Гейтс Уильям (Билл)

Гейтс Уильям (Билл)

Уильям (Билл) Гейтс (William (Bill) Gates) – председатель правления и главный архитектор программного обеспечения корпорации Microsoft, ведущего мирового производителя программного обеспечения для персональных компьютеров, самый богатый человек в мире. К примеру, доходы компании Microsoft за 1999 финансовый год, составили 19 750 000 000 долларов. В отделениях компании, расположенных в 60 странах мира, работает более 32 000 человек.

Билл Гейтс родился 28 октября 1955 года. Он и две его сестры выросли в Сиэтле. Их отец, Уилльям Гейтс II, был адвокатом, мать, Мэри Гейтс, – школьной учительницей, членом правления в Университете штата Вашингтон (University of Washington) и председателем благотворительной организации United Way International (Общий международный путь).

Билл, скромный, даже застенчивый и слегка несуразный ребенок, мечтал стать профессором математики и был совсем не похож на отца – высокого красавца и успешного адвоката. Несмотря на уникальные способности к математике и логике, Билл Гейтс не проявлял лидерских качеств, свойственных его родителям. Никто не мог предположить, что Билл станет настоящей «акулой» мирового бизнеса.

Начальное образование Билл Гейтс получил в общеобразовательной школе Сиэтла, но в 12 лет его перевели в частную школу Lakeside School (Школа у Озера). До одиннадцати лет Билли, как любой мальчишка, был шкодливым сорванцом. В классе самой обычной муниципальной школы его считали бестолковым кривлякой. Успеваемость никак не соответствовала гипотетическим талантам ребенка. Ему и в голову не приходило брать пример с успеваемости старшей сестры Кирсти. Не помогал даже проверенный многими поколениями и как правило безотказный метод финансового поощрения (и братик, и сестренка могли рассчитывать на 25 центов за каждую положительную оценку). Сложившаяся ситуация никак не устраивала уважаемое семейство Гейтсов, гордившееся своими традициями и корнями (прадед – член парламента штата и мэр Сиэтла, дед – вице-президент Национального банка, отец – видный адвокат, мать – в те годы школьный учитель). Родители испробовали все средства воздействия, принятые в американском демократическом обществе: мальчика сурово наказывали (отец предпочитал ремню подтяжки), заставляли читать классическую литературу и даже брали с собой на семейные пикники и в церковь по выходным.

В одиннадцать лет Гейтс страстно желал выиграть поездку в ресторан «Сиэтл спэйс нидл», которая была призом в конкурсе, организованном местным пастором. Для этого надо было выучить «Нагорную проповедь». Если верить биографам Уоллэйсу и Эриксону, то Билл изложил проповедь безупречно. Позже он говорил: «Я могу сделать все, к чему приложу свой интеллект». По словам Энн Стефенс, учительницы средней школы, однажды мальчик дословно воспроизвел трехстраничный монолог из пьесы Джеймса Фарбера, пробежав его глазами один раз.

Уже в 13 лет Билл создал первую компьютерную программу. Это было время компьютеров-гигантов, которые занимали целые комнаты и были «подвластны» лишь ученым в белых лабораторных халатах. Автобиографическая книга Билла Гейтса «Дорога в будущее» (к написанию которой он привлек профессионалов) начинается с фразы: «Свою первую программу я написал в 13 лет – для игры в крестики-нолики». Программа была составлена на языке Бейсик для гигантского компьютера по имени PDP-10 (слухи о причастности юного Билла к созданию самого языка абсолютно беспочвенны). Гейтс назвал своего первенца «Tic-Tac-Toe».

Когда Билл Гейтс учился в школе, час работы на терминале с таким компьютером обходился примерно в 40 долларов. Правда, и в то время можно было завести собственный компьютер, если человек мог заплатить 18 000 долларов. Компания Digital Equipment Corporation (DEC) (Корпорация цифрового оборудования) выпускала модель PDP-8, которая была весьма громоздкой, несмотря на название «мини-компьютер». Этот компьютер весил 120 килограммов и размещался на двухметровой стойке (площадь ее основания составляла около половины квадратного метра).

На какие только ухищрения не приходилось идти Биллу с приятелями для того, чтобы подобраться к этому электронно-вычислительному чуду. Чтобы не платить из своего кармана за очень дорогое машинное время, они договорились о бартере с производителем PDP-10, компанией DEC. Основателем этой компании и легендарным разработчиком компьютерного оборудования был Кен Оулсен (Ken Olsen). В 1960 году он создал индустрию мини-компьютеров, начав с первого «маленького» компьютера PDP-1 (предшественника того самого школьного PDP-8). Покупатель, вместо того чтобы выкладывать миллионы за модель «Big Iron» от IBM, мог приобрести у Оулсена PDP-1 за 120 000 долларов. Конечно, возможности этого компьютера сильно уступали возможностям мэйнфреймов, но он вполне годился для решения целого ряда задач. Предлагая широкий спектр компьютеров самых разных размеров, DEC за 8 лет превратилась в компанию с оборотом в 6,7 миллиарда долларов.

