Кастинг

Кастинг

Режиссер часто ворчал: «Как только нанимаешь звезду, приходится сильно поступаться своими первоначальными планами». Снимая фильм «Психо», Хичкок решил, что звездами будут он и сюжет фильма. Сценарист Джозеф Стефано вспоминал о режиссере, который наделал столько шума в прессе, называя актеров «испорченными детьми» или «скотом». Даже двое из его «высокопоставленных особ» не избежали насмешек. Приватно Хичкок говорил об Ингрид Бергман, этой блистательной героине фильмов «Зачарованные», «Дурная слава» и «Под знаком Козерога», как о «такой красивой и такой глупой». После того как Джеймс Стюарт подарил Хичкоку четыре из своих самых лучших ролей, режиссер вознаградил звезду фильмов «Окно во двор» и «Человек, который слишком много знал» тем, что не дал ему ведущую роль в фильме «На север через северо-запад», обвинив актера в том, что тот «выглядел слишком старым» и более не мог гарантировать финансовый успех такого же уровня, как его роль в фильме «Головокружение».

Стефано заметил: «Было так, будто он действительно жил в ином мире. В общем, мы были кинематографистами, а они — «остальными». Выглядело так, будто он хозяин одного из великих английских замков, и теперь ему пришлось разрешить свободный доступ туристов в этот дом». Первый актер, которого Хичкок пригласил сниматься в «Психо», подписал контракт, не прочитав сценария. В сценарии Джозефа Стефано Норман Бейтс описан как мужчина в возрасте чуть меньше тридцати лет, худощавый и высокий, с тихим голосом и неуверенный в себе… с какими-то трогательными манерами». Тогда двадцатисемилетний Энтони Перкинс дебютировал в фильме «Актриса» (1953)[18] режиссера Джорджа Кьюкора. Играл ли Перкинс квакера времен гражданской войны в фильме «Дружеские уговоры» (1956) режиссера Уильяма Уайлера, или — менее убедительно — звезду бейсбола Джимми Пирсалла, страдающего депрессией, в фильме «Страх вырывается наружу» (1957), его неискушенная ранимость превратила Перкинса в вечно юного «мечтателя с мозгами». Популярность Перкинса даже превратила безвкусное «Лунное купание» в высокоскоростной хит.

К радости Хичкока, по условиям старого контракта Перкинс задолжал студии «Парамаунт» один фильм, поэтому его можно было нанять всего за 40 000 долларов. По контракту поющий Кэри Грант за главную роль в фильме «На север через северо-запад» обошелся студии в 450 000 долларов, плюс десять процентов от общей прибыли более чем в восемь миллионов долларов. Готовность мальчика с обложки популярного журнала конца пятидесятых сыграть трансвестита, даже под руководством Хичкока, была достойна восхищения. Те времена были консервативными, и, возможно, немногие актеры пошли бы на такой риск. Лишь немногие «сгодились» бы на эту роль. (Как возможную альтернативу, можно было бы рассматривать только Дина Стоквела.) Пол Джасмин, близкий друг Перкинса и в настоящее время действующий актер, вспоминал: «Хотя Тони был мне другом, то, что он делал, было полной тайной, ну очень большим секретом. Тони думал, что он на пути к серьезному продвижению в карьере. И он был прав».

Тем не менее даже нестандартный Перкинс, которого подростки-фанаты немедленно разорвали бы на сувениры, если бы он осмелился вылезти при них из своего нежно-голубого «тандерберда», — даже у него были опасения. Перкинс говорил: «Вопрос в том, было ли разумно вот так врываться в шестидесятые годы; возможно, гораздо менее разумно, чем в восьмидесятые, когда мне казалось, что люди готовы ко всему. Для примера посмотрите на Ванессу Рэдгрейв в фильме «Вторая подача»[19]. Перкинс делился своими проблемами только с режиссером. Актер вспоминал: «[Хичкок] согласился, что это была азартная игра. Он не представлял себе реального возможного успеха картины, но предложил мне попробовать в любом случае».

