Кто готов к Брюсу Спрингстину?

  Кто готов к Брюсу Спрингстину?

   Он не всегда был Боссом. В 1973 году Брюс Спрингстин был лишь парнишкой из Нью-Джерси, который не мог даже написать песню. Но после того как знаменитый импресарио едва не умер после одного из его концертов, родилась легенда о Брюсе Спрингстине. Молодой музыкант подписал контракт с лейблом Columbia Records в 1972 году через специалиста по артистам и репертуару Джона Хэммонда. В марте 1974 года, когда Брюс выступал в нью-йоркском клубе Max’s Kansas City, Хэммонд перенес сердечный приступ, причиной которого назвал возбуждение от концерта. Приступ не убил его, но врач якобы категорически запретил ему ходить на концерты Брюса Спрингстина в дальнейшем. Перед выступлениями Брюса следовало бы вывешивать плакаты с предупреждением о том, что зрители могут получить сердечный приступ во время шоу!

   История о сердечном приступе во время концерта – одна из многих, описывающих мощь и физическое воздействие выступлений Брюса Спрингстина. И ни один период из богатой творческой биографии Спрингстина не был так богат на мифы и преувеличения, как с ноября 1972 года по выход прорывного альбома «Born To Run» в 1975 году. Ходили слухи, что на всех концертах американского музыканта залы всегда были набиты. К тому времени, как Спрингстин и его E Street Band наконец-то прибыли в Англию, чтобы дать свой знаменитый концерт в лондонском зале Hammersmith Odeon в ноябре 1975 года, некоторые зрители ожидали, что на сцену ступят настоящие боги. И каково же было всеобщее удивление, когда концерт оказался едва ли не провалом.

   На фотографиях подросткового возраста Брюс Спрингстин никак не тянет на рок-бога. Росший в Нью-Джерси юноша в 12-летнем возрасте увлекся «проклятой гитарой» (как ворчал его отец) и присоединился к группе, игравшей в больничных кафетериях. Через два года он был гитаристом в гаражной группе T he Castiles, названной в честь мыловаренной фирмы. Они играли в универсамах и раз даже удостоились выступления в нью-йоркском кафе. Клавишник будущего E Street Band Дэнни Федеричи впервые увидел Спрингстина как раз в это время, он назвал Брюса невероятным гитаристом: «Я никогда не видел никого подобного ему!» Скоро Федеричи и барабанщик Вини «Мэд Дог» Лопес образовали новую группу – уже с Брюсом Спрингстином. Тот переиграл во множестве групп, заслужив по всему Восточному побережью США репутацию первоклассного гитариста.

   В ноябре 1971 года менеджер одной из групп привез 21-летнего Брюса Спрингстина в Нью-Йорк на прослушивание к Майку Эппелу, который в то время писал коммерческие песни для поп-звезд. Эппел живо помнит тот день: «Брюс сидел у пианино и сыграл две песни. Даже не знаю, что за песни были, но это были худшие песни из всех, что я слышал в своей жизни. Единственное, что я помню про одну из них, – так это что в ней пелось о танце с девушкой, которая глуха, нема и слепа!» Эппел отправил Спрингстина домой с пожеланием написать более достойный материал, и через четыре месяца тот вернулся. Когда Брюс сыграл «Saint In The City», Эппел был поражен: «Я попросил его спеть дважды, потому что не был уверен, что расслышал слова правильно». Эппел был бывшим морским пехотинцем, не склонным к сантиментам, и он мгновенно понял, что перед ним звезда.

   Эппел устроил прослушивание у легендарного Джона Хэммонда – импресарио, который вывел на большую сцену многих великих артистов от джазовой певицы Билли Холидей до фолктрубадура Боба Дилана. Хэммонд предложил Брюсу Спрингстину контракт с фирмой Columbia Records уже на следующий день. Новые покровители рассматривали Брюса Спрингстина в качестве сольного исполнителя на манер Боба Дилана, который мог бы стоять на сцене, бренчать на гитаре и петь в зал. Но у Брюса были свои соображения: он определенно хотел собрать группу. В его E Street Band вошла компания музыкантов, которых он знал со вр емен жизни в Нью-Джерси. В дополнение к Федеричи и Лопесу в состав вошли басист Гэрри Тэлент и саксофонист Кларенс Клемонс. В ноябре состоялся первый концерт – в баре в Пенсильвании, второй был дан в Синг-Синг – тюрьме с максимально строгим режимом к северу от Нью-Йорка.

