ЛАГЕРФЕЛЬД КАРЛ

ЛАГЕРФЕЛЬД КАРЛ

(род. в 1938 г.)

Гениальный немецкий дизайнер, сумевший прочувствовать и воссоздать стиль неповторимой Шанель лучше самих французов. Человек потрясающей работоспособности, создающий коллекции одновременно для четырех европейских Домов моды. Он способен быть одновременно удивительно современным и чрезвычайно традиционным, порою даже старомодным. Если ему придет в голову обласкать какую-то модель – она станет звездой, но если он кого невзлюбит – несчастная канет в небытие. Кроме всего прочего, один из самых известных кутюрье является также и великолепным профессиональным фотографом, с которым охотно сотрудничают глянцевые журналы. Он знает в совершенстве несколько иностранных языков и является автором целого ряда книг. Это труды об Алане Сигере – поэте, погибшем в годы Первой мировой войны, о Габриэль Режу – легендарной актрисе начала XX века – и фотоальбом, посвященный творчеству визажиста Стефана Марэ.

Середина прошлого века была удивительным временем. Европа наконец начала постепенно оживать после ужасов Второй мировой войны. Всем известно, что талант при любых обстоятельствах пробьет себе дорогу. Но тогда, в те времена, это было проще, что ли. Казалось, нужно было только постучаться в двери, и они распахнутся тебе навстречу – даже в чужой стране. Так, в 1955 году семнадцатилетний учащийся парижского лицея, выходец из Германии Карл Лагерфельд случайно в метро увидел объявление о конкурсе молодых модельеров. Приглашались все желающие. Вообще-то молодой человек собирался посвятить свою жизнь иллюстрированию книг, но ведь здесь тоже требовались фантазия и художественные способности… В результате отправленный на конкурс Лагерфельдом эскиз пальто занял первое место (к слову, победителем в номинации «Платье» тогда стал ровесник Лагерфельда – известный сегодня любому, кто хоть чуть-чуть разбирается в моде, – Ив Сен-Лоран).

Но вернемся к Лагерфельду. Будущий «крестный отец» моды родился в Гамбурге 10 сентября 1938 года. В отличие от многих своих коллег, маленький Карл жил в весьма обеспеченной и интеллектуальной семье, где с младых ногтей прививалось понятие о правилах поведения, оттачивались манеры, закладывались основные эстетические принципы. В шестилетнем возрасте Лагерфельд уже не мог жить без запонок и лакея, о чем он прямо и заявил родителям. Образованность в доме не была напускной, и поэтому ребенок воспитывался по всем правилам. Отец (будучи банковским служащим) знал 12 (!) иностранных языков и требовал от сына, чтобы тот ежедневно выучивал на память страницу из словаря иностранных слов. Мать, неплохая скрипачка, пыталась, со своей стороны, приобщить ребенка к музыке, обучая игре на фортепиано. За недостаточное, по мнению родителей, рвение Карла хлопали крышкой инструмента по пальцам. Вообще в семье ему с детства внушали: «Кто рано встает, тому Бог дает». Может, поэтому сейчас Лагерфельд работает по 20 часов в сутки и говорит на четырех языках.

А вот с музыкой у него все же не сложилось. Хотя, если поразмыслить, возможно, именно благодаря этому мир и получил великого кутюрье? Дело в том, что однажды мать, не в состоянии более выносить музыкальных экзерсисов своего сына, с грохотом захлопнула крышку рояля и произнесла: «Тебе следует заняться рисунком, это, во всяком случае, не производит столько шума».

Когда Карлу исполнилось 14 лет, семейство Лагерфельд переехало во Францию. Для продолжения образования юношу определили в довольно известный лицей Монтень. Удалось ли закончить ему данное учебное заведение, все авторы публикаций о Лагерфельде почему-то, как договорившись, умалчивают, видимо, считая данный факт малозначительным в его биографии. Действительно, именно победа в конкурсе дизайнеров определила дальнейшую судьбу молодого таланта. Пьер Бальмен был одним из тех, кто присудил Карлу первую премию (с ним в жюри были также Пьер Карден и Юбер Живанши). Он очень высоко оценил способности Лагерфельда и тут же предложил ему работу ассистента. Они сотрудничали вплоть до 1958 года. Однако молодой немец был не просто даровит, но и амбициозен. Он привык не только желать большего, но и достигать желаемого. Едва достигнув двадцати лет, Карл становится художественным директором Дома Жана Пату. Этот пост он занимает в течение почти пяти лет. В год он создавал две коллекции от кутюр. Позже (видимо, осознав, что заработал себе уже достаточно громкое имя) Лагерфельд принимает решение стать свободным художником и заниматься выполнением различных заказов для всевозможных Домов моды. Это значительно расширяло возможность попробовать себя в разных направлениях.