Родители Гейтса платили за обучение в Лейксайде, давали сыну деньги на книги, но о счетах за компьютерное время он должен был беспокоиться сам. Пришлось задуматься над коммерческой стороной науки программиста. Вместе со своим приятелем Полом Алленом Билл собрал небольшую группу и начал разрабатывать простейшие программы. Для школьников заработок был весьма внушительным – около 5000 долларов каждое лето (часть наличными, остальное – компьютерным временем). Кроме того, Гейтс и Аллен заключили договоры с несколькими компаниями. Согласно этим договорам, ребята могли бесплатно пользоваться компьютерами, если выявят ошибки в программном обеспечении, и «Группа программирования Лейксайд» взялась за ловлю многочисленных DEC-овских «жучков». Лидером группы был многоопытный старшеклассник Пол Аллен, к трудовой деятельности также были привлечены ученики Рик Вейланд и Кент Эванс. Билл Гейтс отличался от остальных не только юным возрастом, но и очень умеренным интересом к системному программированию. Его больше привлекали игры с пользовательским интерфейсом, сопровождаемые несмелыми попытками взлома систем безопасности. Впрочем, однажды Биллу довелось стать соавтором довольно серьезного программистского творения. Совет директоров частной школы Лейксайд, в которой учился Билл, поручил ему составить программу, регулирующую расписание учебных занятий. Первоначально эту работу должен был выполнять один из преподавателей школы Лейксайд, но, едва взявшись за работу, он погиб в авиакатастрофе. Следующим кандидатом был Кент Эванс, член «Группы программирования». Месяц спустя спасатели нашли труп мальчика на склонах Кордильер. Уильям Генри Гейтс Третий (он же просто Билли) оказался третьим. (Кстати, «Trey» (Третий) – сленговое название тройки в карточных играх – его домашнее прозвище). На самом же деле текст кода на Фортране дописал друг Гейтса – безотказный Пол Аллен. Он был вне конкурса, поскольку к тому времени уже закончил школу. По словам бывших одноклассников Билла, существовала также версия программы-расписания, несколько видоизмененная самим Гейтсом. По его собственным словам: «Тайком я добавил в нее несколько операторов и оказался чуть ли не единственным парнем в классе, гарантировав себе внимание симпатичных девушек. Так что от машины, которая позволяла добиваться столь явных успехов, меня нельзя было оторвать: я уже был помешан на компьютерах».

Биллу было 15 лет, когда он написал программу для регулирования уличного движения и заработал на этом проекте 20 000 долларов. А в 17 он получил предложение написать программный пакет по распределению энергии Бонневильской плотины. За годовую работу над этим проектом Гейтс получил 30 000 долларов. Это был его первый и последний доход в качестве наемного работника. Предприимчивый молодой Гейтс, сделав эту работу, договорился, что в школе ее зачтут вместо большинства курсовых работ выпускного класса.

Следуя семейной традиции, Билл Гейтс поступил в Гарвард, собираясь стать адвокатом, как и отец. По некоторым сведениям, во время своего пребывания в Гарварде Билл Гейтс разработал язык программирования BASIC для первого мини-компьютера – MITS Altair. По другим сведениям, он не имел к созданию этого языка никакого отношения. Но в любом случае он все еще оставался замкнутым и необщительным, что абсолютно не подходило для выбранной профессии. В Гарварде Билл жил на одном этаже со Стивом Баллмером (Steve Ballmer), который сегодня занимает пост вице-президента Microsoft по продажам и поддержке.

В Гарварде Гейтс заработал репутацию чудака, помешанного на покере и технике. Стив Баллмер вспоминал, что в течение двух лет пребывания в Гарварде Гейтс никогда не тратил время на то, чтобы застелить постель. Баллмер также говорил, что Гейтс был «в какой-то мере, покерным наркоманом (он мог всю ночь напролет играть в карты)… Мы знали его как сумасшедшего парня из Сиэтла, в комнате которого царил беспорядок». По словам самого Гейтса, он присутствовал в Гарварде телом, но не душой. Большую часть времени в университете он играл в пинбол, бридж и покер. Билл вспоминал, что два раза попал в «яблочко», когда сдавал экономический тест, даже не посещая классные занятия, а подготовившись самостоятельно. Стив и Билл вели совершенно разный образ жизни, но оба стремились как можно меньше времени тратить на то, чтобы заработать высокие оценки. Стив, человек неуемной энергии, был очень общителен. Кипучая деятельность поглощала его целиком. К концу второго курса он уже был менеджером футбольной команды, менеджером по рекламе в Harvard Crimson и президентом литературного журнала. Он также являлся членом общественного клуба, гарвардского эквивалента студенческого братства. О времени, проведенном в стенах университета, Билл Гейтс говорил: «Ни для кого не секрет, что в колледже все рисуются друг перед другом, и чем больше прогуливаешь, тем круче тебя считают. Не был исключением и я. С первого же курса я принципиально пропускал большую часть занятий и лихорадочно готовился к зачетам в конце семестра. Это даже стало игрой. Досуг я проводил в основном за игрой в покер, которая по-своему привлекала меня. В покере игрок собирает обрывки информации – кто уверенно делает ставку, что показывают карты, насколько противник умеет блефовать, – а потом, сложив два и два, вырабатывает свой план действий. В обработке такой информации я всегда был на высоте». Впоследствии Гейтс вспоминал, что опыт обработки информации при игре в покер очень помог ему в ведении бизнеса.

Идея применять для манипуляций с числами какой-нибудь инструмент не нова. До 1642 года, когда девятнадцатилетний французский ученый Блез Паскаль изобрел механическое счетное устройство – суммирующую машину, в Азии уже почти 5000 лет пользовались счетами. Три десятилетия спустя немецкий математик Готфрид Лейбниц усовершенствовал конструкцию машины Паскаля. Его «шаговый вычислитель» позволял умножать, делить и вычислять квадратные корни. Весьма надежные механические арифмометры, напичканные шестеренками и наборными счетчиками, наследники шагового вычислителя, служили главной опорой бизнеса, пока им на смену не пришли электронные аналоги. Например, старые кассовые аппараты – по сути, были арифмометрами с отделениями для наличности.

