11. Античная драма в Йокнапатофском округе

11. Античная драма в Йокнапатофском округе

Едва успев закончить роман «Столб», Фолкнер, но теряя ни одного дня, вернулся к рукописи романа "Авессалом, Авессалом!". Впоследствии он вспоминал: "Когда я вновь сел за эту рукопись, мне пришлось почти целиком переписать ее. Я понял, что все написанное до сих пор представляло не связанные между собой отрывки".

И он начал все заново. Он ясно представлял себе главного героя романа — полковника Сатпена. История его жизни, его возвышения и гибели все яснее увязывалась в сознании Фолкнера с историей американского Юга. Она открывала богатые возможности вскрыть истоки, обнажить первопричины социальных и нравственных противоречий американского Юга, проблем не только специфических, присущих именно ему, но и общечеловеческих, ибо обретший зрелость Фолкнер начинает понимать, что трагедия Юга кроется прежде всего в попрании нравственных законов человечества.

Полковник Сатпен предстает в романе фигурой, не раз воспетой американской литературой, традиционным героем, овеянным легендарной славой, — пионером, человеком без роду, без племени, не обладающим ничем, кроме личного мужества, силы, целеустремленности, который приходит на девственные земли и своими руками добывает богатство и положение в жизни. Этот образ стал в американской литературе символом американского индивидуализма, воплощением идеи "равных возможностей" молодой страны, где каждый может добиться всего.

Однако историей жизни полковника Сатпена отнюдь не исчерпывается содержание романа. Все оказывается гораздо сложнее. Начать хотя бы с того, что историю Сатпена излагают четыре рассказчика, в разной степени отдаленные от него, каждый из которых располагает только частью информации, каждый из них выстраивает свою версию того, что же на самом деле произошло. Иными словами, эти четверо людей не рассказывают одну и ту же историю, они пытаются реконструировать прошлое, стараются понять не только последовательность событий и мотивы людей, замешанных в них, не столько выяснить, что произошло, сколько понять, почему это случилось, установить связь, понять смысл происшедшего. А так как каждый из этих рассказчиков личность сугубо индивидуальная, разного возраста, интересов и разной степени эмоциональной вовлеченности в эту драму, то многое в их рассказах оказывается домыслами, догадками, версиями, и в этих различных версиях они не только рассказывают историю Томаса Сатпена, но и свою собственную — историю прямого или косвенного влияния Сатпена на их жизнь, на их личность.

К этому необходимо добавить, что непосредственное действие романа, то есть время, когда рассказчики излагают свои версии и свои догадки, относится к 1909 году — прошло уже сорок лет после гибели Томаса Сатпена, и только один из четырех рассказчиков — Роза Колдфилд — была реальным участником драмы, но и ее роль весьма ограничена и незначительна. Остальные трое располагают только косвенной информацией и главным образом строят догадки.

В результате история жизни Томаса Сатпена и его детей излагается в романе вне всякой хронологии, события перемешаны во времени в зависимости от рассказчика и степени его информированности. Естественно, что это создает определенные трудности при чтении романа, но постепенно у читателя возникает эффект соучастия, он вовлекается в мир, который обрывочно воссоздают рассказчики, он участвует в их поисках истины. Читатель фактически становится пятым расследователем, он тоже начинает сопоставлять факты, строить свои версии, активно пытается понять смысл всей истории Томаса Сатпена.

Примечателен тот факт, что одним из главных рассказчиков истории Сатпена, как бы аккумулирующим различные версии, чтобы потом в конце книги сопоставить их и создать последнюю, наиболее достоверную версию, Фолкнер сделал Квентина Компсона, героя романа "Шум и ярость". Это имеет свой глубокий смысл, ибо из всех героев Фолкнера Квентин наиболее остро ощущает свою зависимость от прошлого.

