Глава 23 Путь домашнего очага

Глава 23

Путь домашнего очага

Мне кажется, Тина верила, что если она сможет любить Стива достаточно сильно, то он будет в порядке. Я же была слишком измучена, чтобы заботиться о Стиве с таким пылом. Мы действительно нравились друг другу во многих отношениях, однако у меня больше не оставалось иллюзий, что я могу поддержать или спасти его. Между нами слишком много произошло; я пришла в порядок и изолировалась. С меня хватило. Мы отчасти существовали бок о бок друг с другом для благополучия Лизы. Я еще верю, что мы со Стивом прекрасно подходили друг другу, но настоящие отношения могли сложиться лишь в том случае, если бы мы не стеснялись быть честными. В конце концов, я не думаю, что мы знали, как оставаться достаточно честными, чтобы нести ответственность за любовь. Я полагаю, что проблема заключалась именно в этом.

Отец Тины умер, когда та была еще девочкой, но у нее имелась сильная духом мать, которая сбежала из нацистской Германии во время Второй мировой войны. Рут была очень искренней, и однажды она спросила свою дочь: «Тина, почему ты встречаешься со Стивом? Он даже не понимает, кто ты такая!» Рут злилась на свою дочь за то, что та впустую тратит время со Стивом. Но Тина тоже обладала даром понимания происходящего. Она не раз говорила мне, что, понаблюдав, как Стив выполняет свою роль родителя Лизы – и как он относится ко мне, – она поняла, что никогда не выйдет замуж за Стива и не заведет с ним детей. Тем не менее, когда Кобун побудил Стива сделать предложение Тине, это вызвало радостное волнение.

Стив с Тиной расстались, и она начала встречаться с другим мужчиной, однако под влиянием Кобуна Стив вернулся в жизнь Тины и сделал ей предложение. Несмотря на ее осознание и все ее опасения, я видела, что она подумывала о том, чтобы согласиться – лелея надежды и видя яркую возможность. Тина отчасти призналась мне. Она рассказала, как Стив приехал к ней домой в Пескадеро и как неловко чувствовал себя ее новый молодой человек, покидая дом, поскольку Стив неожиданно приехал делать предложение. Тина довольно сдержанно описывала детали произошедшего, однако я уловила картину.

Именно тогда мы с Лизой приехали в NeXT, чтобы встретиться со Стивом. Был субботний день, и на парковке около NeXT почти отсутствовали машины, за исключением «Мерседеса» Стива. Когда мы приехали, я была удивлена, увидев Тину. Они со Стивом стояли около его машины и разговаривали. Они казались расстроенными. Я припарковалась, нос моей машины смотрел на юг, и вдруг я ахнула: на парковочном месте наверху, смятая и искореженная, лежала новая машина Тины. В тот день мы отменили планы и уехали. Позднее Тина рассказала, что после ожесточенного спора со Стивом она села в машину, случайно включила заднюю передачу и скорость. Через пятьдесят ярдов она врезалась в шестифутовое заграждение и перелетела через него на южную площадку для стоянки автомобилей. Она не пострадала, но сказала, что это происшествие заставило ее понять: она не вынесет жизни со Стивом. Она в итоге убьет себя либо «случайно», непроизвольно съехав с дороги, либо как-нибудь еще хуже. Она отклонила предложение руки и сердца, и они расстались насовсем.

Тина поделилась двумя откровениями, которые еще не дают мне покоя. В конце девяностых она сказала мне, что Стив поведал ей, что я была одним из наиболее креативных людей, которых он когда-либо встречал. Почему, почему же он не говорил мне этого? Она также рассказала мне примерно через двадцать лет: общаясь со Стивом, однажды она поняла, что наши с ним встречи создавали внутри Стива самое глубочайшее умиротворение. Это было то, чего она хотела для него. Я считаю, что это действительно так. Я воспринимала это по-своему, и теперь я считаю, что главное озарение в отношении Стива и меня состоит в том, что наши души подходили друг другу, а наши психоэмоциональные системы восприятия – нет. Более того, наши совместные встречи должны были создавать глубочайшее умиротворение не только в Стиве, но также и во мне с Лизой. Но этого не происходило. Наибольшей близости мы достигли тогда, когда Стив несколько раз заходил к нам домой и радостно говорил: «Ты знаешь, мы словно женаты!»

Действительно.

Тина способствовала моему пониманию себя во многих отношениях. Она много раз говорила мне, что на моем примере познала ценность женского пути решения тех или иных задач, о котором до этого была не слишком высокого мнения. Годами я задавалась вопросом, что она могла иметь в виду, однако затем еще одна женщина сказала мне то же самое. В конечном итоге я поняла. Они говорили о пути домашнего очага. Когда-то существовали религии, которые связывали обязанности женщины по ведению домашнего хозяйства со священным измерением – от готовки, уборки, создания уюта до выращивания детей и любви к мужчинам.

