«Эти права написаны не для вас, а для негров…»
«Эти права написаны не для вас, а для негров…»
Так отвечали в органах правозащитникам-инвалидам, добивавшимся выполнения советской стороной международных пактов по правам человека, хельсинкских договоренностей. Считать инвалидов изгоями общества было тогда нормой, хотя на словах провозглашались гуманные идеалы. В ноябре 1984 года В. Фефёлову предложили постоянную работу в Международном обществе защиты прав человека (МОПЧ) во Франкфурте-на-Майне, и он переехал в этот город, где живёт и поныне. Это была молодая организация, основанная в 1972 году Корнелией Герстенмайер, дочерью известного немецкого политика. Попрание главных человеческих прав — характерная особенность XX века. Похоже, что не лучше положение в этой сфере и в начале века нынешнего. Информация поступала в МОПЧ разными путями: от бывших политссыльных и беженцев, с письмами и корреспонденциями, «Хроникой текущих событий» и подобными изданиями. Пригодились и прошлые контакты Валерия, российские инвалиды Василий Первушин, Михаил Зотов и некоторые другие, без страха, не думая о последствиях, рассказывали о положении в СССР.
Почти десять лет жизни посвятил Валерий этой организации, возглавив отдел по защите прав инвалидов в Советском Союзе, сочетая эту работу с общей проблемой нарушения прав граждан. Но то ли тема его исчерпалась, то ли началась новая эпоха — подул ветер перемен, только почувствовал он, что отношение к нему изменилось, начались придирки, поползли порочащие слухи — мол, «агент КГБ». Он старался не придавать этому значения, хотя обстановка вокруг него создавалась нетерпимая. Пришлось ему в начале 1994 года даже обратиться в немецкий суд по трудовым спорам. Дважды суд заступался за него, защищая инвалида от… Международного общества защиты прав человека! Вот такие в жизни бывают парадоксы. В 1992 году В. Фефёлов впервые посетил Россию после десятилетнего изгнания. Он уехал из брежневского «развитого социализма», а вернулся в ельцинскую Россию, переживавшую непростые времена после путча и смещения Горбачёва. «Ностальгии у меня особой не было, — вспоминает правозащитник, — была только большая обида, жалко советских людей, которые вынуждены были так жить». Кэгэбисты распространяли слухи, что он погиб, разбился на машине, попал под поезд, а жена пошла по миру, что его давно уже нет в живых… Немало боли и страха пришлось пережить его родителям, когда до них доходили подобные сведения.
Он с трудом узнал страну. Вспомнился анекдот: все рот открыли — а положить туда нечего. И тем не менее, Валерий радовался переменам, возможности помогать людям открыто, не таясь. А жизнь людей легче не стала, обнищала страна. Из Франкфурта в Россию уходили тогда десятки тысяч посылок с продовольствием, а также экземпляры Библии и другой христианской литературы, которую Валерий привозил из Брюсселя, из бельгийского издательства «Жизнь с Богом». Тогда ещё можно было брать книг столько, сколько может вместить машина. Всё это не стоило никаких денег, было такое время.