Именно Квентина Компсона приглашает к себе сентябрьским днем 1909 года старуха Роза Колдфилд, чтобы рассказать ему историю Томаса Сатпена. "Похоже было, — пишет Фолкнер, — что слушают два Квентина — Квентин Компсон, готовящийся к поступлению в Гарвардский университет, живущий на Юге, глубоком Юге, мертвом с 1865 года, населенном болтливыми, поруганными, сбитыми с толку призраками, выслушивающий, вынужденный выслушивать одного из призраков, женщину, которая отказалась успокоиться, когда большинство уже давно умерло, и рассказывала ему сейчас о призрачном прошлом, и Квентин Компсон, слишком юный, чтобы быть одним из призраков, и тем не менее вынужденный быть одним из них, поскольку он родился и вырос, как и она, на глубоком Юге — два различных Квентина, разговаривающих друг с другом в долгом молчании".

И дальше Фолкнер развивает эту тему зависимости Квентина от прошлого: "Это была часть его наследства, доставшегося ему в его двадцать лет, поскольку он дышал тем же воздухом и слушал рассказы отца об этом человеке по имени Сатпен, который был частью наследства всего города Джефферсона, дышавшего тем же воздухом, что и тот человек, в течение восьмидесяти лет, отделяющих этот сентябрьский день 1909 года от того воскресного утра в июне 1833 года, когда тот впервые въехал в город из своего неясного прошлого, приобрел землю — никто не знал, каким образом, — построил свой дом, особняк, из ничего и женился на Эллен Колдфилд и родил двух детей — сына, который сделал свою сестру вдовой раньше, чем она успела стать невестой, — и тем самым завершил свой предначертанный путь".

Роза Колдфилд рассказывает Квентину Компсону о Сатпене и о себе, и, хотя прошло уже 44 года с того дня, когда она ушла из сатпеновского особняка и стала жить в своем стареньком доме в Джефферсоне, ее рассказ исполнен гнева и ярости, которых ни на йоту не приглушило время. В ее рассказе Томас Сатпен предстает демоном, поднявшимся прямо из ада, который породил потомство, отмеченное проклятьем демона, который приносил мучения всем, кто с ним сталкивался.

Многое в истории Томаса Сатпена Роза Колдфилд знает косвенным образом, из рассказов окружающих, ведь она родилась, когда ее сестра Эллен была уже семь лет замужем за Томасом Сатпеном и уже родила ему двоих детей — сына Генри и дочь Юдифь. Мать Розы умерла при родах, и девочка осталась с пожилым отцом. "Первые шестнадцать лет своей жизни она провела в этом мрачном, тесном, маленьком домике, с отцом, которого она ненавидела, сама того не зная, — странным молчаливым человеком, чьим единственным собеседником и другом, похоже, была его совесть, а единственно, о чем он беспокоился, это о своей честной репутации среди окружающих, — человеком, который позднее замуровал себя в мансарде и умер с голоду, чтобы не видеть свою родную землю в муках, сопротивляющуюся вторгшейся армии… В мрачной могильной атмосфере пуританской праведности… прошло детство мисс Розы".

Роза Колдфилд выросла одиноким ребенком, лишенным родительской любви, изолированным от мира взрослых, ловя случайные взгляды своей сестры, своей племянницы и племянника, которые старше ее, подслушивая у дверей обрывки разговоров, непонятных ей.

Она только слышала рассказы о том, как муж ее сестры Томас Сатпен появился впервые в Джефферсоне. "Он не был джентльменом, — рассказывает она Квентину. — Он даже не был джентльменом. Он явился сюда с лошадью, и двумя пистолетами, и с именем, которое никто раньше не слышал, никто не был уверен, что это его настоящее имя, так же как в том, что это его лошадь или это его пистолеты, в поисках места, где он мог бы скрыться, и Йокнапатофский округ предоставил ему это. Он искал гарантию в лице человека с репутацией, чтобы оградить себя от других неизвестных, которые могли впоследствии прийти за ним, и Джефферсон дал ему это. Потом ему понадобилась респектабельность, прикрытие в виде добродетельной женщины, чтобы сделать его положение неуязвимым даже в отношении тех людей, которые защитили его в тот неизбежный день и час, когда они должны были подняться против него с презрением, ужасом и возмущением, и наш с Эллен отец дал ему это".

