27. Притягательная сила Америки

27. Притягательная сила Америки

Не только евреи стремились покинуть Россию, Америка притягивала к себе многих русских. Они не имели права эмигрировать, но могли ехать по вызову на работу на короткое время. Получить такой вызов было трудно, требовалась «зацепка» — чья-нибудь рекомендация. Роза Штейн постоянно думала, как ей добиться вызова для Гены Тотунова, своего друга из Саранска. И вот из Саранска от мамы пришло письмо: «Доченька, скучаю я по тебе очень. Может, ты приедешь хоть ненадолго? Из Израиля мне пишет Яша, сообщает, что ухаживает за могилкой моего Мишеньки. У нас все евреи уже уехали, а теперь и русские хотят уезжать в Америку. Передает тебе привет Гена Тотунов, он тоже хотел бы уехать. Он принес мне письмо для тебя».

Роза нетерпеливо читала письмо Гены, надеялась найти в нем хоть намек на серьезные чувства. Но Гена писал, как будто стесняясь: «Привет, Роза. Как поживаешь?

Наверное, ты знаешь, что у нас в России дела идут неважно. Ты молодец, что уехала. Не подумай, что я завидую, но жизнь здесь становится все тяжелей. Какое-то призрачное существование, и все больше пугает неизвестное будущее. Нашу научную лабораторию лишили средств и материалов для работы, мы ничего не делаем, просто околачиваемся на работе, чтоб дома не киснуть. Зарплату не платили уже полгода, а кушать-то хочется. Люди водку пьют все время, а я так и не научился.

Зато от нечего делать я освоил компьютеры, могу теперь работать и по специальности, и программистом. Хорошо бы приехать в Америку поработать. По — английски я читаю, немного говорю. Если что узнаешь, напиши. Гена».

Роза перечитывала письмо, жалела, что не написано «твой Гена». Но ясно, что она ему нужна. И он ей тоже нужен. И энергичная Роза пошла с письмом в руках к своему директору. Она уже закончила заочно колледж и получила хорошую должность в лаборатории физиологии Нью — Йоркского университета. Директор, сам выдающийся ученый, высоко ценил ее. Роза и раньше рассказывала ему про Гену. На этот раз она решила не стесняться:

— Вот, мой хороший друг пишет об ужасном положении дел в русской науке. Он способный ученый, кандидат наук, у него много опубликованных научных работ, и он прекрасно знает компьютерное дело. А сидит там без работы и без зарплаты. Можете вы дать ему вызов на рабочее место хотя бы на год? Уверяю вас, вы не пожалеете.

За год они поженятся, он получит green card и останется жить с ней в Америке.

Директор был человек добрый, ему стало жалко молодого русского ученого, и, кроме того, он доверял Розиной рекомендации, а потому незамедлительно послал Гене приглашение на работу.

Счастливая Роза хотела с кем-нибудь поделиться новостью и позвонила Лиле:

— Поздравьте меня, мне удалось добиться того, чего я хотела столько времени, — приезжает мой Гена.

— Роза, как я рада за вас! Когда вы рассказывали мне о своих планах, я знала, что вы своего добьетесь — встретите своего прекрасного принца.

— Да, но мне еще надо женить на себе этого принца.

— Я уверена, что он вас любит. Если бы не любил, не писал бы вам.

— Так-то оно так, но он такой стеснительный… Не от мира сего, как говорится.

— Зато вы вполне от мира сего, вам море по колено, вы знаете, как жить и действовать.

Роза залилась звонким смехом:

— Да уж, я постараюсь и на этот раз не упущу своего принца.

Она встречала Гену в аэропорту. Он стоял в стороне от толпы и смущенно оглядывался. После тихого Саранска все казалось ему слишком стремительным и шумным.

Роза радостно кинулась к нему — обнять и поцеловать. Гена смутился, отступил, опустил голову:

— Извини за беспокойство. Я… я…

Она усмехнулась его застенчивости: ладно, первый поцелуй не получился, попробуем со второго. И привезла его к себе, в маленькую студию.

Гена робко осматривался.

— Ты извини за беспокойство, это ненадолго я гостем приехал. Скоро найду себе жилье.

— Да ладно тебе, чего уж, живи здесь.

Роза приготовила ужин: она помнила, что Генино «кушать хочется». Сделала салат «оливье», испекла пирожки с мясом и капустой.

— Водку пить будешь? — спросила у него нерешительно.

