Суд, породивший цивилизацию

В 33 году н. э. в Иерусалиме был осужден за богохульство и распят назаретянин Иисус, сын Иосифа. На третий день его тело исчезло из могилы. Это предсказанное за сотни лет иудейскими пророками событие заложило основу новой религии, а с ней началась и новая эра в истории человечества.

А. Мантенья. Голгофа

Его появления давно ждала Палестина. Обещанный на заре времен Мессия должен был избавить иудейский народ от чужеземного гнета и восстановить наконец-то Божью власть в священном Иерусалиме. Еврейское государство утратило свою независимость в 63 году до н. э., когда римский военачальник Помпей, воспользовавшись царившей в стране междоусобицей, оккупировал Иерусалим. К началу I века нашей эры ситуация усугубилась тем, что со смертью Ирода Старшего (4 год до н. э.) титул царя Иудеи был упразднен и страной стал править римский прокуратор, наместник, не чтивший местных обычаев и нравов. Позор для избранного Богом народа! Все пророки указывали на этот сложный для израильского народа период как на время рождения Мессии, царя Иудейского. Поэтому появление проповедника из Назореи вызвало такой ажиотаж. Все сходилось: Иисус был, как и обещано, из колена Иудина рода Давидова. Он родился в Вифлееме, как, согласно предсказаниям, и положено иудейскому царю. Что уж говорить о многочисленных чудесах, совершенных этим человеком. Но речь сейчас не о них. Каждый даже не считающий себя христианином европеец хорошо знаком с основными вехами жизни Иисуса Христа. Ведь эта история безразлично, является она всего лишь легендой или же это чистая правда, — один из краеугольных камней в фундаменте нашей культуры. Обратимся к тому моменту земного пути мессии, когда он стал объектом еврейского судопроизводства.

Прежде всего стоит отметить, что одно из древнейших в мире законодательств основывалось исключительно на Священном Писании. За полторы тысячи лет до рождения Христа Моисей предписал собирать для судебных разбирательств Великий Совет из 70 старцев — Синедрион. Главным принципом уголовного права был талион — возмездие за преступление: кто совершит убийство, должен быть предан смерти; кто повредит тело ближнего, тому должно сделать то же самое. И вот приходит Иисус, человек, который, по-мнению многих, должен укрепить израильское государство. Что же он делает в первую очередь? Ломает основы еврейского традиционалистского общества: отменяет талион. «Вы слышали, что сказано: «око за око и зуб за зуб». А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два», — говорит Христос в Нагорной проповеди. Церковники и фарисеи были в замешательстве: совсем не так должен себя вести царь — освободитель Израиля. Не приведет ли такое непротивление злу к полной ассимиляции евреев с другими народами Римской империи? И уж совсем не понравилось книжникам то, как Иисус творил чудеса: не как божий посланник, а как сам Бог. Как-то Мессия проповедовал в одном доме. Слушателей собралось столько, что никто больше не мог войти в помещение. Тогда близкие одного тяжело больного человека разобрали кровлю этого дома и спустили носилки с расслабленным прямо в комнату. Иисус, прежде чем исцелить больного, простил ему все грехи. А это, по мнению книжников, мог сделать только Бог. «Разрушу этот храм и через три дня восстановлю его», — пророчествовал Христос о собственном теле и его чудесном воскрешении, а фарисеи возмущались: на иерусалимскую святыню, символ веры, мол, поднял руку. Еврейские духовные лидеры посчитали Иисуса Христа опасным и постановили пожертвовать одной жизнью ради спасения всего народа.

Итак, арест. Согласно нормам еврейского права, обвиняемый может быть взят под стражу только после судебного разбирательства. Исключение составляют случаи, когда подозреваемый может бежать либо оказать вооруженное сопротивление. Видимо, члены Синедриона сочли Иисуса Христа настолько опасным, что арестовали его среди ночи, до следствия, к тому же прибегли к помощи вооруженных солдат. Указать на Спасителя должен был предатель Иуда. Зачем он понадобился? Ведь лицо знаменитого проповедника и так было многим знакомо. Этот факт остается загадкой.

Сразу после ареста Христа не отправили в темницу, как обычно поступали с другими преступниками. Здесь мы сталкиваемся с еще одним вопиющим нарушением еврейского законодательства. Не дав обвиняемому хотя бы ознакомиться с сутью дела, стражники повели Иисуса сразу на суд. И это несмотря на то, что закон не позволял рассмотрение уголовных дел ночью. По дороге к дому первосвященника Каиафы, где должен был собраться Синедрион (или, учитывая поздний час, хотя бы его большая часть), Христа завели в дом отставного первосвященника Анны (Ханана). Здесь был учинен первый допрос Иисуса. Хотя как частное лицо Анна не имел юридического права допрашивать подозреваемого. Возможно, этот разговор был не более чем провокацией. У обвинителей не хватало доказательств вины задержанного. Опытный Анна мог легко выудить у Христа «нужные слова», которые бы дали возможность судить его не по еврейским, а уже по римским законам. Так было бы надежнее. Однако надежды книжников не оправдались. На все вопросы Иисус ответил лишь: «Я говорил явно миру; всегда учил в синагоге и в храме, где всегда иудеи сходятся, и тайно не говорил ничего». После этих слов слуга ударил Христа по щеке.