Девочка Роза Колдфилд мечтает принять участие в жизни взрослых людей, быть кому-то нужной. Когда ее племянник Генри Сатпен уезжает учиться в университет и пишет домой восторженные письма о замечательном друге, которого он там приобрел, — Чарльзе Боне, а потом привозит его на рождественские каникулы в родной дом и происходит знакомство Юдифи с Чарльзом и мать Юдифи, Эллен, начинает говорить в городе о предстоящей свадьбе как о деле решенном, Роза Колдфилд неосознанно для самой себя оказывается эмоционально вовлеченной в эту историю — она влюбляется в саму идею любви, влюбляется в Чарльза Бона, которого она никогда в глаза не видела. Символом ее стремления быть полезной, принять хоть какое-то участие в жизни взрослых становится ее трогательно-наивное предложение сшить для Юдифи свадебное платье.

Между тем происходят странные, непонятные не только Розе, но и взрослым жителям Джефферсона события: в очередной приезд Генри и Чарльза Бона в имение Сатпенов происходит какое-то объяснение между Генри и его отцом, в результате которого Генри отрекается от права наследования и той же ночью уезжает вместе с Чарльзом.

Потом начинается Гражданская война, и герои романа оказываются щепками, которые несет этот стихийный поток. Томас Сатпен отправляется на войну, доходят слухи, что Генри Сатпен и Чарльз тоже вступили в армию конфедератов. Умирает от голода отец Розы, умирает Эллен, умоляя на смертном одре свою маленькую сестру Розу защитить Юдифь.

Кончается война, войска южан разбиты, и кое-кто начинает возвращаться домой, к разрушенным очагам, на разоренные плантации. В один такой день Уош Джонс, белый охотник, прислуживавший Томасу Сатпену и помогавший в его отсутствие семье полковника, приезжает к дому Розы Колдфилд и сообщает ей, что Генри Сатпен и Чарльз Бон прискакали в усадьбу и у ворот дома Генри застрелил своего друга.

Роза в ужасе торопится в усадьбу, чтобы выполнить обещание, данное покойной сестре, — защитить Юдифь, но на пороге дома ее встречает Юдифь с сухими глазами, в полном присутствии духа и не позволяет ей войти в дом и даже взглянуть на труп Чарльза. Опять Роза оказывается на периферии страшной драмы, а она так хотела быть ее участницей.

Роза остается жить в усадьбе Сатпенов с Юдифью и мулаткой Клитти, единственной из бывших рабов Сатпена, оставшейся на плантации. А через некоторое время возвращается с войны и сам Томас Сатпен, которому уже под шестьдесят, возвращается, чтобы узнать, что богатство его потеряно, что сын его после убийства Чарльза Бона исчез. И вот через три месяца после возвращения Томаса Сатпена наступает великий момент в жизни Розы Колдфилд. Этот «демон», погубивший свою жену и своих детей, предлагает ей выйти за него замуж. Она понимает, что это совсем не любовь со стороны Томаса Сатпена, но впервые в жизни Роза ощущает, что этот человек из мира взрослых, из которого она была до сих пор исключена, воспринимает ее как личность. Роза рассказывает об этом своем решении Квентину Компсону: "Я видела, что произошло с моей сестрой Эллен. Я видела ее почти затворницей, следящей, как растут двое обреченных детей, которых она не могла снасти. Я видела цену, которую она заплатила за этот дом и за эту гордость; видела долговые расписки за гордость, довольство и покой, за все, под чем она расписалась, войдя в тот вечер в церковь, как все это постепенно исчезало… Я видела, как вернулся этот человек — источник зла и его орудие, который пережил всех своих жертв, который породил двух детей не только для того, чтобы они погубили друг друга и его самого, но и меня, и все-таки я согласилась выйти за него замуж".

