Глава двадцать третья От премьеры к премьере

Глава двадцать третья

От премьеры к премьере

Тем времнем Филатов, живо участвуя во всех таганковских делах, перемежает их с работой в кино, продолжая сниматься в фильме «Успех». С 21 марта по 27 мая съемки проходят в Москве в очень плотном ритме. Только один раз Филатов сорвал съемку, когда 11 мая не смог вырваться из театра на съемочную площадку. Съемки велись на «Мосфильме» (в павильоне № 10 были выстроены декорации театрального зала, актерских гримуборных, общежития и квартиры матери), а также в филиале МХАТа (там снимали фойе театра и закулисье) и в двухкомнатной квартире на постоянно действующей строительной выставке на Фрунзенской набережной (там снимали квартиру Олега Зуева, которого играл Александр Збруев).

В один из тех дней на съемочной площадке побывала корреспондентка журнала «Советский экран» Н. Лазарева, которая так описала увиденное:

«Во дворе филиала МХАТа на скамеечке, уткнувшись в рукопись и скрывая таким образом растерянное и встревоженное лицо, сидит Лариса Удовиченко – по фильму ее зовут Аллой Сабуровой. Ей поручена роль чеховской Нины Заречной в спектакле, который ставит в провинциальном театре заезжий режиссер из Москвы, Геннадий Фетисов. Вот он и сам (Леонид Филатов) стремительно выходит во двор из-за кулис и, направляясь к Алле, начинает полураздраженно объяснять ей смысл сцены, репетиция которой только что завершилась. Завязывается непростой разговор, а камера оператора Валентина Пиганова тем временем фиксирует все происходящее на пленку. Звучит голос Худякова: „Все хорошо! Снято!.. Переходим на сцену…“

А сцена уже в мосфильмовском павильоне. Здесь «маститая» актриса провинциальной труппы Зинаида Арсеньева (Алиса Фрейндлих) играет Аркадину. Рядом с ней артист Князев (Анатолий Ромашин), а еще вчера Тригорина репетировал совсем иной исполнитель, Павлик Платонов (Лев Дуров). Всякое бывает в театре – есть ведь и дублеры, а то и меняются исполнители чуть ли не в канун премьеры. Но здесь все оказывается много сложнее… А главное, что все это неразрывно связано с одним человеком, Геннадием Фетисовым.

– Кто он такой, ваш герой? – спрашиваю Леонида Филатова.

– Ну, прежде всего он очень талантлив. При этом мой герой обожжен жизнью, крайне «неудобен» для окружающих и для самого себя. Но и в то же время остро необходим связанным с ним людям.

– Совершенно верно, – подхватывает Алиса Фрейндлих. – Не явись он в эту подернутую тинкой спокойствия и спячки труппу, все бы так и продолжали жить по инерции, в полудреме, все более поддаваясь «заболачиванию». Моя героиня, например, просто возвращена им к жизни, к молодости, к творчеству.

И опять разговор возвращается к Фетисову. Говорит Леонид Филатов:

– Он одержимый. Ни актеров не жалеет в работе, ни о себе ни на момент не задумывается. В нем подкупает высокая духовность, искренность, отсутствие какого-либо наигрыша. Он естествен, он так живет, так ищет, творит, нередко ошибаясь в путях и методах. И тем не менее общение с ним нравственно обогащает…»

Работа над «Успехом» плавно двигалась к своему завершению, когда в июле случилось то, чего многие ожидали, причем одни со страхом, другие с надеждой: Юрия Любимова лишили советского гражданства. На труппу «Таганки» эта новость произвела тягостное впечатление, и даже Анатолий Эфрос был подавлен, поскольку прекрасно понимал, как это событие отразится на его взаимоотношениях с актерами. Он не ошибся: эта новость и в самом деле возбудила в актерах новую волну негативных чувств к новому режиссеру, который ассоциировался с той самой властью, которая лишила Любимова гражданства.

