Драма 3 июня

Драма 3 июня

Хотя Россия в 1907 году еще формально оставалась самодержавной монархией, управлять империей, тем более реализовывать программу масштабных реформ, без Государственной думы стало уже невозможно. Конечно, можно было действовать в чрезвычайно-указном порядке, но Столыпин понимал всю крайнюю нежелательность подобных действий, пусть у него иногда и не было иного выхода. Но чтобы руководить страной подобным образом постоянно, необходимо было идти на полную отмену молодого российского парламентаризма, что, по мнению председателя Совета министров, было и невыполнимо, и противоречило государственным интересам. При всем негативном отношении к деструктивной антигосударственной деятельности I Думы Столыпин считал, что развитой парламентаризм должен стать важной составной частью обновленного общественного строя, базирующегося на законности, соблюдении прав личности и уважении права собственности.

Инициируя роспуск I Думы, Столыпин хотел получить парламент, который выполнял бы роль партнера исполнительной власти в успокоении страны и проведении системных реформ. Понятно, что премьер делал со своей стороны всё возможное, чтобы ее состав был бы максимально лояльным к власти. С этой целью Столыпин инициировал специальные разъяснения Сената, исключившие из числа избирателей наименее имущие группы городского населения и крестьян (учитывая, что ими наиболее легко манипулировали экстремисты), что должно было сделать будущий состав парламента значительно менее оппозиционным. Однако нет оснований утверждать, что Столыпин каким-либо образом пытался сфальсифицировать выборы — его действия ни в коей мере не нарушали действовавшего законодательства. Было вполне естественно, что власть после революционного кровопролития попыталась поставить преграду проникновению в Думу людей, связанных с терроризмом или как минимум относившихся к нему с явным или скрытым одобрением.

Конечно, на местах далеко не все губернаторы были так щепетильны в отношении законности при проведении выборов, но всё же никто из них на серьезные нарушения, зная позицию председателя Совета министров, не шел. Свое мнение относительно избирательного процесса и линии поведения местных властей Столыпин предельно четко и откровенно изложил в циркулярном указании губернаторам, которое (что знаково) было им сразу же опубликовано для общего сведения: «С наступлением начала выборов некоторые политические партии, с целью склонить на свою сторону избирателей, не ограничиваются распространением среди населения своих взглядов и убеждений путем печати и собраний, но силятся представить в искаженном свете действия и намерения правительства для проведения на выборах лиц, враждебно к нему настроенных. Вам как представителю власти, не надлежит вмешиваться в борьбу партий и производить давление на выборы. Подтверждаю неоднократные указания мои на обязанность вашу ограждать полную свободу выборов, пресекая лишь самым решительным образом попытки использовать публичные собрания для агитации революционной.

Но, ограничив этим вмешательство администрации в выборную кампанию, считаю нужным указать вам на необходимость широкого опровержения всех ложных слухов, представляющих в извращенном виде действия и виды правительства. Ясно и определенно поставленная программа правительства известна Вашему Превосходительству. Обнародованная 24 августа, она не нуждается в повторении. Но от вас, как от представителя правительственной власти на месте, должны исходить авторитетные указания на неизменность правительственной политики, не могущей поддаваться каким-либо колебаниям вследствие обстоятельств случайных и проходящих.

В ряду этих вопросов на первом месте стоит отношение правительства к Государственной думе. Призванная Государем служить основою законодательного строя в Империи, являясь важнейшим фактором воссоздания крепких государственных устоев и порядка, имея право законодательной инициативы, Государственная дума встретит в правительстве живейшее и искреннейшее стремление согласованной плодотворной творческой работы. При настоящем бурном течении общественной жизни правительство сознает громадную трудность безошибочной постановки и решения вопросов, связанных с изменением правовых и социальных норм, и в критике своих предположений, так же, как в детальном и практическом обсуждении предположений Думы, — оно видит залог успеха в деле преобразования государства. Относясь с полным уважением к правам Государственной думы в области законодательства, бюджета и запросов, правительство будет неуклонно держаться во всех своих действиях существующих законов, так как лишь строгим выполнением и подчинением законам как правительство, так и Дума могут сохранить Монаршее доверие, наличность которого одна обеспечивает возможность их совместной работы. Установив всю злонамеренность толков о желании правительства созвать Думу лишь с целью ее непременного роспуска и возвращения к прежним, осужденным Государем порядкам, надлежит иметь на местах ясное представление о предположениях правительства в области ближайшего законодательства (обратим внимание, что и здесь Столыпин не упускает возможности максимально широко осведомить население о программе своих реформ. — Авт.). Приближение органов самоуправления к населению в виде установления всесословной волости как мелкой земской единицы, привлечение большего числа лиц к задачам самоуправления посредством уменьшения цензовых норм и расширение компетенции органов самоуправления будут предложены правительством в целях создания устойчивых самоуправляющихся ячеек, основы децентрализации. При введении подоходного налога правительство предполагает подкрепить средства земств и городов, передав им части некоторых казенных поступлений. Вместе с тем, введение местных выборных судей и объединение административной власти в губернии и уезде довершит упрочение устойчивого местного уклада. Но главнейшею, неустанною заботою правительства будет улучшение земельного быта крестьян. Не только создание земельного фонда и справедливая, на посильных условиях передача земель этого разряда крестьянам, но предоставление каждому трудолюбивому, энергичному работнику возможности создать собственное хозяйство, приложить свободный труд, не нарушая чужих прав, к законно приобретенной им земле — будут предметом предложений правительства в области землеустройства. Не менее важны подготовляемые правительством законопроекты в области рабочего, школьного и административного законодательства.