А еще через два месяца Томас Сатпен делает ей новое предложение — так, словно он "советовался с Джонсом или с каким-нибудь другим мужчиной по поводу суки, или коровы, или кобылы", — он предлагает ей сначала доказать, что она может родить ему сына. Конечно, такое предложение способно было привести в ужас девушку, выросшую в традициях Юга XIX века. И тем не менее не безнравственность предложения вызывает у Розы столь бурную реакцию — рассказывая Квентину о том, как Сатпен делал ей предложение выйти за него замуж, Роза Колдфилд не скрывает, что, если бы Сатпен захотел овладеть ею в ту же ночь, она бы не сопротивлялась. Так что в Розе говорит не просто голос оскорбленной пуританской морали, ее рана гораздо глубже. Она открывает для себя, что для Сатпена она как личность не существует, что она нужна ему только в том случае, если сможет родить ему сына. И вот это глубоко ранит Розу. Настолько глубоко, что и через сорок четыре года, которые она прожила в стороне от жизни, не снимая траура, она в ярости. Жизнь остановилась для нее в тот проклятый день, и с тех пор она только способна яростно и беспомощно вопрошать: "Почему? Почему? Почему?"

Она не может ответить на этот проклятый вопрос, потому что ее видение всей истории Томаса Сатпена ограничено только ее личным, весьма лимитированным опытом. Она ничего не знает о подлинных целях Сатпена и о других его жертвах.

В тот же сентябрьский день вечером, после того, как Квентин Компсон выслушал рассказ Розы Колдфилд, его отец мистер Компсон излагает сыну свою версию и свои сведения, почерпнутые от деда Квентина, генерала Компсона, который был свидетелем деяний Сатпена и в некотором роде его доверенным лицом, поскольку Сатпен однажды рассказал ему весьма важные обстоятельства своей жизни.

В рассказе мистера Компсона адский дым демонизма, окутывающий фигуру Сатпена в представлении Розы Колдфилд, рассеивается и его образ приобретает более реальные очертания, хотя и с привкусом героя античной трагедии. Для мистера Компсона Томас Сатпен является воплощением характерных черт своего времени и своей страны — сильным индивидуалистом, обладающим теми качествами, которые ассоциировались с процессом становления американской нации, — необузданным честолюбием, уверенностью в себе, железной волей, готовностью вынести трудности, любую тяжелую работу.

Томас Сатпен родился в горах, в Западной Виргинии, в примитивном обществе охотников, где человек ценился за свои личные качества — силу, мужество, охотничье умение.

Длительное путешествие семьи Сатпенов с гор в долины становится символическим путешествием из примитивного мира в мир цивилизации. Чем ближе семья приближалась к цивилизации, тем больше мальчик начинал ощущать существование социальных каст. Он впервые видит негра-раба, он подмечает натянутость в отношениях между белыми бедняками и неграми, но при его наивности эти наблюдения не затрагивают сознания мальчика.

Кризис наступил, когда Томасу было уже пятнадцать лет и семья обосновалась в хижине на богатой плантации в Виргинии. Томас с любопытством разглядывает издали белого плантатора, который часами лежит в гамаке, а негры-рабы его обслуживают. Он не завидует этому богачу — он с гор принес убеждение, что это вопрос удачи, если человек обладает чем-то, чего нет у других. И вот однажды отец посылает Томаса с запиской в дом плантатора, и он, не задумываясь, идет к парадному входу. Но слуга-негр под хохот плантатора посылает оборванного и грязного мальчика на задний двор. И мальчик переживает в эти минуты род психологического шока. Неожиданно для себя Томас понимает, что этим самым отрицают его как личность.

Спрятавшись в пещере, мальчик долго еще переживает и обдумывает случившееся. В нем борются голоса чувства и разума. Голос чувства подсказывает, что надо взять ружье и застрелить этого богача, насмеявшегося над ним, голос разума говорит, что убийство не решит проблемы. Рациональное начало побеждает — Томас приходит к выводу, что существование как таковое не гарантирует человеку признание его как личности со стороны других. Это признание нужно завоевать.

"Это не проблема, которая решается ружьем, — решил Томас Сатпен, — чтобы сражаться с ними, ты должен иметь то, что имеют они и что позволяет им делать то, что делает этот человек. Ты должен иметь землю, негров и прекрасный дом, чтобы сражаться с ними". Но богатство и положение в обществе для Сатпена не самоцель, это только средство для достижения главной цели.