Тем временем в «Успехе» до 24 июля шли монтажно-тонировочные работы. На следующий день в 3-м творческом объединении «Мосфильма» состоялся просмотр фильма худсоветом, который завершился положительным вердиктом. Фильм был назван несомненной удачей студии, а игра Леонида Филатова оценена по самому высшему баллу. Актер и в самом деле сыграл одну из лучших своих ролей в киношной биографии. Как пишет Т. Воронецкая:

«Герой Филатова – режиссер Фетисов – тот тип человека, к которому принадлежит и сам Леонид. Для него, как сказал К. Худяков, „не работа – часть жизни, а жизнь – часть работы“. Фильм „Успех“ – это не столько рассказ о жизни и проблемах актера, театра, сколько размышления о тех сложных душевных нравственных противоречиях, в которых находится художник в процессе творчества. В ХХ веке формулы „искусства для искусства“, „искусство для себя“ уже не срабатывают, тем более в таком зависимом виде творчества, как режиссура. Важно не только создать, но и донести созданное до зрителя, получить отклик, понимание, признание…

Леонид не боится играть Фетисова плохим. В сценах провокации артистов он даже неприятен: жесток, холоден… и вдруг – совершенно преображается, когда говорит о «Чайке», о Чехове, о людях! Два разных измерения – жизнь и искусство! Каждое из них имеет свои законы. Что более безнравственно: отказать актеру в роли, с которой тот не в состоянии справиться, зная, что отказ причинит ему боль и мучения, или оставить его играть, сохранив приятельские отношения? Дважды эта дилемма возникает перед Фетисовым. Один раз она кончается трагически для артиста Павла Платонова: сердечный приступ приводит к смерти. Кто виноват? Виновато искусство, если оно истинно; если режиссер талантлив, он уже неподвластен себе, он руководствуется неким высшим законом творчества, где невозможны компромиссы. Как непросто складываются отношения актеров и режиссера…

Фетисов – не только лучшая роль Леонида, но и самая трудная. Симулировать талант на экране, так же как и ум, невозможно, им надо обладать. Сложность роли в том, что очень тяжело передать неуловимый процесс творчества. Это постоянное внутреннее напряжение, как болезнь, которая уносит силы и от которой нет лекарств. Играть этот процесс невозможно, им надо жить. Леонид много импровизировал, менял текст роли, что было логично при столь сложной задаче. Сценарист А. Гребнев впервые дал согласие на сохранение актерской «отсебятины», настолько это было органично и интересно сделано Филатовым…»

За роль Геннадия Фетисова наш герой был удостоен гонорара в 3110 рублей. К тому времени его актерская ставка выросла до 44 рублей в съемочный день (год назад она равнялась 37 рублям 50 копейкам).

В августе на экраны страны вышел фильм Инны Туманян «Соучастники», где Леонид Филатов играл главную роль – следователя прокуратуры Сергея Хлебникова, который пытается помочь своему подследственному, молодому парню Толе Тредубенко, совершившему в юности убийство по пьянке, найти свое место в обществе после освобождения из тюрьмы. Этот фильм стал еще одним шедевром в творческой копилке нашего героя. О чем убедительно говорит письмо, которое было опубликовано в газете «Советская культура». Ее автор педагог из Пензы (города, который оставил заметный след в судьбе Филатова) Н. Булавинцев. Привожу его полностью:

«Давно не испытывал от кинокартины такого потрясения, как после просмотра фильма „Соучастники“ режиссера И. Туманян. Думаю, что его можно поставить в один ряд с лучшими фильмами о подростках, о молодежи – такими, как „Путевка в жизнь“, „Республика ШКИД“, „Педагогическая поэма“ или недавний – „Пацаны“. Нам очень нужны картины, поднимающие проблему трудных подростков.