   Музыка группы была пока еще шероховатой и сырой, Брюс Спрингстин с непривычки чувствовал себя некомфортно в роли фронтмена, но Майк Эппел считал, что живые исполнения – это ключ к успеху. Он разработал стратегию, с помощью которой в следующие два года новый коллектив должен совершить прорыв. Группе Спрингстина предстояло сыграть серию концертов в выходные в избранных маленьких клубах избранных городов, медленно нарабатывая репутацию и возвращаясь в каждое место через месяц. На первом концерте присутствовали 10 человек, но они рассказывали о классной группе друзьям. Когда Брюс Спрингстин снова приезжал в тот же клуб, толпа слушателей росла. Так аудитория разрасталась, каждый зритель разносил весть: ты должен увидеть того парня!

   Только в 1973 году E Street Band отыграл две дюжины концертов в Филадельфии, 16 шоу в нью-йоркском клубе Max’s Kansas City и две дюжины концертов в Бостоне. Группа была постоянно в дороге, играя в клубах, залах колледжей и кафе, получая порой всего 50 долларов за вечер. Кроме того, музыканты должны были играть «на разогреве» у любого, кто предложит. Народу в залах в то время было немного. Отзывы о тех концертах сохранились сдержанные: молодой исполнитель пока явно еще не нашел себя. Филадельфийский диск-жокей Эд Сиаки ходил на E Street Band Брюса Спрингстина в начале 1973 года: «Мне он нравился, но он не тянул на второе пришествие Христа. Он был интересен, но пока не развил сценические движения». На легендарных выступлениях в Max’s Kansas City порой было весело, но однажды Брюс решил играть на стальной гитаре, используя стойку от микрофона, и публика буквально разбежалась.

   Брюс Спрингстин выпустил два альбома в 1973 году: «Greetings From Asbury Park» и «The Wild, The Innocent & The E Street Shuffle». Оба заслужили положительные отзывы, но продажи, однако, были скромные: меньше 20 тысяч копий в США в первый год, на следующий год почти столько же. Когда песни с пластинок начали крутить на радио диск-жокеи в Филадельфии, дела пошли лучше, но не настолько, чтобы говорить об успехе. Эд Сиаки рассказывал: «Я помню, как приехал в НьюЙорк в офис Columbia и глава отдела продвижения показал мне распечатку. «The Wild» разошелся тиражом 75 тысяч в Филадельфии и всего 125 тысяч по всем США. Так что 60 процентов продаж в стране взяла на себя Филадельфия. Для Филадельфии это был успех, для всей страны – нет».

   Майк Эппел чуть ли не на коленях умолял боссов Columbia оставить Брюса Спрингстина на лейбле и дать ему шанс сделать еще одну пластинку: «Не было никого, кому бы мы нравились». Другие музыканты приходили в офис лейбла, чтобы получить деньги на продвижение, а Брюс сидел в офисе, по тому что ему больше некуда было пойти в Нью-Йорке, машины у него не было, а на улице было холодно. Специалист из издательского отдела Columbia Records Питер Филбин был одним из немногих, кто тогда поддерживал Брюса Спрингстина: «Тогдашний глава компании Уолтер Йетникофф говорил мне: выстави этого парня вон из офиса и принимайся за работу! Я отвечал: «Но этот парень – крупный артист!» А Уолтер сказал: «Он некоммерческий».

   Долгожданный прорыв случился во время тура Брюса Спрингс тина по Техасу, который был призван повторить успех в Филадельфии и Бостоне. Первый концерт был совершенно бесплатным, но каждый, кто на него пришел, рассказал о нем друзьям и пригласил их на следующий концерт. Ажиотаж был такой, что пришлось сделать три дополнительных шоу. К началу 1974 года Брюс Спрингстин уже не был неуверенным новичком. Обозреватели называли его переходным звеном между Элвисом и Джеймсом Дином. В сентябре 1974 года Брюс взял нового барабанщика Макса Вейнберга и добавил в состав клавишника Роя Биттана. Концерты конца 1974 года – время, когда фирма Columbia Records окончательно собиралась сбросить Брюса со счетов, – стали неиссякаемым источником рок-легенд. От тех времен осталось множество концертных бутлегов, у Брюса Спрингстина появились многочисленные последователи.

   Отношение со стороны Columbia Records тут же изменилось. Лейбл наконец-то выдал аванс на запись новой пластинки, которую ожидал громовой успех. Columbia планировала напечатать 100 тысяч копий альбома «Born To Run» (1975), но одних предварительных заказов набралось 300 тысяч. С 13 августа 1975 года стартовала серия из 10 концертов подряд в нью-йоркском клубе Bottom Line. Это событие журнал Rolling Stone внес в список моментов, изменивших историю рок-н-ролла. Очереди опоясывали весь квартал. Из клуба велась радиотрансляция в прямом эфире, газетчики называли Спрингстина «вторым мистером Джаггером». Музыкант провел конец 1975 года, собирая аншлаги по всей Северной Америк е. В октябре он обнаружил свой портрет на обложках Newsweek и Time, вышедших в одну неделю – ни один музыкант еще не удостаивался такой чести. Теперь лейбл планировал отправить его в Европу, чтобы сделать успех всемирным.