Какова же эта главная цель? Именно Томаса Сатпена Фолкнер сделал олицетворением одной из идей, которые волновали его всю жизнь, — человек понимает свою ничтожность и пытается сражаться с этим сознанием, утверждая свое значение, добиваясь какого-то выражения своей личности и самого своего существования. Человек знает, что эта его борьба бесполезна, и из этого знания рождается яростная потребность "оставить царапину, эту вечную отметину на чистом листе забвения, на которое все мы обречены". Сознание своей быстротечности гак же остро возмущает Сатпена, как и понимание его незначительности в социальной структуре общества. Он решает бросить вызов существующему порядку вещей — он утвердит себя среди людей, став богачом и почтенным членом общества, и оставит свой след на чистом листе забвения, родив сына и создав династию.

До этого поворотного дня Томас Сатпен воспринимал мир эмоционально, в тот день он решил, что к жизни нужно подходить рационалистически. Впредь все его действия определяет не сердце, способное на любовь, сострадание, самопожертвование, а холодный рассудок, выстраивающий свои железные схемы. И в этом истоки всей трагедии Сатпена, предпосылка его будущего поражения и страшной гибели. Утверждая свою индивидуальность, он не понимает, что нужно так же принимать и индивидуальность других. В этом источник его фатальной ошибки — он не способен осознать, как это делает впоследствии его дочь Юдифь, что каждый человек жаждет вплести что-то свое в ткань жизни и что ниточки, которые человек использует, привязаны к рукам и ногам других людей, которые тоже хотят что-то вплести на свой манер.

В ту же ночь Томас Сатпен покидает семью и отправляется в большой мир, чтобы осуществить свой план самоутверждения. Как он рассказывал впоследствии деду Квентина Ксмпсона, он попал на Гаити и прожил там несколько лет. Там он женился на дочери богатого плантатора Юлалии Бон, и она родила ему сына. Однако в скором времени он бросает жену и сына и уезжает с Гаити. "Он рассказывал деду, как он бросил свою первую жену, как это делали короли в одиннадцатом или двенадцатом веке: "Я обнаружил, что она не может и никогда не сможет — не по ее вине — помогать и соответствовать моей цели, которую я вынашивал, так что я обеспечил ее и бросил".

В его действиях чувства не играют никакой роли, он судит только с позиций холодной логики — для него женитьба равносильна торговой сделке, он считает, что отец Юлалии скрыл от него один существенный факт и контракт таким образом становится недействительным. Сатпен оставляет жене и сыну все имущество, полученное от отца Юлалии и заработанное за эти годы им самим, и с чистой совестью бросает их, решив на новом месте начать все сначала. Спустя тридцать лет, когда его мир рушится и он ищет причины своей неудачи, он способен пройти мимо этого факта, не понимая его значения. Отвергая Юлалию, он не признавал тем самым ее человеческое достоинство, так же как годы спустя его циничное предложение Розе Колдфилд отрицает ее существование как равного существа, со своими чувствами, стремлениями, жаждой приятия.

Вот тогда-то Томас Сатпен и появляется в Джефферсоне. "В ту пору он был совершенным рабом своего тайного и яростного нетерпения, своей убежденности, извлеченной из недавнего опыта, — этой умственной и физической лихорадки, — что нужно торопиться, что время ускользает от него… Он действовал через посредство агента по торговле с индейцами чикесо, и только в ту субботнюю ночь, когда он разбудил окружного архивариуса с документом о продаже, патентом и золотой испанской монетой в руках, город узнал, что Сатпен теперь владеет ста квадратными милями лучшей девственной низинной земли в округе, хотя это стало известно слишком поздно, потому что сам Сатпен уехал и никто опять не знал куда. Но теперь он владел землей среди них, и кое-кто из них стал подозревать то, о чем генерал Компсон уже знал, — что испанская монета, которой Сатпен заплатил за то, чтобы сделка была зарегистрирована, была последней у него".

Через некоторое время Сатпен возвращается в Джефферсон с группой негров, вывезенных им с Гаити, и французом архитектором и начинает строить на своей земле роскошный особняк. Он работает наравне со своими рабами, ест вместе с ними, спит вместе с ними — тогда-то и рождается от одной из негритянок, Клитти, человек, одержимый своей идеей, для которого не существует никто и ничто. Когда француз архитектор пытается бежать от Сатпена, тот устраивает за ним охоту с собаками и продолжает держать его в плену, пока не закончен дом.