Приведенное краткое перечисление дает лишь приблизительное понятие о той громадной работе переустройства, совершить которое является для Государственной думы, Государственного совета и правительства историческою обязанностью (символично то, что Столыпин особо подчеркивает партнерскую роль парламента в проведении реформ. — Авт.).

Переустройство это должно иметь основою укрепление и упорядочение начал истинной свободы и порядка, возвещенных с высоты Престола.

Ввиду этого правительство твердо и последовательно будет преследовать нарушителей права, прекращать со всей строгостью возникающие беспорядки и стоять на страже спокойствия страны, применяя, до полного ее успокоения, все находящиеся в его распоряжении законные средства».

Крайне неблагоприятные для Столыпина итоги выборов во II Думу подтвердили то, что власть (к тому времени уже достаточно окрепшая и имевшая немало возможностей влияния) серьезно в избирательный процесс не вмешивалась. Состав парламента оказался еще более антиправительственным, чем предшествующий. Успокоение в стране пока еще было, в значительной степени, внешним, и в сознании немалого количества избирателей остался революционный дурман, а значит, и доверие к направленной против правительства Столыпина разрушительной демагогии революционеров. Из 518 депутатов II Думы было: социал-демократов — 65, эсеров — 37, народных социалистов — 16, трудовиков — 104, кадетов — 98, правых и октябристов — 54, автономистов — 76, беспартийных — 50, казачья группа насчитывала 17, партия демократических реформ — 1 депутат.

Таким образом, левые радикалы составили около 43 процентов членов новоизбранного парламента, что давало им широчайшие возможности для антиправительственной деятельности. Поддерживавшие (пусть и не во всём и с рядом оговорок) Столыпина правые и октябристы хотя и увеличили свое представительство (что свидетельствовало о растущей поддержке курса премьера), но, тем не менее, полученные ими 10 процентов не давали возможности создать проправительственное большинство. Также особо следует отметить, что сильно снизилось представительство в Думе кадетов (упустивших возможность создания коалиционного правительства), потерявших целых 80 мест.

Было достаточно очевидно, что у премьера практически не было ни малейших шансов на установление взаимодействия с парламентом. Тем не менее Столыпин сделал всё от него зависящее, чтобы заручиться поддержкой Государственной думы в проведении политики реформ. Единственной надеждой председателя Совета министров было то, что разногласия между различными оппозиционными фракциями позволят ему лавировать и добиваться принятия нужных решений. В общем, другого выхода у него не оставалось, что было очевидным даже для иностранных наблюдателей. Так, влиятельная немецкая газета «Tagliche Rundschau» тогда писала: «У г. Столыпина нет правительственного большинства, но зато большинство, выступающее против него, распалось в вопросе о тактике. Государственная дума, по-видимому, решила относиться к г. Столыпину с доверием (это, конечно, очень сильное преувеличение. — Авт.). Без преувеличения можно сказать, что будущее России покоится на плечах г. Столыпина. Очень возможно, что он и есть тот герой-рыцарь, которого ждет Царь для спасения России».

6 марта Столыпин впервые выступает во II Думе, причем с программной речью, в которой была детально разъяснена вся правительственная политика реформ. Эта речь стала важнейшим из всех выступлений председателя Совета министров за весь период его государственной деятельности, и, в силу ее особой значимости, остановимся на ней подробнее.

Первая часть речи премьера была посвящена законодательной работе, и из сказанного было совершенно очевидно, что Столыпин всё же рассчитывал на сотрудничество с Государственной думой, а не взял изначально курс на ее роспуск. Не менее значимо, что глава кабинета прямо заявил о необходимости построения правового государства путем принятия новых законов, что не могло быть реализовано без взаимодействия с парламентом: «В странах с установившимся правительственным строем отдельные законопроекты являются в общем укладе законодательства естественным отражением новой назревшей потребности и находят себе готовое место в общей системе государственного распорядка. В этом случае закон, прошедший все стадии естественного созревания, является настолько усвоенным общественным самосознанием, все его частности настолько понятны народу, что рассмотрение, принятие или отклонение его является делом не столь сложным и задача правительственной защиты сильно упрощается.

Не то, конечно, в стране, находящейся в периоде перестройки, а следовательно, и брожения.

