История вторая: Бой у озера Карасор

История вторая: Бой у озера Карасор

Валерий и Виктор решили не расставаться. Они понимали опасность, но все же направились сначала на главный рынок в городе, чтобы смешаться там с толпой. Но рынок уже закрывался, и им удалось только раздобыть буханку хлеба в обмен на немецкую авторучку. Уже начало смеркаться, когда к ним подошел человек в штатском и, тихо показав удостоверение милиции, попросил документы. Валерий тут же притворился пьяным и начал нести матом: «Б..! Почему ты меня на фронте о них не спрашивал?!». Виктор, как бы успокаивая Валерия, стал отводить его в сторону — домой. Но штатский не отвязывался, он шел за ними. Тогда Валерий рванулся к нему, схватил за борт пиджака: «Дай закурить!». Но закурить тот, конечно, не дал, вынул свисток и начал свистеть. Стало ясно, что оружия у него нет, и они оба побежали от него вниз по какой-то улице. Он за ними. Нужно было действовать немедленно и решительно. Добежав до заправочной станции, они увидели стоящий там бетоновоз, как видно, водитель закончил работу и собирался ехать на базу. Оба они, как по команде, с двух сторон вскочили на подножки, распахнули двери и сели в кабину к водителю, оттеснив его к середине. Ключ был вставлен, и Валерию достаточно было только повернуть его, чтобы включить зажигание. Машина пронеслась мимо изумленного милиционера.

— Показывай дорогу на Алексеевку! И никаких шуток!

Они знали, что Алексеевка лежит где-то далеко на востоке. Водитель оказался из ссыльных немцев, он съежился от страха. Машина уже шла за пределами города, проехав знакомую Федоровку, понеслась на восток. Уже темнело. Им было известно, что главные дороги из города имеют металлические шлагбаумы, которые по тревоге могут быть закрыты — нужно держаться проселочных дорог.

Бензин оказался на исходе! Водитель, молодой паренек, взмолился:

— Отпустите! Я ссыльный, дома дети, жена — отпустите!

— Отпустим, но веди сначала машину на свою заправку. Если сдашь нас, то с нами и погибнешь!

На заправочной станции оказался их бригадир:

— Смена кончилась, а ты заправляться!

— Прораб велел, наверное, ночная халтура есть, — придумал водитель и подъехал к заправке. Бензин пошел в бак.

— А кто это с тобой-то? — не унимался бригадир.

— Да это я их тут подобрал, до Федоровки подбросить.

Бак наполнился. Машина отъехала. Парень заслужил свободу. Но выходить он так просто не хотел.

— Вы меня свяжите и тут на дороге и оставьте. А то скажут, что я вам машину так отдал.

Стало уже совсем темно. Шофера связали кабелем и положили у дороги.

— Спросят, куда поехали, скажи, в Караганду.

Теперь нужно не только спешить, но менять дорогу и номер на машине. Свернули направо и проехали километров двадцать, потом налево по какой-то хорошо асфальтированной дороге на восток. Странно, что встречных машин стало мало и только военные.

— Не в пасть ли к ним едем?

Карты у них никакой не было, спросить опасно. Наконец, в темноте заметили стоящую у кромки машину, шофер копался в капоте. Остановились, подошли.

— Что у тебя там?

— Да вот, свечи барахлят.

— Ну, мы сейчас их у себя поищем.

Пока Виктор искал свечи, Валерий снял задний номер у машины.

Поставили новую свечу.

— Мы что-то дорогу не узнаем, куда она нас выведет?

— На строительство нового военного аэродрома.

— А как нам его объехать?

— Как до их поста доедете, так влево по небольшой дороге на Атбасар.

— Так вот именно в Атбасар нам-то и нужно! — придумал Виктор.

— Так до него ведь четыреста километров! — присвистнул шофер.

— Знаем, не первый уже рейс.

Отъехали подальше, остановились, и Валерий прикрепил новый номер спереди машины, а задний номер вообще снял. Вдруг какой-то военный джип догнал их и притормозил.

— Что там случилось? — раздалось из джипа.

— Все в порядке. Перекуриваем.

Джип поехал дальше.

Скорее прочь с этой дороги. Проехали еще двадцать километров: появился, наконец, шлагбаум, и за ним домик для дежурных. Шлагбаум закрыт!

Подъехали еще ближе и остановились. Свертывать сейчас прямо в степь уже поздно. Из домика вышли двое, один с фонарем, другой с автоматом. Виктор ложится на пол кабины, Валерий за рулем.

