Таким он нам запомнился

Таким он нам запомнился

Много добрых, в том числе и самых высоких слов было сказано о великом футболисте. Привести бы их все, да разве уместятся они на тесных страницах одной книги? И мне захотелось выбрать из воспоминаний о Стрельцове самые яркие, принадлежащие людям неординарным — его соратникам, «однополчанам» по спорту, друзьям. Они видели его не со стороны, не с трибун, телевизионных экранов и газетных полос. Они знали его годами, дружили с ним, добротно делали одно общее дело. И остались или останутся в истории рядом с ним.

Воспоминания эти опубликованы в разных источниках — газетах и журналах, в книге «Вижу поле…», брошюре Ю.М. Степаненко «Эдуард Стрельцов». Я уже писал о том, что когда готовил эту книгу, неоднократно общался с ветеранами футбола, нашими неувядающими легендами А.А. Парамоновым, Н.П. Симоняном, Ю.И. Беляевым, В.К. Ивановым, В.М. Шустиковым, В.Н. Маслаченко, ездил в Российский футбольный союз, в футбольные клубы «Торпедо», «Динамо», ЦСКА, встречался с А.И. Вольским, писателем А.П. Нилиным, журналистами Ю.М. Степаненко, А.Н. Бочининым, В.Н. Ергаковым, шахматистом А.Е. Карповым, боксерами В.П. Агеевым и Э.В. Борисовым. Все в один голос сказали примерно так: «Можешь смело приводить наши воспоминания. Лишь бы польза была для пересмотра дела Стрельцова».

Напомню еще раз, уважаемые читатели, что по уголовно-процессуальному законодательству органы следствия и суда должны исследовать личность виновного. По делу Стрельцова о его личности допрошены только те лица, чьи показания устраивали обвинение, а в суде вообще никто не допрашивался.

Вот и давайте через 40 лет, хотя бы на страницах книги, восполним этот пробел и «допросим» по характеристике личности Стрельцова тех, кто был рядом с ним долгие годы. Итак, об Эдуарде Стрельцове говорят известные люди нашей страны.

Г. Качалин, заслуженный мастер спорта СССР, заслуженный тренер СССР, старший тренер Олимпийской сборной в Мельбурне в 1956 году:

«Обладая точным и сильным ударом, Стрельцов в тактическом плане не только успешно решал поставленные тренером задачи, но и вносил в игру свое, личное, не предусмотренное установкой на игру, исходя из складывающейся ситуации. Это свидетельствует о творческом интеллекте Стрельцова.

В 17 лет он был привлечен в состав сборной СССР, успешно выступавшей в тот период. Он был под стать своим партнерам: стержневым игроком, лидером в линии нападения, грозой соперников. Несмотря на то, что к нему часто прикреплялся один из игроков противника, для нейтрализации Стрельцова отряжался и второй страхующий защитник.

Его игра вызывала повышенный интерес к нему не только со стороны тренеров команды-соперника. Многие любители футбола посещали матчи с участием команды «Торпедо» потому, что в ее составе выступал Стрельцов. Он, несомненно, усиливал игру команды «Торпедо», сборной команды СССР.

Следует сказать что футбольное счастье Эдуарда Стрельцова было не только в нем, в его таланте, но и в его товарищах по команде, тренере В. Маслове, его ближайшем партнере — В. Иванове. Вместе они представляли дуэт, который всегда вызывал беспокойство у соперников. Эта тревога была обоснованной, так как их взаимопонимание и совместные действия нередко ставили в затруднительное положение соперников».

М. Якушин, заслуженный мастер спорта СССР, заслуженный тренер СССР:

«Хорошо помню, как Эдуард Стрельцов дебютировал в большом футболе. Это был впечатляющий дебют молодого мастера. Подкупали в нем скромность, трудолюбие и, безусловно, редкий талант…

И когда после большого перерыва Эдуард вновь появился на футбольном поле, он блистал, как в лучших своих матчах.

Я, будучи тренером сборной команды страны, привлек его в команду уже в тридцатилетнем возрасте. Чем был продиктован этот выбор? В Стрельцове я видел лидера, способного повести за собой команду, сплотить игроков вокруг себя — такими были его человеческие качества. Это был настоящий товарищ, вожак. Два года тогда, в 1967–68 годах, Эдуард успешно выступал за главную команду страны. Вся команда, и в ней особенно Эдуард Стрельцов, могла гордиться играми в тех впечатляющих сезонах».