Тут не только каждый законопроект, но каждая отдельная его черта, каждая особенность может чувствительно отозваться на благе страны, на характере будущего законодательства. При множестве новизны, вносимой в жизнь народа, необходимо связать все отдельные правительственные предположения одною общею мыслью, мысль эту выяснить, положить ее в основание всего строительства и защищать ее, поскольку она проявляется в том или другом законопроекте. Затем следует войти в оценку той мысли, которая противополагается мысли законопроекта, и добросовестно решить, совместима ли она, по мнению правительства, с благом государства, с его укреплением и возвеличением и потому приемлема ли она. В дальнейшей же выработке самих законов нельзя стоять на определенном построении, необходимо учитывать все интересы, вносить все изменения, требуемые жизнью, и, если нужно, подвергать законопроекты переработке, согласно выяснившейся жизненной правде.

В основу всех тех правительственных законопроектов, которые министерство (имеется в виду МВД. — Авт.) вносит ныне в Думу, положена поэтому одна общая руководящая мысль, которую правительство будет проводить и во всей своей последующей деятельности. Мысль эта — создать те материальные нормы, в которые должны воплотиться новые правоотношения, вытекающие из всех реформ последнего времени. Преобразованное по воле Монарха отечество наше должно превратиться в государство правовое, так как, пока писаный закон не определит обязанностей и не оградит прав отдельных русских подданных, права эти и обязанности будут находиться в зависимости от толкования и воли отдельных лиц, то есть не будут прочно установлены.

Правовые нормы должны покоиться на точном, ясно выраженном законе еще и потому, что иначе жизнь будет постоянно порождать столкновения между новыми основаниями общественности и государственности, получившими одобрение Монарха, и старыми установлениями и законами, находящимися с ними в противоречии или не обнимающими новых требований законодателя, а также произвольным пониманием новых начал со стороны частных и должностных лиц».

Далее Столыпин дал объяснение необходимости принятия ряда крайне необходимых для проведения аграрной реформы срочных законов в чрезвычайно-указном порядке и призвал Думу их утвердить. Слова премьера были настолько аргументированы, что сами по себе опровергали все обвинения в его адрес относительно «игнорирования» парламента: «Не останавливаясь на законах, ведущих к равноправию отдельных слоев населения и свободе вероисповедания, срочность осуществления которых не нуждается в разъяснении, считаю долгом остановиться на проведенных, в порядке чрезвычайном, законах об устройстве быта крестьян.

Настоятельность принятия в этом направлении самых энергичных мер настолько очевидна, что не могла подвергаться сомнению. Невозможность отсрочки в выполнении неоднократно выраженной воли Царя и настойчиво повторявшихся просьб крестьян, изнемогающих от земельной неурядицы, ставили перед правительством обязательство не медлить с мерами, могущими предупредить совершенное расстройство самой многочисленной части населения России. К тому же на правительстве, решившем не допускать даже попыток крестьянских насилий и беспорядков, лежало нравственное обязательство указать крестьянам законный выход в их нужде.

В этих видах изданы были законы о предоставлении крестьянам земель государственных, а Государь повелел передать на тот же предмет земли удельные и кабинетские на началах, обеспечивающих крестьянское благосостояние. Для облегчения же свободного приобретения земель частных и улучшения наделов изменен устав Крестьянского банка в смысле согласования с существующим уже в законе, но остававшимся мертвою буквою разрешением залога надельных земель в казенных кредитных учреждениях, причем приняты все меры в смысле сохранения за крестьянами их земель. Наконец, в целях достижения возможности выхода крестьян из общины, издан закон, облегчающий переход к подворному и хуторскому владению, причем устранено всякое насилие в этом деле и отменяется лишь насильственное прикрепление крестьянина к общине, уничтожается закрепощение личности, несовместимое с понятием о свободе человека и человеческого труда.

Все эти законы вносятся на усмотрение Государственной думы и Государственного совета».

Потом Столыпин перешел к важнейшим законам, вносимым им на рассмотрение II Думы в обычном порядке, и символично, что все они касаются защиты прав граждан и внедрения в государственную жизнь, как ранее сформулировал Петр Аркадьевич, «начал подлинной свободы». Особо отметим, что в связи с этим председатель Совета министров заявил о необходимости пересмотра всего законодательства империи: «Ранее всего правительство почло своим долгом выработать законодательные нормы для тех основ права, возвещенных манифестом 17 октября, которые еще законом не установлены.

Тогда как свободы слова, собраний, печати, союзов определены временными правилами, свободы совести, неприкосновенность личности, жилищ, тайна корреспонденции остались не нормированы нашим законодательством. Вследствие сего, в целях выполнения задачи проведения в жизнь начал веротерпимости, правительство вменило себе прежде всего в обязанность подвергнуть пересмотру всё действующее отечественное законодательство и выяснить те изменения, которым оно должно подлежать в целях согласования с указами 17 апреля и 17 октября 1905 года…

Переходя к неприкосновенности личности, Государственная дума найдет в проекте министерства обычное для всех правовых государств обеспечение ее, причем личное задержание, обыск, вскрытие корреспонденции обусловливаются постановлением соответственной инстанции, на которую возлагается и проверка в течение суток оснований законности ареста, последовавшего по распоряжению полиции.