Более полутора столетий назад видного британского математика озарила гениальная идея, которая прославила его имя уже при жизни. Чарлз Беббидж (Charles Babbage), профессор математики Кембриджского университета, понял, что можно построить механическое устройство, способное выполнять последовательность взаимосвязанных вычислений, – своего рода компьютер! Где-то в начале тридцатых годов XIX столетия он пришел к выводу, что машина сможет манипулировать информацией, если только ее удастся преобразовать в числа. Беббидж видел машину, приводимую в действие паром, состоящую из штифтов, зубчатых колес, цилиндров и других механических частей – в общем, настоящее детище начинавшегося тогда индустриального века. По мысли Беббиджа, «аналитическая машина» должна была избавить человечество от монотонных вычислений и досадных ошибок.

Для описания устройства машины ему, конечно, не хватало терминов – тех, которыми мы пользуемся сегодня. Центральный процессор, или «рабочие внутренности» этой машины, он называл «мельницей», а память – «хранилищем». Беббиджу казалось, что информацию будут обрабатывать так же, как хлопок: подавать со склада (хранилища) и превращать во что-то новое.

Аналитическая машина задумывалась как механическая, но ученый предвидел, что она сможет следовать варьируемым наборам инструкций и тем самым служить разным целям. По сути, программное обеспечение представляет собой то же самое. Современная программа – это внушительный набор правил, посредством которых машину «инструктируют», как решать ту или иную задачу. Беббидж понимал, что для ввода таких инструкций нужен совершенно новый тип языка, и он изобрел его, использовав цифры, буквы, стрелки и другие символы. Этот язык позволил бы «программировать» аналитическую машину длинными сериями условных инструкций, что, в свою очередь, позволило бы машине реагировать на изменение ситуации. Беббидж был первым, кто увидел, что одна машина способна выполнять разные функции.

Следующее столетие ученые-математики работали над идеями, высказанными Беббиджем, и к середине сороковых годов прошлого века на основе принципов аналитической машины был наконец построен электронный компьютер. Создателей современного компьютера выделить трудно, поскольку все исследования проводились во время Второй мировой войны под покровом полной секретности, главным образом – в Соединенных Штатах и Великобритании. Основной вклад внесли три человека: Алан Тьюринг (Alan Turing), Клод Шеннон (Claude Shannon) и Джон фон Нейман (John von Neumann).

В середине тридцатых годов Алан Тьюринг – блестящий британский математик, как и Беббидж, получивший образование в Кембридже, предложил свой вариант универсальной вычислительной машины, которая могла бы в зависимости от конкретных инструкций работать практически с любым видом информации. Сегодня она известна как машина Тьюринга.

А в конце тридцатых Клод Шеннон, будучи студентом, доказал, что машина, выполняющая логические инструкции, может манипулировать информацией. В своей магистерской диссертации он рассмотрел, как с помощью электрических цепей компьютера возможно выполнять логические операции, где единица – «истина» (цепь замкнута), а нуль – «ложь» (цепь разомкнута). Здесь речь идет о двоичной системе счисления, иначе говоря, о коде. Двоичная система – это азбука электронных компьютеров, основа языка, на который переводится и с помощью которого хранится и используется вся информация в компьютере. Эта система очень проста и в то же время настолько важна для понимания того, как работают компьютеры, что, пожалуй, стоит рассказать о ней подробнее.

Во время Второй мировой войны Клод Шеннон начал разрабатывать математическое описание информации и основал новую область науки, впоследствии названную теорией информации. Шеннон трактовал информацию как уменьшение неопределенности. Например, вы не получаете никакой информации, если кто-то сообщает вам, что сегодня воскресенье, а вы это знаете. С другой стороны, если вы не уверены, какой сегодня день недели, и кто-то говорит вам, что сегодня воскресенье, вы получаете информацию, так как неопределенность уменьшается.

Теория информации Шеннона привела, в конечном счете, к значительным прорывам в познании. Один из них – эффективное сжатие данных, принципиально важное как в вычислительной технике, так и в области связи. Сказанное Шенноном, на первый взгляд, кажется очевидным: элементы данных, не передающие уникальную информацию, избыточны и могут быть отброшены. Так поступают репортеры, исключая несущественные слова, или те, кто платит за каждое слово, отправляя телеграмму или давая рекламу.

Двоичное представление чисел позволяет создавать калькуляторы, пользуясь преимуществами электрических цепей. Именно так и поступила во время Второй мировой войны группа математиков из Moore School of Electrical Engineering (Электроинженерной школы Мура) при Пенсильванском университете, возглавляемая Дж. Преспером Эккертом (J. Presper Eckert) и Джоном Моучли (John Mauchly), начав разработку электронно-вычислительной машины ENIAC (Electronic Numerical Integrator and Calculator – электронный числовой интегратор и калькулятор). Перед учеными поставили цель – ускорить расчеты таблиц для наведения артиллерии. ENIAC больше походил на электронный калькулятор, чем на компьютер, но двоичные числа представляли уже не примитивными колесиками, как в арифмометрах, а электронными лампами – «переключателями».

Солдаты, приписанные к этой огромной машине, постоянно носились вокруг нее, скрипя тележками, доверху набитыми электронными лампами. Стоило перегореть хотя бы одной лампе, как ENIAC тут же останавливался и начиналась суматоха: все спешно искали сгоревшую лампу. Одной из причин столь частой замены ламп считалась такая: их тепло и свечение привлекали мотыльков, которые залетали внутрь машины и вызывали короткое замыкание. Если это правда, то термин «жучки» (bugs), которым называют ошибки в программных и аппаратных средствах компьютеров, приобретает новый смысл.