Н. Озеров, заслуженный мастер спорта СССР, спортивный комментатор, народный артист России:

«Стрельцов — это величайший футболист. Вспоминаю, когда он играл, яблоку негде было упасть на трибунах — столько зрителей ходило на игры, чтобы увидеть в деле этого замечательного футболиста. И если бы его жизнь сложилась иначе, в нашей стране вырос бы футболист уровня Пеле, а может, даже и выше. Это необычайно добрый, порядочный, очень ласковый человек.

Я всегда испытывал вдохновение, когда вел репортажи о матчах с участием Стрельцова. Его выход на поле для меня всегда был праздником, хотя и не всегда Эдуард играл в полную силу. В 1963 году мне посчастливилось вести репортаж с лондонского стадиона «Уэмбли» о товарищеском матче между сборными Великобритании и остального мира. Во втором тайме в игру вступил знаменитый венгр Пушкаш. Но поскольку за 7 лет до этого он по известным причинам (политическим) не вернулся на родину, упоминать его фамилию было запрещено. Представляете, в каком положении оказывался я, когда мяч попадал к Пушкашу? В 1965 году Стрельцов вернулся в большой футбол, и мне, мягко говоря, не рекомендовали часто называть его. Но он вновь, как и в молодости, играл так ярко, что умолчать об этом, несмотря на отрицательную реакцию моих начальников, я просто не мог. Вот такой великий футболист был у нас, и осталось только сожалеть, что его талант не раскрылся до конца».

В. Николаев, заслуженный мастер спорта СССР, заслуженный тренер СССР, участник Олимпийских игр в Хельсинки в 1952 году:

«Стрельцова надо отнести к выдающейся плеяде советских футболистов пятидесятых-шестидесятых годов из команды «Торпедо», которые прославили футбол. Они были чемпионами Советского Союза и обладателями Кубка СССР. Они же составляли костяк сборной команды. То были урожайные годы для игры торпедовской команды. Тогда были и выдающиеся наставники у автозаводских футболистов — среди них Виктор Александрович Маслов, сам воспитанник «Торпедо». Еще в тридцатые годы я приходил смотреть на игру Маслова.

Жаль, что судьба так несправедливо поступила с Эдуардом Стрельцовым: как я считаю, он был осужден по недоразумению и был вынужден пропустить несколько лет своей спортивной деятельности. Но, несмотря на это, он, когда вышел и вновь начал играть в «Торпедо», показал опять-таки грамотную, интересную и в тактическом плане, и в физической подготовке игру. И, глядя на него, молодежь перенимала многие его «фирменные» приемы. Такие, например, как игра пяткой. Стрельцов был очень интересный форвард. Он обладал очень большой массой. И когда он владел мячом, он умел прикрывать этот мяч корпусом. Защитнику было очень тяжело к нему подступиться. И его, когда он стремительно шел на ворота, остановить было очень сложно.

Я вспоминаю игру в Швеции, где Эдик выступал впервые за сборную СССР. Так вот, ту игру мы выиграли со счетом 6:0. Три мяча забил Стрельцов. Его игра очень впечатляла. Она напоминала игру Всеволода Михайловича Боброва, масса которого, может, была меньше, но Бобров с мячом всегда шел на игрока. Шел для того, чтобы обыграть. Он не искал путей для того, чтобы бежать куда-то в сторону. И часто выигрывал такие единоборства. Вот в таком же стиле играл и Стрельцов. До него в «Торпедо» был похожий по манере игрок — Александр Пономарев — тоже нападающий таранного типа. Может быть, Стрельцова кое-что перенял и у Пономарева».

А. Вольский, председатель Союза промышленников и предпринимателей России:

«Долгие годы моя жизнь была связана с трудовым коллективом ЗИЛа: работал в цехе, был секретарем парткома завода-гиганта. Разговаривая с рабочими, бывая на стадионе, видел, как любят автозаводцы свою команду и особенно Стрельцова. И ведь так было не только в родной Москве. Однажды я поехал вместе с командой на игру в Куйбышев. На первый тайм Эдуарда, недавно вернувшегося в команду, не поставили. Так вот волжане на трибунах подняли невообразимый шум, скандировали: «Стрельцов! Эдика на поле!» Растерянные местные руководители сказали, что болельщики грозят поджечь трибуну, если не увидят Стрельцова. Пришлось делать срочную замену.