Что может быть священнее, чем домашний очаг?

Через два года после переезда в дом на Ринконаде я открыла новое дело. На этот шаг меня вдохновил сон, в котором я, находясь в особняке Стива в Вудсайде, увидела серию резных орнаментов на тему «Красавицы и чудовища». Этот сон заставил меня задуматься о том, что можно создавать обстановку из сказок в формате большой стенной живописи и зарабатывать на этом деньги, организуя экспозиции для детей. Я не могла избавиться от этой идеи и начала думать, как претворить ее в жизнь. В конце концов работа закипела. Я начала создавать огромные трафаретные стенные фрески по мотивам сказок, которые превращали целые комнаты в волшебные миры, куда могли попасть дети. Я придумывала собственные орнаменты, нанимая художников, когда мне нужна была дополнительная помощь. Моей рабочей площадкой выступали отдельные дома, однако по большей части я творила в педиатрических заведениях, таких как больницы, врачебные кабинеты и Дом Рональда Макдональда. Я работала на местном уровне, а также устраивала большие экспозиции в Лос-Анджелесе и Бостоне. Этот бизнес позволял мне зарабатывать деньги, сохранять прекрасную способность к чувственному восприятию искусства и дарить ощущение волшебства детям из семей, находящихся в кризисной ситуации. В конечном итоге я дошла до того, что делала все свои стенописи в моей студии на огромных полотнах, которые сворачивала и отправляла своим клиентам по почте с Federal Express, чтобы они могли использовать их в качестве чрезвычайно дорогих обоев. Все было сделано с любовью к многослойной краске и цветным узорам, с текстурами, которые можно почувствовать руками. Мои работы резко отличались от тех, что создаются с помощью компьютера и бесконечно дублируются, я хотела, чтобы дети чувствовали атмосферу и ауру первоисточника. Я старалась сделать свои стенные фрески веселыми, нестандартными и нежными, словно детство. В то же время я понимала, что это не моя настоящая работа, скорее средство для заполнения свободного времени. Но такая деятельность позволяла мне трудиться дома допоздна и при этом находиться рядом с Лизой. Она давала мне возможность работать, когда мне удобно, и была чрезвычайно важной, так как обеспечила меня годами занятости, во время которых я развивала понимание цвета и формы, зарабатывая при этом деньги. Поле деятельности было очень большим, а труд – приятным и приносившим только позитивные эмоции, особенно в те моменты, когда количество заказов позволяло нанять других художников для помощи.

После того как Стив расстался с Тиной, он некоторое время ни с кем не встречался. Именно тогда он стал приходить в середине дня ко мне домой и спать на моем диване, даже когда Лизы не было дома. Я считала это странным, но мирилась с этим, пока не осознала, что он даже не разговаривал со мной во время этих визитов, просто ложился спать, а затем уходил. Мне это не нравилось. Я сказала: «Знаешь, если ты не собираешься разговаривать со мной, когда находишься здесь, то, пожалуйста, не приходи». Возникало ощущение, что он хочет поглотить мою креативность и тепло моего дома, однако недостаточно ценит меня, чтобы разговаривать. Я не понимала, что это означает. Я испытала бурю эмоций, глядя, как Стив выходит из двери и спускается по тротуару к машине. Наблюдая через дверь с проволочной сеткой, я пыталась понять свои чувства по поводу того, что фактически выгнала его. Он оглянулся, и в его взгляде читалось не только оскорбленное самолюбие, но и отношение ко мне как к неудачнице. Я не чувствовала себя неудачницей. Мне также было не по душе прогонять его, однако я ощущала, что он использует меня, не желая признавать мои заслуги. Если бы у него хватило воспитанности, чтобы поприветствовать меня, немного поговорить и попрощаться, я бы отвела для него пространство, однако он приходил и уходил, словно вор, и это причиняло боль. Если мои действия в те времена были направлены на общее благо, то Стив стремился к накоплению собственного богатства. Помимо этого, если оценивать произошедшее, исходя из логики сказок, то это было сравнимо со срыванием аленького цветочка из сада в «Красавице и чудовище» – вроде пустяк, а на самом деле нет.

* * *

А затем Стив повстречал Лорен Пауэлл. В течение недели с момента их знакомства Стив пригласил нас с Лизой на ужин и сказал нам, что встретил «кого-то особенного». Он познакомился с ней во время лекции, которую читал в Стэнфордской школе бизнеса и которую он намеревался отменить из-за усталости. Однако он был крайне рад, что решил пойти, поскольку встретил эту женщину, и это казалось очень важным событием. Стив рассказал, как она сидела в первом ряду, а затем дожидалась в задней части комнаты, пока все уйдут, откинувшись назад на стуле и пристально смотря на него.