На роль блондинки Мэри Крейн Хичкок готов был пригласить самую знаменитую звезду, и все для того, чтобы достичь максимально шокирующего эффекта от ее «убийства» на киноэкране. В сценарии Стефано героиня описана так: «Ее лицо… выдает определенное внутреннее напряжение, тревожный конфликт. Она… привлекательная девушка, устремленная к краю бездны». Во время обсуждения актерского состава в офисе Хичкока часто звучало имя Евы Мари Сейнт. Режиссеру очень нравилась эта красивая профессиональная ведущая актриса в фильме «На север через северо-запад». Но, возможно, потому что Хичкок с таким трудом из тусклой актрисы в фильме «На гребне волны» создал блестящий экранный образ Сейнт, он не мог допустить, чтобы она сдала свои позиции. По приказу студии Хичкок и его команда рассмотрели кандидатуры всех киноблондинок того времени, включая Пайпер Лори, Марту Хайер, Хоуп Лэнг и здравомыслящую Ширли Джонс, сыгравшую в фильмах «Оклахома» (1955) и «Карусель» (1956), которая вскоре эффектно развернется на 180 градусов и сыграет проститутку в фильме «Элмер Гантри» (1960). Были даже разговоры, хотя и недолгие, о Лане Тернер со студии «Эм-си-эй», снова становившейся популярной благодаря успеху мыльной оперы «Имитация жизни» (1959) режиссера Дугласа Серка, снимавшего для «Юниверсал Интернэшнл».

Хичкок удивил некоторых голливудских наблюдателей, когда подписал контракт на роль Мэри Крейн с самоуверенной, но надежной Джанет Ли, еще одной актрисой из «Эм-си-эй». За эту роль она должна была получить двадцать пять тысяч долларов. Несмотря на все усилия, сделанные под руководством Эриха фон Штрогейма, Фреда Зиннемана и Орсона Уэллса, Ли должна была играть в таких костюмированных картинах, как «Принц Валиант» (1954), или в таких легких комедиях, как «Идеальный отпуск» (1958). И все же она была любимицей глянцевых журналов, членом команды «Кровь с молоком», куда входили Дебби Рейнольдс, Дорис Дэй, Джан Элисон, которые были полной противоположностью знойным сердцеедкам Элизабет Тейлор и Мэрилин Монро. Романтическое замужество с секс-символом пятидесятых годов Тони Кертисом (Yondah lies the castlle of my foddah)[20] утвердило ее в статусе голливудской королевы. Так же, как Джанет Ли, Кертис тоже был клиентом «Эм-си-эй» и актером-контрактником «Юниверсал Интернэшнл», вынужденным сняться в таком фильме, как «Канзасские рейдеры» (1950) и «Сын Али-Бабы» (1952) перед тем как показать, что он был не только «торс» и «пыль в глаза». Ирония Голливуда: именно в то время, когда Джанет Ли будет играть с Энтони Перкинсом в роли трансвестита у Хичкока, Тони Кертис будет стирать помаду с губ и тушь с ресниц, а также снимать с себя женское белье в фильме «В джазе только девушки» (1959).

Джанет Ли вспоминала о том, как началось ее сотрудничество с Хичкоком: «Он прислал мне роман, и в прилагавшейся к нему записке указал, что Мэри была не такая живая, как ему хотелось бы видеть ее в фильме. Я была заинтригована. Я подумала, что она должна оставаться такой не только в романе Роберта Блоха, но и в фильме — так, что если увидеть ее в начале картины, то больше никого знать бы не хотелось… кроме Нормана, конечно. Ради шокирующего эффекта ему нужна была актриса с именем. Но он также хотел, чтобы это был кто-то, кто выглядел бы так, словно приехал из Феникса. Хочу сказать, что Лана Тернер вряд ли смогла бы смотреться как жительница тех мест. В облике героини ему нужна была решимость и одновременно незащищенность провинциалки. Фактически, мистеру Хичкоку и не надо было что-то присылать. Было бы достаточно лишь возможности работать с ним. Как это принято в английском театре и кино, я всегда верила, что неважно, насколько велика роль; главное, как ты ее сыграешь. Видя, как Рольф Ричардсон играет маленькую роль, я думала: если он может, то и я смогу».

Заключив контракт с Ли, Хичкок сразу определил для нее основные правила, которые так возмущали некоторых актеров. Ли вспоминала: «Его камера была безупречна. Каждое движение было спланировано еще до того, как исполнитель беседовал с режиссером. Он говорил: «Вот вам кусок вашего пирога. Если вы дадите своей Мэри что-то помимо того, что хочу я, — прекрасно. Можете делать с ней все, что угодно, и я не буду вмешиваться, если это не выходит за рамки моих представлений о ней». Тщательно продумано было все: гардероб, чемодан, то, что я положу в этот чемодан, покидая работу. Он показал мне макеты мизансцен, особенно отеля в начале фильма, и сказал, как именно кинокамера войдет в окно и как она будет следить за героями, — и все это ради лаконичных эффектов».