Любопытная история произошла осенью 1966 года, когда «Торпедо» должно было ехать в Италию на ответный матч Кубка европейских чемпионов со знаменитым миланским «Интером». Стрельцов недавно вышел из тюрьмы, считался, как говорилось тогда, невыездным. Решение о выдаче ему заграничного паспорта обсуждалось в моем присутствии на бюро горкома партии. Яростно выступила против поездки Стрельцова секретарь горкома, отвечавшая за идеологическую работу. «За кого вы ратуете, — убеждала она всех, — за преступника?.. Да он вас…»

Но все же большинством голосов «добро» было получено. Правда, мне сказали: «Смотри, товарищ Вольский! Вы тут ходатайствуйте, но если что — положите партбилет!»

С тяжелым ощущением уехал я в Италию. В Милане мы проиграли, если не ошибаюсь, 0:1… Утром надо было возвращаться домой. Раненько, часа за три до отъезда, заглянул к Стрельцову в номер. А он еще спит. Подхожу к кровати… Ба! Да его нет. Под одеялом только сумка. «Ну, думаю, пропал ты, Аркадий! Вот-вот улетать, а «беглеца» все нет. И лишь минут за пятнадцать, когда я уже ни на что не надеялся, Эдик появляется перед автобусом: «Решил вот подышать напоследок итальянским воздухом. Когда еще придется?»…

Об этой истории тогда в Москве никто не узнал».

Н. Симонян, Олимпийский чемпион 1956 года, заслуженный мастер спорта СССР, заслуженный тренер СССР:

«Эдика мы очень любили. Звали его «бэби». Не только потому, что он был самый молодой в сборной страны. Нас, стариков, Эдик подкупал своей бескорыстностью, добродушием. Заметьте, для юноши его возраста — а ему было всего восемнадцать — это редкое свойство. Как правило, молодые люди, а особенно футболисты — честолюбивы, тщеславны, да, а он… Я вам один случай расскажу.

В Мельбурне было. По положению золотые медали вручали лишь тем, кто участвовал в финальной игре. Как известно, тренеры на финал, на последнюю игру поставили меня. Вместо Эдика. До этого он отыграл все предварительные матчи. Причем блестяще! И в том, что наша команда дошла до финала, — немалая заслуга его.

Словом, получил я золотую медаль, а никакой радости, совесть мучает. Иду к Стрельцову, говорю: «Эдик, эта золотая медаль не моя. Она твоя. Ты ее заслужил. Можешь взять ее себе».

Эдик наотрез отказался: за кого, мол, меня принимаешь? А я все равно места себе не нахожу. Снова подошел к нему на следующий день. Теперь уже на теплоходе «Грузия» — в море, когда отплыли домой. Тут Эдик осерчал. Говорит: «Если ты еще раз предложишь мне свою медаль, обижусь».

…До сих пор стоит перед глазами гол, забитый Эдуардом в ворота сборной Болгарии. Подхватив мяч на своей половине поля, он обыграл по пути едва ли не всю болгарскую команду и с лицевой линии закатил мяч в ворота. Это было потрясающе. Даже суперголы Марадоны на мексиканском первенстве мира не оставили такого впечатления. Подобное мог сотворить только великий футболист, каким, безусловно, был Эдуард Анатольевич.

Или еще один памятный матч. Не прошло и десяти минут с начала игры, а торпедовцы проигрывали ереванскому «Арарату» с крупным счетом 0:3. Но, проявив недюжинный свой характер, Стрельцов вместе с командой сумел переломить ход игры. В те минуты мы видели на поле настоящего вожака, который вел за собой товарищей по команде. И они сумели вырвать победу, забив четыре мяча. Такие игры не забываются.

Мне посчастливилось играть вместе со Стрельцовым. Он был выдвинут вперед, я действовал чуть сзади. Его нещадно били по ногам. Но никогда Эдик не давал сдачи, терпел. Он делал людям только добро. Делать добро — было его назначением в жизни. И дарить свою прекрасную игру зрителям — это тоже от его доброты.

Совершенно уверен, если бы Эдуард Стрельцов был с нами на чемпионате мира в Швеции в 1958 году, советские футболисты возвратились бы оттуда с медалями».

