3 июля – Людмила ЦЕЛИКОВСКАЯ

3 июля – Людмила ЦЕЛИКОВСКАЯ

Одна из первых красавиц советского кинематографа, эта актриса тем не менее не относилась к числу самых снимаемых. За всю свою долгую карьеру в кинематографе она сыграла чуть больше десятка ролей, большая часть которых выпала на сталинские годы. Однако ее слава была не менее громкой, чем у первых леди советского экрана.

Людмила Целиковская родилась 8 сентября 1919 года в благополучной семье российских интеллигентов. Ее отцом был заслуженный деятель искусств, заведующий музыкальной частью, затем дирижер Большого театра Василий Васильевич Целиковский. Мать – оперная певица. До 1925 года семья проживала в Астрахани, но в связи с тем, что Люда болела лихорадкой, врачи настоятельно посоветовали ее родителям сменить для девочки климат. И Целиковские переехали в Москву. Здесь девочка пошла на поправку, и счастливые родители определили ее в Гнесинскую школу по классу фортепиано.

Все шло к тому, что Целиковская, как и мечтали ее родители, станет профессиональным музыкантом. Но дочь внезапно увлеклась театром и твердо решила поступать в театральный. Все уговоры родителей оказались напрасными. В результате в 1935 году мама (с помощью подруги-актрисы Анны Бабаян) привела 16-летнюю Людмилу на просмотр к режиссеру Театра имени Е. Вахтангова Рубену Симонову. Просмотр для девушки, мечтавшей стать актрисой, оказался удачным: Симонов посоветовал ей обязательно поступать в театральный институт. Целиковская так и сделала: после окончания школы в 1937 году она подала документы в Театральное училище имени Щукина.

В том году желающих поступить в «Щуку» было около 900 человек, а свободных мест только 13. Шансов поступить у Целиковской было не так уж и много, и поначалу ей показалось, что она с треском провалилась. Вот как она сама вспоминала об этом: «Помню только, что после чтения обязательной прозы, стихотворения и басни кто-то из комиссии (а у меня от страха в глазах было серо, мне показалось, что все члены комиссии были одеты в одинаковые серые костюмы) спросил: „С кем вы готовились к экзаменам?“ Я сказала: „С мамой“. В ответ – дружный хохот. А на вопрос, как меня зовут, я сказала: „Людмила Васильевна“. Комиссия развеселилась еще больше, а у меня от обиды брызнули слезы из глаз, и я убежала, твердо поняв, что уж актрисой мне никогда не стать. В это время следом за мной выбежал Дима Дорлиак – один из самых красивых молодых артистов театра – и, успокаивая меня, сказал: „Не волнуйтесь, вы понравились. Это у нас в театре так принято „принимать“ с юмором и смехом. Нате, вот вам платок, вытрите слезы“.

Господи! Что со мной было! Я была как во сне. Сам знаменитый Клавдио (из «Много шума из ничего» и Люсьен из «Человеческой комедии» – спектакли Театра имени Е. Вахтангова) дал мне свой платок!

На следующий день, прибежав в училище рано-рано, когда вход в здание на улице Вахтангова, 12, был закрыт, и прождав около часу, я наконец увидела свою фамилию в числе тринадцати принятых…»

Еще студенткой училища Целиковская была зачислена в труппу Театра имени Вахтангова. Ее первой ролью на сцене этого прославленного театра была Клариче в «Слуге двух господ».

Свою первую роль в кино (пионервожатую Валю в фильме «Молодые капитаны») Целиковская сыграла в 1938 году, еще студенткой. И хотя эта роль не стала открытием молодой актрисы ни для зрителей, ни для критиков (да и сама Целиковская ее не любила), однако бесследно она все равно не прошла. Режиссер Константин Юдин заметил молодую и красивую актрису, поверил в нее и в 1940 году предложил ей главную роль – Шурочки Мурашовой – в своей комедии «Сердца четырех». По словам самой актрисы, это была ее самая любимая картина, так как она играла саму себя. (Например, актриса так же обожала сладкое, любила музыку и ненавидела математику.) В этой картине Целиковская буквально уговорила режиссера разрешить ей самой спеть песню, которую до этого предполагалось озвучить с помощью профессиональной эстрадной певицы. Юдин разрешил, но во время записи случилось непредвиденное – Целиковская так перенервничала, что у нее пропал голос. Запись пришлось отложить на неделю, что было делом неслыханным – из-за 19-летней студентки простаивал оркестр из 70 человек. И все-таки эту песню она записала.

Фильм должен был стать самым кассовым фильмом 1941 года, однако его премьере помешала война. Он вышел на экраны страны только в 1944 году и стал лидером проката – 5-е место, 19,44 млн. зрителей.

