Разведчики дальнего действия

Разведчики дальнего действия

В начале лета 1944 года для сбора данных о противнике на кестеньгском направлении были созданы специальные группы разведчиков дальнего действия. В них отбирались закаленные в боях и умеющие ориентироваться на местности солдаты.

Группы действовали в тылу врага до двух недель. Нелегкими были их походы. Передвигались в основном ночью. Ночная прохлада помогала преодолевать большие расстояния. А днем, когда солнце начинало пригревать, разведчики устраивались на отдых. Выбирали глухое место, разводили небольшой костер из сухого хвороста, чтобы не было дыма, кипятили в консервных банках чай. Через десять минут бодрствовали одни часовые — остальные спали…

Однажды разведчиков одной из специальных групп дальнего действия направили к дороге, связывающей Кестеньгу с Софпорогом, чтобы организовать здесь наблюдение. На исходе четвертых суток они дошли до реки Пундома, переправились через нее. В полутора километрах от цели решили отдохнуть. Пока подбирали место для отдыха, четверых бойцов старший лейтенант Русинов направил к дороге.

Вскоре эти четверо оказались около шоссе, которое здесь спускалось с горы, поросшей прямыми как свечи соснами. Ниже протекал ручей. Дорога просматривалась метров на триста, что вполне устраивало разведчиков.

Через некоторое время послышался шум мотора. Бойцы укрылись. На дороге показался автомобиль с цистерной. Не снижая скорости, он пронесся по мостику через ручей, взлетел на горку и неожиданно остановился. Из кабины вышел немецкий солдат, осмотрелся, потом снова сел в кабину, включи. двигатель и стал сдавать машину назад. Стало ясно что поблизости есть гарнизон, раз сюда приезжают за водой. Пока автоцистерна наполнялась, шофер прогуливался вокруг машины и не думал наверное, что за каждым его движением наблюдает четыре пары внимательных глаз.

Вскоре шофер завел машину, и она скрылась из виду. Бойцы, оставив для наблюдения Савчука и Цветкова, возвратились в свой лагерь.

…Ранним утром в немецком гарнизоне сыграли подъем. Все оживленней становилось вокруг. Уже через час в глубине леса, за спиной разведчиков, застучали топоры, завизжали пилы. А по дороге, у которой остались Савчук с Цветковым, в сопровождении вооруженной охраны прошла в сторону фронта колонна машин. Машины были нагружены ящиками, бочками.

В десять часов к дороге бесшумно подошла смена. Пост наблюдения заняли рядовые Волков и Абрамчик.

Данные, принесенные Савчуком и Цветковым, сразу же были зашифрованы и переданы по назначению.

Как только Волков и Абрамчик залегли за кучу еловых веток, на дороге показалась большая группа фашистских солдат. Впереди шли несколько офицеров. Поравнявшись с засадой, остановились. Солдаты, не нарушая строя, сняли ранцы и устроились отдыхать прямо на дороге. Курили, изредка перебрасывались фразами. Вдруг из строя вышел солдат и направился к укрывшимся разведчикам, видимо по нужде. Волкову даже показалось, что их взгляды встретились. Сжав в руках автоматы, разведчики приготовились к бою. Но солдат, сделав свое дело, вернулся назад и молча занял место у обочины дороги. Наконец последовала команда, солдаты встали, надели ранцы и вновь тронулись в путь.

Волкову и Абрамчику не верилось, что все обошлось благополучно.

Как только фашисты скрылись за поворотом, разведчики сменили место наблюдения. Волнение не проходило. Минул час, другой, но все было тихо. Значит, немец их все же не заметил.

К вечеру, сняв секрет у дороги, вся группа разведчиков ушла глубже в тыл противника.

На одной из проселочных дорог сделали засаду. Дорога была с односторонним движением, и лишь в отдельных местах от нее отходили усы-разъезды. Бойцы вкатили на середину ее здоровенный камень и залегли. Здесь старший лейтенант Русинов решил дать бой, если враг появится на дороге. Через двадцать минут послышался гул машин. Сверкая фарами, из-за поворота показались пять грузовиков. Первая машина остановилась перед камнем. И в этот момент на дорогу по приказу командира выскочил старший сержант Савчук, подбежал к кабине и рванул на себя дверцу, чтобы без шума уничтожить шофера. Однако немец не растерялся. Выскакивая из кабины, он одной рукой ухватился за автомат разведчика, а другой нанес ему сильный удар по лицу, затем бросился бежать назад, навстречу другим машинам.

От боли у Савчука помутнело в голове. Но все же он заставил себя открыть глаза, увидел в темноте удирающего шофера, вскинул автомат и очередью сразил врага.

Сразу же загремели выстрелы из винтовок, затрещали автоматы. Разведчики расстреливали выпрыгивающих из машин немецких солдат. Ночная тьма в мгновенье озарилась факелами горящих машин. Сильный взрыв тряхнул одну из машин, и большое яркое пламя взметнулось ввысь — это рвались снаряды, находящиеся в ее кузове.

Получилось не совсем так, как задумал Русинов, и, чтобы не было больших потерь, он решил отвести группу подальше в лес. По цепи передали приказ командира: «Отходить в лес!» Разведчики быстро покинули место боя. Отойдя на достаточное расстояние и укрывшись в безопасном месте, бойцы принялись залечивать ссадины и раны, полученные во время ночного боя. Особым вниманием был окружен Савчук, у которого распух нос, а нижняя губа была рассечена и кровоточила. Его подбадривали: «До свадьбы заживет!»