— Куда?

— На Атбасар. Как видно, дорогу спутал, да и мотор барахлит. Как тут объехать?

Сержант с фонарем начал осматривать машину, и Валерий вышел из нее.

— Почему номера-то сзади нет?

— При разгрузке сорвался.

Валерий с сержантом обходят машину вокруг. В это время Виктор в зеркало видит, что справа к дверце машины подошел солдат с автоматом, чтобы укрыться от ветра.

— Покажите права! — слышит Виктор голос сержанта. «Теперь не отвяжется». Он посмотрел в правое зеркало и увидел, что Валерий уже борется с сержантом, притиснув его к кузову. Больше не раздумывая, Виктор распахивает дверь и прыгает сверху на стоящего рядом солдата, валит его и выхватывает автомат. Бежит к лежащему на земле сержанту и направляет на него автомат. Солдата тоже кладут рядом с сержантом на землю. У сержанта оказался пистолет.

— Беги в домик, оборви телефон и возьми, что там есть! — командует Виктор. — Я их тут подержу.

Из домика Валерий несет еще один пистолет, патроны и канистру с жидкостью, видимо, с бензином.

— Что с ними будем делать? — спрашивает Валерий, направляя пистолет на лежащих.

— Ни-ни! Мужики на службе! — отвечает Виктор.

Понеслись дальше. Объехали шлагбаум и поехали по какой-то дороге, видимо, к строительству аэродрома. Главное сейчас найти этот поворот на Атбасар. Наконец какая-то дорога повела их налево. Ехали часа два-три, пока на развилке дорог не увидели доску с надписью: «Алексеевка». Теперь уж, по меньшей мере, на двести километров от Караганды оторвались.

В лучах восходящего солнца Алексеевна выглядела как зажиточное гостеприимное село. Вот только опять бензин на исходе. К счастью, в захваченной канистре оказался бензин. Заправились и решили въехать в село. Оно еще спало, только у одного коровника уже суетилась женщина.

— Далеко ли нам еще до города, мамаша?

— До какого?

— До Атбасара.

— Да вы ведь совсем в другую сторону едете.

Оказалось, что в Атбасар можно попасть, выехав на магистральное шоссе, а до него еще километров сто по проселочным дорогам.

Женщина, внимательно всмотревшись в их одежду, видимо, что-то заподозрила, но все же повела их в домик и даже молоком напоила. На дорогу она дала им буханку хлеба и кусок сала.

Выехали из села, проехали еще километров двадцать и свернули к кустам у ручья. Усталость свалила их обоих — они откинулись на сиденье и тут же заснули.

Проснулись они, когда солнце уже начало клониться к горизонту. Вокруг красота необыкновенная: ручей, заросший кустарником, в отдалении зеленые сопки и ни души. Неужели им действительно удалось затеряться в этой глуши?

Еще через час езды они заметили, что приближаются к большой асфальтированной дороге, по которой ходят грузовые автомашины американской марки «Студебеккер». Она действительно вела на этот Атбасар. Там попробуют они затеряться и начать вольную жизнь.

Ехать по шоссе пришлось недолго, впереди образовалась пробка, огромная вереница грузовых машин стояла перед ними. Выйдя, они обнаружили, что там, далеко впереди, несколько солдат осматривают подряд все машины, постепенно приближаясь к ним. Сначала они решили оставить машину и податься пешком в степь. Но это солдаты сразу бы заметили: местность открытая. Тогда решено было попытаться выехать из колонны автомашин на обочину и вернуться назад. Этот маневр с большим трудом, но удался. Чуть не оказавшись в кювете, они почти по откосу дороги начали медленно ехать вдоль машин назад. Уже через минуту Валерий в зеркало заметил, что их бегство замечено и к ним спешат солдаты. Выбравшись, наконец, на свободную дорогу, они понеслись назад. Первые двадцать минут никакого преследования не было заметно, но когда дорога стала делать дугу, они увидели, что на расстоянии нескольких километров за ними следует джип. Гонка не равная — догонят. Решили свернуть прямо в степь, а там что будет. Переехав через кювет, машина заплясала по целине, медленно удаляясь от дороги. Видимо, с джипа также заметили их маневр, так как джип остановился, а затем поехал обратно.