Отклонение от этих начал признано допустимым лишь при введении, во время войны или народных волнений, исключительного положения, которое предполагается одно вместо трех, ныне существующих, причем административную высылку в определенные места предположено совершенно упразднить».

«Началам подлинной свободы» служила и задуманная Столыпиным масштабная реформа по децентрализации управления, которую он считал необходимым начать претворять в жизнь после окончательного успокоения страны. Реформа так и осталась неосуществленной, но не вызывает сомнения, что она полностью изменила бы весь облик чрезмерно забюрократизированной империи. Сын Столыпина Аркадий Петрович писал следующее о планах отца в этом вопросе: «…совсем неосуществленное, преобразование касалось децентрализации — разделения Империи на области, располагающие правами самоуправления, при наличии в этих областях представительных учреждений.

Согласно намерениям П. А. Столыпина, реформа должна была быть осуществлена в областях, представлявших однородное целое, если не всегда в этническом, то по крайней мере в экономическом и бытовом отношении.

Составление проекта о децентрализации мой отец поручил Крыжановскому в 1907 году. Вот что Сергей Ефимович пишет о смысле этой реформы в своих воспоминаниях: "Децентрализация открывала простор местным творческим силам и, что имело немалое значение, давала возможность применять в разных местностях разные системы выборов, приспособленные к особенностям их общественного строя".

Согласно проекту, значительная часть Империи должна была быть разделена на одиннадцать областей. В каждой из них — областное земское собрание и областное правительственное управление. Туда должны были быть привлечены местные деятели. Областные земские собрания, образуемые на общих основаниях, привитых для земских выборов, получали широкое право местного законодательства по всем предметам, не имевшим общегосударственного значения. На первых порах реформа должна была коснуться одиннадцати областей: Прибалтийской и Северо-Западной областей, Польши, Правобережной и Левобережной Украины, Московской области, Верхнего и Нижнего Поволжья, Северной России (две области), Степной области (Западная Сибирь). Остальные части Империи — Казачьи области, Туркестан, Восточная Сибирь, Крым и Кавказ — пока оставались вне введения областного управления.

Проект этот был в 1909 году представлен на рассмотрение Императора с обстоятельно мотивированным на этот счет докладом П. А. Столыпина. Но, как это бывало порой, реакция Царя была двойственной и нерешительной.

Предлагаемым преобразованиям он выразил свое полное одобрение, но решил отложить этот вопрос до того, как окончательно выяснятся результаты сотрудничества правительства с Третьей думой. Оттяжка оказалась равносильной отказу. Убийство моего отца положило конец этому замыслу.

Даже в случае безоговорочной поддержки Царем децентрализация заняла бы много времени и натолкнулась бы, вероятно, на ряд препятствий в наших законодательных палатах. Как пишет Крыжановский, "в последние годы его жизни мысли эти очень пленяли Столыпина. Но говорить о них громко он не решался и, кажется, кроме Кривошеина, да и то лишь впоследствии, никто в тайну их посвящен не был".

А времени терять было нельзя. В ожидании децентрализации надлежало произвести реорганизацию администрации и полиции Империи. Проект этих преобразований был составлен Крыжановским, по поручению Столыпина, в 1907–1908 годах.

Реорганизация администрации соответствовала политическим и социальным требованиям того времени. Состав наших чиновников, служивших в провинции, увеличивался количественно, но не качественно. А между тем, с развитием промышленности и техники на местах возникали всё новые задачи. Это было чувствительно особенно на окраинах государства. Поэтому в проекте предлагалось "ограничение русификационной политики и привлечение к управлению окраинами местных элементов".

Преградой к реорганизации на самых низах государственного здания являлась сословная иерархия. Во главе уездов стояли уездные предводители дворянства. Но, по причинам обеднения дворянства еще в конце прошлого столетия, многим предводителям приходилось служить в городах и появляться в своих уездах изредка. Связь между уездом и дворянством была подорвана. А между тем крепли и добивались права голоса другие слои населения: промышленники и купцы, городская интеллигенция, крестьяне-собственники и т. д. Учитывая это, в проекте предлагалось вместо предводителей дворянства поставить во главе уездов уездных начальников из местной среды, назначенных министром внутренних дел.

Ступенью выше проект предполагал объединение дотоле разрозненного управления в губерниях под руководством губернаторов. Архаическое раздробление властей в губерниях способствовало в 1905 году распространению смуты. Усиление власти губернатора должно было предотвратить повторение таких событий.

Параллельно с этим был разработан проект реорганизации полиции.

Численность ее в те времена была далеко недостаточной. Сообразуясь с размерами страны, она была в пять раз малочисленнее, чем во Франции, и в семь раз малочисленнее, чем в Великобритании (что убедительно демонстрирует лживость тезиса о том, что Российская империя была якобы "полицейским государством").

