2

В густых вечерних сумерках Курнатовский после короткой лесной прогулки спустился с пригорка и остановился на углу узенького проулка. Была пора, когда рабочие возвращались с завода, и Виктор Константинович поджидал Ошуркова. Рядом стояла Дианка. Почуяв знакомый запах человека, с которым хозяин неоднократно встречался тайком от посторонних глаз, она пушистым «пером» стукнула его по ноге. Шагнув навстречу, Виктор Константинович убедился, что собака не ошиблась, — человек шел, прихрамывая.

— Севастьян! — взял рабочего за руку. — Тебе — подарок. Из Красноярска. «Зайчик» теперь там. Не спрашивай, — больше ничего не знаю.

Спрятав брошюры в карман куртки, Ошурков до боли, словно не пальцами, а клещами, сжал руку инженера, — и они, разойдясь в разные стороны, исчезли в темноте.

«Какая она смелая и находчивая, Глафира Ивановна! — подумал Виктор Константинович. — Прелестный «Зайчик»!»

Дома он поужинал при тусклом свете пятилинейной керосиновой лампы, отдал баранью кость Дианке и отнес тарелку в кухню. Вернувшись, сел поближе к живой капельке огня и достал брошюру, привезенную Ульяновым. Взглянув на верхнюю строку титульного листа: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» — и на нижнюю: «Женева, 1898», чуть было не вскочил от радости.

«Вот это сюрприз! «Задачи русских социал-демократов»! Это же сверх всяких ожиданий! И откуда у Ильича столько энергии да смекалки?! Хватило бы на сотню революционеров! В ссылке написал, — вот же сказано в предисловии Аксельрода: «…написана была около года тому назад», — издал в Женеве и заполучил сюда, в сибирскую глушь! Это надо уметь! Это не каждому дано!»

Дочитав, спросил себя:

«А я?.. От ничегонеделания для революции можно сойти с ума. — Прижал руку к груди. — Враг самодержавия, враг капиталистов, я нанялся на работу к хозяйке сахарного завода и золотых приисков. Своими услугами и знаниями помогаю Гусевой эксплуатировать рабочих… Не я первый, не я последний? Да, Старков тоже нанялся к какому-то купцу соль варить. Без соли люди не могут обойтись. И сахар нужен. Но какими глазами смотрит на меня Ошурков? Он не может осуждать. Он знает, что я не только инженер, а прежде всего… Не столько — хозяйке, сколько — рабочим. Хочется, чтобы нынче забастовали, чтобы поскорее накопился гнев… А брошюрку эту, стоящую дороже больших томов, надо, — решил он, — поскорее возвратить Ильичу. Он даст прочесть другим».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.