Когда особняк закончен и плантация устроена, Сатпен приступает к выполнению второй части своего плана — ему нужна жена из почтенной семьи, которая принесет ему с собой в приданое необходимую ему респектабельность и родит ему сына. Его выбор падает на Эллен Колдфилд, и она становится женой и матерью двух его детей.

Казалось бы, мечты Сатпена сбылись — он богат, он хозяин огромной плантации, где трудятся рабы, великолепного особняка, у него есть сын Генри, который продолжит его род.

Но рок, как и подобает в античной трагедии, настигает Сатпена на вершине его жизни. Рок выступает в лице Чарльза Бона, первого сына Томаса Сатпена от брошенной им Юлалии Бон. Генри Сатпен уезжает учиться па юридический факультет университета и там знакомится с Чарльзом Боном. Возникает дружба. Генри пишет сестре восторженные письма о своем новом друге и невольно внушает ей свою влюбленность в обретенного друга. На рождественские каникулы Генри привозит Чарльза Бона в свой родной дом.

Чарльз Бон знает от матери, что Томас Сатпен его отец. Ему нужно одно — чтобы отец признал его. Пусть подаст хоть какой-нибудь знак, тайный для других, но чем-то покажет, что признает его. И тогда Чарльз Бон исчезнет из мира Сатпена. Но для Томаса Сатпена этих моральных, душевных категорий не существует. Он молчит, еще не понимая, что волна от камня, брошенного им в воду много лет назад, когда он оставил жену и сына, настигла его. А тем временем жена Сатпена Эллен уже широко оповещает город о предстоящей свадьбе Юдифи с Чарльзом Боном.

А глава семьи молчит. И только на третий приезд Генри и Чарльза в дом Сатпенов между Генри и отцом происходит разговор, содержание которого так и остается неизвестным рассказчикам, и они могут только строить свои догадки, что же сказал тогда Томас Сатпен своему сыну, если тот отрекся от отца и наследства и в ту же ночь уехал вместе с Чарльзом Боном в Новый Орлеан. Мистер Компсон предполагает, что Томас Сатпен сказал Генри, что у Чарльза Бона в Новом Орлеане есть жена и ребенок, причем у этой жены в венах течет капля негритянской крови, и именно это мучает Генри всю войну, что его сестра выйдет замуж за человека, который был женат на женщине с негритянской кровью. Однако мистер Компсон понимает, что этой догадки вряд ли достаточно, чтобы объяснить, почему в конце концов Генри убил Чарльза Бона.

А ведь в конечном счете все догадки рассказчиков в романе вертятся вокруг одного — почему Генри Сатпен убил Чарльза Бона на пороге своего дома. Это убийство действительно является драматическим центром всего романа.

В следующей версии нравственная проблема Генри Сатпена усложняется. Квентин Компсон доказывает, что Генри узнал от отца, что Чарльз Бон брат ему и Юдифи, и его привязанность к Чарльзу борется в нем с неприятием кровосмесительства. Психологическое состояние самого Квентина заставляет его с болезненным упорством концентрировать свое внимание на внутренних терзаниях Генри, убивающего Чарльза, чтобы защитить честь своей сестры и предотвратить кровосмесительный брак. Это легко понять, если вспомнить душевные терзания Квентина Компсона в романе "Шум и ярость" и не забывать, что через несколько месяцев после последней сцены романа "Авессалом, Авессалом!" Квентин Компсон покончит самоубийством.

Тем временем начинается Гражданская война, и Генри Сатпен и Чарльз Бон вместе уходят в армию конфедератов и все четыре года сражаются рядом. И все четыре года Генри борется сам с собой, в нем таится надежда, что на войне либо он, либо Чарльз могут погибнуть и тогда отпадет необходимость принимать решение, а Чарльз терпеливо ждет эти четыре года. Наконец уже в самом конце войны Генри, утешая себя историческими примерами — ведь были же случаи, когда короли женились на своих сводных сестрах, — смиряется, и с его согласия Чарльз пишет Юдифи письмо, предлагая ей выйти за него замуж. Это жестокий акт, рассчитанный на то, чтобы причинить Томасу Сатпену страданье. Это акт мести.

