Декабрь
Декабрь
В начале осени активность душманов резко возросла. Они понимали, что пройдет еще немного времени, и перевалы будут закрыты — придется ограничиваться лишь локальными нападениями на заставы и обстрелами военных городков советских войск. Зимой, как правило, душманы не проводили крупных операций — они были лишены возможности маневрировать. Так повторялось каждый год. Сама природа позволяла, хотели мы того или нет, сделать короткую передышку в войне. Ограниченный контингент и оппозиция использовали это время для того, чтобы разобраться в том, что уже сделано, восстановиться и восполнить материальные запасы, истраченные в летние месяцы, когда интенсивность боевых действий была особенно большой.
Осенью я был назначен командиром 5-й гвардейской мотострелковой дивизии, которая до ввода в Афганистан находилась в Кушке. После войны она вернулась на свое прежнее место, стоит в Кушке и сейчас. Почти вся дивизия осенью 1980 года находилась в Шинданде. Лишь один полк действовал в отрыве от основных сил — он был расположен в Герате, очень красивом, с тысячелетней историей городе. Этот район был для нас важен прежде всего потому, что там находилась вторая по величине авиабаза на всем западе Афганистана.
В то время, к счастью, вопросы, связанные с продвижением по службе, решались при личной встрече, а не по телефону, как это произошло во время моего назначения на должность первого заместителя министра внутренних дел. Командующий войсками Туркестанского военного округа генерал-полковник Юрий Павлович Максимов очень часто прилетал в Афганистан и каждый раз отправлялся непосредственно в дивизии 40-й армии. Многих офицеров он знал лично и при необходимости шел навстречу, помогая решить ту или иную проблему. Однажды с просьбой об отпуске, а по тем временам это было из ряда вон выходящее событие, обратился к нему и я. Причина, на мой взгляд, была более чем уважительная — в Саратове у меня родился второй сын, Андрей. Мне сказали об этом накануне отлета в Ташкент, где я и еще один офицер должны были представить для утверждения оперативные планы. Подписывать их должен был в том числе и командующий. Перед тем, как идти к нему, я поинтересовался у знающих людей — отпустит или нет? Все отрицательно качали головой. Все же я набрался храбрости и в конце разговора с командующим, когда он подписал все бумаги, которые мы привезли, попросил разрешения слетать в Саратов — все-таки сыновья рождаются не каждый день. Он согласился и дал мне на все пять дней. Прямо из штаба округа я поехал на аэродром, улетел в Саратов, посмотрел на сына и вернулся обратно в Афганистан.
Не проходило месяца, чтобы генерал Максимов не побывал в 40-й армии. На третьем этаже дворца Амина он имел свой кабинет, который был специально оборудован всеми современными средствами связи, позволявшими из Кабула руководить не только частями Ограниченного контингента, но и всем округом.
Во время одного из таких прилетов в конце октября командующий пригласил меня к себе. Он сказал, что военный совет ТуркВО принял решение рассмотреть мою кандидатуру на должность командира дивизии. Как я понял из разговора, Максимов предварительно созвонился с офицерами в Майкопе и навел справки о моей предыдущей службе. Я не был готов к такому повороту событий, новость о предстоящем назначении стала для меня в одинаковой степени неожиданной и приятной. Я поблагодарил командующего за доверие и, вернувшись в Баграм, доложил о состоявшемся разговоре своему комдиву. Через два дня документы были готовы и отправлены в Москву.
Прошло больше месяца после этого разговора, и он уже стал забываться, но в начале декабря позвонил генерал Максимов и тепло поздравил с тем, что министр обороны подписал приказ о моем назначении. Через несколько минут меня уже поздравлял новый командующий армией, генерал-лейтенант Борис Ткач, Тухаринов к этому времени уже вернулся к своей прежней должности в Ташкенте. Ткач приказал мне завтра же вместе с начальником штаба армии генералом Валентином Панкратовым вылететь в Шинданд и принять новую должность.
Полет в Шинданд занял у нас больше полутора часов. Там уже знали о том, что летит новый командир. Свободные от службы в тот день подразделения уже ожидали меня. На небольшом плацу, если так можно назвать место между двумя рядами деревянных казарм, стояли также артиллерийский полк и десантный батальон 103-й дивизии.
Я сменил на должности командира дивизии генерала Юрия Васильевича Шаталина, который позже стал командующим внутренними войсками. 5-й мотострелковой дивизией он командовал долго, еще до того, как она была введена в Афганистан. За четыре дня мы вместе с ним облетели районы, где несли службу подразделения дивизии, побывали почти на всех заставах и в Герате.
Он познакомил меня с офицерами и афганским руководством авиабазы. Интересна такая деталь. К себе домой в Кушку генерал Шаталин улетал рано утром. От штаба дивизии до аэродрома было не больше пяти минут езды на машине. Когда мы туда приехали, нас уже ждал оркестр, заместители комдива и командиры частей. После того как мы попрощались и были сказаны все теплые слова, оркестр заиграл «Прощание славянки». Двигатели вертолета уже работали, Шаталину оставалось только сесть и закрыть люки. В этот момент у вертолета неожиданно лопнуло одно колесо. Все немного растерялись. Во-первых, такое происходит не каждый день, а во-вторых, Шаталину предстояло больше часа лететь над районами, где постреливали. Прежде всего это была огромная «зеленая зона» вокруг Герата. Пришлось, чтобы, не дай Бог, не случилось самого плохого, дополнительно выделить два вертолета огневой поддержки.
5-я дивизия в бытовом отношении была обустроена лучше других. Штаб стоял примерно в километре от частей, так что туда мы ходили пешком. Все управление дивизии разместилось в шести одноэтажных домиках, в каждом из которых было четыре комнаты, печное отопление, туалет и умывальник. Городок впоследствии разросся — появились офицерская столовая и еще несколько домиков. Там же размещались батальон связи и фельдъегерская служба.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.