…Срок пребывания в тылу врага подходил к концу, неприятностей фашистам разведчики доставили немало. Пора было возвращаться к своим. Но старший лейтенант Русинов по собственной инициативе решил взять еще и языка. Различные варианты предлагали бойцы своему командиру. Наконец сошлись на одном, на самом простом: вспомнили, что та самая автоцистерна наверняка снова появится у ручья. Взять в плен ее шофера не составляло особого труда.

На другой день, за полчаса до появления водовоза, десять разведчиков скрытно подошли к дороге и заняли свои места — четверо с одной стороны моста, четверо с другой. Деев и Иванов засели под мостиком. Рассчитано было все до мелочей.

Однако автоцистерна почему-то не появлялась. Разведчики занервничали. Во вражеском гарнизоне уже послышались команды, крик, смех. Кто-то заиграл на губной гармошке, а водовоза все не было и не было.

Наконец, около восьми, машина появилась, но на этот раз в сопровождении трех вооруженных автоматами солдат. Видимо, нападение на колонну машин на проселочной дороге встревожило немецкое командование. Теперь о взятии языка не могло быть и речи: в завязавшемся бою невозможно будет без потерь оторваться от противника. Но как предупредить об этом Деева и Иванова? Они не видят, что обстановка изменилась. Предпринимать что-либо было поздно: автоцистерна въехала на мостик и остановилась. Шофер привычным движением пристроил шланг и включил двигатель. Старший в немецкой команде фельдфебель подошел к перилам мостика: видимо, решил полюбоваться речкой. Вдруг он в изумлении замер, увидев вылезавших из-под мостика разведчиков. Растерявшись, фельдфебель с громким криком бросился бежать прочь. Его примеру последовали другие солдаты. Еще не понимая, что произошло, фашисты старались спасти свою жизнь. Но меткие выстрелы наших бойцов настигли их.

Лежавший в засаде Цветков заметил, как по откосу дороги, прячась, на четвереньках пробирался немец. Он, не мешкая, бросился ему наперерез. Рядом оказались Новиков и Волков. Вместе они кинулись на немца. Фашист оказался сильным и долго сопротивлялся, не давая скрутить себе руки. Кто-то переусердствовал и крепко ударил его автоматом по голове. Когда немца скрутили, он был уже мертв. Тогда разведчики сорвали с него отличительные знаки, погоны и стали отходить.

После случившегося Русинов оставил мысль о языке и решил уходить.

Обратная дорога всегда легче. Вещмешки, опустошенные за десять дней, уже не давили солдатские плечи. Зато сзади ветер то и дело доносил собачий лай. Значит, встревоженные немцы напали на их след. Бойцы ускорили шаг, все чаще и чаще переходили на бег. Вот наконец река, за которой лежала нейтральная зона. Разведчики переправились и оторвались от погони. Теперь можно было чуточку передохнуть. Они присмотрели сухую, покрытую густым брусничником полянку, выставили часовых и повалились на землю.

Но не успели бойцы выкурить по одной самокрутке, как прибежавший часовой тревожно сообщил: «Немцы!» Все схватились за автоматы, заняли круговую оборону.

Параллельно реке в их сторону двигалась группа немцев. Они были близко, но за рекой. Старший лейтенант Русинов приказал быстрее пробираться к нейтральной полосе. «И чтобы тихо!» — шепнул он бойцам, уползавшим вперед.

Над болотом, по которому ползли бойцы, появился вдруг фашистский самолет-разведчик — «костыль». Услышав шум мотора, все тесно прижались к кочкам, пережидая, когда закончится облет. А самолет все кружил, как стервятник, выслеживающий добычу. Пролетая над одной из сопок, летчик сбросил вымпел. «Значит, там нас могут ждать!» — подумал Русинов и повернул группу в обход сопки.

Не доходя до своих километров пять, разведчики обнаружили чьи-то следы, ведущие к позициям советских войск. Воины, соблюдая осторожность, стали внимательнее осматривать каждый метр пути, каждый куст. Подозрения, что впереди может оказаться враг, усиливались: то и дело находили случайно оброненную спичку, клочок бумаги, недокуренную сигарету. Пришли к выводу, что впереди — немецкая разведка. Командир группы приказал усилить бдительность. Разведчики забыли про отдых и еду. Но вскоре поняли, что здесь проходили свои. «Может быть, минеры проверяли, нет ли немецких мин на участке нашего выхода к своим», — подумал Русинов.

Вскоре они вышли к реке Широкой, которая считалась условной границей, разделявшей нейтральную полосу, — впереди были уже наши позиции.

На другой стороне реки, которую они форсировали, разведчики присели, чтобы перед последним рывком передохнуть. Даже если немцы и решатся их преследовать дальше, то здесь на помощь придут наши артиллеристы.

Через несколько минут Русинов вновь поднял группу. Но прежде чем отдать приказ, он выстрелил из ракетницы, подавая условный сигнал, что группа возвращается из немецкого тыла и чтобы их не приняли за фашистов.

Вскоре уставших бойцов встретили дивизионные разведчики. Десятидневный поход по тылам врага закончился. Впереди были новые походы…