Однако не все карты в этой игре еще выложены на стол. Уже когда армии южан окончательно разбиты и идет беспорядочное отступление, посыльный разыскивает Генри и сообщает, что полковник Сатпен просит его к себе. Когда Генри возвращается в их палатку, где его ждет Чарльз, тот протягивает Генри пистолет, предлагая ему убить себя, в полной мере понимая при этом, какую муку он причиняет брату.

За пять лет дружбы Чарльз хорошо знает глубину чувства, которое Генри испытывает к нему. Но он безжалостен, он фактически не оставляет Генри возможности выбора. И вот они едут бок о бок всю долгую дорогу до имения Сатпенов. Можно представить себе страшную борьбу, которая происходит на протяжении всей этой дороги в душе Генри, который все откладывает то, что должно произойти, то, что уничтожит и его и брата.

И вот они у ворот дома, где их ждет Юдифь, готовящая себе свадебное платье. Здесь разыгрывается последний акт этой драмы молодых людей. Генри убивает Чарльза и после этого бежит, исчезает. Что же толкает Генри на такой трагический шаг? Что мог рассказать ему Томас Сатпен в последнее их свидание? Реконструируя всю историю Томаса Сатпена, Квентин Компсон и его товарищ по Гарвардскому университету канадец Шрив разрешают в конце концов эту главную загадку — почему Генри убил Чарльза.

Томас Сатпен открыл Генри, что в Чарльзе есть негритянская кровь. Это и было причиной, по которой он в свое время бросил Юлалию и первого своего сына. И для Генри, который уже готов был примириться даже с кровосмесительством, расовые предрассудки оказываются уже непреодолимым табу. Он убивает Чарльза, понимая, что этим уничтожает и себя.

Вот в чем было первое нравственное преступление Томаса Сатпена, за которое он расплачивается.

Вернувшись с войны, где Юг потерпел сокрушительное поражение, полковник Сатпен застает свою плантацию разоренной, узнает, что его сын убил своего сводного брата и исчез, по-видимому, навсегда. Казалось бы, все рухнуло. Но Томас Сатпен не сдается, он по-прежнему уверен, что мужество, ум и воля способны все преодолеть, и он готов начать все сначала в третий раз. Тогда-то он и делает предложение Розе Колдфилд выйти за него замуж. Однако Томас Сатпен вынужден признать, что есть сила, работающая против него, — время, его возраст. Ему уже под шестьдесят, и он боится, что у него не хватит времени. К тому же Томас Сатпен выясняет, что из сотни квадратных миль принадлежавшей ему земли он может сохранить только одну милю. В этот день Томас Сатпен предлагает Розе Колдфилд сначала доказать, что она может родить ему сына.

В последние годы своей жизни Томас Сатпен вынужден содержать мелкую лавчонку, в которой он управляется вместе со своим верным слугой Уошем Джонсом. Его последняя судорожная попытка оставить свой след на листе забвения выражается в том, что он соблазняет несовершеннолетнюю внучку Уоша Джонса Милли, и она рожает ребенка. Но и здесь Томас Сатпен остается верен себе, своему отрицанию личности других людей. Он приходит в хижину Джонса, где лежит Милли с ребенком, и, узнав, что она родила дочь, а не сына, говорит ей, что если бы она была кобылой, он бы еще нашел ей место в своей конюшне. Эти слова слышит Уош Джонс, всю жизнь поклонявшийся Томасу Сатпену, веривший в него как в бога. Но такое надругательство оказывается даже сильнее привычки повиноваться и поклоняться своему хозяину, и Уош Джонс убивает Томаса Сатпена.