– Она симпатичная? – спросила Лиза.

Стив рассмеялся и развел руками.

– Я действительно не имею понятия, – ответил он. – Не могу описать.

Мы продемонстрировали нашу радость за него, поскольку он был счастлив, однако я думаю, что нам обеим, мне и Лизе, стало немного не по себе.

Что это значило?

Мы выяснили это через пару месяцев.

Мы с Лизой сидели на полу в столовой – я помогала ей с художественным проектом. Мне нравилось, когда в комнате мало мебели, и у нас никогда не было столов, размеры которых позволяли бы развернуть на них некоторые из наших размашистых проектов, мы просто располагались на полу. Мне нравились полы в доме на Ринконаде – когда их переделали и выкрасили в белый цвет, они стали чистыми, лишились потертостей и царапин. Их надо было немного протереть, и они делались лучше всякого стола. Кажется, Лиза тогда рисовала карты на ватмане, чтобы выучить все страны мира. Это была часть учебной программы в Нуэва – выучить страны и их столицы. Я всегда помогала ей, когда дело доходило до создания вещей: мне нравилось показывать ей, как использовать правильные материалы для изобразительного искусства, и я любила думать о содержании и эстетике вместе с ней. В тот день в нашем распоряжении были цветные ручки и карандаши, ножи X-Acto и разделочная доска, рулетка и клей, разбросанные по всему полу, пока мы сидели там, раскинув ноги, и корпели над работой. Лиза всегда была очень красивой, когда концентрировалась и трудилась подобным образом.

В дверь постучали, я крикнула «Входите», и Стив ввел Лорен в мой дом. Она пошла по направлению ко мне уверенным шагом, словно была моделью на показе. На расстоянии четырех шагов от меня она приняла позу: поставила одну ногу впереди другой, грациозно вывернув. Она вытянула руки и раскрыла ладони, склонила голову набок, а затем посмотрела вниз на меня (я сидела на полу) с небольшой улыбкой на лице.

Я была в недоумении.

Почему она позировала для меня? Девушки из Стэнфорда теперь занимались именно этим? Не помню подробностей нашей беседы, лишь ее позу и мое осознание того, что мир изменился. «Может быть, даже в худшую сторону», – подумала я. Такая презентация в духе пансиона благородных девиц была именно тем, что мое поколение отвергало. Передо мной был иной тип женщины, и в этой суете, когда все пытаются быть вежливыми при первой встрече, я пыталась понять ее поведение. Думаю, я выглядела изумленной. Независимо от ее мотивации я решила, что она была очень милой и мужественной, чтобы представиться таким образом, как она это сделала.

Дальше их отношения становились все крепче, и я начала думать, что Стив встретил ровню себе. Она была амбициозной и достаточно жесткой для него. Я помню, как они остановились у меня сразу после гонки на своих двух машинах вниз по скоростной автостраде. Они смеялись, их переполняла энергия. Она выиграла этот заезд. Боже, как же приятно мне было это слышать! Позднее умение Лорен трезво мыслить и ее навыки ведения переговоров произвели на меня большое впечатление, когда у Стива случилась перебранка с грубой официанткой. Это произошло сразу после того, как у них родился сын, Рид, и мы все впятером – Лиза, Рид, Лорен, Стив и я – пошли в «Иль Форнайо» в Пало-Альто позавтракать. Все с самого начала пошло наперекосяк, и Стив схлестнулся с немолодой крупной официанткой, которая не собиралась терпеть его нравоучений. Все происходящее было нелепо. Лорен повела себя хладнокровно и объяснила, в чем заключается непонимание, чем разрядила обстановку. Прямо накануне их помолвки кто-то из нашей компании – Мона или двоюродный брат Тины Фин Тэйлор – наконец дал объяснение всему происходящему. В отличие от всех нас, и в особенности от Стива, в поведении Лорен никогда не было никаких выкрутасов.

* * *

Ходят слухи, что Лорен организовала или ускорила (я не знаю, каким именно образом) проведение лекции Стива в Стэнфордской школе бизнеса, чтобы подстроить ту на вид судьбоносную встречу. Я узнала об этом много лет спустя, и Лорен утверждает, что это неправда. Но я впервые услышала о такой вероятности от двух разных людей – двух женщин, которые разыскали меня, чтобы рассказать, что встреча Лорен и Стива была не очень-то случайной. Одна из них присутствовала на лекции, а у второй на лекции находился близкий друг.