В области технических средств для борьбы с беспорядками наша полиция находилась в отсталом состоянии. Это привело к роковым последствиям в пору революционных волнений 1905 года, а затем и в пору февральской революции.

По словам Крыжановского, "проекты эти получили окончательную редакцию под личным руководством Столыпина, чему он придавал с полным основанием весьма крупное значение".

Настала пора практического осуществления. Ранее, чем представить проекты в законодательные палаты, решено было их рассмотреть в недавно созданном Совете по делам местного хозяйства, по выражению П. А. Столыпина — в "Преддумии". В нем участвовал, наряду с чиновниками, ряд представителей нашей интеллигенции. И тут зачинателей преобразования постигло разочарование. Проект натолкнулся на резкую оппозицию значительного числа членов этого Совета. Как пишет Крыжановский, "оппозиция эта велась, главным образом, за кулисами, вне заседаний Совета, так как против цифр спорить было нельзя. А цифры были оглушающие".

Итак, это преобразование было остановлено на полном ходу. До рассмотрения проектов в Государственной думе дело не дошло. А преемники моего отца отложили это дело в долгий ящик. Административный и полицейский фундамент Империи остался в архаическом состоянии, совершенно неприспособленным к новым требованиям, выдвинутым жизнью. Государству и народу пришлось тяжело за это поплатиться, когда настали грозные времена».

Выделим еще один момент в выступлении Столыпина, характеризующий его как прозорливого государственного деятеля, понимающего необходимость сохранения государством духовной основы. Говоря о необходимости законодательного закрепления начал веротерпимости, глава правительства одновременно отметил следующее: «…правительство должно было остановиться на своих отношениях к Православной Церкви и твердо установить, что многовековая связь русского государства с христианской церковью обязывает его положить в основу всех законов о свободе совести начала государства христианского, в котором Православная Церковь, как господствующая, пользуется данью особого уважения и особою со стороны государства охраною. Оберегая права и преимущества Православной Церкви, власть тем самым призвана оберегать полную свободу ее внутреннего управления и устройства и идти навстречу всем ее начинаниям, находящимся в соответствии с общими законами государства. Государство же и в пределах новых положений не может отойти от заветов истории, напоминающей нам, что во все времена и во всех делах своих русский народ одушевляется именем Православия, с которым неразрывно связаны слава и могущество родной земли. Вместе с тем права и преимущества Православной Церкви не могут и не должны нарушать прав других исповеданий и вероучении. Поэтому, с целью проведения в жизнь высочайше дарованных узаконений об укреплении начал веротерпимости и свободы совести, министерство вносит в Государственную думу и Совет ряд законопроектов, определяющих переход из одного вероисповедания в другое; беспрепятственное богомоление, сооружение молитвенных зданий, образование религиозных общин, отмену связанных исключительно с исповеданием ограничений и т. п.».

Столыпин также сделал особенный акцент на необходимости коренного расширения прав местного самоуправления, что являлось не только составной частью проводимой аграрной реформы, но и в целом важнейшим шагом к демократизации всей жизни в империи: «Так как местная жизнь охватывается областью самоуправления земского и городского, областью управления (администрация) и полицейскими мероприятиями, то и проекты министерства касаются именно этих отраслей нашего законодательства.

Как в губернии, так и в уезде деятельность административная, полицейская и земская течет по трем параллельным руслам, но нем ближе к населению, тем жизнь упрощается и тем необходимее остановиться на ячейке, в которой население могло бы найти удовлетворение своих простейших нужд. Таким установлением по проекту министерства должна явиться бессословная, самоуправляющаяся волость в качестве мелкой земской единицы. Полицейские ее обязанности должны ограничиться простейшими обязанностями местной общественной полиции, а административные предполагается свести к делам, касающимся воинской повинности, ведению посемейных списков, некоторым податным действиям и т. п. В ведение волости должны входить все земли, имущества и лица, находящиеся в ее пределах. Волость будет самой мелкой административно-общественной единицей, с которой будут иметь дело частные лица, но при этом лица, владеющие землею совместно, миром, то есть главным образом владельцы надельной земли, образуют из себя, исключительно для решения своих земельных дел, особые земельные общества, сохраняющие некоторые преимущества, а именно неотчуждаемость надельных земель и применение к наследованию ими местных обычаев. Таким образом, земельным обществам не будет присвоено никаких административных обязанностей, создаются они для совместного ведения бывшими надельными землями, причем предполагаются меры против чрезмерного сосредоточения этих земель в одних руках и против чрезмерного дробления их, а равно к упрочению совершения на них актов.

Для удовлетворения же простейших потребностей села, вытекающих из совместного проживания, предположено ввести в селах крупных, а также таких, в которых проживают посторонние крестьянам лица, особые поселковые управления, с участием помянутых посторонних лиц и в управлении, и в обложении.

Все сказанные организации получили свое выражение во вносимых в Государственную думу и Государственный совет проектах земельных обществ, поселкового и волостного управления.