А. Парамонов, Олимпийский чемпион 1956 года, заслуженный мастер спорта СССР:

«В «Спартаке» и в сборной я сделал немало голевых передач — всех, естественно, и не помню. А вот самую первую передачу Эдуарду Стрельцову запомнил на всю жизнь. Было это весной 1955 г. в Стокгольме, где сборная СССР со счетом 6:0 выиграла у Национальной команды Швеции. В том матче Стрельцов забил три мяча, и первый — с моей подачи.

После этого мы с ним играли на Олимпийских играх в Мельбурне, и хотя Эдуард был моложе всех, для нас он был равноправным членом нашей дружной команды.

А ценили мы Стрельцова не только за великолепную игру, но и за добрый, отзывчивый характер.

Эдуард Стрельцов — звезда мирового футбола. Много хлопот доставлял он своим соперникам, особенно защитникам. Примером может служить моя команда «Спартак» тех лет. Тогда опытный центральный защитник Анатолий Масленкин не в состоянии был найти пути, чтобы закрыть, хоть как-то нейтрализовать Стрельцова. В действиях Стрельцова было не только трудно, но порой и невозможно угадать — что же дальше?.. Против него играть было очень сложно, но приятно.

Насколько я помню, от него не исходило никаких обид к партнерам: не так дал, не так сыграл. Он уважал и партнеров, и противников. Несмотря на множество различных легенд о нем, он был скромным, без зазнайства, всегда уважительно относился к старшим.

Таким он и запомнился во всем мире. На первенстве мира в Италии после конференции ФИФА я встретился с только что избранным президентом УЕФА — шведом Юхансоном, центральным защитником национальной сборной 50-х годов. Первым, о ком он спросил, был Эдуард Стрельцов…»

В. Иванов, Олимпийский чемпион 1956 года, заслуженный мастер спорта СССР, заслуженный тренер СССР:

«Это легенда советского футбола! Имя его золотыми буквами вписано в историю. И навечно в ней останется рядом с такими именами, как Федотов, Пономарев, Яшин…

Стрельцов играл не только со мной, более старшим по возрасту. Он играл и с молодыми — Щербаковым, Гершковичем. И всегда его характерной чертой была — не жадность. Если у него есть возможность отдать мяч, чтобы другой забил, — он отдавал пас. Это его отличало от многих, подчеркиваю — многих наших форвардов. Отдать свой гол способны немногие.

Такие футболисты, как Стрельцов, рождаются раз в сто лет. Он обладал такими качествами, каких не было ни у кого. Физическая мощь, скорость и самое главное — ум. Эдик, как никто другой, умел мыслить на поле, знал, когда бежать, когда постоять.

Наш путь в большой футбол был одинаков. С 1952 г. в «Торпедо» была такая практика — отбирать способных мальчишек и вести их на сбор в Сочи. Так я попал в этот набор, и после Сочи меня пригласили в основной состав «Торпедо», а спустя год Эдик прошел тот же путь.

Слава у него была большая, но чаще всего мы делили ее пополам, потому что, наверное, никто в нашей дружбе не понимал друг друга так, как мы со Стрельцовым. Вот, например, он бежит ко мне спиной и другой бы на моем месте остановился, но я-то знал, что Эдик, не оборачиваясь, отдаст мне свой знаменитый пас пяткой.

И в сборную мы пришли вместе. И забивали вообще-то тоже вместе. В чемпионатах я забил, например, 126 мячей, Эдик — 100. А если бы у него не было семилетнего перерыва, то, наверное, рекорд чемпионатов мы бы установили.

Стрельцова не с кем сравнить. Пеле — великий мастер, но у него не было мощи Стрельцова. У других была мощь, но не хватало быстрого мышления.

Уже тот факт, что Стрельцов после такого перерыва дважды признавался лучшим футболистом страны, говорит о его таланте».

А. Бышовец, заслуженный мастер спорта СССР, тренер олимпийских чемпионов 1988 года:

«Это, по всей видимости, самый выдающийся футболист последних сорока лет советского футбола. Его можно смело ставить в один ряд с такими корифеями, как Всеволод Бобров и Григорий Федотов. Для нас, еще молодых футболистов, он был образцом для подражания. Хороший товарищ, скромный, отзывчивый. Никогда не чувствовалось, что он — СТРЕЛЬЦОВ.

За простотой его обращения проглядывала жизненная мудрость. В целом он явил миру удивительное сочетание великого футболиста и Человека с большой буквы».