Хичкока покорила та мудрость, с которой актриса следовала его хореографически продуманным жестам и движениям в объективе камеры. Ли говорила: «Хичкок сказал мне, что в его фильмах было так мало правки потому, что он все знал наизусть. Если он не успевал начать делать картины так, как хотел, кто-то другой правил их по-своему, потому что он давал им слишком много свободы. Поэтому он научился заранее все планировать с чрезвычайной точностью, чтобы не дать никому лишнего материала, потому что это либо работало, либо нет. И если работало, то он не хотел, чтобы кто-то все испортил».

Вопреки своей репутации как режиссера, которому удобнее обсуждать глубокий фокус, а не глубокую мотивацию, Хичкок не ленился обсуждать с Джанет Ли внутренние мотивы Мэри Крейн. Ли говорила: «Она была невзрачным, простым, напуганным человеком, стареющей девушкой, боящейся, что Сэм ее бросит, и вечно нуждающейся в деньгах. По сути, она была доброй, честной женщиной, не воровкой. Поэтому ее сиюминутное, не свойственное ее натуре решение совершить кражу раскрывало в ней страсть и невероятное отчаяние. Она была простым, обыкновенным человеком, с которым случилось что-то необычное. Больше всего мы оба хотели показать это глубокое чувство безысходности. Он сказал мне: «Я вмешаюсь только тогда, когда вы не сможете дойти туда, где вы мне нужны, или если зайдете слишком далеко». Но в плане подхода к образу Мэри противоречий не было».

Однако для фильма «Психо» требовалась еще одна блондинка, и здесь возник конфликт. Для воплощения роли Лайлы Крейн, пытающейся разгадать тайну исчезнувшей старшей сестры, Хичкок искал надежную, финансово доступную актрису. Согласно описанию героини в сценарии Стефано, Лайла была «привлекательной девушкой с достаточно нарочитой манерой поведения». Актриса Кэролайн Кирни, «тип Дорис Дэй», привлекла внимание режиссера в роли Уэнди Крейн в телешоу «Театр 90», в драме Артура Хейли («Аэропорт») под названием «Дневник медсестры», а также в фильме ужасов студии «Юниверсал» под названием «То, что не может умереть». Но вместо начинающей Кирни Хичкок взял двадцатидевятилетнюю Веру Майлз из Оклахомы. Пятью годами ранее Майлз точно так же заинтриговала режиссера, когда он заметил ее в эпизоде телешоу «Медик».

В сентябре 1955 года Вера Майлз отважно противостояла Джоан Кроуфорд в фильме «Осенние листья». Хичкок убедил продюсеров отпустить актрису на четыре дня, чтобы он мог снять ее в «Мести», во втором эпизоде, который он делал для телешоу «Альфред Хичкок представляет». Во время съемок холодная красота, ум и грация Майлз произвели на Хичкока такое впечатление, что он заменил «Срыв» — эпизод, первоначально запланированный для открытия ежегодного теледебюта — на «Месть». Второго января 1956 года Вера Майлз официально заключила пятилетний контракт с Альфредом Хичкоком, чтобы ежегодно играть главные роли в трех картинах.

В интервью для журнала «Лук» Хичкок, обычно более осторожный, говорил: «Работая с Верой, я чувствовал то же, что в работе с Грейс. У нее есть стиль и ум, и у нее есть способность к сдержанности». Убежденный, что в Майлз он нашел еще одну ледяную блондинку в стиле Грейс Келли, Хичкок приказал дизайнеру по костюмам Эдит Хэд, а также гримерам и парикмахерам «Парамаунт» сделать ей дорогую прическу и макияж, в соответствии с его особыми пожеланиями. Хичкок ворчливо жаловался Эдит Хэд, что Майлз была переполнена цветом. Поэтому он приказал, чтобы отныне его протеже была одета исключительно в черное, белое или серое. Изучая фотопортфолио Майлз, Хичкок заявил рекламному отделу «Парамаунт», что он накладывает мораторий на все «белозубые» изображения актрисы. Хичкок и его сотрудники настойчиво консультировали Веру Майлз по каждому моменту ее публичных и частных выступлений, начиная с компаний, продукцию которых она рекламировала, — например, «Люкс соуп», с которой у нее были очень добрые отношения. Дизайнер по костюмам Рита Риггс вспоминала: «Знания, которые давали мистер Хичкок и мисс Хэд в области создания публичного имиджа, рекламы и презентации нового образа актера, несравнимы ни с чем в мире». Вера была девушкой красивой, но слишком умной для актрисы и слишком независимой, чтобы стать чьей-то игрушкой.