А вот фильм Александра Ивановского «Антон Иванович сердится», в котором Целиковская также играла главную роль (он снимался почти одновременно с «Сердцами четырех»), успел-таки попасть к зрителю в первые месяцы войны. На этот раз Целиковской петь не доверили, и вместо нее это сделала профессиональная певица Пантофель-Нечецкая. Отмечу, что так случится единственный раз: в других фильмах Целиковская всегда будет петь сама.

Война застала Целиковскую в Ленинграде – на съемках последних сцен «Антона Ивановича…». Она вернулась в Москву, но пробыла в ней недолго – 14 октября вместе с театром эвакуировалась в Омск. Вскоре туда пришла телеграмма из Алма-Аты – режиссер Л. Трауберг приглашал актрису на съемки фильма «Воздушный извозчик», сценарий которого В. Катаев написал специально на нее. На съемках этой картины Целиковская познакомилась с актером Михаилом Жаровым, который вскоре стал ее третьим мужем. Но кто же был в числе первых?

Первый раз замуж Целиковская вышла рано – на втором курсе театрального училища. Ее мужем стал студент того же заведения Юрий Алексеев-Месхиев. Однако их совместная жизнь продлилась недолго, и вскоре они расстались.

Вторым мужем Целиковской стал писатель Борис Войтехов. К моменту этого замужества Целиковская была уже известной актрисой, имела массу поклонников, среди которых было много известных людей. Однако актриса выбрала себе в спутники не самого заметного среди них, но искренне любившего ее. Этому браку суждено было продлиться чуть больше, чем первому, но в итоге участь его постигла та же – он распался. Причем по вине Целиковской. Дело было так.

В 1943 году судьба свела ее с Михаилом Жаровым, с которым она снималась в комедии «Воздушный извозчик». Между звездами вспыхнул страстный роман, хотя Жаров на тот момент вот уже 23 года был женат на актрисе Людмиле Полянской, а Целиковская на Войтехове. Но, встретившись друг с другом, актеры буквально потеряли головы. Так, Целиковская написала мужу из Алма-Аты письмо, в котором заявила, что жить без Жарова не может. В ответ оскорбленный супруг стал забрасывать ее телеграммами: «Берегитесь! Ждите беспощадности!» Но еще большую бурю вызвало признание Жарова: его жена устроила ему форменный скандал. В итоге актер на полтора месяца слег в больницу. А когда вышел оттуда, навсегда ушел от жены. То же самое сделала и Целиковская.

Поскольку своей жилплощади ни у того, ни у другой тогда не было, жить влюбленные стали в номере гостиницы «Москва». Свадьбу молодые справляли в доме Валентины Серовой и Константина Симонова. Однако еще в пору, когда молодые только женихались, находились скептики, кто предрекал будущему браку двух знаменитостей бесславный конец. Они говорили: «Две звезды в одной упряжке не уживаются». Действительно: мало того, что Целиковская и Жаров на тот момент были чрезвычайно популярны, так они и характерами обладали волевыми. А любой брак – это прежде всего умение уступать друг другу. Ни Целиковская, ни Жаров этого делать и не умели, и не хотели. Их отношения продлились почти семь лет.

Есть предположение, что брак с Жаровым нужен был Целиковской для того, чтобы смягчить к себе отношение официальных структур. Жаров был весьма влиятельным деятелем культуры (дважды лауреат Сталинской премии) и мог способствовать успешной карьере жены. Ведь Целиковская, хотя и считалась по праву одной из самых красивых актрис советского кино, на официальном уровне ничего не имела – ни наград, ни званий. Более того, свое неудовольствие по ее адресу высказал однажды сам товарищ Сталин. Увидев Целиковскую в роли царицы в первой серии «Ивана Грозного» (1945), он заявил, что царицы такими не бывают, и вычеркнул ее фамилию из списка лауреатов Сталинской премии.

На приемах в Кремле актриса была всего лишь один раз. Именно там она и увидела Сталина. По ее словам: «Это был совершенно другой человек. Сидел в торце стола, ел раков и плевал шкурки на пол. Вдруг на секунду наши глаза встретились. Сталин не узнал меня, скользнул мимо мутным взглядом и снова принялся есть раков. Но что я переживала в тот момент! Бог посмотрел!..»

Между тем Целиковская была частым гостем в доме Молотовых. Но после того как покровительствовавшую ей Полину Жемчужину (жену Молотова) арестовали и отправили в лагерь, окружающие стали косо смотреть и на Целиковскую. К слову, сама Целиковская тоже едва не угодила в лагерь, когда заехала туфлей… одному из заместителей Берии. Дело было в конце 40-х в знаменитом особняке Берии на Садовом кольце. Целиковская по недомыслию согласилась прийти туда вместе со своей подругой-актрисой, о чем тут же и пожалела. К женщинам стали приставать, и Целиковская, сорвав с ноги туфлю, ударила бериевского сподвижника Богдана Кобулова по лицу. И бросилась бежать. Бежала, а сама думала: «Боже, сейчас начнут стрелять!» Но выстрелов не последовало. Более того, Целиковскую выпустили из особняка. Может быть, решили, что, если она себя так дерзко ведет, значит, ей Сам покровительствует.