   Музыкальные журналисты в Англии знали первые два альбома, хотя их не рекламировали по ту сторону океана. Никто не знал, как продвигать звезду из Нью-Джерси в Англии. До этого Брюс собирал залы, пользуясь «сарафанным радио», но, если ты летишь в Лондон на пару концертов, простыми слухами залы не заполнишь! Когда Спрингстин оказался в Англии для своего концерта в зале Hammersmith Odeon 18 ноября 1975 года в рамках европейского турне (оно включало в себя еще Швецию и Голландию), его встретили плакаты на стенах: «Лондон наконецто готов для Брюса Спрингстина!» Сам музыкант был в смятении от такой странной рекламы: добравшись до зала, он увидел злосчастные плакаты на стенах и в ярости начал срывать их, даже сломал ноготь. Несмотря на постеры, билеты на концерт продавались слабо: несколько сотен было продано, остальные просто раздали.

   Шоу в тот вечер стало еще одной главной легендой о Спрингстине. Одни рассказывают о нем как о потрясающем шоу с тремя выходами на бис, другие отзываются как о разочаровании. Питер Филбин рассказывал: «Я видел шоу во время дождя и в присутствии десятка зрителей, и он был великолепен. У него есть способность отлично выступать, забит зал или нет. Но во время тех шоу воздух будто вышел из шарика. Думаю, во многом так случилось из-за того, что вся та шумиха была не в его характере». Второе шоу в том же зале прошло с большим эффектом. На этот раз в городе не было никаких плакатов, а группа сыграла 22 песни – это был самый продолжительный концерт в турне. Питер Гэбриэл назвал его вторым лучшим концертом, на который он сходил за всю жизнь, после выступления соул-певца Отиса Реддинга.

   Брюс Спрингстин вернется в Англию только в 1981 году, в статусе международной суперзв езды и с альбомом «The River», встреченным всеобщим одобрением. Шесть вечеров на крытой арене в Wembley собрали аншлаги. Теперь Лондон был готов к Брюсу Спрингстину, а вкусивший славы Брюс Спингстин наконец-то был готов к Лондону. К концу 80-х его популярность по всему миру была сильнее, чем у себя на родине. В Европе он собирал стадионы, а в США (особенно в стороне от Восточного побережья) выступал по небольшим залам. Но миф о постоянных аншлагах Спрингстина продолжает курсировать, тысячи людей признаются, что были на аншлаге в Hammersmith Odeon. Миф выглядит более реальным и захватывающим, чем правда, как и в случае с сердечным приступом Джона Хэммонда.

   Хэммонд на самом деле пережил четыре сердечных приступа с 1964 по 1974 год. По его признанию, их причиной были постоянные путешествия, а вовсе не рок-шоу. Третий из этих приступов случился через несколько дней после концерта Брюса Спрингстина в Нью-Йорке. Но сам Джон Хэммонд счел, что причиной тому послужили длин ная лестница в клубе и долгий перелет из Парижа, а вовсе не происходящее на сцене: «Комбинация моих болезней, стресса от долгого перелета домой и текущих проблем привела к незначительному сердечному приступу». Джон Хэммонд появлялся на других концертах Брюса Спрингстина, и ни один из них не стал фатальным. Он умер в октябре 1987 года, и Брюс играл на акустической гитаре песню Боба Дилана «Forever Young» на поминальной службе в нью-йоркской церкви Святого Петра. Ни у одного из прихожан не было никаких приступов.

   Послушать

   Bruce Springsteen «Born To Run» (1975)

   CBS

   В то время, когда многие рокеры забавлялись сказочными фантазиями, матерый американец Брюс Спрингстин выдал пластинку о реальной жизни и, возможно, самый американский альбом в истории. Мудреные концепции и влияние Дилана были благоразумно отложены в сторону, и альбом вместил в себя набор искренних, умных, проникающих в подкорку песен, которые превозносят девушек, машины и жизнь рабочего класса. Но не стоит думать, что все это великолепие было создано на скорую руку. «Born To Run» – амбициозная и дорогая запись, на которую ушло 14 месяцев, причем полгода – на одну заглавную песню о том щемящем чувстве свободы, когда можно катить по шоссе куда глаза гладят. Спрингстин облек свои ударные творения в аранжировки в духе «Стены звука» продюсера Фила Спектора с многочисленными наслоениями инструментов: много рояля и гитар, громоподобные барабаны, эхо на вокал. Это эпический альбом, который при всей своей раздутости не те ряет обаяния, потому что песни того заслуживают: че го стоит 9-минутный финал «Jungleland», от одного вступления которого можно прослезиться! Еще один плюс – обложка, на которой Брюс опирается на плечо саксофониста Кларенса Клемонса, – одна из самых знаменитых в истории рока.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.