Сквоты

В программе «Орел и решка» сквоты посещал Андрей Бедняков в программе о Берлине и Леся Никитюк в рамках выпуска о Копенгагене. В переводе с английского squat означает нелегально занятое помещение. Это движение началось, наверное, с тех пор как появилось само понятие частной собственности. Изначально сквоттеров воспринимали как захватчиков территории и относились к ним очень враждебно. Сегодня к ним отношение резко изменилось. В Европе такие творческие поселения очень распространены. Вопреки популярному мнению, сквот совсем не означает жилище людей без определенного места жительства. Обычно это давно пустующие помещения, в которых творческая молодежь организовывает нечто вроде коммуны. Такие квартиры стали появляться еще в начале XX века. Одним из наиболее известных старейших сквотов можно назвать «Улей» в Париже. Эта творческая квартира была основана меценатом Альфредом Буше. Постояльцами здесь в разное время были Амедео Модильяни, Гийом Аполлинер, Марк Шагал. Сегодня этого сквота уже нет, на его месте один из домов в фешенебельном районе Парижа.

«Турист, как только куда-нибудь приезжает, сразу начинает хотеть обратно. А путешественник… Он может и не вернуться…». (Пол Боулз)

Самым известным в мире сквотом считается район Христиания в Копенгагене, именно его посетила Леся Никитюк. Этот район часто называют государством внутри государства, так как помимо того, что в 1970-х годах хиппи захватили дома в этом районе, они также добились предоставления особого правового статуса для района. Христиания становилась местом действия многих современных романов.

Если не жить, то уж побывать в сквотах всегда интересно. Подобные творческие квартиры разбросаны по всей Европе и представляют особое культурное явление. Переночевать в таком месте можно бесплатно, но найти их порой бывает сложно. Сквоты становятся популярны, на них обращают внимание власти, и коммуне приходится переезжать на новое место.

Один из постояльцев популярного сквота в городке Алмело (Голландия) рассказывает:

Сквоттинг означает заселение в пустующее здание. Это может быть любое пространство: пустое офисное здание, пустое жилое здание, это даже может быть пустое поле или ферма. Сквоттеры просто поселяются там. Обычно это легко сделать: находите нужный дом, а потом взламываете дверь. Просто берете отмычки, проникаете внутрь — и готово. Затем надо устроить себе ночлег, замутить кровать или матрас, стол и стул. После чего желательно вызвать полицию и сообщить им прямо так в лоб: «Да, мы взломали этот дом и хотим здесь жить». Они в свою очередь выяснят, насколько долго это место пустует (в Голландии есть правило, что «сквотить» можно лишь в тех зданиях, которые пустуют уже по меньшей мере год-два). По сути, это все.

Обычно сквоттеры используют эти здания для жилья, однако есть случаи, когда в сквотах устраивают семинары или превращают их в культурные и социальные центры. Иногда устраивают маленькие некоммерческие бары, о которых знает только узкий круг людей. В Голландии сквоттинг стал популярен в 60—70-ые годы. Немудрено: это времена хиппи и расцвет рок-н-ролла, тогда это было чем-то вроде протеста, отчасти как и сейчас. Студенты хотели иметь свое собственное жилье, поскорее перестать жить с родителями или жить поближе к своим учебным заведениям. Многие владельцы домов в то время ничего не делали со своей недвижимостью, а просто ждали, пока в стране поднимутся цены на жилье, чтобы можно было выгоднее продать свои дома. Тогда сквоттинг был своего рода массовым бунтом против такой спекулятивной системы. Собственники зачастую пренебрегали ремонтом в надежде на получение разрешения на снос: хотели получить с этого еще большую прибыль, построив так называемое «элитное» жилье. Тогда у сквоттеров был официальный статус, и, чтобы выгнать их со своих владений, они были вынуждены обращаться в суд.