Когда все лампы работали, инженерный персонал мог настроить ENIAC на какую-нибудь задачу, вручную подключив 6000 проводов. Все эти провода приходилось вновь переключать, когда ставилась другая задача. В решении этой проблемы основную заслугу приписывают Джону фон Нейману, американцу венгерского происхождения, блестящему ученому, известному многими достижениями – от разработки теории игр до вклада в создание ядерного оружия. Он придумал схему, которая до сих пор используется во всех цифровых компьютерах. «Архитектура фон Неймана», как ее теперь называют, базируется на принципах, сформулированных Нейманом в 1945 году. В их число входит и такой: в компьютере не придется изменять подключения проводов, если все инструкции будут храниться в его памяти. И как только эту идею воплотили в жизнь, родился современный компьютер.

Сегодня «мозги» большинства компьютеров – дальние потомки того микропроцессора, которым Билл с Полом так восхищались в семидесятых, а «рейтинг» персональных компьютеров зачастую определяется тем, сколько бит информации способен единовременно обрабатывать их микропроцессор и сколько у них байт (групп из восьми бит) памяти и места на диске. ENIAC весил 30 тонн и занимал большое помещение. «Вычислительные» импульсы бегали в нем по 1500 электромеханическим реле и 17 000 электронным лампам. Он потреблял 150 000 Вт электроэнергии и при этом хранил объем информации, эквивалентный всего лишь 80 символам.

К началу шестидесятых годов транзисторы начали вытеснять электронные лампы из бытовой электроники. Это произошло через десятилетие после того, как в Bell Labs открыли, что крошечный кусочек кремния способен делать то же, что и электронная лампа. Транзисторы, подобно электронным лампам, действуют как электрические переключатели, потребляя при этом намного меньше электроэнергии, выделяя гораздо меньше тепла и занимая меньше места. Несколько транзисторных схем можно объединить на одной плате, создав тем самым интегральную схему (чип). Чипы, используемые в современных компьютерах, представляют собой интегральные схемы, эквивалентные миллионам транзисторов, размещенных на кусочке кремния площадью менее пяти квадратных сантиметров.

В 1965 году Гордон Мур (Gordon Moore), впоследствии вместе с Бобом Нойсом (Bob Noyce) основавший фирму Intel, предсказал, что число транзисторов в компьютерных чипах ежегодно будет удваиваться. Его предсказание базировалось на соотношении «цена/качество» компьютерных чипов за предыдущие 3 года и предположении, что в ближайшее время эта тенденция сохранится. Правда, Мур не очень-то верил, что это продлится долго. Но прошло 10 лет, предсказание сбылось, и тогда он заявил, что теперь емкость будет удваиваться каждые 2 года. Его слова оправдываются и по сей день: число транзисторов в микропроцессорах удваивается в среднем каждые 18 месяцев. Среди инженеров эту зависимость принято называть законом Мура.

В 1977 году Боб Нойс в журнале «Scientific American» сравнил трехсотдолларовый микропроцессор с ENIAC, кишащим насекомыми мастодонтом. Крошка-микропроцессор не только мощнее, но и, как заметил Нойс, «в 20 раз быстрее, обладает большей памятью, в 1000 раз надежнее, потребляет энергии столько же, сколько лампочка, а не локомотив, занимает 1/30 000 объема и стоит в 10 000 раз дешевле. Его можно заказать по почте или купить в местном магазине».

В один из летних дней 1972 года (Гейтсу было шестнадцать, а Полу Аллену девятнадцать) Пол показал Биллу небольшую статью, затерявшуюся на 143-й странице журнала «Electronics». В ней сообщалось, что молодая фирма Intel выпустила микропроцессор с названием 8008. Друзья решили, что этот первый микропроцессор весьма ограничен, но Пол уверял, что чипы станут мощнее, а компьютеры, построенные на них, будут очень быстро совершенствоваться.

В то время в компьютерной индустрии никто и не думал создавать реальные компьютеры на каких-то микропроцессорах. Например, в статье из «Electronics» микропроцессор 8008 описывался как устройство, «пригодное для арифметических вычислений, систем управления и интеллектуальных терминалов». Авторы статьи даже и не предполагали, что микропроцессор когда-нибудь «вырастет» в универсальный компьютер. Микропроцессоры тогда были медленными и могли обрабатывать очень ограниченные объемы информации. Ни один из языков, известных программистам, не был доступен 8008, что практически не позволяло разрабатывать для него сколько-нибудь сложные программы. Приложения приходилось программировать несколькими десятками простых инструкций, «понятных» этому микропроцессору. Обреченный на жизнь «рабочей лошадки», он снова и снова выполнял одни и те же простенькие задачи. Особенно часто его использовали в лифтах и калькуляторах.

Иными словами, простой микропроцессор, применяемый, скажем, в системе управления лифтом, – всего лишь отдельный инструмент, барабан или рожок, который в руках неискушенного музыканта вполне способен вывести несложную мелодию или выделить основной ритм. А мощный микропроцессор, поддерживающий языки программирования, подобен профессиональному оркестру. Под управлением нужных программ он может сыграть сложнейшие вещи.

Гейтс и Аллен заинтересовались, какие программы можно сделать на микропроцессоре 8008. Пол связался с Intel и попросил выслать документацию. Слегка удивившись, когда ее действительно прислали, друзья с головой окунулись в работу. Билл разработал версию Бейсика, «ходившую» на DEC PDP-8, и думал, что ему удастся сделать то же самое и для крошечного чипа фирмы Intel. Но, изучив документацию, понял, что не стоит и пытаться. Микропроцессор оказался слишком прост, в нем было слишком мало транзисторов.