Выше волостной мелкой земской единицы отрасли управления осложняются, и в соответствии с этим министерство должно было заняться реформою самоуправления земского и городского, реформою управления губернского, уездного и участкового и реформою полицейскою.

В области самоуправления министерство коснулось трех важнейших, по его мнению, общих вопросов: вопроса земского и городского представительства, вопроса об его компетенции и вопроса об отношении к самоуправлению со стороны администрации. Одновременно министерство приступило к существенному и необходимому труду пересоставления всех уставов, точно устанавливающих обязанности земства и администрации. В настоящее время министерство вносит в Государственную думу устав общественного призрения, устав о гужевых земских дорогах и временный закон о передаче продовольственного дела в ведение земских учреждений. Составляются уставы врачебный и строительный.

Возвращаясь к общим вопросам, выдвинутым в области самоуправления, укажу на то, что вносимый в Думу проект о земском представительстве строит его на принципе налогового ценза, расширяя этим путем круг лиц, принимающих участие в земской жизни, но обеспечивая одновременно участие в ней культурного класса землевладельцев, компетенция же органов самоуправления увеличивается передачею им целого ряда новых обязанностей, а отношение к ним администрации заключается в надзоре за законностью их действий.

Самоуправление на тех же общих основах с некоторыми, вызванными местными особенностями, изменениями предполагается ввести в Прибалтийском, Западном крае и Царстве Польском, за выделением в особую административную единицу местностей, в которых сосредоточивается исстари чисто русское население, имеющее свои специальные интересы».

Трудно переоценить значение предлагаемых Столыпиным нововведений. Предложенная им в качестве первичной земской единицы бессословная волость не только становилась основой для создания новой системы самоуправления, в которой большинство полномочий переходило к органам местного самоуправления (но при этом не было угрозы анархии, учитывая, что оставался государственный надзор за законностью действий местного самоуправления). Это также означало окончательный отход от системы классовых привилегий в направлении создания общества гражданского равноправия.

О всей серьезности намерений Столыпина по кардинальному расширению прав местного самоуправления свидетельствует и то, что он заявил о коренном реформировании системы органов государственного управления на местах (в том числе ее оптимизации) и судебной реформе (создание системы местных судов с избираемыми населением судьями, что было неразрывно связано с расширением прав земств): «Что касается административных органов, то министерство вносит в Думу проекты законов о губернском управлении, об уездном управлении и об участковых комиссарах.

В губернском и уездном управлении получает осуществление принцип возможного объединения всех гражданских властей, всех отдельных многочисленных ныне присутствий и главным образом осуществление начала административного суда. Таким путем все жалобы на постановления административных и выборных должностных лиц и учреждений будут, согласно проекту, рассматриваться смешанной административно-судной коллегией с соблюдением форм состязательного процесса. Во главе уезда предполагается поставить начальника уездного управления, который и объединял бы гражданские власти уезда. В пределах уезда в качестве агентов администрации предположены участковые комиссары. Земские начальники упраздняются. Полицию предполагается преобразовать в смысле объединения полиции жандармской и общей, причем с жандармских чинов будут сняты обязанности по производству политических дознаний, которые будут переданы власти следственной. Новым в области полицейской будет предлагаемый вниманию Государственной думы устав полицейский, который должен заменить устарелый устав о предупреждении и пресечении преступлений и точно установить сферу действий полицейской власти.

В строгой связи с преобразованием местного управления стоит и преобразование суда. С отменой учреждения земских начальников и волостных судов необходимо создать местный суд, доступный, дешевый, скорый и близкий к населению. Министерство юстиции представляет по этим соображениям в Государственную думу проект преобразования местного суда с сосредоточением судебной власти по делам местной юстиции в руках избираемых населением из своей среды мировых судей, к компетенции которых будет отнесена значительная часть дел, подчиненных ныне юрисдикции общих судебных установлений, связь с которыми будет поддерживаться образованием для них апелляционной инстанции в виде уездных отделений окружного суда с кассационной инстанцией в лице Правительствующего Сената.

Далее, в целях обеспечения в государстве законности и укрепления в населении сознания святости и ненарушимости закона, Министерство юстиции вносит в Государственную думу проект о гражданской и уголовной ответственности служащих, действительно обеспечивающей применение начала уголовной и имущественной ответственности служащих за их проступки и охраняющей вместе с тем спокойное и уверенное отправление ими службы и ограждающей их от обвинений явно неосновательных. Деяния эти предположено поэтому подчинить общим процессуальным постановлениям, устранив все те в указанном отношении отступления от общего порядка, которые не представляются безусловно необходимыми. Не останавливаясь на проектах об увеличении содержания должностным лицам судебного ведомства и усилении действующих штатов, не могу не обратить внимания Государственной думы на законопроекты в области уголовного права и процесса, устанавливающие целый ряд мер, которые, за сохранением незыблемыми основных начал судебных уставов Александра II, оправдываются указаниями практики или же отвечают некоторым получившим за последнее время преобладание в науке и уже принятым законодательствами многих государств Европы воззрениям. Так, предполагается допущение защиты на предварительном следствии, введение состязательного начала в обряде предания суду, установление институтов условного осуждения и условного досрочного освобождения и т. п. Наряду с этим предположено введение в полном объеме нового уголовного уложения, но согласование его со всеми изданными за последнее время законоположениями».

