Мужчины и женщины» он кричал известным Анук Эме и Трентиньяну: «Вы – полные бездари и ничтожества!». Он выгнал исполнителей главных ролей с площадки и объявил, что отменяет съемки в этот день. Актеры выглядели крайне растерянными. Они не первый год работали в кино, и им постоянно везло срежиссерами; во всяком случае, те терпеливо разъясняли, что и каким образом следует делать, и никто не позволял себе браниться и метать громы и молнии. Что же касается Лелюша, то он просто напоминал сумасшедшего. Если что-то происходило не так, Клод поносил актеров последними словами, не стесняясь присутствия всех членов съемочной группы. Это было невыносимо и ужасно унизительно – чувствовать себя первоклассниками перед несправедливым учителем.

Особенно доставалось Анук Эме. Обычно сдержанная и спокойная, она поняла, что ее терпение кончилось. Актриса больше не могла выносить бесконечные оскорбления этого человека. Анук решила, что немедленно, сейчас же расторгнет контракт, даже если ей придется заплатить неустойку. Она была готова на все, лишь бы закончилось это издевательство. Фильм снимался уже полгода, и актриса чувствовала себя безумно уставшей. Внезапно она разрыдалась, уткнувшись в ладони, а Лелюш заорал оператору как безумный: «Снимай же ее скорее. Наконец-то получилось то, что надо! Скорее, а то она сейчас все вытрет платком и испортит картину». Оператор навел на Анук камеру, и она возмутилась до глубины души: «Как они посмели, что они себе позволяют!». Через мгновение она развернулась и от души отвесила оператору звонкую оплеуху. Клод рассмеялся и сказал удовлетворенно: «Браво! Молодец, милая! Теперь мы точно сработаемся».

Клод Лелюш

Фильм «Мужчина и женщина» прославил Лелюша на весь мир. Даже черно-белую съемку критики признали замечательной режиссерской находкой, хотя на самом деле у Клода просто не хватало денег, чтобы заснять фильм на цветную пленку целиком. В 1967 году картина получила «Оскар» за лучший сценарий и еще одну награду американской киноакадемии за лучший иностранный фильм. Прокатная стоимость фильма возросла неимоверно. Все газеты пестрели заголовками, расхваливающими Лелюша. Его называли режиссером, умеющим делать кино без дорогих декораций и денег, режиссером, способным вывернуть наизнанку нутро актера и т. д.

Первой женой Лелюша стала Мари-Софи. Она понравилась ему как несравненная любовница и неплохая хозяйка. Клод был благодарен жене, что та освободила его от утомительных походов по магазинам и приготовления еды, но в остальном… Он часто ловил себя на мысли, что очень обрадовался бы, узнав, что несравненная Мари-Софи каким-то чудом перенеслась на противоположный конец земли. Клод уже сам себя не узнавал. Он решился как-то раз купить дорогой костюм, чего раньше никогда не случалось: он пользовался парой потертых джинсов и старыми майками. И с тех пор пошло-поехало: самые дорогие туфли и галстуки. В конце концов он – знаменитый режиссер и просто обязан выглядеть респектабельно. Покупка одежды поднимала настроение, и это нравилось Клоду.

С того времени не проходило ни одного дня, чтобы Клод не расставался со значительной суммой денег: казино, скачки, ужины с друзьями, конечно, в самых лучших ресторанах. Если Лелюш устраивал ужин, то на нем столы буквально ломились от шампанского и обилия черной икры. У него были престижная квартира в центре Парижа, лучший автомобиль, яхта. Он создал собственную кинокомпанию «Les Films 13», кинотеатр «Синетеатр 13». Число 13 для Клода было магическим, а пятницу, 13-е он считал счастливым днем: именно в этот день режиссер заключил контракт на съемки фильма «Мужчина и женщина».

После этой ленты к Лелюшу постоянно поступали предложения. Он снимал одну картину за другой, как одержимый. Его фильмы были замечательные и немного странные: режиссер так играл с изображением, как будто хотел заглянуть в самую душу своих актеров, однако в них уже не было неповторимого очарования ранних фильмов, как будто из них ушла душа вслед за воспоминаниями о девочке, умершей в Дахау.

Теперь Клод имел дело с женщинами, в которых не было даже намека на детскую непосредственность. Они были очень целеустремленны, циничны и готовы на все ради карьеры. Их было бесчисленное множество в жизни режиссера: актрисы, костюмерши, поварихи, жены банкиров, просто незнакомки. Клод считался непревзойденным в искусстве обольщения. Обычно он очаровывал женщину всего за 10 минут, не более. Порой достаточно было всего одной его улыбки, и женщина была готова отдаться ему.