Авторы блестяще исследуют человеческие характеры, изобличают равнодушие, духовную черствость, приспособленчество, показывают всю нравственную несостоятельность подобной жизненной позиции «соучастников». Л. Филатов и С. Колтаков играют на высочайшем накале чувств (да не играют вовсе – живут, реально существуют). В их героях нет ни капли фальши, веришь в их искренность, глубину переживаний. Перед нами не просто рассказ о двух людях – следователе и вчерашнем преступнике, жизнь которых переплелась в экстремальной ситуации, это призыв к соучастию в человеческой судьбе, к действию, к реальной помощи! Несмотря на то, что лента начисто лишена назидательности и какой-либо дидактичности, она имеет серьезное воспитательное значение.

К глубокому сожалению, «Соучастники» демонстрировались в нашем городе лишь два дня в малом зале одного из кинотеатров. То же самое было и с «Пацанами», «Временем желаний» и другими яркими картинами последнего времени. А зритель ждет появления таких картин, хочет их видеть».

В не менее восторженных тонах отозвался о фильме «Соучастники» и критик В. Демин, который в журнале «Советский экран» написал следующее: «Пусть простят меня оператор В. Гинзбург, художник В. Сафонов, композитор Е. Геворкян, если об их работе я ни слова не скажу. По простой причине: уж такая это картина. Здесь интерьеры, одежды, уличные зарисовки или структура кадра несравненно менее интересны, чем актерская игра и в особенности слово, бесконечно звучащее с экрана: беседы, споры, исповеднические монологи. Коридоры за решеткой мы увидим только на заставке для титров, обстоятельств преступлений не увидим вообще. О прошлой, давней и недавней, о нынешней жизни Толи Тредубенко он будет рассказывать – сам или, с его слов, это перескажет следователь. Что-то вроде „радиофильма“…

«Играть» можно и лучше и хуже. Мало, что ли, мы видели фильмов, где текст всего-навсего преподносится, как на тарелочке, в умелых паузах и грамотных модуляциях! Еще благодарим – за грамотность, за то, что не рвут уши досадной фальшью. Но вдруг, случается, распахнется перед тобой чудо полного перевоплощения – и это уже не «игра», здесь каждый миг впитываешь, как художественное откровение. Так играет Сергей Колтаков (Толя Тредубенко). Актер не стремится подсказать нам, где его герой прав, а где безнадежно ошибается. Он такой – этот человек! Гордый, заносчивый, переоценивающий себя, тут же впадающий в тоску и самоедство, больше всего в мире благодарный следователю Хлебникову, ставшему для него твердой кочкой, чтобы выбраться из трясины, но без раздумий садящийся на шею тому же Хлебникову: разок спас, теперь спасай дальше!..

Леониду Филатову в недавнем фильме «Грачи» выпало сыграть надменного сверхчеловека, убежденного воспитателя негативной, злой духовности в слабом, безоглядно доверившемся ему существе. Теперь его герой, следователь Хлебников, – полная противоположность: врачеватель, лекарь душевных нарывов, и мы видим, насколько это непростое дело. По той хотя бы причине, что оно требует всего тебя. Их много: после Толи еще один такой же подопечный, стриженный под нулевку, радостно вваливается к тебе – добрым отношением к нему ты как будто дал вексель на вечную поддержку, на бесконечное терпение, на полное сострадание, что бы там ни произошло. Для этого, пожалуй, надо быть святым.

Герой Филатова – всего-навсего живой человек. Он отзывчив и самоотвержен, он возится с чужими бедами и по долгу службы, и в свободное время. Но в ярости, с которой он обличает остальных, не пожелавших пальцем пошевелить, чтобы помочь попавшему в беду, чувствуешь какое-то внутреннее жжение, горький вопрос совести: что-то главное, чего ждал от него Толя, все-таки осталось без ответа. Он как рыцарь из баллады, что отдал нищему половину своего плаща, а позже спохватился: почему не весь? Что за великодушие «от сих до сих»?