К удивлению многих, отношения отважной Майлз и ее требовательного «Свенгали»[21] испортились во время съемок фильма «Не тот человек», который снимался в Нью-Йорке и вышел на экран в 1956 году. Майлз посчитала, что внимание Хичкока к ней обременительно и чрезмерно. Режиссер засыпал ее цветами, телеграммами и требованиями личных бесед. Майлз попала в положение, когда ей постоянно приходилось выражать свою благодарность. «Дорогой Хич, — начиналась обычно записка от Майлз, запаздывавшая месяца на три, — вдруг вспомнила, что не поблагодарила вас за прекрасные цветы, которые вы мне прислали, когда я начала сниматься в фильме «Бо Джеймс», а также на мой день рождения. Я бесконечно благодарна вам за вашу заботу и доброе отношение. Искренне, Вера».

Дело ухудшилось необратимо, когда Майлз вышла замуж за нового кинотарзана Гордона Скотта во время съемок фильма «Не тот человек». Однако Майлз сыграла роль жены Генри Фонды в умеренном, документально подобном черно-белом триллере, что побудило режиссера снять «Головокружение» как фильм, в котором она должна была явиться новым воплощением хичкоковской блондинки.

К тому времени, когда сценарий был готов и Джеймс Стюарт подписал контракт, чтобы играть в фильме вместе с Майлз, актриса привела Хичкока в негодование, объявив о своей беременности… в третий раз. «Он был вне себя от ярости, — вспоминала Майлз. — Он сказал: «Неужели вы не знаете, что иметь больше двух детей — дурной тон?». Режиссер мгновенно охладел к Майлз. Создавая звезду, он был щедр на время, деньги и, что ценнее всего, на эмоции. Знакомые Хичкока говорили, что он не сомневался в том, что Майлз должна быть ему благодарна и послушна. Приватно он возмущался, словно отвергнутый поклонник. Майлз вспоминала: «Многие годы героини в его фильмах были одного типа — Ингрид Бергман, Грейс Келли и так далее. До них была Мадлен Кэрролл. Я не их типа, и никогда не была. Я пыталась ему угодить, но не смогла. Все они сексуальные женщины, но у меня совершенно иной подход». Майлз философски приняла утрату возможности прославиться в фильме «Головокружение». Она призналась: «Хичкок получил свой фильм, а я — сына»[22].

В течение трех лет после этого Майлз работала у превосходного режиссера Джона Форда, снимаясь в фильме «Разведчики», а также в не очень значительных картинах менее известных режиссеров. Во время затруднений при съемках фильма «Головокружение» в ноябре 1957 года шел обмен короткими письмами между Майлз и ее агентом, разъезжавшим туда и обратно и договаривавшимся с офисом Хичкока по поводу возможности рассматривать деньги, уже полученные в связи с этим фильмом, как дальнейшую плату, в соответствии с ее согласием. Однако к 22 сентября 1959 года, когда контракт с Майлз был еще в силе, Хичкок взял ее на роль в фильме «Психо». В связи с этим тон телеграмм агента Майлз приобрел более примирительный оттенок: «Будьте уверены в моем стремлении к сотрудничеству и готовности принять ваше предложение». Для потенциальной богини предложение такой тусклой, непродуманной роли следует рассматривать как заслуженное наказание. Дело осложнилось еще тем, что Майлз только что побрила голову наголо для роли в фильме «Пять фирменных женщин», где она играла югославскую девушку, наказанную за сотрудничество с нацистами. За фильм «Психо» Хичкок выплатил несостоявшейся претендентке на престол звезды вознаграждение в сумме 1750 долларов в неделю, также ей выдали сомнительный парик и одежду. «Вера была хорошенькой, неглупой женщиной, — говорил гример Джек Баррон, отлично помнивший несколько стычек между ведущей актрисой и режиссером. — Она делала все так, как считала нужным, и никого не боялась. Даже его».

На роль Сэма Лумиса, описанного как «симпатичный, чувственный мужчина с теплым, ироничным взглядом и интригующей улыбкой», студия «Юниверсал» выбрала актера-контрактника Джона Гэвина, модель и стриптизера образца Рока Хадсона. Хичкок знал, что роль слишком маленькая, чтобы привлечь большого актера, но продолжал дергать студийное начальство, пока он сам, Пэгги Робертсон, а иногда и сценарист Стефано просматривали фильмы в поисках других кандидатов, среди которых были: Стюарт Уитман, Клиф Робертсон, Том Брайтон, Лесли Брайан Киф, Том Лофлин, Джек Лорд, Род Тейлор (он сыграет главную роль в фильме «Птицы») и Роберт Лоджа (сыгравший Сэма в фильме «Психо-2» в 1983 году). И снова бюджетные ограничения — и доступность — заставили Хича выбрать Гэвина, а не суперкандидата Стюарта Уитмана. Клиента «Эм-си-эй» можно было «одолжить» у «Юниверсал Интернэшнл» на шесть недель за 30 000 долларов. «Полагаю, с ним все будет в порядке», — пожав плечами, сказал Хичкок, оценив драматический талант Гэвина, представленный в слезоточивом фильме Росса Хантера. К 18 ноября были подписаны контракты по всем четырем основным ролям. Несколько сослуживцев Хичкока вспоминали, как забавлялся режиссер по поводу самого высокого актерского гонорара в 40 000 долларов. Именно такую сумму героиня Мэри Крейн украла у своего начальника.