А. Севидов, мастер спорта СССР, заслуженный тренер СССР:

«Стрельцов был спортсменом-джентльменом. И он был таким потому, что джентльменское отношение к людям было основой его жизни. Это был человек неординарный и как футболист-профессионал, и как гражданин, как друг и товарищ. У него не было недругов. Он оставался любим народом. Вместе с Эдуардом в Высшей школе тренеров учился и мой сын Юрий. Вспоминаю, как часто он с увлечением рассказывал о Стрельцове. Многие учащиеся Высшей школы тренеров смотрели на великого футболиста как на бога. А он отвечал им нескрываемой простотой и вниманием. Никому не отказывал в совете, а посоветовать ему, конечно, было что. И очень остроумно, с юмором рассказывал о жизни, футболе.

В образе Эдуарда Стрельцова гармонично сочетались прекрасные качества замечательного человека и выдающегося футболиста».

Ю. Беляев, заслуженный мастер спорта СССР:

«Стрельцов — это выдающийся футболист нашего периода, пятидесятых — шестидесятых годов. Но он был, наверное, и самым человечным игроком за всю историю мирового футбола. Мы его знаем как доброго, отзывчивого, бескорыстного. Особенно мне запомнился матч на Олимпийских играх 1956 года в Мельбурне, когда советская команда играла с болгарской. По существу, когда у нас из состава выпали два ключевых игрока — Иванов и Тищенко, Эдуард Стрельцов сделал свое дело: он забил решающий мяч, сквитав счет в дополнительное время, после чего за пять минут до конца Татушин вывел нашу команду вперед. Вот этот матч врезался в память на всю жизнь: потому что он решил в пользу сборной СССР вопрос о золотых медалях Олимпиады. Побольше бы таких, как Стрельцов, росло сейчас в нашем футболе. Тогда, я думаю, наша сборная блистала бы на всех международных турнирах. Недаром Эдуарда за рубежом называли «русский танк» — потому что его невозможно было удержать, особенно когда он входил в кураж. Мощный футболист с хорошо поставленным ударом и в то же время быстрый. Это был футболист простого склада. Григорий Иванович Федотов говорил: «Класс — это просто!» Вот Стрельцов делал все просто и классно!»

В. Сальков, мастер спорта СССР, заслуженный тренер СССР:

«В моей памяти есть эпизод, его я рассказываю всем футболистам, с которыми работаю в различных сборных. В одном их последних своих матчей за команду «Торпедо» Эдуард Стрельцов провел, на мой взгляд, наиболее мастерский из своих голов. Я играл тогда за команду «Шахтер». И так получилось, что во всех матчах, когда мы встречались с «Торпедо», мне давали задание играть персонально против Эдуарда. Матч, как помню, проходил в Лужниках. По-моему, в 1966 году. Стрельцова поставили слева, и я тоже переместился в эту зону…

Эпизод же следующий. У нас тогда был надежный вратарь Коротких — с прекрасной реакцией, с хорошим пониманием игры. Но вот к штрафной площадке приблизился Эдуард и замахнулся бить по воротам. Я на этот замах среагировал. Он сразу поменял решение, так как я закрывал полет мяча в ворота. Делает второе обманное движение. Я и на него отвечаю перекрытием зоны удара. Но и этот замах был ложным. Тогда он принимает третье решение, после которого я потерял координацию и упал. В этот момент он вновь замахивается бить по воротам. Я лежа приближаюсь к нему и закрываю, так сказать, амбразуру телом. Он, видя, что его удар может прийтись мне в спину, забирает мяч назад и мимо меня, лежащего, на легком таком замахе катит мяч в ворота… Вратарь готовился к сильному удару. Был в застывшей динамике. И когда Стрельцов из-под меня легко катнул мяч в дальний угол, — даже Коротких уже не способен был среагировать…

Для меня это был эталонный гол. Потому что я, защитник, видел много нападающих, но то, что Эдуард сделал в этом эпизоде, — это было из разряда самого высокого мастерства».

И. Лукьянов, судья международной категории:

«Его игру было очень просто судить. Великолепный мастер и удивительно скромный человек. Грубого слова я от него никогда не слышал на поле. И, думаю, его товарищи тоже. Звездой-зазнайкой он никогда не был. Я, например, сколько его знал, очень редко видел, чтобы он носил значок «Заслуженный мастер спорта». А это уже о чем-то говорит. А ведь он один из двух советских футболистов, кто получил звание «заслуженного», не являясь даже «мастером».