— Нет, что ты! Я алкоголя в рот не беру. И мясного не ем, я вегетарианец.

Роза налила ему яблочный сок, чокнулась с ним. Пришлось ей одной пить водку и есть мясо. А Гена рассказывал о Марусе:

— Она в деревне живет, у своих. Все плачет, тоскует по тебе. В деревне природа хорошая, и люди тоже хорошие, простые, добрые. Хозяйство у них свое — огороды. Не то что в городе.

Несколько раз за вечер он повторил:

— Я только на время приехал — денег подзаработать. А потом опять в Россию уеду.

Роза, улыбаясь про себя, думала: «Посмотрим, как ты уедешь в Россию, обратно я тебя не отпущу». Она постелила ему на диване и слышала, как он ворочается, вздыхает.

Ну вот что с ним прикажешь делать? Решительно, как она делала все, Роза подошла и легла рядом. Гена испуганно отодвинулся, но не тут-то было: она обняла его и второй поцелуй все-таки получился. Все-таки устоять он не мог…

На работе Гена держался робко, стеснялся, избегал контактов с сотрудниками, сидел у своего рабочего стола, уставившись в компьютер — новый, совершенный, таких он в России не встречал. Директор дал ему задание: разработать компьютерную программу для нового исследования. Гена за две недели создал программу. Директор остался доволен, хвалил его и поручил ставить эксперименты.

Роза гордилась Геной, радовалась за него, но одно ее расстраивало. Он часто повторял:

— Да, Америка — это, конечно, хорошо. Но вот скоплю денег и поеду обратно.

Он не любил города, не любил городскую толпу, считал, что в деревне жизнь проще и лучше, тосковал по русской природе, иногда мечтательно говорил:

— Что-то на Волгу захотелось…

Практичной и хваткой Розе возвращаться на Волгу совсем не хотелось. Чтобы он не тосковал по природе, она купила подержанную машину и они стали часто выезжать за город, в парк Харриман, в 75 км от Нью — Йорка. Там был густой лес и масса озер, а главное — люди попадались редко. Когда вокруг не было людей, Гена оживал.

* * *

В Америку стремились переехать и некоторые эмигранты из Израиля. В соседнюю лабораторию университета въехал русский ученый из израильского города Петах-Тиква — Давид Дузман. Он приехал с женой, Америка ее давно манила, Рая была уверена: здесь они заживут намного богаче, а главное, он оставит ту «дрянную девку», с которой связался в Петах — Тикве.

Ученые часто кажутся людьми, отрешенными от мира, — погруженные в идею, они становятся рассеянными, забывчивыми, странными. Таким был и Давид. После двадцати лет раздумий, поисков, сомнений, удач и срывов ему удалось вплотную подойти к научному открытию — способу лечения смертельной болезни гемофилии. Он получил приглашение на работу и решил, что в новых, более удобных условиях сможет активнее работать над завершением своего проекта.

Дузманы поселились под Нью — Йорком, в городке Фэр Лон (Fair Lawn). В один из первых же дней Рая привезла Давида на большую площадь Нью — Йорка у здания ООН.

— Вот здесь десять лет назад я разбила палатку и объявила публичную голодовку, чтобы советская власть отпустила тебя в Израиль. Тогда я была молодая и готова была умереть за тебя. И ведь я добилась своего! Мы так любим друг друга, правда?..

Давид был растроган, обнимал, целовал и благодарил жену[132].

Он погрузился в работу, а Рая напряженно следила за тем, чтобы не возобновилась его связь с израильской любовницей, и постепенно знакомилась с жизнью американского общества. С удивлением она все больше узнавала о высокой преступности, нередко писали и передавали в новостях, что даже супруги убивали друг друга. В то время шел шумный судебный «процесс фон Бюлова» — знатный муж убил свою богатую жену, и об этом много писали.

Рая с содроганием говорила Давиду:

— Я все думаю: какая разница в морали между Израилем и Америкой. Там у всех есть оружие на случай войны, но никто не убивает друг друга. В Америке люди владеют нелегальным оружием и часто убивают. Преступность здесь просто витает в воздухе. Я содрогаюсь каждый раз, когда слышу, как мужья и жены убивают друг друга. Как это можно?! Ведь эти люди когда-то любили друг друга…

— Ну и не думай о них, — говорил Давид. — Какое тебе до этого дело?