Однако будущие миллиардеры придумали, как использовать этот маленький чип для устройства, которое анализировало информацию, снимаемую с уличных мониторов. Многие муниципалитеты, замеряя интенсивность транспортного потока, делали так: поперек улицы протягивали резиновую кишку. Когда ее переезжал автомобиль, она пробивала бумажную ленту в металлическом ящике, закрепленном на конце этой кишки. Друзья увидели, что для обработки лент можно использовать 8008 микропроцессор – чтобы с его помощью печатать диаграммы и другую статистику. Свое первое детище Гейтс и Аллен окрестили Traf-O-Data.

В декабре 1974 года Билл Гейтс увидел компьютер за 397 долларов, который, по словам его друга Пола Аллена, мог бы собрать любой. Единственное, чего не хватало машине, было программное обеспечение. Вот что писал по этому поводу сам Гейтс в своей книге «Дорога в будущее»: «На обложке журнала была помещена фотография очень маленького компьютера, размером с тостер. Назывался он чуть-чуть достойнее нашей Traf-O-Data: Altair 8800 (заимствовано из кинофильма Star Trek). Его продавали по цене 397 долларов за сборный комплект (без клавиатуры и дисплея). У него было 16 адресных переключателей и 16 световых индикаторов. Вы могли заставить индикаторы перемигиваться на передней панели, вот, собственно, и все. Основная его проблема – отсутствие программного обеспечения. Altair 8800 нельзя было программировать, что превращало его скорее в новинку-игрушку, чем в серьезный инструмент».

Дело в том, что вплоть до 1964 года каждая модель компьютера, даже от одного изготовителя, была уникальна и требовала своей операционной системы и прикладного программного обеспечения. Операционная система, иногда ее называют дисковой операционной системой (Disk-Operating System), или просто DOS, – фундаментальная программа, управляющая компонентами компьютерной системы, координирующая их взаимодействие и выполняющая другие функции. Без операционной системы компьютер бесполезен. Она служит той платформой, на которой работают все остальные программы – будь то текстовые процессоры, электронные таблицы или бухгалтерские приложения.

Появившаяся в 1975 году в «Попьюлар Электроник» («Популярная электроника») передовица, посвященная созданному компанией MITS компьютеру «Альтаир», привлекла внимание Гейтса и Аллена. Они связались с MITS и предложили написать программу на Бейсике для нового любительского компьютера. Вот что об этом пишет сам Билл Гейтс в своей книге «Дорога в будущее»: «Последние двадцать лет обернулись для меня одним сплошным приключением. А началось все в тот день, когда я и мой друг Пол Аллен (Paul Allen), студенты-второкурсники, стояли на Harvard Square и сосредоточенно изучали описание сборного компьютера в журнале «Popular Electronics». С волнением читая о первом, действительно персональном компьютере, мы с Полом, конечно же, не представляли всех его возможностей, но в том, что он изменит и нас, и мир вычислительной техники были абсолютно уверены. Так и случилось». Нужно отметить, что память этого компьютера была рассчитана примерно на 4 тысячи символов – в сотни тысяч раз меньше, чем у его современных аналогов. Кроме того, Гейтс и Аллен ни разу не видели этот компьютер, и программу для него им пришлось писать по сделанной Алленом модели. Работая по восемнадцать часов в сутки в лаборатории Гарварда, они сделали программу, которую Пол повез в Альбукерк. Девятнадцатилетний Гейтс взял академический отпуск в Гарварде и тоже отправился в Альбукерк, где снял комнату в мотеле через дорогу от MITS. Он писал программы и находил время, чтобы работать над организацией Micro-soft (дефис Гейтс и Аллен убрали из названия намного позже), через которую собирался строить отношения с MITS. Они с Алленом занимали одну комнату на двоих, при этом Билл писал программы, а Пол выполнял для MITS другую работу. Они день и ночь работали над созданием этих первых программ на Бейсике.

Билл Гейтс пишет о тех временах: «Мы знали, что основать фирму – значит пойти на немалые жертвы. Но в то же время понимали, что делать это нужно сейчас, – иначе упустим свой шанс в программировании для микрокомпьютеров. Весной 1975 года Пол уволился с работы, а я решил оставить Гарвард. Этот шаг я обсудил с родителями, которые здорово соображали в бизнесе. Они поняли, насколько сильно мое желание открыть свою программистскую фирму, и поддержали меня. План был таков: взять академический отпуск, организовать фирму и уже потом вернуться в Гарвард и закончить колледж. Я вовсе не собирался отказываться от степени, а просто брал довольно продолжительный отпуск. В отличие от некоторых студентов, я любил колледж. Мне нравилось сидеть на занятиях, беседовать с умными сверстниками. Однако я чувствовал, что случай организовать свою фирму может больше и не подвернуться. Так, в 19 лет я окунулся в мир бизнеса».

Первые пять заказчиков Microsoft обанкротились, но ребята не отчаивались и в 1979 году возвратились в Сиэтл. В том году Билл Гейтс был отчислен из университета за прогулы и неуспеваемость, но не очень расстроился по этому поводу, поскольку получил предложение от компании IBM создать операционную систему для первого в мире персонального компьютера.