В. Маслаченко, заслуженный мастер спорта СССР, спортивный комментатор:

«Все, что делал Эдуард Стрельцов на поле, сродни искусству. Он — футбольный Шаляпин.

В 1966 году «Торпедо» участвовало в Кубке европейских чемпионов. После встречи с итальянским «Интером» «Газетте делла спорт» от 01.10.1966 года писала:

«Великолепное впечатление оставила игра центрального нападающего русской команды Стрельцова. С ним не могли сравниться даже такие знаменитости, как Маццола, Корсо и Жаир. Он был выше их в искусстве владения мячом и в глубине, яркости футбольного мышления».

М. Хурцилава, заслуженный мастер спорта СССР:

«…Труднее всего играть против тех, кто едва ли не любым своим движением пытается загадать тебе загадку. К таким форвардам я относил Эдуарда Стрельцова. Играть против него было хотя и нелегко, но приятно. Все время держал себя настороже, подстегивал, как бы бросал вызов: давай состязаться в сообразительности, находчивости! Выиграть такой поединок — одно удовольствие.

Наши пути со Стрельцовым стали пересекаться уже после его возвращения в большой футбол, когда и «Торпедо», и тбилисское «Динамо» стали ведущими в стране. Какие же были дуэли между нами! До сих пор вспоминаю о них с трепетом. По-разному проходили наши единоборства, но ни разу я не спорил против него грубо, с желанием причинить боль. А о том, как по-джентльменски вел себя на поле Стрельцов, знали все — грубить, по-моему, он вообще не умел. Словом, наша борьба была честной, и я с гордостью вспоминаю о том, что нередко отбирал у него мяч. Зато когда торпедовцы встречались не с нами, с тбилисскими динамовцами, я с удовольствием следил за его игрой и всегда радовался, когда Эдик кого-нибудь красиво обыгрывал».

А. Папанов, народный артист СССР:

«За что я люблю Стрельцова? Он, Стрельцов, пяткой думает… А если серьезно, люблю этого футболиста за то, что на поле мыслит, думает».

А. Галинский, известный спортивный журналист:

«Мы все в неоплатном, тяжелом долгу перед Эдуардом Стрельцовым. За то, что не подняли в свое время голос в его защиту. И сегодня нужна реабилитация этого человека в глазах общественности за несправедливые репрессии в его адрес, а не амнистия.

Он был одарен феноменальным талантом. Такие личности не часто приходят в большой футбол, может быть, в 20–30 лет один на всю нашу огромную страну. Да и в мире, убежден, таких талантов были единицы.

Стрельцов обладал прекрасной координированностью, был гибок и пластичен. Его по-футбольному мудрая голова, словно электронно-вычислительная машина, давала оптимальные задания, и он в считанные мгновения принимал верные решения.

Он обладал вкупе со скоростью мышления редкой скоростью передвижения. И часто по этой причине оказывался «вне игры», судьи не могли предположить, что можно развивать такую скорость. И это несмотря на то, что Эдуард Стрельцов имел врожденное плоскостопие. Если бы не это обстоятельство и безвозвратно потерянные для большого футбола годы, да плюс человеческое внимание и забота — наша страна имела бы такого мастера, которым гордился бы весь футбольный мир…»

И. Нетто, заслуженный мастер спорта СССР, бывший капитан сборной СССР, Олимпийский чемпион:

«Футбольный талант Эдуарда Стрельцова, его на удивление отзывчивый характер хорошо известны не только тем, кто с ним часто общался на футбольных полях и за их пределами, поэтому вряд ли есть смысл повторять то, что всем известно. В его судьбе лично меня потрясла не только беда, случившаяся с ним весной 1958 года, в конце подготовки к поездке на чемпионат мира в Швецию, но и то, что этому предшествовало, словно и в самом деле есть какие-то потусторонние силы, которые, подобно хорошему писателю, закручивают непредсказуемые жизненные сюжеты. Ведь если разобраться во всей этой истории со Стрельцовым, то началась она за полгода до майской беды, когда мы отправились в ГДР играть дополнительный матч отборочного цикла чемпионата мира с поляками.