О работоспособности Лагерфельда – с самого его появления в мире Высокой моды и по сей день – слагают легенды. В среднем он создает около 2500 эскизов (!) в год. Чисто арифметически – это по семь штук в день. Журналисты называют его «кутюрье, который никогда не спит». Видимо, уроки, преподанные родителями в детстве, не прошли даром. Начиная с 1963 года знаменитый модельер умудряется сотрудничать с несколькими Домами одновременно. Вначале он стал главным дизайнером Дома Chloe и занимал эту должность вплоть до 1984 года, а затем с 1992 года по 1997-й. Кроме этого, Лагерфельд очень тесно работал с другими торговыми марками, причем очень известными, такими как Krizia, Fendi, Valentino, Steilman, Ballantyne, Charles Laurdan и, конечно, Shanel. Со многими из них он продолжает сотрудничать и по сей день. При этом он не боится пробовать и экспериментировать. Для Valentino им, например, разрабатывалась обувь. Кажется, практически немыслимо думать об одном и том же совершенно по-разному. Лагерфельду же удается свои замыслы еще и воплощать в жизнь. Он может быть традиционным и авангардным одновременно. Причем творит ли он для прет-а-порте или от кутюр – не имеет значения. Это во многом объясняет выбор наследников легендарной Габриэль Шанель.

Контракт с этим прославленным Домом стал венцом в карьере Лагерфельда. Высшей точкой его стремительного взлета на вершину, именуемую миром моды. Безусловным доказательством его исключительного таланта. Дело в том, что после смерти Великой Мадам должность главного стилиста ее Дома была вакантна. Кто только ни пытался ее занять. Это были люди одаренные и талантливые, но не настолько, чтобы суметь собственную исключительность перевоплотить в продолжение идеи и стиля, созданного самой Коко. А возможно, они просто не хотели жертвовать собственной индивидуальностью. Как бы то ни было, только в Лагерфельде владельцы марки разглядели человека, способного одновременно гениально подражать Шанель, оставаясь при этом самим собой и привносить в коллекции современные штрихи, дополняющие, но не разрушающие ранее созданный ею образ. С 1983 года и по сей день Карл Лагерфельд является бессменным художественным директором Дома Шанель. Показательно и то, что он создает и контролирует все направления готовой одежды.

Для столь непостоянного, ветреного, изменчивого и богемного (как все истинно парижское) мира моды Лагерфельд, похоже, слишком правильный. Он не дает поводов для сплетен, его специальность – скорее сенсации, и то они какие-то предсказуемые. Возможно, потому, что все, что бы он ни сделал, получается и приветствуется на ура – будь то новая коллекция, книга, фотоальбом или эксперимент над собой. Прославленный дизайнер не пьет, не курит, очень много читает и ни в чем себе не отказывает. Когда-то в детстве в витрине антикварного магазина он увидел картину, которую тут же потребовал у родителей. На ней были запечатлены Вольтер и Фридрих II за ужином в замке Сан-Суси. Именно то время стало самым любимым историческим периодом Лагерфельда. XVIII век и обыгрывался им в различных коллекциях. Это неиссякаемый источник вдохновения гениального мастера. Пожалуй, мало кто из искусствоведов, специализирующихся на данном времени, так знает его. Когда у Лагерфельда появилась возможность жить там, где он хочет, и так, как он хочет, он приобрел замок именно XVIII века. Все в нем – от картин на стенах и до серебра в столовой – принадлежало к тому времени. Так что в этом замке вполне можно было открывать музей. Впрочем, обстановка ничуть не смущала хозяина, скорее наоборот. Именно о таком окружении, похоже, он всегда мечтал. Даже знаменитый таинственный внешний облик модельера является неким отражением XVIII века. Речь идет, конечно, не о его знаменитых темных очках, с которыми Карл не расстается. Говорят, еще никому не удавалась проникнуть сквозь них и заглянуть в глаза Лагерфельду. Журналисты не раз писали, что за ними спрятана одна из самых больших тайн, видимо, поэтому у их обладателя сложилась репутация некоего мистификатора. Но речь не об этом, а о знаменитом пучке волос, украшающем голову Лагерфельда. Собранные в хвост волосы поражают всех своей ослепительной белизной на протяжении многих лет. Секрет состоит в том, что за ними мэтр ухаживает примерно так, как это делали в его любимом веке. Расчесать, слой пудры, лак и процедуру повторить. Только с учетом достижений современной косметологии и парфюмерии. Этим он ни в коем случае не пренебрегает. Вообще, если попытаться разобраться, то, несмотря на свой классический вид и неизменный галстук, который, по собственному признанию, он завязывает ежедневно с 11 лет, Лагерфельд при всем при том удивительно современен. Что бы ни казалось, он живет настоящим, получая от него удовольствие.

