1. РАЗГРОМ ЮЖНОЙ АРМИИ КОЛЧАКА

1. РАЗГРОМ ЮЖНОЙ АРМИИ КОЛЧАКА

К моменту Октябрьской революции русский Туркестан не был уже такой отсталой частью страны, как во времена детства Михаила Фрунзе.

Уже полностью была закончена железная дорога Оренбург — Ташкент и продолжена в глубь Ферганской долины, далеко за Коканд; строилась Семиреченская линия Ташкент — Пишпек. Все более крепли связи с Центральной Россией.

С помощью русских революционных организаций трудящиеся Туркестана боролись против буржуазно-помещичьего строя, против своих феодалов — ханов, баев и беков… Быстро нарождался собственный туркестанский пролетариат.

Незадолго до Великого Октября летом и осенью 1916 года в ряде областей Туркестана вспыхнули стихийные восстания против царизма, а Февральская революция 1917 года вызвала большой подъем широких народных масс.

Туркестанская буржуазия пыталась в ноябре 1917 года возродить националистическую «кокандскую автономию» с ориентацией на Англию. Но эта затея была сорвана революционными силами. В декабре 1917 года в Ташкенте собрался краевой съезд рабочих и солдатских депутатов. Он избрал Совет Народных Комиссаров Туркестанского края. Вскоре край был провозглашен Туркестанской Советской Федеративной Республикой.

Огромны богатства Туркестанского края. Альпийские пастбища гор обильно кормят многочисленные отары скота, табуны превосходных скакунов. Плодороднейшая земля оазисов отплачивает за труд, приложенный к ней, миллионами пудов хлопка и риса. Тутовые рощи и сады превращаются в кипы превосходного шелка. А из податливого к обработке лёсса уже много веков назад строились поразительной красоты города, дворцы, мавзолеи, мечети…

Неисчерпаемы богатства недр Туркестана — от угля до нефти, от церезитов до урановых руд, от мрамора до драгоценных металлов.

Неудивительно, что на Туркестанский край давно уже с вожделением поглядывали зарубежные колонизаторы.

В июле 1918 года значительная группа британских войск под командованием генерала Маллесона при помощи националистической буржуазии, контрреволюционных офицеров и эсеров вторглась в пределы Советского Туркестана. В Ашхабаде, Кзыл-Арвате, Красноводске и других городах Закаспийской области советская власть временно пала.

Советское Туркестанское правительство и командование советских войск тотчас же для отпора врагам образовали Закаспийский фронт. Началась многомесячная, очень нелегкая борьба на два фронта: на севере Туркестана — против колчаковщины, на юге — против интервентов.

Временные успехи Колчака окрыляли контрреволюционные силы и усложняли положение советской власти в Туркестане. Край кишел отрядами басмачей, то есть либо просто бандитов, либо контрреволюционных повстанцев, шедших за муллами и беками под лозунгом «священной войны».

Главную свою ставку интервенты делали на двух крупнейших феодалов, сохранившихся еще в пределах Туркестана: на эмира бухарского Сеид-Алима, сохранявшего власть над Бухарой (включая территории нынешнего Таджикистана), а также на хивинского диктатора — авантюриста бека Джунаида. Но ненависть у народов Туркестана к интервентам и контрреволюции была настолько велика, что, несмотря на все огромные трудности и лишения, несмотря на оторванность от центра, Туркестанская Советская республика так и не сложила оружия, устояла против всех врагов на протяжении 1918–1919 годов.

После побед, одержанных советскими войсками под командованием Фрунзе, отступающая армия Колчака оказалась рассеченной на северную и южную группы. Возникла необходимость разделить армии Восточного фронта на два направления: Восточное и Туркестанское, появилась возможность протянуть руку помощи Советскому Туркестану.

Как раз для этого Ленин и предложил создать особый, Туркестанский фронт, командование которым, по его же предложению, было возложено на уроженца Киргизии М. В. Фрунзе.

Одновременно Фрунзе был введен в состав комиссии ВЦИК и ЦК РКП(б) по делам Туркестана, с самыми широкими политическими полномочиями.