Но Анни Жирардо Лелюш действительно любил. Она его понимала, как никто другой. «Ты вовсе не такой развратный негодяй, каким хочешь казаться, Клод, – говорила она. – Мне кажется, что тебя кто-то сильно обидел и ты, как маленький мальчик, хочешь, чтобы все стало еще хуже». Клод ничего лучше не мог ей на это ответить, как сказать, что только он сам обидел себя. Он всю жизнь хотел заниматься съемкой документальных фильмов, но снимал художественные, коммерческие, буржуазные, за которые многие из коллег, например Полански, откровенно его презирали и бросали в лицо обидные слова, а Лелюшу нечего было на это возразить. Он хотел любить одну-единственную женщину, с которой жил бы долго и тихо, с кучей детишек. С этой женщиной Клод желал бы встретить старость и умереть в один день, как в сказке. Но вместо этого приходилось общаться с многочисленными любовницами, счет которым он давно потерял.

С Анни Жирардо Лелюш познакомился на съемках картины «Жить, чтобы жить». Она поразила его сразу. Он увидел в Анни забытый идеал женщины-девочки. Она была единственной, на кого Клод никогда не смог бы накричать. Жирардо, в отличие от других актрис, не пользовалась косметикой и много курила. Но в то же время это не мешало ей казаться беззащитной; да и угловатой она была, как подросток. Если Клоду случалось срываться на Анни, хотя это и происходило крайне редко, он ненавидел себя за подобные выходки и готов был на коленях вымаливать у нее прощение.

Эта редкая женщина обладала невероятным сочетанием чистоты, детской наивности и огромной внутренней силы. Играла она так, как будто жила в кадре. Например, в фильме «Жить, чтобы жить» Анни потрясающе изобразила трагедию женщины, узнавшей об измене возлюбленного, которого играл Ив Монтан; ее молчание было так трагично и красноречиво, а слезы, катившиеся по лицу градом, так натуральны, что все присутствовавшие на съемках невольно отводили глаза: так им было неловко, словно подсмотрели в замочную скважину чужую жизнь. Клод тоже плакал, никого не стесняясь. Это происходило с ним впервые.

Клод любил Анни, но это была любовь-пытка. Он то чувствовал себя на седьмом небе от счастья, то был готов завыть от отчаяния. Эта женщина не желала оставлять ему ни малейшей надежды на прочную связь. Анни не хотела быть его женой, считая, что брак режиссера и актрисы не только банален, но и заведомо неудачен. К тому же она совершенно не чувствовала призвания стать примерной женой и заботливой матерью. Однако Клод брал себе в жены исключительно актрис. Почему – он и сам, наверное, никогда не смог бы сказать. Мари-Софи снялась у него в нескольких фильмах, а потом легко согласилась на развод, забрав ровно половину состояния своего супруга. После нее была Алессандра Мартинес. Она была скромна и, главное, любила Клода, но ему все равно было нестерпимо скучно.

Однажды Клод пропал на несколько дней. Алессандра обегала съемочные площадки, притоны – его нигде не было. Она звонила в полицию, в больницы. Он появился неожиданно, бледный, исхудалый и с темными кругами под глазами. На расспросы жены Клод ответил, что был в монастыре. Ему потребовалось привести мысли в порядок, и теперь он уверен, что им необходимо расстаться. Лелюш решил жить один и снимать наконец-то настоящее кино. На пятом десятке он снял не любовную историю и не кассовый детектив, а фильм о войне, которая разрушает человеческие судьбы. Причем герои его фильма страдали только от собственной слепоты, неспособные узнать в изменившейся внешности, ином оттенке волос и другом тембре голоса потерянного любимого человека. А нужно было совсем немного для преодоления одиночества: просто приглядеться внимательнее и увидеть, как в облике на первый взгляд незнакомого человека проглядывает что-то родное до боли, почти неуловимое.

Этот фильм назывался «Уйти, чтобы вернуться». Его критиковали во всех солидных изданиях, осуждая режиссера за возврат к ныне немодной философии экзистенциализма и за то, что свои неумелые проповеди о переселении душ он пытается навязать публике, которой это вовсе не нужно. Переживания режиссера были названы не только глупыми, но и неубедительными.

В результате следующей работой Лелюша стала, как и заказывали, мелодрама «А теперь, леди и джентльмены», в которой принимали участие такие звезды, как Патрисия Каас и Джереми Айронс. Делая эту картину, Клод сам себя ненавидел. Игра Каас была откровенно бездарной, но публике нравилось следить за развитием ее романа с Айронсом. Как хотел бы режиссер вырваться, наконец, из порочного круга, в котором прожил почти всю свою жизнь. Как желал бы он стать персоной нон грата, но получить свободу и объявить на весь мир: «Леди и джентльмены, позвольте вам сказать, что эта моя новая работа – полное дерьмо!». Но он снова не делал этого: в реальность его возвращала новая, молодая супруга Эвелин. Ей он не признавался, что в последнее время вновь видит во сне Жанну. Клод поверил, что, когда эта жизнь закончится, начнется новая, и там он наверняка встретит Жанну. Он узнает ее и будет бесконечно счастлив. Ведь он – режиссер, и конец истории ему известен лучше, чем кому бы то ни было…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.