Итак, они удалялись, двигаясь по открытой степи к виднеющимся на горизонте зеленым сопкам. Быстро темнело. Двигаться дальше было опасно — ямы. Кто теперь их найдет в этой степи? Они поужинали деревенским хлебом с салом и заснули в кабине.

Утром были заморозки, и вся степь покрылась инеем. Нужно было на что-то решаться: назад на шоссе — опасно, трудно поверить, что их оставили в покое. Эта массовая проверка автомашин указывала, что их уже ищут военные. Ничего не оставалось делать, как двигаться дальше по целине в надежде, что попадется проселочная дорога. Бензина оставалось уже не много, необходимо добраться до населенного пункта.

Примерно через два часа перед ними открылась живописная панорама большого озера, окруженного высокими скалистыми сопками, а на той стороне в десяти километрах виднелось село: домики и электролиния. Решено было сделать остановку, чтобы умыться и отдохнуть. Они легли на прибрежный песок, пригретые солнцем.

Какой-то самолет прокружил над озером. Неужели и с воздуха? Еще через час, всматриваясь в противоположный берег, они различили, что какая-то машина появилась там. Кто же может в такой глуши ездить вдоль озера? Они поднялись на скалистую сопку, глянули и замерли — за машиной шла еще и группа людей. Солдаты? Да, солдаты. Это за ними. Они вернулись к машине, сели на песок. Наступила пауза, пауза перед самым важным решением. Да, оно было принято: обороняться до последнего.

На вершину сопки было поднято все необходимое, чем они располагали: автомат с запасными рожками, пистолеты, сиденье от автомашины, остатки продуктов, канистра с водой. Сопка на вершине своей имела площадку, по краям которой можно было заметить остатки кладки стен из глинобитного кирпича, видимо, казахский могильник. Они осмотрелись — подходы к вершине были довольно-таки крутыми и каменистыми. Крепость! Внизу была видна гладь спокойного озера, а вверху неслись белые облака.

Еще через час уже можно было хорошо различить военный автомобиль и человек пятьдесят солдат, медленно движущихся к ним. Нужно было готовиться. Они наносили камней и уложили их на остатки стен, создав огневые точки с трех сторон. Один из склонов был так крут, что подняться по нему с оружием было почти невозможно. Если для всей страны война уже два года как закончилась, то для них она снова начиналась.

Ждать пришлось недолго. Видимо, не сразу преследователи определили, что беглецы засели на вершине. Примерно через час появились на склоне головы солдат во главе с сержантом, они лезли на сопку с самой отлогой стороны. Патроны нужно было беречь, поэтому Виктор дал только один предупредительный выстрел в воздух. Движение солдат сразу же прекратилось, вероятно, для них это было неожиданностью. Из машины вышел офицер и стал что-то объяснять. Солдаты сползли вниз и расположились в кустах. Подъехал еще один джип, в нем проводник с собакой.

Лишь к вечеру, когда стало смеркаться, солдаты предприняли еще одну попытку подняться, теперь уже сразу с трех сторон. Виктор и Валерий ждали и лишь только, когда они подползли совсем близко, дали две короткие очереди по камням. Ползущие спрятались, но отступать, видимо, не собирались. Так прошло еще полчаса, напряжение росло. Вдруг со стороны обрыва, у них за спиной, послышался шум падающих камней. Валерий выглянул и обнаружил, что уже совсем близко от вершины к ним с автоматом карабкается сержант.

— Дай очередь! — командует Виктор.

— Как-то нехорошо, Витя, по своим-то.

— Дай по верхам!

Протарахтела очередь, и сержант понял предупреждение: стал медленно спускаться. Маневр не удался. И сразу же вслед за этим по укрытию Виктора снизу началась беспорядочная стрельба из винтовок. Высовываться и смотреть было рискованно. Виктор отвечал одиночными выстрелами, не целясь. Снова все замерло, противник ждал, время работало на него.

И вдруг они услышали, как кто-то кричит им снизу, называя их по фамилиям. И это уже им стало известно! Можно было разобрать лишь отдельные слова: «Сопротивление бесполезно… гарантируем жизнь…». Да, конечно, самое дорогое — жизнь, но если за колючей проволокой она стала невыносимой! Обратно в зону? Нет!

Стрельба возобновилась. Это была лишь отвлекающая стрельба, вскоре за их спиной раздался оглушительный взрыв, полетели камни, все заволокло пылью. Это со стороны отвесной стены бросили гранату. Валерий дал очередь. Но последовал еще один взрыв у самой кромки стены, который отбросил Валерия назад, и он упал ничком, но тут же поднялся.