В 1980-е был своеобразный бум сквоттинга, который носил зачастую анархистский характер. Например, 29 февраля 1980 года было принято решение о выселении жителей сквота на углу улицы Vondelstraat в Амстердаме. Сквоттеры же не хотели просто так сдаваться и построили баррикады, чтобы до последнего не покидать свой дом. Довольно долго продолжались уличные бои между полицией и сквоттерами. Вскоре пришлось подключить военных с танками, которые сломали все баррикады и все-таки выгнали людей на улицу. Позднее, в этом же году, должна была произойти коронация новой королевы Нидерландов Беатрикс, и в течение нескольких месяцев перед коронацией люди ходили с лозунгами: «Нет жилья — нет коронации» (“Geen Woning, Geen Kroning”).

А еще сейчас есть замечательная сквоттерская деревня Райхурд (Ruigoord) под Амстердамом. Там настоящий рай и живут исключительно сквоттеры. Пока их не выселяют. Надеюсь, что и не выселят, потому что там круто.

Наш сквот начинался очень просто. У нас была отмычка, при помощи которой открыли дверь (лучше, когда нет никаких признаков взлома, полиции это не по вкусу) и сразу поставили новый замок. Когда сквоттинг был законным, все равно было недопустимо нелегально вторгаться в частную собственность. Немного странно, но так это и работало.

В этом доме все обошлось не без хлопот. Когда мы взломали его, начала горланить сигнализация и не затыкалась целых полчаса. Поэтому логично, что вскоре на улице у дома стояло полно копов. Мы впустили двоих, остальные ждали на улице. На полу мы нашли довольно много газет трехлетней давности, что было доказательством того, что дом уже давно необитаем. Поэтому нам без проблем разрешили использовать его как сквот.

Я вообще еще студент и не так много времени трачу на сам сквоттинг. Если бы у меня было достаточно времени, я бы каждую неделю посещал kraakspreekuur (час, когда сквоттеры из ближайших районов встречаются для того, чтобы помочь новичкам, или просто для того, чтобы обсудить важные вопросы, касающиеся дальнейших планов). Но могу сказать одно: обычно большинство зданий, которые заселяют сквоттеры, очень повреждены, зачастую они находятся в откровенно плачевном состоянии — и нам приходится иметь дело с ремонтом. А это требует довольно много таланта и импровизации. Сейчас у меня есть все, о чем только можно мечтать. Но бывало намного хуже. Я как-то жил на ферме, где на первом этаже все стекла были разбиты, всюду дыры и прочая ересь. В моей комнате был только матрац и ноутбук. Водопровод там был прорван, и вообще было что-то вроде утечки газа. И сквоттеры должны думать о том, чтобы приспособить эти здания для жизни. Так что у нас тяжелая жизнь.

Есть люди, которые просто не переваривают закон и поэтому пытаются организовать сквоты, где закона просто не существует, устроить своеобразное мини-государство с границами, проходящими по стенам здания. Другие же основывают сквоты исходя из потребности жилого пространства. В Голландии его очень мало, зато по всей стране полно пустующих зданий, офисов, например, которые простаивают годами в ожидании компании, которая сможет туда перебраться. А вообще, наша основная идеология — это жилое пространство. Вот что нам нужно. Это и есть причина сквоттинга.

Сквоттинг дает много возможностей для занятия творчеством. Здесь огромное пространство для реализации творческих потребностей. Можно запросто разрисовать все стены. Эти места для этого просто созданы. Можно даже выставку организовать прямо у себя в сквоте.

Сквоттинг является действительно социальной штукой. Он объединяет людей. Но мы не говорим о бомжах. Они не сквоттеры, потому что они разрушили бы и провоняли тут все. Я думаю, что чем больше сквоттеров, тем веселее.

Христиания — частично самоуправляемое, неофициальное «государство внутри государства», расположившееся в районе Кристиансхаун Копенгагена, датской столицы. Один из самых известных, ныне действующих сквотов мира

Данный текст является ознакомительным фрагментом.