Теперь Мессию повели во дворец первосвященника Каиафы, возглавлявшего Синедрион. Каиафу нельзя было назвать непредвзятым судьей. Именно ему принадлежит фраза о том, что лучше убить одного человека, чем потерять весь народ. Однако, несмотря на многочисленные лжесвидетельства, доказать вину Иисуса было нелегко. Тогда Каиафа просто спросил обвиняемого: «Ты ли Христос, Сын божий?» И получил ответ, которого так долго добивался Синедрион: «Ты сказал; даже сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных». Каиафа, не ожидавший такой легкой развязки, разодрал на себе одежды и закричал: «Он богохульствует! На что еще нам свидетелей? Вот, теперь вы все слышали богохульство Его! Как вам кажется?» Вердикт Синедриона был однозначен: повинен смерти. После этого обвиняемый был избит. Загвоздка кроется в том, что согласно еврейскому закону самообвинение не являлось доказательством вины. Впрочем, даже если бы этой оговорки не существовало, с некоторых пор иудеи все равно не могли осудить кого-либо на смерть. Такое право имел лишь управлявший Палестиной римский прокуратор. Связанного Иисуса повели в преторию (присутственное место), к Пилату. Начиналось утро пятницы.

Иудей-богохульник вряд ли заинтересовал бы римлянина. Поэтому члены Синедриона представили Иисуса опасным для Рима преступником, возомнившим себя царем Иудеи. А это ведь уже сепаратизм! Подобного Пилат никак не мог оставить без внимания.

— Ты царь Иудейский? — спросил Иисуса наместник.

— От себя ты говоришь это, или другие сказали тебе обо мне?

— Разве я иудей?

— Царство мое не от мира сего.

— Итак, ты царь?

— Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине; всякий, кто от истины, слушает гласа Моего.

— Что есть истина? — скептически вздохнул Пилат и, выйдя к первосвященникам (те не входили в дом язычника, чтобы не осквернить себя), спокойно произнес:

— Яне нахожу никакой вины в этом человеке.

Услышав, что Иисус жил в Галилее, Пилат отправил обвиняемого к властителю этой области Ироду Антипе. Тот как раз приехал в Иерусалим на Пасху и гостил по соседству с Преторией, во дворце Асмонеев. Однако тетрарх Ирод особого интереса к «преступнику» не проявил. На его совести уже была жизнь одного праведника. Это по его приказу был казнен Иоанн Креститель. От нового пророка Ирод добивался хоть какого-нибудь чуда. Но Иисус молчал. Тогда Ирод облачил его в белые «царские» одежды и отправил снова к Пилату. Последний только что получил странное письмо от жены: «Не делай ничего Праведнику Тому. я ныне во сне много пострадала за Него.» Пилат окончательно решил отпустить Иисуса, но члены Синедриона были категорически против. Тогда прокуратор предложил народу в честь праздника отпустить одного из узников: праведника Иисуса или убийцу Варраву. И толпа, недавно встречавшая Христа с поистине царскими почестями, вдруг выбирает. Варраву. «Если отпустишь его (Иисуса), значит, ты враг кесарю!» — подливали масла в огонь книжники.

Чем закончилась эта история, известно каждому. Мучения, смерть на Голгофе, дарующее надежду чудо. «Христос воскрес!» — говорим мы на Пасху. И получаем ответ: «Воистину воскрес!»

Однако есть историки, считающие, что все было не совсем так, как описано в евангелиях. Они указывают на множество нестыковок в Священном Писании. У одного евангелиста события разворачиваются в Пейсах, у другого — в преддверии праздника. Более того, ученые утверждают, что в пасхальную неделю Синедрион не только не выносил смертных приговоров, но даже не собирался для судебных заседаний. А уж осквернять себя избиением подсудимого. Далее, продолжают скептики от истории, у иудеев никогда не было обычая отпускать преступников в Пейсах. Это была римская традиция, но правом амнистии был наделен только сам император, а уж никак не один из его наместников. И пасхальным этот обычай стал только в 367 году н. э., когда христианство стало официальной религией в Риме. По мнению этой группы ученых, Христос — фигура вполне историческая, но все евангелия были написаны намного позже описываемых событий, когда иудеи были изгнаны римлянами с родной земли и рассеяны по свету. Их авторы просто не знали многих тонкостей иудейской жизни. Это было время острого противостояния новой, зарождавшейся религии и традиционного иудаизма. Эти непростые отношения, по мнению скептиков, отразились и в Новом Завете, расставив в нем явно антисемитские акценты. И именно здесь таятся корни многовековой ненависти христиан к евреям.

Что можно сказать на это? Внимательно читающий Библию вряд ли станет обвинять евреев в смерти Христа, рожденного еврейской женщиной. Для христианина Иисус не был жертвой иудеев, Пилата или сложившихся обстоятельств — Он шел по предначертанному свыше пути. Нехристианин воспримет эту историю как мудрую сказку, положившую начало одной из самых гуманных религий. А исполненный тупой злобы человек найдет призыв к братоубийству хоть в Евангелии, хоть в сонете Шекспира.

Так или иначе, но в расщелине Стены Плача хранится записка: «Боже отцов наших, избравший Авраама и его потомков, чтобы они несли имя Твое всем народам. Мы глубоко опечалены поведением тех, кто в ходе истории причинил страдания этим Твоим чадам. и, испрашивая у Тебя прощения, желаем установить поистине братские отношения с народом Завета. Иоанн Павел II». Не судите да не судимы будете.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.