Быстро вечерело. «Рискнут ли они атаковать в темноте?» У Валерия со лба стекала струйка крови, осколок камня при взрыве задел его.

Наконец, стало совсем темно. Отдыхали по очереди. Теперь каждый шорох внизу вызывал тревогу, но никаких попыток к нападению противник не предпринимал, и они по очереди ложились, чтобы хоть немного отдохнуть.

Рассвет наступал быстро. Они сидели молча, доедая оставшийся хлеб, разговора не получалось, хотя Валерий пытался шутливо петь: «Это есть наш последний и решительный бой…». Каждый уже понимал, приближается развязка: даже если их просто будут держать на вершине, то без воды, без патронов уже через день-другой они перестанут сопротивляться. Может быть, ночью попытаться прорваться с боем? Но ведь начнут преследовать по степи, пока не захватят.

Когда солнце было уже высоко, движение внизу возобновилось. Теперь ползли лишь несколько солдат с сержантом, но одновременно по всем трем пологим склонам. Как только сверху открывали огонь, они прятались за камнями, пережидали и потом опять продолжали ползти. Так удалось некоторым из них подойти близко к карнизу площадки и укрыться за камнями.

После некоторой паузы вдруг в центре площадки разорвалась граната, брошенная снизу. Оба они метнулись в углы и легли. Еще и еще граната. Прижались и не поднимали голову, хотя знали, что там ползут и скоро бой пойдет на площадке. Медлить было нельзя: Валерий перескочил на другой край к обрыву: «Я обойду их и успокою!». Виктор ничего не ответил.

Еще одна граната совсем близко от Виктора. И после паузы он услышал, как где-то снизу раздалась очередь, это Валерий спустился немного по обрыву и стрелял в них сбоку. Виктор выглянул и увидел, что одного раненого тащат вниз. Вскоре вернулся и Валерий.

На целый час все стихло, но солдаты не ушли: сидят в укрытиях. Наконец штурм возобновился: еще две гранаты и стрельба по каменным гнездам. Звуки стрельбы явно приближались.

Сквозь грохот Виктор слышит, что Валерий что-то кричит ему, но понять слов не может. В следующий момент Валерий перемахнул через каменное укрытие и открыл огонь напрямую по засевшим с гранатами солдатам. Затем он поднялся опять, чтобы вернуться на площадку, и тут вдруг Виктор увидел, что тело его друга содрогнулось и замерло — он стал медленно падать. Виктор вскочил на ноги и стал стрелять из пистолета в упор по ползущим солдатам. Но стрелял он недолго, что-то ударило его в грудь. Дальше он ничего не помнит: вдруг стало темно.

Очнулся он в военном госпитале, в расположении какой-то воинской части. Пуля прошла через правое легкое навылет, тугая повязка мешала ему, он задыхался и кашлял. «Почему же они меня не добили!». В палате в углу на табурете сидел солдат и смотрел на него. Вскоре вошел офицер, поднял солдата, пододвинул табурет к кровати и сел, наклонившись к Виктору.

— Фамилия? — тихо спросил он.

Виктор попытался ответить, но не мог: какая-то пена клокотала в его гортани.

Глаза офицера были усталыми и грустными, это был простой пехотный лейтенант.

— В каком звании воевал?

Виктор понял вопрос.

— Старший лейт… — прохрипел он и добавил: Где мой друг?

— Твой друг мертв, — последовал ответ.

Виктор отвернулся к стене. В этот момент солдат, стоящий в углу, прошипел:

— Ууу! Предатель!

Офицер резко оглянулся.

— Покинуть помещение!

Когда солдат вышел, он тихо, как бы про себя, добавил:

— Тебе бы так воевать, молокосос.

У пехотного вопросов больше не было.

— Ну, старшой, — встал он, — за тобой ваши приехали.

«Вашими» были сотрудники МВД из лагерного управления, которые уже ждали, очнется он или нет. Он был молод и крепок — он очнулся.

Все подробности этой истории я узнал от самого Виктора, когда его год спустя специально привезли на наш лагпункт, дабы показать всем, что побеги из ПЕСЧЛАГА действительно невозможны.

После центральной лагерной больницы, где он пролежал почти полгода, его снова судили. Ему повезло; в этот год была отменена смертная казнь, а к его оставшемуся сроку можно было добавить еще только один год. Итак, опять двадцать пять.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.