Гейтсу требовался помощник, и тогда он обратился к своему старому гарвардскому приятелю по курсу «Экономика 2010», Стиву Балмеру. Окончив колледж, Стив работал младшим менеджером по производству на фирме Procter & Gamble в Цинциннати. Через несколько лет он поступил в Стэнфордскую школу бизнеса (Stanford Business School). К тому времени, когда Гейтс ему позвонил, Стив уже окончил первый курс и хотел продолжить учебу, но, услышав предложение стать совладельцем Microsoft, без колебаний пополнил список «вечных студентов». Долевая собственность, которую Microsoft передавала большинству своих сотрудников через права на покупку акций, оказалась настолько эффективным механизмом, что и вообразить никто не мог. В руках сотрудников находились акции буквально на миллиарды долларов.

Где-то через 3 недели после приезда Стива в Microsoft друзья первый раз крупно поспорили. Тогда Microsoft наняла около тридцати человек, и Стив решил, что нужно немедленно взять еще человек пятьдесят. «Ни в коем случае», – сказал Гейтс. Многие из прежних заказчиков Microsoft обанкротились, и вполне естественный страх остаться без цента в момент всеобщего бума делал его осторожным. Но Стив стоял на своем, и Билл уступил: «Ладно, продолжай нанимать талантливых сотрудников, но я скажу, когда мы больше не сможем себе этого позволить». Однако говорить так ничего и не пришлось, потому что доходы росли быстрее, чем Стиву удавалось находить таланты.

Среди первых клиентов Microsoft были японцы, которые оказались настолько пунктуальными, что за минутное отставание от графика присылали кого-нибудь в качестве наблюдателя. Конечно, все понимали, что «наблюдатель» ничем не поможет, но все равно клиенты заставляли Гейтса просиживать в офисе Microsoft по 18 часов. Вполне могли спросить: «Почему изменены сроки? Нам надо знать причину. Тогда мы исправим то, что вызвало задержку».

К 1979 году почти половину заказов обеспечивала Япония. Это была заслуга Кацухико (Кай) Ниси (Kazuhiko (Kay) Nishi). В 1978 году он позвонил Гейтсу и представился. У них было много общего – одногодки, студенты колледжа в академическом отпуске, увлеченные персональными компьютерами. Встретились они несколько месяцев спустя на конференции в Анахайме (штат Калифорния), а потом вместе полетели в Альбукерке. Там был подписан полуторастраничный контракт, по которому Кай получал исключительные права на распространение Microsoft BASIC в Восточной Азии. По этому контракту были проведены сделки на сумму свыше 150 миллионов долларов – раз в десять больше, чем ожидалось.

Манера ведения бизнеса Кацухико Ниси представляла собой нечто среднее между тем, что принято в Японии, и тем, что принято в Соединенных Штатах. Одевался он очень экстравагантно, и компании Microsoft это было на руку, так как укрепляло впечатление японских бизнесменов о представителях компании как о ребятах энергичных и современных. Гейтс вспоминает: «Когда я был в Японии, мы не вылезали из гостиничного номера: ему беспрестанно звонили, даже ночью, делая заказы. Это было поразительно. Одно время, между тремя и пятью утра, телефон молчал, а когда в пять он зазвонил, Кай, снимая трубку, буркнул: "Что-то сегодня ночью бизнес идет вяло". В общем, поездка получилась впечатляющей».

В следующие 8 лет Кацухико Ниси не упустил ни одной возможности. Так, в 1981 году, перелетая из Сиэтла в Токио, он случайно узнал, что сидит рядом с Кацуо Инамори (Kazuo Inamori), президентом гигантской Куосега Corporation с оборотом в 650 миллионов долларов. Кай, которому принадлежала ASCII, его японская компания, уверенный в поддержке Microsoft, поделился с Инамори новой идеей – выпуском портативного компьютера со встроенным программным обеспечением. Кацухиро Ниси спроектировал эту машину совместно с Гейтсом. Поскольку в то время Microsoft была еще небольшой компанией, Гейтс и другие нынешние ее руководители непосредственно участвовали в разработке программного обеспечения. В 1983 году продвижением на рынок США нового компьютера под маркой Model 100 (он стоил всего 799 долларов) занималась Radio Shack. В Японии ее продавали под маркой NEC PC-8200, а в Европе – Olivetti М-10. Вот так, благодаря энтузиазму Кацухиро Ниси, появился первый «лэптоп», пользовавшийся спросом у журналистов.

Даже сам Гейтс говорил, что в то время они с Полом Алленом «буквально превращались в маньяков», садясь за свои терминалы. О начальном этапе существования Microsoft он рассказывал: «Пол и я круглые сутки писали язык, называемый Бейсик, необходимый для того, чтобы создать программное обеспечение для "Альтаир"». Пол Аллен говорил: «Мы как будто вернулись в прошлое (к школе) и программировали до 3 или 4 часов утра».

Компьютер «Альтаир» появился на рынке в 1977 году и исчез в 1979-м. Пол Аллен присоединился к Microsoft, и фирма была перенесена в их родной город Бельвью, штат Вашингтон. Гейтс и Аллен продолжали распространять программы на Бейсике на непрерывно развивающемся рынке персональных компьютеров. Гейтс добился стабилизации положения Microsoft, в 1977 году продав «Apple» лицензионные программы «Apple» для компьютера «Аррlе-2». К 1980-му они написали программы для «Коммодор», «Рэйдио Шэк» и «Apple». Сотрудничество с этими фирмами создало друзьям репутацию «гуру» операционных систем для персональных компьютеров, достаточную для того, чтобы перед ними открылись двери IBM. Эта репутация, вкупе с надменным отношением к IBM фирмы «Диджитал Ресерч», создателя операционной системы СРМ и главного конкурента Microsoft на начальном этапе, способствовали состоявшейся в сентябре 1990 года судьбоносной встрече Гейтса с «Big Blue» (так в Америке называют группу нескольких самых крупных промышленных гигантов).

