Немцов, Чубайс и я между ними

Немцов, Чубайс и я между ними

Вот лежит передо мной книжечка. Борис Немцов. «Провинциал в Москве». На первой странице – к нам спиной, вполоборота – очень уставший мужчина, на последней – почти кокетливый и очень молодой с буйными кудрями, в костюме и при галстуке, явно позирующий пока еще вице-премьер правительства РФ Борис Немцов. Год издания 1999.

Я совсем недавно стала его личным пресс-секретарем. Мы активно работали с только что вышедшей книгой, используя ее как средство массовой пропаганды и агитации в начавшейся предвыборной компании. Книжка расходилась как горячие пирожки. Немцов просто не успевал подписывать. И после каждой встречи с людьми к нему выстраивались приличные очереди из желающих получить автограф автора.

– Борь, все, конечно, мило, но мне ты книжку так до сих пор и не подписал.

– Упущение, тащи сюда.

Так и оказались в моей домашней библиотеке записки «провинциала» с дарственной надписью:

«Моей изысканной и несравненной Лилечке от поверженного автора с благодарностью и трепетом» Немцов. 11.10.99.

«Ох, как нежно», – скажете. Да нет, всякое было. И не понимали друг друга, и во мнениях расходились, и спорили порой до крика, и обижались друг на друга. Через все прошли. И естественно это происходит, когда долго работаешь с человеком в такой жесткой связке. Но что мне нравилось, что действительно подкупало и за что многое можно было простить, так это то, что у Немцова всегда было – если его человек, значит – самый лучший. Помню, как он меня Гусинскому однажды представил: «А это Лиля, моя пресс-секретарь, лучший пресс-секретарь всех времен и народов». Что оставалось делать после этого всесильному в то время олигарху? Пожать мне руку и сказать какой-то не очень выразительный, но комплимент.

А еще, Немцов своих не сдавал. Об одном таком случае, более серьезном, расскажу позже. А сегодня вспомню, как он отстоял меня перед самим Чубайсом.

Был (почему-то) закрытый съезд. Журналистов в зал не пустили, что практически в СПС не практиковалось. Мои ребята томились без дела в фойе и выпрашивали: «Лиль, ну слей хоть что-нибудь». Я, по старой журналистской привычке набросала пару фраз, тянувших на маленькую сенсацию и сделала утечку. У нас с Борисом это было нормой, так как мы изначально договорились, что он профессионально занимается политикой, а я – профессионально освещаю. Но вот Чубайс своим такого не позволял. А посему в перерыве меня вызвали к руководству, и Анатолий Борисович потребовал меня уволить, так как я превысила полномочия. Все мои попытки доказать, что ничего страшного не произошло и мы даже имеем маленькую сенсацию, что только пойдет партии на пользу, успехом не увенчались. Немцов некоторое время сидел молча, а потом так спокойно:

– Ладно, Толь, моя пресс-секретарь, я с ней и разберусь. Накажу, как считаю нужным. Иди, Лиль.

Видно было, что Чубайс что-то хотел возразить, но не стал.

Я молча ушла. Борис так меня и не наказал, и не уволил. А сенсация все-таки случилась. Пусть и маленькая. И мне показалось, что Чубайс этот случай запомнил. Потому что позже, когда я стала пресс-секретарем партии, пару раз на съездах он мне так вскользь бросал: «Ну, ведите нас к камерам, Лиля, вы же лучше знаете, что надо». Но кроме меня этого никто не слышал. Так что поверьте мне на слово.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.