Такова истинная тема фильма, она могла бы стать главной в произведении. Не риторическое «кто виноват?», не «фундаментальное» открытие, что из одной и той же семьи могут выйти преступник и общественно надежный человек, не нагнетание драматизма: сорвался или еще нет, сорвется сегодня или завтра?.. А неистребимая надежда, даже у самого падшего, на понимание, на помощь, на предельную душевность. Вот это и остается итогом картины: сиротливые глаза Тредубенко. Они вглядываются с ожиданием».

Поскольку на тот момент Филатов входил в когорту самых популярных актеров советского кино, многие советские печатные издания соревновались за право взять у него интервью. Поскольку в этих публикациях наш герой приоткрывает завесу над своей личной жизнью, воспользуюсь ими для своего рассказа о нем. Вот отрывки из интервью Филатова газете «Московский комсомолец», которое вышло в конце августа 1984 года. В нем актер рассказал следующее:

«Как и у большинства актеров, у меня практически нет свободного времени. Уже шесть лет работаю без перерыва и отпуска. Определенного режима дня нет, потому что снимаюсь то в одной, то сразу в двух картинах. Плюс к тому театр и житейские хлопоты. Домой прихожу часто за полночь. Семьи почти не вижу.

А с другой стороны, жаловаться на все это нельзя. Я, например, боюсь отдыха. Ну, высплюсь, почитаю. Потом начну прислушиваться: что-то телефон молчит. Может, случилось что?..

Почту я получаю очень разнообразную. Бывают письма теплые, добрые, умные. А бывают капризные. Например: «Неужели трудно мне позвонить? Я пишу уже в шестой раз…» Или, скажем, студенты: «Мы ждем тебя! Извини, что на „ты“, но ты такой свой парень. Приезжай на вечер…»

Недостатки у меня, конечно же, есть. При всей реактивности своего существования я очень мягкодушен. Почти не умею говорить «нет». А это надо иногда делать, потому что из-за этого неумения я зачастую подвожу людей».

В другом интервью, которое Филатов дал ленинградскому журналу «Аврора», он рассказал о своих взаимоотношениях с пасынком Денисом. Цитирую:

«С сыном я потерпел поражение в своих воспитательных экспериментах. Как-то говорю ему: если хочешь стать интеллигентным человеком, прочти всего Пушкина и все, что о нем написано. Он, не раздумывая, схватил томик Пушкина – кому же не хочется в глазах собственного отца в пятнадцать лет стать интеллигентным человеком! Прошел день, другой. Сначала устал, потом надоело, а еще немного погодя он понял, что пустился в плавание по океану, у которого не видно берегов. И бросил. Виноват, конечно, я, потому что поставил задачу, требующую умения синтезировать, и решить ее можно было только последовательно, не спеша, и желанный результат не мог быть получен сразу… А как заманчиво!

Так же произошло и с изучением английского. Я предложил ему: выучи таблицу неправильных глаголов – и заговоришь по-английски. Опять вроде бы сущая безделица – какая-то таблица… Так же схватил учебник, но скоро понял, что ни завтра, ни послезавтра по-английски не заговорит, и остыл. Я-то рассчитывал на систематический автоматизм зубрежки, когда количество неминуемо переходит в качество, но это длительный процесс.

Сразу, сейчас, сию секунду, моментально – вот что может заразить подростка, вот чего он жаждет, что может оценить. Скажем, ты долгое время учил его не быть трусом, и сам в трудную минуту доказал, что не трус. В другой экстремальной ситуации – не разочаровал несоответствием слова и дела. Вот тогда его любовь, завороженность утраиваются. Убежден, не последнюю роль в завоевании доверия подростка играет личное обаяние…»

Не прошло и месяца после премьеры «Соучастников», как на широкий экран вышла новая картина с участием Леонида Филатова – «Европейская история». Причем этому фильму была устроена Всесоюзная премьера – то есть фильм одновременно демонстрировался во всех (!) столицах СССР и других крупнейших городах страны. Такой чести удостаивались редкие картины: исключительно те, которые несли в себе мощный идеологический заряд. В «Европейской истории» он был: в ней поднималась проблема борьбы против размещения американских крылатых ракет в Западной Европе (их должны были разместить в ФРГ уже осенью этого же 1984 года). Естественно, что и пресса по поводу таких картин была исключительно благожелательная. Приведу лишь два отзыва.