Напомню, что Стрельцов и Иванов опоздали на поезд и догнали только на какой-то станции. А теперь представьте, если бы Эдик не попал на игру с командой в ГДР, не забил бы в ворота сборной Польши гол, то мы не попали бы в финал, и, следовательно, не готовились бы к нему в Тарасовке, где случилось свидание с женщиной, которая позже обвинила его в том, что он якобы ее изнасиловал. Вот так трагически закончилась история, начатая Эдиком осенью 1957 года».

В. Шустиков, заслуженный мастер спорта СССР:

«О том, как играл Эдик, какие мячи он забивал и в чьи ворота, говорить не стану. Хотя поиграли мы вместе не один сезон. Немного о другом. Говорят, тюрьма калечит людей, делает их злобными, корыстными. С Эдиком этого не случилось. Хотя, конечно, пять лет, что он провел в заключении, практически закрыли для него будущность великого футбола.

Представьте себе, в 18–19 лет он уже знаменит, чемпион. Обласкан и болельщиками, и футбольными властями. Ему дали машину и квартиру. У него есть возможность хорошо и дорого одеваться. Какая почва для, как сейчас говорят, звездной болезни! Эдика она, к сожалению, коснулась. И довольно прямо.

Ну, могли бы мы даже на миг представить себе такое — отказаться играть за сборную страны? Или играть спустя рукава. Мог бы хоть на секунду представить или подумать об этом Стрельцов?

Он был немногословным, но очень общительным человеком. Годы прошли, и множество конкретных проявлений его человеческих качеств в памяти стираются. Осталось главное — Стрельцов был нормальным порядочным мужиком. Он был «отцом» для молодых футболистов. Михаил Гершкович, Анатолий Бышовец и многие другие известные футболисты вправе считать себя воспитанниками Стрельцова».

Ю. Золотов, мастер спорта СССР, заслуженный тренер России:

«Мне посчастливилось играть с Эдиком три сезона, хотя знал я его, начиная с появления парнишки в команде «Торпедо» и до конца жизни большого спортсмена. Он без всяких преувеличений был уникальным футболистом. Вот, к примеру, одна сторона его одаренности. Для защитника главное было запугать нападающего своей мощью, жесткостью, напустить на него страху, заставить забыть о всяких обводках, технике. И очень многие нападающие действительно пасовали перед грубой силой. С Эдиком такой номер не проходил.

Многие знают об этом случае. В игре с киевлянами против Стрельцова вышел один из лучших в то время защитников страны Виталий Голубев. Тогда в футбольных кругах только начали говорить о том, что в «Торпедо» появился талантливый мальчик. Ну, Голубев решил сбить спесь с юнца. Еще перед выходом на поле он всячески пытался запугать «выскочку». Говорил что-то вроде того, что я, мол, из тебя котлету сделаю. Эдик молчал. А после первого тайма Голубев зашел в раздевалку, сел на пол (не на скамейку), достал «Беломор» и… закурил. Он никак не мог опомниться, что его «смяли». И кто?

Потом подобные чувства испытывали многие защитники как наших, так и зарубежных команд».

Н. Маношин, мастер спорта международного класса:

«Мы считали, что сильней футболиста, чем Стрельцов, в мире нет. Это позже, на чемпионате мира в 1958 году, где должен был, между прочим, играть и Стрельцов, появился Пеле. И не случись прискорбная история с Эдиком, кто знает, кого назвали бы королем футбола. Думаю, они оба стояли бы на пьедестале.

Вспоминая сейчас игру Стрельцова и стараясь выделить какие-то особые приемы, финты, теряешься: что же было главным?

Он не был искусным дриблером, но защитников обходил. Вроде бы и скорость не так велика, а противник оставался за спиной. Да и пасы его не отличались большим разнообразием, а перехватить соперник не мог.

В молодости был мощным тараном, способным проломить любую защитную стену и ворваться в штрафную площадку с защитником на плечах. Повзрослев, стал таким «диспетчером», который безошибочно выводил своих игроков на выгодные для обстрела ворот противника позиции.

Мог простоять восемьдесят минут, а за десять забить гол, а то и два.

Вот и думай, где здесь тайна, секрет, а где простота. Может, именно в том и есть талант великого мастера».