Но вернемся к браку Целиковской с Жаровым. Первое время Жаров действительно продвигал свою жену вперед: даже снял ее в главной роли в своем дебютном фильме «Беспокойное хозяйство» (1946). Фильм имел огромный успех у простого зрителя (17,79 млн., 8-е место), но официальной критикой был разруган в пух и прах. Когда стало ясно, что брак с Жаровым тоже ничего принести не может, Целиковская сочла за благо его расторгнуть. Незадолго до этого она увлеклась новым мужчиной, чего Жаров перенести не мог. Он пытался удержать Целиковскую любыми путями, даже подарил ей коллекцию восхитительных черных бриллиантов за баснословные деньги, но та все равно от него ушла. Ведь их ничего по-настоящему не удерживало – даже общих детей они родить так и не решились.

После съемок в «Воздушном извозчике» Целиковскую пригласил в свою новую картину сам Сергей Эйзенштейн, который оказался в плену ее таланта после фильма «Сердца четырех». Так Целиковская попала на роль царицы Анастасии в фильме «Иван Грозный» (1945). Однако вот что рассказывала сама актриса о том времени и своей карьере в кино: «Меня правительство не поддерживало. Например, когда выходила какая-нибудь комедия Александрова, во всех газетах появлялись статьи. И всех действующих лиц расхваливали. Когда же выходили фильмы Юдина („Сердца четырех“, „Близнецы“), их ругали. И я всегда чувствовала, что для руководства почему-то я актриса второго сорта. Мода, видно, была такая. Но меня очень любили простые люди, и это было большой поддержкой…»

Между тем и после войны амплуа Целиковской в кино почти не изменилось: против ролей в комедиях «Близнецы» (1945-й, 4-е место в прокате – 19,91 млн. зрителей), «Беспокойное хозяйство» (1946; в обоих фильмах играл и Михаил Жаров) она могла выставить лишь одну драматическую роль, причем эпизодическую, – в картине «Повесть о настоящем человеке». Большинство критиков именно эту роль – медсестры Зиночки – считают поворотной в карьере Целиковской. Это была работа творчески зрелой актрисы. Однако режиссеры так и не разглядели в Целиковской этих изменений. Ей продолжали поступать предложения играть роли наивных героинь, но от всех этих предложений актриса отказывалась. В результате за последующие 9 лет она не снялась ни в одном фильме. Единственным местом работы для нее стал Театр имени Е. Вахтангова, куда ее вновь приняли в 1945 году. Среди ее театральных ролей назову следующие: Дениза в «Мадемуазель Нитуш» Эрве, царица Мария Нагая в «Великом государе» по В. Соловьеву, Дженевра в «Глубоких корнях».

Видимо, неудовлетворение творческой жизнью, ощущение себя на вторых ролях угнетало талантливую актрису. Она пыталась найти счастье в личной жизни, но и брак с Михаилом Жаровым трещал по швам. В конце концов в самом конце 40-х брак двух звезд советского кино распался. И тут на пути Целиковской возник еще один поклонник. Им оказался известный архитектор, 50-летний Каро Алабян. В 1934–1940 годах именно по его проекту строился Центральный театр Советской армии («звезда»). С 1937 года К. Алабян был депутатом Верховного Совета СССР. В конце 40-х годов Целиковская и Алабян стали мужем и женой.

Новый, четвертый по счету брак знаменитой актрисы оказался самым счастливым для нее: в начале 50-х годов она родила сына, которого они с мужем назвали Александром. По словам многих, знавших эту семью, Целиковская была сумасшедшей, любящей матерью. Казалось, что с рождением сына ее семейная жизнь будет приносить одни радости. Однако внезапно начались неприятности у Алабяна. Л. Целиковская рассказывала:

«Алабян, конечно, был человеком удивительным. Высокий интеллектуал, совершенно бескорыстный, очень порядочный. Смелый, за что и поплатился.

Алабян всю жизнь занимал очень большие посты, в течение тридцати лет был секретарем Союза архитекторов. Когда у нас решено было начать строительство высотных домов, Алабян выразил несогласие в присутствии Берии. До этого он год провел в Америке и прекрасно понимал, что строительство высотных домов в нашей стране в те годы – показуха, нет ни необходимой технологии, ни моральных прав. И обо всем этом Алабян сказал в своей речи.

Очень скоро ему приказали принять на работу двух архитекторов. Как он ни сопротивлялся, принять их все же пришлось. А буквально через две недели объявили, что они – шпионы: сценарий был отработанным. И тут же появился приказ, подписанный Сталиным: освободить Алабяна от всех занимаемых должностей.