Р. Соболев («Искусство кино»): «Из многих картин выделяется своими идейно-художественными качествами „Европейская история“, поставленная И. Гостевым и отличающаяся чистотой формы политического фильма, уравновешенностью рационального и эмоционального, а главное – истинной злободневностью и значительностью содержания. Достаточно сказать, что конфликтным ее центром стала острейшая и важнейшая политическая проблема наших дней – борьба между демократическими и реакционными силами Западной Европы из-за размещения там американских крылатых ракет…

Нельзя не подчеркнуть исключительную своевременность появления этой картины. Ракеты еще в процессе установки, а споры по этому поводу продолжаются, и фильм «Европейская история» смотрится как аргумент в этих спорах. Почти газетная оперативность не повлекла за собой торопливости и поверхностности – перед нами умное и сильное произведение, заставляющее всерьез размышлять о животрепещущей проблеме современности, сопереживать с его героями. Это стало возможным прежде всего потому, что столкновение идей оказалось и столкновением людей: противоборство сил воплощают отнюдь не манекены, произносящие подходящие к случаю фразы, и не случайные персонажи, своего рода жертвы обстоятельств, а личности, интересные, привлекающие к себе внимание люди. «Политическое» здесь не заслоняет «человеческое», они предстают в единстве: личное, семейное, бытовое обусловливается событиями внешними, вещами глобального характера, и наоборот.

В «Европейской истории» именно человеческие качества героя определяют в рещающую минуту его действия, его выбор, ломающий, возможно, всю его налаженную жизнь, и выводят на первый план важнейшую политическую мысль картины: о том, что честные люди не могут не быть против неофашистов, их заморских вдохновителей и кредиторов, против установки на территории Европы американских ракет. Дело, однако, не только в том, что герой – порядочный человек; доверие к нему определяется в первую очередь тем, что логика его поступков и трудность решений есть отражение логики и сложности политической борьбы, в которой он, герой, вольно или невольно, но всегда активно участвует. Он, так сказать, не объект, а субъект исторического процесса…

Герой «Европейской истории» – журналист по имени Петер Лоссер… Кинематографистов можно понять – люди этой профессии имеют возможность находиться в эпицентре всевозможных событий и знать не только их внешнюю сторону, но и изнанку, подоплеку…

Вместе с тем познание не только умножает скорбь. Знание истинных механизмов жизни подчас рождает цинизм. Среди западных журналистов множество людей, внутренне изломанных, без стержня в душе, легко продающихся и продающих других… В «Европейской истории» есть достаточно знакомый образ продажного журналиста, созданный Л. Филатовым. Талантливый артист пытался показать фигуру трагическую, жизнью заплатившую за сделку с совестью, но во многом не смог преодолеть малоинтересную драматургию роли, сконструированную по знакомой схеме…

Фильм «Европейская история» не спешит утешить зрителя бодренькими заверениями, что разум непременно победит безумие. Конечно, мы верим в победу разума, потому что альтернативы нет, потому что иначе – глобальная смерть. Однако в картине сделан акцент на другом, она образно и впечатляюще показывает предельную сложность политической ситуации в мире. Борьба прогрессивных сил Запада против действительно безумных планов, лелеемых и уже осуществляемых крайними реакционными силами империализма, – ее важный, но отнюдь не единственный фактор. Мужественные интонации «Европейской истории» заставляют зрителя проникнуться сознанием необходимости мирной политической обстановки и, что еще важнее, размышлять о мире, в котором он живет. Для политического фильма это главное достоинство, ибо мысль порождает импульс к активному действию. В контексте современной идеологической борьбы фильм «Европейская история» – явление нерядовое».