Давид работал очень много и получал за свои патенты большие деньги. Через год они с Раей основали свою фирму «Технология» и наняли сотрудников. Рая заведовала отделом биологии, но больше занималась администрированием, подменяя мужа. Характер у нее был суровый, она считала Давида слишком мягким руководителем и обвиняла его в том, что они из-за этого теряют деньги. В ней проснулась алчность. Давиду не нравилось, как она относится к людям, его раздражала ее меркантильность. Они часто ссорились, и он говорил:

— Рая, ну нельзя так относиться к людям, они жалуются. И не отменяй моих указаний, это мешает работе. Откуда в тебе такое властолюбие?

— Я не такая тряпка, как ты.

— И я не понимаю твою алчность. Зачем тебе дорогой «мерседес»? У нас уже есть «хонда», у нее хорошая акселерация.

— А я считаю, что имею право позволять себе все, что хочу.

* * *

Разных людей Америка притягивала по — разному. В Казахстане жил Леонид Зельдович, 35–летний поденный работник, личность ничем не примечательная. После отделения от России в Казахстане начались националистические волнения и оттуда стали срочно уезжать русские и евреи. Леонид тоже хотел бы уехать. Его не притесняли и не пугали, ему просто надо было скрыться от жены: он разошелся с ней и хотел увезти 8–летнего сына. Но куда ехать человеку без профессии? Приятель напомнил ему:

— Ты рассказывал, что в Америке живет твоя тетка. Так поезжай к ней!

Это даже не приходило ему в голову, он начисто забыл свою тетку Раю Дузман. В Америку — чего же лучше! Леонид написал тетке письмо, коряво объясняя, что хочет приехать, и, получив ответ, каким-то образом сумел нелегально пробраться в Нью — Йорк с сыном. Из аэропорта Кеннеди Рае позвонили, чтобы она приехала и поручилась за него. Рая испугалась появления малознакомого племянника — что с ним делать? — но поехала и забрала его.

Жизнь богатой тетки поразила его: вот это житуха! Правильно он сделал, что приехал в Америку.

Давид раньше вообще не слышал о существовании этого родственника, быстро распознал его никчемность и отмахнулся от забот о нежеланном госте со словами:

— Это твой родственник. Делай, что хочешь, и не вовлекай меня. Я занят работой.

Пришлось Рае помогать обустройству Леонида, чтобы его не выслали обратно. Дело это было непростое. Она поехала на Брайтон, пришла в синагогу, дала раввину 200 долларов на храм и получила совет: «Пусть говорит, что он сбежал от преследований как верующий еврей. В это поверят».

Евреи из бывших советских республик уезжали тысячами, и подобные истории уже случались. Рая научила Леонида, как соврать иммиграционным властям про то, что его жену убили, что ему тоже грозила смерть и потому пришлось бежать. На этом основании он просил политического убежища. Леонид затвердил все это по — русски, но английского он не знал, Рая возила его на собеседования и переводила везде эту историю.

Через три месяца ему дали разрешение на проживание и на работу. Рая отдала ему свою старую машину, помогла снять квартиру, заплатила за нее, устроила его сына в школу и сказала Давиду:

— Надо дать Лене какую-то работу.

— Какую? Он же почти слабоумный и не знает английского. Что он может делать?

— Но он мой племянник и предан мне, он сделает все, что я ему скажу. Мужик он сильный, может таскать грузы.

Давид взял его ассистентом в один из своих проектов. Безвольный и легко внушаемый, Леонид был всем обязан Рае и впал от нее в полную зависимость. А властолюбивая Рая все больше командовала и вызывала этим недовольство Давида, отношения между ними накалялись. В конце концов она заподозрила, что он продолжает связь с «той девкой», и установила «жучок» в его кабинете — подслушивать разговоры. И скоро выяснилось, что «та» приезжает из Израиля и Давид собирается развестись с Раей и жениться на ней. Да как он смеет?! Она жертвовала для него жизнью! Если бы не она, он до сих пор сидел бы в Кишиневе или даже в лагере! Неужели ей суждено пережить такой постыдный поворот судьбы? Отказаться от всего? Неужели все, все пропало? Рая впала в панику.

Единственный, с кем она могла говорить об этом, был Леонид. И она заговорила:

— Слушай, Давид завел в Израиле любовницу и хочет разойтись со мной и жениться на другой. Имей в виду, если мы разойдемся, нашу фирму закроют, ты останешься без работы, без средств и никуда больше не устроишься.

Леонид ничего пока не понимал, но заволновался:

— Неужели это так серьезно? Что же делать?

Ответа на это у Раи пока не было.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.