Читайте также
Перемена в судьбе
Дом. Можно подвести какие-то итоги четырех лет за рубежом. Что же самое главное?Разумеется, прежде всего сын, который родился в Карачи.За четыре года я вырос с недипломатической должности референта до третьего секретаря, и, как слышал перед отъездом,
ПЕРЕМЕНА В СУДЬБЕ
Дом. Можно подвести какие-то итоги четырех лет за рубежом. Что же самое главное?Разумеется, прежде всего сын, который родился в Карачи.За четыре года я вырос с недипломатической должности референта до третьего секретаря, и, как слышал перед отъездом,
Перемена в судьбе
Дом. Можно подвести какие-то итоги четырех лет за рубежом. Что же самое главное?Разумеется, прежде всего сын, который родился в Карачи.За четыре года я вырос с недипломатической должности референта до третьего секретаря, и, как слышал перед отъездом,
Не надо кланяться судьбе
Мой «период выживания» пришелся на время, когда каждый год уже становился для меня дефицитным. Но я понимаю, что все начиналось гораздо раньше. Я ведь когда-то (теперь уже можно говорить — давно) пришла в театр, в котором сложились определенные
КРАТКАЯ ЛЕТОПИСЬ ЖИЗНИ КНЯГИНИ М. Н. ВОЛКОНСКОЙ (УРОЖДЕННОЙ РАЕВСКОЙ)
1805, 25 декабря. В семье полковника H. Н. Раевского появился на свет пятый ребенок — дочь, которую при крещении нарекли Марией.1806, 17 ноября. Рождение сестры, Софьи Раевской.1806 — весна 1820. Младенчество,
К СУДЬБЕ ГЕСИ ГЕЛЬФМАН
Письмо А. А. Герке В. К. Плеве от 28 июня 1881 г.Ваше превосходительство Вячеслав Константинович.Принося благодарность за данное Вами мне разрешение на свидание с осужденною Гесею Гельфман, имею честь уведомить, что свидание это состоялось сегодня, в
Кэтрин Мэнсфилд – княгине Бибеско[6] (урожденной Элизабет Асквит)
(24 марта 1921 года)
Княгиня,боюсь, Вам придется прекратить строчить любовные записочки моему мужу, пока мы с ним живем под одной крышей. Подобные выходки не приветствуются в нашем мире.Вы еще очень молоды,
Новый поворот в судьбе
Видимо, кому-то стали известны эти записи. Неожиданно в апреле 1881 г. великого князя Николая Константиновича отправили в Ташкент. На вечное поселение и с почти тюремным режимом. Малейшее проявление неподчинения окружающим его будет караться арестом
Князь П. А. Вяземский – жене, урожденной княгине Гагариной
(21 августа 1812 года)
Я сейчас получил твое письмо с двумя образами и повесил их на шею, как ты мне велела. Я их не сниму, милый мой друг, ты можешь быть в том уверена. Повторяю тебе мою просьбу писать ко мне чаще, а ты не
Князь П. А. Вяземский – жене, урожденной княгине Гагариной
(Москва, 24 августа 1812 года)
Я сейчас еду, моя милая. Ты, Бог и честь будут спутниками моими. Обязанности военного человека не заглушат во мне обязанностей мужа твоего и отца ребенка нашего. Я никогда не отстану, но и
Князь П. А. Вяземский – жене, урожденной княгине Гагариной
(Москва, 30 августа 1812 года)
Я в Москве, милая моя Вера. Был в страшном деле и, слава Богу, жив и не ранен, но, однако же, не совершенно здоров, а потому и приехал немного поотдохнуть. Благодарю тебя тысячу раз за письма,
О судьбе
– Если бы я не была религиозна, мне было бы очень трудно в жизни. Ни с того, ни с сего быть сосланной на десять лет в сталинский лагерь, жить с проститутками, убийцами в общем бараке… Если бы я была неверующей, я только бы возмущалась, как все неверующие, бывшие со
НАВСТРЕЧУ СУДЬБЕ
Год 1951-й для нас с женой был годом свободного выбора. После отпуска мы отказались вернуться в Сусуман на прежнюю работу и остались в Магадане. Нина Владимировна приняла больницу Маглага, я пошел работать в клиническую лабораторию Магаданской областной
Аль его, аль его боярыни вырвали? «О» и Олжас. Продолжение рассказа поэта Сулейменова
В 1975 году Олжас Сулейменов напишет в книге «Аз и Я» в том числе и про отдельное значение фонемы «О» в тексте «Слова о полку Игореве». Книга вызовет скандал, с чем-то в ней не согласится
«СУДЬБЕ ВОПРЕКИ»
— Почему бы нам не начать издавать Толстого? — спросил меня приехавший из Петербурга писатель. — Неужели вы никогда об этом не думали?— Ну, конечно, думала, — отвечала я, — но нельзя же издавать сейчас, когда все разрушается…— Именно сейчас, в 1918 году, —