А вот как отозвался на премьеру этого фильма другой критик – Юрий Богомолов («Спутник кинозрителя»): «Детективная интрига сообщает сюжету необходимое напряжение. Это, в свою очередь, стимулирует интерес к судьбам героев. За них переживаешь, поскольку известно, что люди Коллера и Шулмана (сторонники кандидата в мэры города неофашиста Олдена. – Ф.Р.) способны на все, в том числе на шантаж и убийство.

За них переживаешь еще и потому, что героев играют популярные советские актеры: Вячеслав Тихонов – Лоссера, а Леонид Филатов – Хайнца Ренке. Оба актера добавляют важные краски в образы своих персонажей. Тихонов сообщает своему герою нравственную основательность и интеллектуальную проницательность. Филатов наделяет своего персонажа недюжинным темпераментом и всесокрушающим жизнелюбием, благодаря чему этот беспринципный профессионал, человек без политических убеждений, вполне принявший жестокие законы буржуазного общежития, не лишен известного обаяния…

Хайнц Ренке, подобно многим своим сверстникам, живет настоящей минутой, для него фашизм, прошлый и будущий, подернут дымкой времени. Эти реальности как бы не реальны. Зато реальны театральные эффекты, к которым прибегают Олден и его закулисные покровители, – это явление народу на мотоцикле в сопровождении моторизованной колонны, это показная простецкость, это псевдодемократическая фразеология, это довольно прозрачная социальная демагогия.

Симптоматично и символично, что оба героя подверглись яростному давлению со стороны людей, представляющих интересы реакции. Тут было все: подкуп, шантаж, обман, наконец, убийство…» (В фильме герой Леонида Филатова погибал, сраженный пулями наемного киллера. – Ф.Р.)

На момент выхода в прокат «Европейской истории» Филатов уже с головой был погружен в новую работу – он снимался в фильме Юлия Карасика «Берега в тумане». Причем играл в нем положительную роль – большевика Шелапугина, который руководит советской комиссией по репатриации. Речь в фильме шла о событиях осени 1921 года, когда разгромленная в Крыму армия Врангеля после годичного пребывания в Турции нашла прибежище в Болгарии. Среди солдат этой армии оказался и полковник Сергей Егорьев. Вот как описывает канву фильма журнал «Спутник кинозрителя»:

«Неимоверно запутавшийся в обстоятельствах личной жизни и служебной своей карьеры, оставивший жену и дочь в Севастополе, куда ему уже нет возврата, он постепенно теряет и сына, попавшего под влияние начальника врангелевской контрразведки, – Егорьев пытается найти хоть какой-то смысл в своем пребывании на чужбине. Он не может совместить внушенные ему с детства понятия порядочности, служебного долга с тем, что видит вокруг. Не может по-настоящему ответить на чувства полюбившей его женщины. Не может вернуть доверие сына, на глазах превращающегося в фанатика. Не может вернуться в Советскую Россию и не может остаться на чужом берегу…

Режиссер Юлий Карасик, решая судьбу своего фильма, пошел путем совершенно беспроигрышным, пригласив для участия в нем очень хороших актеров.

Это и Анатолий Кузнецов – он играет полковника Егорьева. И Леонид Филатов в роли большевика Шелапугина, с которым Егорьева связывают давние, очень сложные отношения. Ирина Купченко и Любовь Виролайнен, которым суждено воплотить на экране все перипетии драматичного семейного конфликта. Молодой, но очень интересно работающий Алексей Жарков в роли жандармского полковника Самохвалова. Николай Олялин (барон Врангель), Петр Щербаков (генерал Кутепов), Сергей Юрский (Рейли), Стефан Данаилов (капитан Стойчев)… Список действующих лиц в данном случае велик, и играют все актеры превосходно…»

Съемки фильма начались 25 сентября с экспедиции в Болгарии. Филатов приезжал туда несколько раз в течение двух месяцев. Затем, когда в середине декабря съемочная группа вернулась на родину и снимала в павильонах «Мосфильма», у Филатова было несколько съемочных смен и здесь. Всего на его долю выпало 15 съемочных дней.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.