Обратим внимание на значение еще некоторых преобразований, предлагаемых Столыпиным в данном фрагменте выступления. Совершенно очевидно, что отмена давно себя изжившего института земских начальников имела принципиальное значение для расширения прав местного самоуправления (что показывает «обоснованность» обвинений в адрес премьера о его желании управлять страной исключительно силовыми и административными методами). Также показательны предлагаемые председателем Совета министров меры, призванные максимально защитить права населения от возможного административного произвола. Именно в этом контексте следует рассматривать предложение о передаче дознаний по политическим делам от полиции следственной власти, допущение защиты на предварительном следствии и допущение состязательного начала в обряде предания суду.

Но всё же не вызывает сомнения, что именно аграрная реформа является для Столыпина «альфой и омегой» плана преобразования империи. И он предлагает Государственной думе детальный план масштабной (в том числе законопроектной) работы в этом направлении, подчеркнув, что правительство вносит «наряду со многими имеющими меньшее значение законопроектами проекты вотчинного устава и дополнительных к нему узаконений, направленных к установлению у нас ипотечной системы, в целях внесения в область земельных правоотношений надлежащей гласности, определенности и твердости».

Далее председатель Совета министров переходит к конкретике предложений в сфере аграрных преобразований: «Область эта находится в тесной связи с делом землеустройства, составляющего предмет ведения другого ведомства — главного управления землеустройства и земледелия. Названное ведомство стоит перед задачей громадного значения. Оно призвано, главным образом, содействовать экономическому возрождению крестьянства, которое ко времени окончательного освобождения от обособленного положения в государстве выступает на арену общей борьбы за существование экономически слабым, неспособным путем занятия своим исконным земледельческим промыслом обеспечить себе безбедное существование.

Поэтому главное управление поставило себе целью увеличение площади землевладения крестьян и упорядочение этого землевладения, т. е. землеустройство.

Среди мер первой категории главное управление придает особое значение обеспечению земельного быта тех обществ, которые, получив дарственные наделы, не имели возможности до настоящего времени обеспечить себя землею путем покупки. Соответственный законопроект будет внесен в Государственную думу.

Способ устранения острого малоземелья главное управление видит в льготной, соответствующей ценности покупаемого и платежным способностям приобретателя продаже земель земледельцам. Для этой цели в распоряжении правительства имеется, согласно указам 12 и 27 августа 1906 г., 9 млн десятин и купленные с 3 ноября 1905 г. Крестьянским банком свыше 2 млн десятин. Но для успеха дела увеличение крестьянского землевладения надлежит связать с улучшением форм землепользования, для чего необходимы меры поощрения и главным образом кредит. Главное управление намерено идти в этом деле путём широкого развития и организации кредита земельного, мелиоративного и переселенческого.

Что касается землеустройства, то вносимое по этому предмету положение имеет целью устранение неудобств, сопряженных с внутринадельным расположением участков отдельных селений и домохозяев, облегчение разверстания чересполосицы, облегчение выделения домохозяевам отрубных участков, упрощение способов ограничительных межеваний и принудительное разверстание чересполосных владений, при условии признания этой чересполосности вредною.

Спешное осуществление аграрных мероприятий находится в зависимости от деятельности местных землеустроительных комиссий, необходимость переустройства которых сознается главным управлением, составившим проект, имеющий целью: 1) теснее связать эти комиссии с местным населением путем усиления в них выборного начала и 2) придать им рабочие силы для проектирования и осуществления землеустроительных планов».

Неразрывными с аграрной реформой видел Столыпин и меры по улучшению положения рабочих. Это было для премьера тем более ясно, что он не только считал абсолютно необходимым интенсивный рост промышленности, но и понимал — разрушение общины неминуемо приведет к тому, что миллионы крестьян хлынут в города на фабрично-заводское производство. Председатель Совета министров представил следующую программу, жизненно необходимую для быстрейшего увеличения промышленного производства (и, следовательно, повышения обороноспособности): «Рассматривая рабочее движение как естественное стремление рабочих к улучшению своего положения, реформа должна предоставить этому движению естественный выход, с устранением всяких мер, направленных к искусственному его поощрению, а также к стеснению этого движения, поскольку оно не угрожает общественному порядку и общественной безопасности.

Поэтому реформа рабочего законодательства должна быть проведена в двоякого рода направлении: в сторону оказания рабочим положительной помощи и в направлении ограничения административного вмешательства в отношения промышленников и рабочих, при предоставлении как тем, так и другим необходимой свободы действий через посредство профессиональных организаций и путем ненаказуемости экономических стачек.