К тому времени, когда IBM решила вступить на рынок ПК, Гейтс завоевал репутацию одного из ведущих специалистов по микропроцессорному программированию в США. Летом 1980 года в Microsoft обратились два представителя IBM с предложением обсудить персональный компьютер, который могла бы выпускать эта корпорация. В то время позиции IBM в царстве аппаратных средств были непоколебимы, ей принадлежало более 80 % рынка мэйнфреймов. Но ее малые компьютеры имели весьма умеренный успех. IBM привыкла продавать большие дорогостоящие машины крупным заказчикам. Руководители IBM, численность персонала которой достигала 340 000 человек, полагали, что их компания, как и многие другие, не сможет торговать маленькими недорогими машинами без посторонней помощи.

IBM хотела менее чем за год вывести на рынок свой персональный компьютер. Чтобы выдержать этот график, ей пришлось отказаться от давней традиции: разрабатывать все оборудование и программное обеспечение самостоятельно. Так IBM выбрала курс на создание собственного персонального компьютера в основном из готовых компонентов, доступных любому участнику рынка. Это привело к появлению абсолютно открытой платформы, легко копируемой другими.

Хотя IBM обычно сама разрабатывала микропроцессоры для своей продукции, в этом случае компания решила покупать их у Intel и, что гораздо важнее, не создавать свою операционную систему, а лицензировать ее у Microsoft. Это событие совпало с двадцатипятилетием Гейтса и стало уникальным прецедентом для фирмы, принадлежащей к разряду «Big Blue», которая обычно предпочитала не иметь дело с плохо финансируемыми небольшими фирмами, представлявшими в их понимании группу хакеров. Это предопределило превращение Гейтса в «мальчика-миллиардера».

Билл Гейтс оказался в нужном месте в нужное время. Он вступил в соперничество с гигантами и победил, a IBM теперь приходится играть в догонялки с мальчишкой, которому она помогла войти в мир программных продуктов. По существу, в январе 1993 года рыночная стоимость Microsoft составляла 27,1 миллиарда долларов, а доход IBM 27,7 миллиарда долларов – ребенок оттолкнул своего отца и занял господствующее место в компьютерной промышленности. У Гейтса не было какого-то особенного дара, который позволил ему монополизировать промышленность. Он был умен, трудолюбив и чрезвычайно своевременен.

Билл отмечал, что отчасти ему помог случай, но всегда добавлял, что ничего не случилось бы без упорной, кропотливой работы. У него было чутье, дух новатора и способность идти на риск, которые чужды образу мышления, основанному на самосохранении. А именно такой образ мышления преобладает в крупных корпоративных предприятиях, таких как IBM и Intel. Да, безусловно, Гейтс оказался в нужном месте в нужное время, но, кроме этого, он правильно понимал нужды промышленности. Он распорядился представившимися ему возможностями самым лучшим образом. Никто в компьютерной промышленности не заработал таких денег, как Гейтс, и, по иронии судьбы, никто не был так мало ими озабочен.

Гейтс и Аллен оказались очень инициативными предпринимателями. Они создали лицензионные программы для многих фирм, пробившихся на рынок в конце 1970-х – начале 1980-х годов и занимавшихся выпуском новых домашних компьютеров. К июлю 1980, когда IBM наконец решила, что ей пора выйти на компьютерный рынок, «Коммодор», «Рэйдио Шек» и Apple уже использовали операционные системы, созданные Microsoft. История персональных компьютеров IBM началась в августе 1981 года.

Гейтс убедил IBM позволить ему написать программное обеспечение для ПК, созданное на основе нового шестнадцатибитного микропроцессора Intel 8088. В процессе этой работы он выработал конфигурацию системы, которую использовал и в следующих поколениях компьютеров. IBM изменила свои проекты и дала согласие на использование предложенной Гейтсом MPU-логики. В сентябре 1980 года она заключила с Microsoft развернутый контракт. Этот контракт изменил индустрию персональных компьютеров. Оба, IBM и Microsoft, оказались в выигрыше. Спорный вопрос, кто выиграл больше. Главный конкурент Гейтса – «Диджитал Рисерч» – изменил направление бизнеса и больше не участвовал в соревновании. Гейтс получил самый выгодный контракт в истории компьютеров. Разработанная IBM программа не имела никакого спроса, таким образом Microsoft со своей MS-DOS была единственной.

Гейтс сохранил право продавать MS-DOS другим пользователям, включая конкурентов IBM. «Big Blue» не видела в этом риска и фактически способствовала этому, поскольку была убеждена, что серьезную угрозу для нее представляет только Apple. IBM была самоуверенна и не принимала во внимание мелкие фирмы, которые могли купить операционную систему у Microsoft. Но эта стратегия вывела IBM на рынок ПК, где она доминировала до конца восьмидесятых. Она сделала Аллена и Гейтса миллиардерами. Подобный контракт IBM заключала впервые, так как никогда до этого не доверяла создание операционной системы для своих ключевых продуктов другой фирме. Этот шаг произвел настоящий шок в промышленности, особенно если учесть, что ранее Apple объявила свои программные продукты индивидуальной собственностью. MS-DOS, этот плод гения, удачи и тяжелой работы Гейтса, принес Microsoft миллиарды долларов.

Билл Гейтс приобрел систему QDOS (Quick and Dirty Operating System) за 50 000 долларов, изменил название на MS-DOS и продал лицензию IBM. Вырученные деньги позволили Microsoft работать в течение нескольких лет. Презентация нового компьютера IBM с программным обеспечением Microsoft создала настоящую сенсацию на рынке. Многие компании начали обращаться к Microsoft за лицензией.