В эти дни Фрунзе невольно тревожился о семье, остававшейся на территории, захваченной врагом.

Пока Михаил Васильевич был командующим 4-й армией и Южной группой Восточного фронта, опасность для его матери и близких оказаться в руках «черного адмирала» Колчака в роли заложников или прямых жертв была несколько меньшей. Не сразу могли догадаться, пронюхать колчаковские ищейки, что красный командарм Фрунзе-Михайлов является сыном скромной верненской жительницы — Мавры Ефимовны Фрунзе.

Но когда Михаил Фрунзе волею партии и Советского государства стал командующим Туркестанским фронтом и весть об этом, несомненно, дошла до самых отдаленных уголков «колчаковии», то есть мест, бывших еще доступными для «верховного правителя», нетрудно понять, насколько возросла угроза жизни и безопасности его матери, сестер, брата Константина…

Как выяснилось впоследствии, колчаковский эмиссар в Семиречье атаман Анненков действительно узнал о родстве Мавры Ефимовны с красным полководцем Фрунзе и пытался организовать ее розыски, чтоб захватить в качестве заложницы. Великих трудов стоило Мавре Ефимовне с помощью друзей и знакомых на протяжении какого-то времени скрываться от колчаковских агентов, находясь в своеобразном подполье.

Михаил Васильевич не ошибался, предполагая возможность всего этого. И хотя он всячески старался скрывать от окружающих, даже от ближайших сотрудников по штабу фронта, свое беспокойство о судьбе матери, сестер и брата, все же нет-нет да и прорывалось это естественное человеческое чувство.

Обстановка, сложившаяся к концу лета 1919 года, властно требовала тесного взаимодействия фронтов: Восточного, полностью переместившегося в Сибирь, где еще пытался удержаться и закрепиться Колчак; Туркестанского, против которого действовали уральские, оренбургские и семиреченские белоказаки; Южного, сдерживавшего натиск основных сил Деникина, рвавшихся к Москве; Западного, где белополяки захватили Минск и Борисов.

Антанта вела теперь против Советской республики второй поход. На этот раз главная ставка делалась на генерала Деникина, носившего титул «главнокомандующего вооруженных сил Юга России».

Базой Деникина были Северный Кавказ, Дон, Крым, южная часть Украины. Сам мечтавший о «верховной» власти, Деникин начал свое наступление позже, чем требовал Колчак, как раз тогда, когда уже началось отступление «черного адмирала». Теперь подкрепления Антанты шли главным образом к Деникину. К штабу Деникина были прикомандированы военные и дипломатические представители Англии и Франции. Первый этап действий Деникина протекал для него успешно. В конце июля он уже приближался к центральным районам России.

Однако на своем правом фланге Деникин не мог похвалиться успехами. Здесь действовала его так называемая Кавказская армия под командованием небезызвестного генерала Врангеля. Ей противостояла Астраханская группа советских войск, где членом РВС был С. М. Киров. После образования самостоятельного Туркестанского фронта эта группа была переименована в 11-ю армию, вошедшую в подчинение Фрунзе.

Белая армия Врангеля должна была по заданию Деникина разбить 11-ю советскую армию Туркестанского фронта, занять Астрахань и соединиться с Уральской колчаковской белоказачьей армией Тол- стова, занимавшей нижнее течение реки Урала и местность, прилегающую к Каспийскому морю.

Но сколько ни старались белые подойти к Астрахани, ничего у них не получалось: всякий раз их жестоко били у Черного Яра, неприступного форпоста ll-й армии.

«Пока в Астрахани есть хоть один коммунист, устье Волги было, есть и будет советским», — говорил Киров.

3 сентября Фрунзе лично выехал в 11-ю армию и пробыл там до 10 сентября. Вместе с Куйбышевым и командованием армии он проверил войска на важнейших участках и руководил подготовкой наступления против деникинско-врангелевских сил.

23 сентября 1919 года произошло авангардное соединение войск 10-й армии (штаб которой был возле Саратова) и 11-й армии (штаб которой был в Астрахани). Угроза захвата нижнего плеса Волги и особенно ее форсирования была отражена.

Но нельзя было забывать и об основных задачах Туркестанского фронта — об освобождении Казахстана и Туркестана.