Образ Томаса Сатпена не раз оказывался предметом дискуссии Фолкнера со студентами, и писатель говорил о задачах, которые ставил перед собой, создавая фигуру Сатпена, и идеях, вложенных им в роман "Авессалом, Авессалом!". Во время одной из таких бесед Фолкнеру был задан вопрос: "Вы указывали на любовь, деньги и смерть как на три предмета литературы. Нет ли еще чего-то выше этого, как, например, в романе о Сатпене, который движим иными мотивами?" На это Фолкнер ответил: "Я имел в виду, что любовь, деньги и смерть являются костяком, на которых основывается сюжет. Они не имеют ничего общего со стремлением и конфликтами человеческого сердца. Но сюжет должен иметь какой-то костяк, а таким костяком оказываются любовь, деньги или смерть. В случае с Сатпеном ему нужны были деньги, чтобы удовлетворить свое стремление. А предвидение смерти побуждало в нем торопливость, стремление быть совершенно безжалостным, чтобы успеть сделать все, пока он может. Любовь также была частью его конфликта. Сын был ему нужен, конечно, из тщеславия. Но тщеславие еще не все. Вы вынуждены любить то, что составляет предмет вашего тщеславия, то, чем вы можете гордиться. Это должен был быть его сын, он ведь мог и усыновить ребенка. Но этого ему было недостаточно, это должен был быть его сын, которым не только можно было бы гордиться, но который будет представлять его кровь, его страсть".

История возвышения и гибели Томаса Сатпена неразрывно связана в романе с историей американского Юга. Фолкнер показывает, что трагедия американского Юга началась не с конфликта с Севером и не с намерения южных штатов отделиться, что корни ее уходят в далекое прошлое — когда первый негр был высажен на американский берег и превращен в раба.

Преступления рабовладельческого Юга и после ликвидации рабовладения тяжким грузом лежат на новых поколениях южан, порождают чувство вины, бессилия.

Преступления Томаса Сатпена страшным проклятьем ложатся на его потомков. Но в отличие от его нравственной слепоты его дети зрячие, они испытывают чувство вины, свою моральную ответственность.

Генри Сатпен убивает своего брата Чарльза Бона, будучи не в силах преодолеть табу расовых предрассудков, но в течение всей своей последующей жизни его мучает чувство вины. Никто не знает, что он делал все те долгие годы, которые последовали за его бегством из Джефферсона. Подобно многим южанам, героям других фолкнеровских романов, Генри словно и не существует в настоящем, он становится призраком, поглощенным трагедией прошлого. В конце концов после многих лет скитаний Генри возвращается в полуразрушенный родной дом, где живет к тому времени только старая мулатка Клитти, чтобы умереть здесь, скрываясь от людских глаз.

Его сестра Юдифь оставшиеся годы посвящает тому, чтобы хоть как-то искупить преступления отца. После смерти отца она посылает Клитти в Новый Орлеан, где та разыскивает сына Чарльза Бона от его жены окторунки и привозит его в дом Сатпенов, чтобы он там рос и воспитывался. Но и над этим мальчиком, а потом взрослым человеком тяготеет проклятье расовых предрассудков и преступлений. В обществе, которое отрицает за негром равенство с другими людьми, Чарльз Этьен оказывается одновременно и негром и белым, и в то же время ни тем, ни другим. Он не принадлежит ни к одной из социальных групп, изолирован от всех. Его реакция на это двойственное положение в жизни принимает характер резкого отрицания принадлежности к белому обществу. Он демонстративно отказывается от всякого наследства Томаса Сатпена, селится в хижине среди негров и женится на самой негроидной женщине, какую только мог найти.

Жестокая ирония судьбы заключается в том, что последним единственным потомком Томаса Сатпена, так мечтавшего создать династию, оказывается полуидиот-негр, сын Чарльза Этьена, который в конце концов сжигает этот старый полуразрушенный дом.

"Является ли Сатпен совершенно извращенным человеком или его нужно жалеть?" — спросили однажды у Фолкнера. На это писатель ответил: "На мой взгляд, его надо жалеть. Он не извращенный человек — он аморален, он жесток, он абсолютно эгоцентричен. На мой взгляд, его надо жалеть, как надо жалеть каждого, кто игнорирует человека, кто не верит, что принадлежит к семье человеческой. Сатпен не верит в это. Он собирается получить то, что ему хочется, потому что он достаточно сильный, а я полагаю, что подобные люди рано или поздно гибнут, ибо человек должен принадлежать к семье человеческой, должен нести свою часть ответственности за семью человеческую".

В этих словах выражен гуманистический пафос романа — нельзя игнорировать человека, его личность, каждый должен нести свою часть ответственности за семью человеческую.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.