Гейтс создал MS-DOS – промышленный стандарт операционной системы для ПК (в 1993 году 90 % компьютеров в мире использовали MS-DOS) – для IBM, и догадался зарезервировать авторские права, чтобы иметь возможность продать ее кому-нибудь из конкурентов IBM. Это была не просто удача. Это следствие гениальности Гейтса. IBM была не уверена, что сможет догнать Apple, и была рада позволить копирование, поскольку вступила в трудную битву за верховенство в промышленности. Она ничего не подозревала о чудовищно-огромном пиратском рынке, который только и ждал, чтобы ему предоставили возможность копирования любой машины IBM. История показала, что именно «клоны» (дубликаты) выдвинули Гейтса и Microsoft в лидеры промышленности, и позволили устранить IBM как доминирующую силу на мировом рынке компьютеров.

По словам Билла, главное, чего он боялся в те годы, что «вынырнет откуда-нибудь другая компания и отобьет у нас рынок. Особенно меня беспокоило несколько маленьких фирм, занимавшихся разработкой либо микропроцессорных чипов, либо программного обеспечения, но, к счастью для нас, ни одна из них не видела рынок программных продуктов так, как видели его мы».

Кроме того, всегда существовала и такая угроза: кто-то из крупных производителей вычислительной техники возьмет да и смасштабирует программное обеспечение своих больших машин под компьютеры на базе микропроцессоров. IBM и DEC имели целые библиотеки мощных программ. Но фортуна не отвернулась от Microsoft: ни один из серьезных игроков так и не стал переносить архитектуру и программное обеспечение своих компьютеров в индустрию «персоналок». Единственный критический момент был в 1979 году, когда DEC предложила архитектуру мини-компьютера PDP-11 для персонального компьютера, который продавала компания HeathKit. Однако у DEC не было особой веры в персональные компьютеры, и она, по сути, почти не продвигала этот проект.

Цель Microsoft состояла в том, чтобы создавать и поставлять программное обеспечение для большинства персональных компьютеров, не включаясь непосредственно в разработку или продажу их аппаратных средств. Microsoft продавала лицензии на программные продукты по чрезвычайно низким ценам, делая ставку на объем продаж. В фирме Гейтса адаптировали языки программирования – тот же Бейсик – к каждой машине и моментально реагировали на любую просьбу изготовителей оборудования.

Сотрудники ныне знаменитого исследовательского центра фирмы Xerox – Palo Alto Research Center – в Калифорнии, рассматривая принципы общения человека с компьютером, сделали любопытное открытие. Они показали, что компьютером легче управлять, если вы выбираете свои действия, указывая что-то на экране и видя соответствующие картинки. Работники Xerox использовали устройство, которое назвали «мышью»: его можно было перемещать по поверхности стола и тем самым передвигать указатель по экрану. Увы, Xerox так и не сумела воспользоваться коммерческими выгодами, которые сулила эта сногсшибательная идея, потому что ее машины были слишком дороги и в них применялись нестандартные микропроцессоры. Воплотить новые идеи в ходовую продукцию по силам не каждой компании.

В 1983 году Microsoft объявила, что с помощью продукта под названием Windows собирается реализовать на IBM PC графический интерфейс. Она поставила перед собой цель: разработать программное обеспечение, способное расширить MS-DOS, работать с мышью, создавать графические изображения и формировать на экране ряд окон для выполнения в них разных программ. В то время на рынке было всего две модели персональных компьютеров, позволявшие работать с графическими изображениями: Xerox Star и Apple Lisa, – обе очень дорогие, с ограниченными возможностями и построенные на архитектурах собственной разработки. Другие производители аппаратных средств не могли лицензировать их операционные системы; кроме того, большинство программистских фирм эти компьютеры не привлекали, и приложений для них было слишком мало. A Microsoft стремилась создать открытый стандарт и обеспечить графический интерфейс на каждом компьютере, работающем под управлением MS-DOS.

Первая популярная графическая платформа появилась на рынке в 1984 году, когда Apple выпустила свой «Macintosh». Собственная (патентованная) операционная система «Macintosh» была полностью графической и пользовалась огромным успехом. Первые модели этих компьютеров и версии операционной системы были весьма ограниченны, но ярко демонстрировали потенциал графического интерфейса. Этот потенциал раскрылся только тогда, когда усовершенствовали и компьютеры, и их программное обеспечение.

«Разработка графических программ потребовала немалого воображения, – писал в своей книге «Дорога в будущее» Билл Гейтс. – Как должна выглядеть такая программа? Как она должна себя вести? Часть идей мы почерпнули из разработок фирмы Xerox, а часть родилась в головах наших сотрудников. Поначалу интерфейс получился избыточным. Мы использовали чуть ли не все имеющиеся шрифты и значки (icons). Тогда мы "вычистили" все лишнее и изменили систему меню – чтобы она выглядела менее хаотично. Мы создали для "Macintosh" текстовый процессор, Microsoft Word, и электронную таблицу, Microsoft Excel, – первые графические продукты Microsoft.

"Macintosh" была великолепной операционной системой, но Apple вплоть до 1995 года никому не разрешала выпускать компьютеры, способные работать с ней. Это традиционный подход многих производителей оборудования: хочешь это программное обеспечение – купи наши компьютеры. A Microsoft стремилась к тому, чтобы "Macintosh" хорошо продавались и стали общепризнанными персональными компьютерами, – и не только потому, что мы много вложили в разработку приложений для него, но и потому, что хотели перевода компьютеров на графический интерфейс».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.