Сплетни
Сплетни
«...Высоцкий был очень меркантильным человеком. Он брал по 2 тысячи рублей за одно выступление, за любой частный концерт. Требуя по 150 рублей за каждую следующую песню. Вся его любовь к Марине сводилась к поездкам за бугор и покупкам заграничных шмоток. Посчитайте, каким по счету мужиком он был у этой актриски по фамилии Влади?»
«Просто Татьяна в одно время очень устраивала Высоцкого в сексуальном плане. Он аж весь заходился при одном упоминании Таниного имени. Трахаться с ней очень любил. А потом как-то поостыл, подзабыл. Реже стал к ней возвращаться»
«А почему Аркадий с Никитой учились в школе не под фамилией Высоцкий, знаете?..»
«Сева Абдулов знал о романе Высоцкого с Иваненко очень много. Но никогда об этом не распространялся.»
«Марина давно поняла, что здесь, в России ее не любят. Нелюбовь эта идет в первую очередь от Никиты.»
«Иваненко, конечно же, была очень обижена на Высоцкого за то, что он удалился от нее и дочери.»
«В эту историю не надо лезть. Иваненко всячески пыталась оградить дочь от внешних влияний. В театр ее никогда не приводила. Даже от самого Высоцкого как-то полускрывала. В общем, Таня родила дочь для себя. Сам Высоцкий этот роман особо не афишировал. А когда появилась Марина, ему это совсем стало не нужно. Хотя все окружение о факте рождения дочери знало. Но таганский круг Володиных друзей упорно молчит.»
«При чем здесь его бабы и смерть? Он же сумасшедшим был. Ты попей столько, поколись, да еще сыграй на публике и напиши так сильно, чтоб все и все вокруг дрожало. Из него ведь гениальные строки вылезали. И всего за 42-то года. Но мученика из Володи делать не надо. Он сам себя загнал. Мужик же.»
«В молодые годы Таня Иваненко была такой красавицей, с ума сойти. Даже женщины объяснялись ей в любви. Такая несусветная бабочка порхала среди серых будней.»
«В последние годы жизни Высоцкий сильно тяготился Мариной. «Она так руководит в постели, что у меня уже вставать не хочет», — признавался он друзьям.»
«Душа Высоцкого рвалась между Мариной и Татьяной. Танька была у него палочкой-выручалочкой. Она, как нянька, вытаскивала его из пагубного омута страстей. Она была его спасением, клиникой. Ей надо поклониться в ножки.»
«С сексом у Высоцкого с Влади, кстати, было не все в порядке. Особенно в последние годы. Поднадоели они друг другу порядком.»
«Иваненко всегда была очень домашней. Ровной, правильной, обязательной, исполнительной. Она могла бы создать замечательную семью, дом. Могла бы посвятить свою жизнь мужчине. Танька постоянно вытаскивала Володю из запоев. Она была для него тем единственным человеком, кто мог это сделать. Относилась к нему очень бережно. А Высоцкий от Иваненко всячески отбрыкивался. Когда из Парижика приезжала Марина, Таня должна была враз исчезнуть с горизонта. Ее как бы не существовало. И никакой красивой любви там не было. По отношению к Иваненко и ее дочке Высоцкий вел себя очень погано. Он постоянно взбрыкивал, куда-то мчался. И зря.»
«Никита хотел подавать в суд на Марину за то, что она написала, будто Высоцкий не хотел детей. А Абрамова его обманула.»
«А то, что Валерий Золотухин в антрактах спектаклей на Таганке продает сегодня в фойе свои книжки-дневники, к этому как относиться? Как к пропаганде творчества Высоцкого, что ли?.. Получается, Золотухин гораздо хуже любого обывателя, смакующего интимные подробности жизни звезд, опубликованных в бульварной прессе. Он-то продает память о лучшем друге. Нельзя выпрыгивать из штанов и выносить свою душу на быдлинский позор.»
«Трезвого Высоцкого почти все его друзья, да и недруги не зря называли «рациональным евреем».»
«Никита не раз признавался, что тема с дочкой Иваненко очень деликатна. Настю-то он знает. Но поскольку Танька никаких претензий родственных не предъявляла, то и говорить вроде не о чем. Дочка Настя, не дочка, — какая теперь разница.»
«Если сам Кобзон сказал, что Высоцкий хороший поэт, тогда я в это могу поверить, — говорил его отец. Вот уж позорище.»
«Когда Танька была беременна Настей, Высоцкий признавался ей: «Не могу больше жить с Мариной, обрыдла, давит. А ребенка, если хочешь, давай оставим». Он очень хотел вернуться к Иваненко навсегда. Но Марину все же бросить не мог.»
Данный текст является ознакомительным фрагментом.