В. Царев, заслуженный мастер спорта СССР:

«Эдуарда Стрельцова считаю самым ярким нападающим в нашем футболе, под стать таким выдающимся футболистам, как Пеле и Пушкаш. Но слава не мешала ему оставаться на удивление скромным, добрым человеком, и неудивительно, что его любили не только за великолепную игру. К сожалению, судьба распорядилась так, что свои лучшие годы Эдуард Стрельцов провел не на футбольных полях, а на таежных лесоразработках, в чем, безусловно, прежде всего, виноват сам: насколько он силен был на стадионах, настолько же слаб за их пределами. Пройдя с честью огонь и воду, Стрельцов не выдержал звуки медных труб, исполнявших марши в его честь с 17 лет. Раннее признание в конце концов и поломало его жизнь, а любителей футбола лишило возможности восторгаться игрой Стрельцова на протяжении многих лет».

В. Понедельник, заслуженный мастер спорта СССР:

«Наши пути в футболе с Эдуардом Стрельцовым неоднократно пересекались. Зимой 1958 года у него возникли первые осложнения, вызванные так называемой «звездной болезнью»: в «Комсомольской правде» был опубликован фельетон. Эдик был выведен из сборной, вылетавшей на тренировочный сбор в Китай. В результате вместо Стрельцова в эту поездку взяли меня.

Затем мы неоднократно встречались и на футбольных полях, и в другой обстановке. Последняя наша встреча как игроков сборной произошла осенью 1966 года. Тогда меня во время матча с командой ГДР провожали из сборной, а Эдуард Стрельцов вернулся в нее после восьми с половиной лет (!). Каким выдающимся игроком был Стрельцов, надо полагать, знают все любители футбола. Но, наверное, немногие знают о его скромности. Лично меня она всегда поражала. Похоже, Эдуард, несмотря на ошибки молодости, связанные с популярностью, до конца так и не понял своего величия и до смерти оставался простым, всем доступным человеком. Каким был и в юности, когда работал на «Фрезере».

3. Соткилава, народный артист СССР:

«Стрельцов — это футбольный памятник. В юности я тоже играл в футбол, в тбилисском «Динамо», и хорошо помню его один из первых мячей. Было это весной 1954 года в Тбилиси. Ту встречу выиграли динамовцы со счетом 2:1 и единственный гол у москвичей забил 17-летний Эдуард Стрельцов. С тех пор я внимательно следил за взлетом Эдуарда. И был сильно огорчен его падением. Но больше всего меня потрясло, что, вернувшись в большой футбол после 7-летнего перерыва, Стрельцов снова стал лучшим в нашем футболе, будто и сил у него не убавилось, и главное, сама игра за это время не изменилась».

А. Исаев, заслуженный мастер спорта СССР, Олимпийский чемпион:

«Эдуард Стрельцов был любимцем зрителей все годы, проведенные им на футбольных полях. Но пик их любви пришелся на начало 60-х годов, когда он вышел на свободу, но не имел права участвовать в чемпионатах страны. Стрельцов играл тогда в первой мужской команде «Торпедо» в чемпионате Москвы. Сколько же зрителей собирала тогда заводская команда!

Вместительный стадион «Торпедо», например, не всегда вмещал всех желающих посмотреть на игру Стрельцова. А на других стадионах, несмотря на усиленную охрану, возникали потасовки из-за мест, случались даже и более неприятные вещи. Вот такой кумир был когда-то у наших любителей футбола, и мы, хотя и были постарше Эдуарда Стрельцова, чему-то учились у него».

Ю. Савченко, мастер спорта СССР, судья ФИФА:

«Я родился на 8 лет позже Стрельцова, поэтому когда в середине 60-х годов судьба свела меня с ним, более счастливого футболиста, чем я, наверное, не было. Поначалу, правда, авторитет Стрельцова действовал на меня отрицательно — все боялся ошибиться, дать неточный пас своему кумиру. Но Эдик был простым человеком, лишенным зазнайства, менторских привычек. И в конце концов он убедил меня в том, что рядом с ним могу играть неплохо, без оглядки на именитого партнера. В финале Кубка в 1968 г. Стрельцов выдал мне пяткой такой пас, что о нем вспоминаю уже 29 лет — ведь после его передачи я забил в ворота «Пахтакора» единственный гол, и мы выиграли Кубок. Такое не забывается никогда».

Привожу эти воспоминания, вдумываюсь в добрые слова, сказанные об Эдуарде Стрельцове, и снова возвращаюсь к мысли: как жаль, что история не знает сослагательных наклонений!