Главнейшей задачей в области оказания рабочим положительной помощи является государственное попечение о неспособных к труду рабочих, осуществляемое путем страхования их, в случаях болезни, увечий, инвалидности и старости. В связи с этим намечена организация врачебной помощи рабочим.

В целях охранения жизни и здоровья подрастающего рабочего поколения установленные ныне нормы труда малолетних рабочих и подростков должны быть пересмотрены с воспрещением им, как и женщинам, производства ночных и подземных работ. В связи с этим установленную законом 2 июня 1897 года продолжительность труда взрослых рабочих предполагается понизить».

Чрезвычайно характерно для Столыпина то, что он, указав на всю важность реформ экономического и политического характера, одновременно отметил приоритетность реформы образования. Понимая, что именно образование является фундаментом самого государства и общества, премьер отметил: «Сознавая необходимость приложения величайших усилий для поднятия экономического благосостояния населения, правительство ясно отдает себе отчет, что усилия эти будут бесплодны, пока просвещение народных масс не будет поставлено на должную высоту и не будут устранены те явления, которыми постоянно нарушается правильное течение школьной жизни в последние годы, явления, свидетельствующие о том, что без коренной реформы наши учебные заведения могут дойти до состояния полного разложения. Школьная реформа на всех ступенях образования строится Министерством народного просвещения на началах непрерывной связи низшей, средней и высшей школы, но с законченным кругом знаний на каждой из школьных ступеней. Особые заботы Министерства народного просвещения будут направлены к подготовке преподавателей для всех ступеней школы и к улучшению их материального положения.

Затем: 1) ближайшей своей задачей Министерство народного просвещения ставит установление совместными усилиями правительства и общества общедоступности, а впоследствии и обязательности, начального образования для всего населения Империи. 2) В области средней школы министерство будет озабочено созданием разнообразных типов учебных заведений, с широким развитием профессиональных знаний, но с обязательным для всех типов минимумом общего образования, требуемого государством. 3) В реформе высшей школы министерство ставит себе задачей укрепление тех начал, которые положены в основу предположенных преобразований Высочайшим указом 27 августа 1905 года, и согласование их с интересами общегосударственными, на основании опыта применения действующих временных правил».

Не вызывает сомнения, что предлагаемая Столыпиным реформа народного просвещения не менее значима, чем аграрная — ее успешное завершение поставило бы Россию в один ряд с наиболее развитыми странами. Выделим ключевые моменты столыпинской образовательной реформы: общедоступность образования, обязательность определенного государством уровня образования, развитие системы профессионально-технического обучения и главное — создание единой системы низшей, средней и высшей школы. Фактически он предложил построить новую эффективную модель отечественного образования, которая тогда нигде не имела полноценных аналогов.

Подчеркнем, что Столыпин считал крайне важным введение всеобщего обязательного начального обучения — это должно было значительно повысить уровень в лучшем случае малограмотной или же вообще неграмотной крестьянской массы. Глава правительства прекрасно осознавал, что имеющее хотя бы начальное образование крестьянство является обязательным условием дальнейшего развития России как передовой державы. С этой целью под личным контролем премьера Министерством народного просвещения был подготовлен законопроект «О введении всебщего начального обучения в Российской империи», который в случае его принятия должен был в перспективе полностью изменить облик страны. Тогда новые поколения соответствовали бы проводимым коренным преобразованиям в экономической и политической сферах — Столыпин недаром подчеркивал, что «сначала гражданин, потом гражданственность». Приведем текст этого тщательнейшим образом выписанного важнейшего документа, который по значению ничем не уступал аграрной реформе: «1. Всем детям обоего пола должна быть предоставлена возможность, по достижении школьного возраста, пройти полный курс обучения в правильно организованной школе.

2. Забота об открытии достаточного числа училищ, соответственно числу детей школьного возраста, лежит на учреждениях местного самоуправления, при этом расчеты относительно числа необходимых школ делаются применительно к четырем возрастным группам: 8, 9, 10 и 11 лет.

3. Нормальная продолжительность обучения в начальной школе — 4 года.

4. Нормальным числом детей в начальной школе на одного учителя признается — 50.

5. Нормальным районом, который должна обслуживать одна школа, признается местность с трехверстным радиусом.

6. На обязанность учреждений местного самоуправления возлагается в двухгодичный, со дня вступления в законную силу настоящих положений, срок составление школьной сети и плана ее осуществления для достижения всеобщности обучения в данной местности, с указанием предельного для сего срока и ожидаемых из местных источников средств для выполнения школьной сети.

Примечание. В разработке школьной сети участвуют местные органы церковно-школьного управления.

7. Для включения в школьную сеть училище, рассчитанное на четыре возрастные группы, должно удовлетворять следующим требованиям: иметь законоучителя и учителя, обладающего законным правом на преподавание, быть обеспеченным соответствующим школьным и гигиеническим потребностям помещением, учебными книгами и пособиями и доставлять детям бесплатное обучение.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.