Фрунзе внимательно следил за поведением противника в Туркестане. Нужно было опередить активные действия белогвардейского командования и на этом направлении.

1-я армия Туркестанского фронта, начав наступление, громила Южную армию колчаковцев, загораживавшую путь в Туркестан.

Навстречу 1-й армии из Туркестана по приказу Фрунзе двигалась с боем от Аральского моря, на северо-запад, вдоль железной дороги, атакуя белых с тыла, Особая Казалинская группа войск.

4-я армия Туркестанского фронта выполняла не менее важную задачу, поставленную Фрунзе, — овладеть Уральской областью и всем течением реки Урала до самого Каспия.

Выполняя советы Ленина, Фрунзе умело сочетал смелые, быстрые и решительные боевые действия войск с широкой агитационно-пропагандистской, разъяснительной работой среди войск противника. Закаленный большевик Фрунзе знал цену живому, правдивому слову — слову, западающему в душу человека, хорошо понимал значение морального фактора на войне.

Часто взмывали в воздух краснозвездные самолеты с многими тысячами отпечатанных листовок. Медленно колыхаясь в воздухе, летели они вниз, на притихшие казачьи станицы, поля, перелески, степи, речные камыши, овраги и яры, в расположение белоказачьих и колчаковских полков. Торопливо ловили белые солдаты и казаки листовки, прятали их от офицеров.

Простыми и ясными словами в листовках рассказывалось о поражениях Колчака, о происках интервентов, о силе Красной Армии, о безнадежности дальнейшего сопротивления белых. В листовках объявлялось полное прощение всем переходящим на сторону Красной Армии казакам. Каждый казак, ознакомившийся с такой листовкой, мог спокойно перейти линию фронта и сдаться советским бойцам без страха за свою участь.

«Ты можешь быть немедленно отпущен по своему выбору домой к семье и хозяйству или, если изъявишь желание, зачислен в ряды Красной Армии с почетным званием «красного казака»…» — гласили листовки.

Белогвардейские офицеры не в силах были помешать этой агитации с воздуха. Казаки читали листовки, смысл их легко доходил до сознания тысяч людей, насильственно вовлеченных в белогвардейскую авантюру.

— А ведь дельно написано! — обсуждали бородатые оренбургские казаки, истосковавшиеся по миру, дому, семье, хозяйству, но все дальше уводимые своими неудачливыми атаманами от родных мест, в Орско-Актюбинскую степь, под непрекращающимся натиском Красной Армии.

Учащались переходы казаков через боевую линию, сдача их советскому командованию с предъявлением «воздушной амнистии» — листовок, составленных под личным наблюдением Михаила Васильевича Фрунзе.

13 сентября блестящее наступление 1-й армии завершилось полным разгромом всей Южной армии Колчака. На станции Мугоджарской произошла встреча войск 1-й армии и частей, шедших со стороны Туркестана. Радостной была эта встреча, особенно для воинов Туркестана. Никогда не слыхала маленькая степная станция Мугоджарская такого мощного русского «ура» в честь Красной Армии, Советской республики и ее вождя Ленина.

14 сентября Фрунзе телеграфировал В. И. Ленину:

«Сейчас получено сообщение о соединении войск

1-й армии с Туркестаном. Из Челкара прибыл в Актюбинск поезд с ранеными, что говорит о целости на этом участке железнодорожной линии. Войска Туркестанского фронта поздравляют вас и Республику с этой радостной вестью».

Ответом на эту новую большую победу было постановление Совета Рабочей и Крестьянской Обороны, вынесенное по предложению Ленина и подписанное им. От лица Совета Обороны всем командирам и красноармейцам Туркестанского фронта объявлялась благодарность.

К. Е. Ворошилов, оценивая проведенную Фрунзе операцию, писал:

«Им задуманная, а затем блестяще проведенная операция воссоединения отрезанной и задыхающейся в тисках вражеского окружения небольшой революционной армии Туркестана с победоносными частями Восточного фронта только подтвердила и окончательно упрочила за Михаилом Васильевичем репутацию и славу подлинного полководца…»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.