Когда мне это рассказали, пару лет мне не давали покоя некоторые мысли. Я не могла понять, почему этой женщине, желавшей выйти замуж за Стива, не следует выходить за него – тем более что он сам пришел к осознанию того, что хочет на ней жениться. И почему все мои друзья, присутствовавшие на той лекции, были в ярости? В 2005 году я решила позвонить своему другу Майклу, чтобы спросить его, в чем суть проблемы.

Годами я звонила Майклу, чтобы узнать его точку зрения по большому количеству вещей. Обычно то, что он говорит, его мудрость и огромный жизненный опыт успокаивают меня и придают мне сил. Когда рассказала о том, что якобы сделала Лорен, чтобы встретиться со Стивом и выйти за него замуж, он рассмеялся. И медленно сказал: «Знаешь, любовь, как мы склонны верить, дается нам в подарок от чего-то большего, чем мы сами, провидения или от Бога, если угодно. Но если такая вещь подвергается манипуляциям ради мирских амбиций, то речь идет уже о совершенно другом явлении». Я долгое время думала об этих словах. Мне понравилось, что он описал любовь как явление, находящееся вне сферы мирских амбиций.

Безусловно, на протяжении всей истории человечества заключались браки различного типа. Можно утверждать, что если Стив не собирался быть более чутким в своем отношении к людям (и если он хотел жениться), то ему очень повезло, что в его жизни появилась Лорен. Более того, если она выбрала себя для него таким образом, как говорили некоторые люди, то все это указывает, что она подходила для Стива. Я предполагаю, в итоге он все узнал, и мне всегда было интересно, что он об этом думал.

Лорен знала, как позаботиться о себе. Хотя, по ее признанию, она не была добрейшей души человеком, я видела в ней способность к извлечению личной выгоды, в которой, как я считаю, есть то, что заслуживает восхищения и опережает свое время в контексте появления у женщин новых прав. Мне начало казаться, что она идеально подходит для Стива. Ее «толстокожесть», стремление достичь своей цели и уравновешенность – всё говорило, что она может справиться с тем, что он мог выкинуть. Я не не любила ее. На самом деле мне было легко с ней общаться. Вскоре после их женитьбы она неожиданно пришла в мой дом, села со мной на крыльцо и рассказала мне, почему любит его. Я верила ей, однако мне было интересно, почему она мне это говорила.

Теперь я понимаю, что ее приход мог преследовать цели стратегического характера. В другой день она шла за Стивом по пятам через мою гостиную, с энтузиазмом говоря: «Какой же ты хороший отец!» Стив был довольно скверным отцом, любой мог это понять. Все также понимали, что он хотел слышать о себе хорошее, даже выдуманное. Лорен была готова делать это для него.

С момента начала отношений между Стивом и Лорен прошло около пяти месяцев, когда он попросил меня пригласить их на ужин, чтобы познакомиться с ними как с парой. Но эта просьба напрягла меня, и я не решилась ее исполнить. Забота о ребенке, особенно когда ты мать-одиночка, – довольно изматывающее занятие. У меня не было лишних денег, и к вечеру я уставала после целого дня, пока работала, проезжала сорок миль, чтобы отвезти Лизу в школу, готовила ужин, укладывала дочку, беседуя с ней и рассказывая ей историю. К 20.30 я уже обычно лежала без сил. Почему он просто не мог отвести нас троих в какое-нибудь место, чтобы мы могли поговорить, и не заставлять меня проделывать много лишней работы? Вскоре я всё поняла. Стив пытался перераспределить роли, чтобы они укладывались в его новый сценарий. В этот раз мне отводилась роль его матери, что превращало Лорен в мою сноху. Тогда становилось логичным, что я должна была организовать для них ужин.

Я чувствовала себя оскорбленной. Внутри меня все бушевало.

Неужели все снова возвращалось к одной сплошной лжи?

Я не пригласила их на обед. И не обсуждала со Стивом этот вопрос, даже не поднимала. Это привело бы лишь к кошмарному спору, поэтому я просто спустила все на тормозах, оставив дело незавершенным, как это обычно между нами случалось.

На протяжении многих лет Стив и большинство людей, занимающихся продвижением его образа, включая маркетологов, адвокатов, биографов и людей из его окружения, в разное время и разными способами пытались публично выставить меня в образе незначительной персоны, чокнутой любительницы поживиться за чужой счет и утверждали, что я забеременела, чтобы получить доступ к богатству Стива. У меня нет стремления лгать. Меня ужасает умышленная ложь. У меня крайне плохо получается врать, мое лицо меня всегда выдает. Лишь проливая свет на правду, я становлюсь сильнее. Таков закон моего бытия. И тогда насколько же странно, что меня публично облили грязью за то, чего я не делала и что Лорен успешно провернула, чтобы стать его женой? Стив уважал власть, и Лорен заработала свое место рядом с ним, поступив так, как поступила.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.