Хичкок пощекотал нервы прессы, объявив, что Юдифь Андерсон и Хелен Хейс были кандидатами на роль Матери. Это спровоцировало поток писем и телеграмм от возрастных актрис и их агентов, мечтающих сыграть эту роль. «Будем ли мы вместе в этот раз?» — телеграфировала актриса Норма Варден, незабываемая по фильму «Незнакомцы в поезде», где она исполняла роль ветреной вашингтонской вдовы, чуть было не задушенной маниакальным Бруно Энтони. В ответ Хичкок телеграфировал с некоторой издевкой: «Боюсь, что нет. Какое сожаление!».

Фактически Хичкоку были нужны незначительные, безликие исполнители, чтобы отображать различные состояния Матери. Марго Эппер, двадцатичетырехлетняя каскадерша, снималась в эпизоде, где Мать крадется к занавеске в душе с занесенным над головой ножом. Энн Доре появляется в кадрах, где убийца вступает в физический контакт с жертвой. Для кадров с высоты, где, выйдя из спальни, Мать нападает на детектива Арбогаста или когда Норман тащит его тело вниз по лестнице, Хичкок нанял невысокую Мици Кестнер, каскадершу и дублершу, появлявшуюся в фильме «Волшебник страны Оз» в числе Манчкинов, или Жевунов. Пол Джасмин, который теперь художник и фотограф в мире моды, чьи работы покупали такие звезды, как Барбра Стрейзанд и Роберт Стак, предоставил Матери голос за кадром; то же самое делала и Вирджиния Грэгг. Как отмечал Энтони Перкинс, «каждый оставил свою зарубку. Он [Джасмин] нарисовал целую линию. У Вирджинии их, конечно, много. Думаю, что другая актриса тоже оставила парочку отметин». Заслуженная актриса, лауреат премии «Эмми» Жанетт Нолан стала третьим голосом Матери.

По дополнительному составу Хичкок принял два предложения Стефано. Первым он рекомендовал театрального и телеактера Мартина Болсама на роль детектива Арбогаста, описанного в сценарии, как человека с «особенно неприятной улыбкой». Стефано также рекомендовал Саймона Оукланда, еще одного театрального и телеактера на роль доктора Ричмана, болтливого психиатра, который, зациклившись на Фрейде, рассказывает о психических отклонениях сестре Мэри Лайле, любовнику Мэри Сэму и всем зрителям.

У Хичкока снялась его дочь Патриция («Страх сцены» (1950), «Незнакомцы в поезде» (1951)) в маленькой роли Кэролайн, живой язвительной сослуживицы в риелторской конторе, — немилосердно охарактеризованной в сценарии как «перезрелый подросток». Узнав, что его дочь собирается стать профессиональной актрисой, Хичкок посоветовал ей: «Если ты хочешь в актрисы, то постарайся стать умной актрисой». Обучаясь в Королевской академии драматического искусства, Патриция снялась у Хичкока в маленькой роли в фильме «Страх сцены». Хичкок объяснил это так: «Хочу посмотреть, научилась ли она чему-то и стоило ли это потраченных денег». Заключив контракт с дочерью на роль в фильме «Психо», Хичкок слегка подразнил прессу: «Спустя десять лет я подумал, что настало время дать ей работу». Но в вопросе о зарплате режиссера вряд ли можно было осудить в семейственности: мисс Хичкок получала 500 долларов в день с двухдневной гарантией.

На роли второго плана Хичкок нанял надежных актеров. Роль развратного нефтяника Кассиди досталась Фрэнку Альбертсону (хотя режиссер хотел взять Алана Рида). Джон Макинтайр и Лерен Таттл (они получили, в целом, 1250 долларов) сыграли, соответственно, деревенского шерифа и его жену. Морт Миллс исполнил роль зловещего дорожного патрульного, а человека, который приносит «Норме Бейтс» одеяла в камеру заключения, изобразил телезвезда Тэд Найт (которому платили 150 долларов в день), и это было одно из первых его появлений на киноэкране.

Подобрав актерский состав, Хичкок был почти готов приступить к съемкам.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.