Партийная принадлежность

Партийная принадлежность

А вот еще один миф. Что касается нашей, так сказать, «партийной принадлежности», без чего, как все утверждали, в Советском Союзе и шагу ступить нельзя. Это еще один парадокс нашей советской системы. Ни я, ни Кирилл не были членами партии. Мы были членами комсомола, но из этого возраста мы уже выросли, и автоматически никто не считал нас даже комсомольцами.

Правда, незадолго до войны Кириллу несколько раз предлагали вступить в партию, и, я не помню точно, когда это было, в 39-м или даже, может быть, в 40-м году, Кирилл решил, и был принят в кандидаты. А во время войны умудрился где-то посеять свой членский билет, и никогда об этом он больше не вспоминал, и никто никогда ему об этом не напомнил. Так и работал он главным инженером «Спецавиатреста» в Наркомате боеприпасов как беспартийный во время войны с начала 1942-го до 1944-го года, и за границу мы выехали тоже как беспартийные.

На это тоже никто не обратил внимания. И это значит, что на работу за границу могли попасть как партийные, так и беспартийные граждане Советского Союза.

Старший брат Кирилла Феодосий до того как попал в ополчение в 41-м году, почти 18 лет работал в Наркомвнешторге и тоже был беспартийным. И тоже после нашего отъезда, как только демобилизовался, выехал за границу, и тоже как беспартийный, и он не только в партии, но даже в комсомоле никогда не состоял.

И еще одна очень немаловажная вещь: ведь мы никакого, ну абсолютно никакого отношения к каким-либо организациям, учреждениям или каких-либо личных контактов, связанных с поездками за границу, не имели. По существу, Кирилл так просто прямо с улицы зашел, как и Николай, в отдел кадров Наркомвнешторга, где ему сразу сказали, что есть вакансия в Мексику и еще куда-то. Он выбрал Мексику. Ему тут же вручили анкеты.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.