Несколько лет назад Карл Лагерфельд породил очередную сенсацию, выставив на аукцион Christie’s большую часть того, что было собрано по крупицам за четверть века. Свой поступок он объяснил тем, что его интересовала не коллекция, а важно было прочувствовать образ. Теперь же, проникнувшись духом эпохи, он не нуждается более в подобной обстановке. Менять так менять и меняться. В 64 года знаменитый немец взял и, задавшись целью, похудел на 42 (!) килограмма. И все только потому, что ему захотелось носить одежду, разрабатываемую Хеди Слимейном для мужской линии Dior. По крайней мере он именно это обозначил как причину. Хотя какова бы она ни была, достаточно того, что она была, а Лагерфельд обычно достигает желаемого. В мире моды ходит поверье, что достаточно одного его желания, чтобы любая модель стала звездой либо была в момент забыта.

Знаменитый дизайнер ведет очень насыщенную жизнь и не устает меняться, дабы соответствовать самой изменчивой из всех дам – Моде. Несколько лет он преподавал в Венской высшей школе прикладного искусства в должности профессора. Основал собственную линию (в 1974-м) и открыл в Париже собственный Дом Высокой моды (в 1984-м) – Галерею Карла Лагерфельда. Его главной визитной карточкой считаются длинные и узкие пиджаки. В 2000 году он основал и собственный издательский дом – «7L». Кроме всего прочего, как уже упоминалось, дизайнер давно занимается фотографией. И в этой области он, конечно, достиг высочайшего профессионализма. В 1996 году Немецкое общество фотографии даже присудило ему приз. Но главным доказательством того, что это не просто увлечение, является его сотрудничество с фирмой «Адидас». Именно Лагерфельд – фотограф ее новой рекламной кампании. Он охотно согласился взяться за это, поскольку ему очень импонирует подвижный образ жизни.

Подобно большинству дизайнеров, Карл Лагерфельд разрабатывает и создает различные духи. По его признанию, для него «нет большего удовольствия, чем собирать аромат – нотка к нотке, создавая те или иные сочетания и обдумывая, как определенный акцент может отобразиться на человеческих чувствах».

При всем своем звездном статусе в мире моды Лагерфельд не боится сотрудничать с розничными сетями, занимающимися молодежным ширпотребом, и предлагать свою одежду с Интернет-аукционов. «Чтобы расширить свое присутствие на модном рынке», дизайнер решился на серьезный шаг – продал свою торговую марку американской корпорации Tommy Hilfiger. Для многих это было шоком. Правда, коллекции для бренда будет по-прежнему создавать он сам. Так же, как и для Шанель и Фенди, на которые соглашение не распространяется.

Для кого бы ни творил коллекции Лагерфельд – это всегда потрясающе. Дизайнер часто повторяет, что одежда должна быть второй кожей человека, о которой забываешь, едва надев. Интерпретация наследия Шанель обычно превращается в какое-то волшебство, сказку, созданную в единой цветовой гамме, и невероятно элегантное зрелище. Кружева, муслин, отделка, обрисовывающий силуэт, изысканные украшения, рукава из шелковых нитей, мех. Итальянские же работы дизайнера совершенно иные. Это буйство красок, смешение стилей, масса практичных удобных аксессуаров. Все дышит молодостью, задором, югом. С пятью сестрами Фенди его связывает давняя дружба, он даже разработал логотип их фирмы.

Мать Лагерфельда была женщиной очень светской, с потрясающим вкусом и безупречными манерами. В свое время она предсказала сыну великое будущее, но так и не посетила ни одного его показа, отдавая предпочтение Соне Рикель. Однако в глубине души она должна была очень гордиться своим Карлом. Мало кому, например, позволили бы поставить павильон в парке Тюильри. Да и первые лица государства ходят далеко не на каждый показ остальных кутюрье… Впрочем, не в этом суть. Главное, что мать Лагерфельда оказалась права и главным тому подтверждением служит имя, данное ему когда-то, – Карл Великий.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.