Когда Каро пришел домой – а я сидела с нашим маленьким сыном, – он встал передо мной на колени и сказал: «Прости меня. Если бы я знал, что так случится, я бы никогда не посмел жениться на тебе».

Вскоре нас лишили дома – мы жили тогда в мастерской Алабяна на улице Горького. В один прекрасный день к нам пришла комиссия из Моссовета: «Как вы используете служебное помещение! Почему висят ползунки?» И велели нам выехать в десятидневный срок. Мы начали скитаться. Жили то на даче, то у друзей. Длилось это почти два года. И когда уже совсем стало невмоготу, мы написали в правительство письмо: «Сколько же можно так наказывать?» Отправили его Молотову, Булганину и кому-то еще… Так, благодаря письму, нам с Каро дали в 53-м году квартиру, а ему – работу».

Однако их совместная жизнь в новой квартире длилась недолго: в 1959 году К. Алабян скончался (его именем затем назовут одну из улиц в Москве). Целиковская продолжала играть в Театре имени Е. Вахтангова, изредка снималась в кино («Мы с вами где-то встречались», 1954, «Попрыгунья», 1955). Последний фильм вновь заставил критиков вспомнить об актрисе Л. Целиковской. На XVI Международном кинофестивале в Венеции фильму была присуждена премия «Серебряный Лев Святого Марка» и приз «Пизанетти» (его итальянские критики вручают за лучший зарубежный фильм).

В 1963 году Целиковская наконец-то дождалась официального признания своих заслуг – ее удостоили звания народной артистки РСФСР.

Между тем вдовствовала Целиковская около пяти лет. Замуж не выходила, но мужчины подле нее всегда были. Как признается она сама много позже, в алфавите нет буквы, на которую у нее не было бы любовника. Но в начале 60-х Целиковская вышла замуж снова. Ее избранником стал чрезвычайно популярный в те годы театральный режиссер Юрий Любимов (у него это был четвертый официальный брак). Стоит отметить, что знакомы они были давно: когда Целиковская училась на первом курсе театрального училища, Любимов был на четвертом курсе. Они вместе работали в Театре имени Е. Вахтангова, в 1945 году снялись в фильме «Беспокойное хозяйство». А предшествующий женитьбе роман завязался у них на гастролях в Одессе.

Кстати, именно Целиковская помогла Любимову возглавить Театр на Таганке в начале 1964 года. Помогли связи актрисы на самом «верху» – она дружила с членом Политбюро ЦК КПСС Анастасом Микояном.

В 60-е годы Целиковская в кино не снималась и лишь изредка играла в театре: Джульетта в трагедии Шекспира, Аглая в «Идиоте». Вместе с мужем она тогда же, в 60-е, написала литературную композицию «Товарищ, верь…».

В конце 70-х распался брак Целиковской и Любимова. Говорят, в этом браке Любимов умудрялся периодически погуливать «налево», хотя и не так активно, как это было в предыдущих браках. Целиковская об этом догадывалась, но скандалы не закатывала: все-таки не первый раз замужем. Поэтому, когда ей донесли об очередном романе супруга – с актрисой Корниловой, – она и здесь отнеслась к этому снисходительно. Но когда Любимов зароманил с иностранкой, тут уже терпение Целиковской лопнуло.

Иностранкой была молодая венгерская журналистка Каталин Кунц. Любимов познакомился с ней осенью 1976 года, когда Театр на Таганке был с гастролями в Венгрии. Гастрольный график театра был достаточно плотным (москвичи привезли с собой два спектакля: «Гамлет» и «10 дней, которые потрясли мир»), но даже в этом графике режиссер выкроил время для любовного романа, которому впоследствии суждено будет стать для него судьбоносным. Как вспоминает сам Ю. Любимов:

«Сначала ко мне приставили другую переводчицу, она мне не понравилась, и я со свойственной мне глупой непосредственностью стал что-то едкое говорить, когда мы проезжали мимо снесенной статуи Сталина. „Только сапоги остались от товарища Сталина?“ А она мне – вопросики провокационные. Я ей ответы – сообразно своим взглядам по разным вопросам. Короче говоря, как потом выяснилось, дама все доносила в советское посольство. После этой переводчицы-провокаторши Общество венгерско-советской дружбы прислало мне другую – Каталину или Катерину. И она мне сразу очень понравилась. На ней было такое платьице – довольно обыкновенное, летнее. Она была очень подтянута, деликатна и тогда какая-то очень стеснительная. Она была очень пунктуальна, аккуратна в работе. А потом куда-то исчезла. Когда ее начальница читала речь по бумажке на какой-то важной встрече, я отметил, что она как-то очень грамотно составлена. „Кто же сочиняет?“ – поинтересовался я. „Да вот она стоит“, – и показали на Каталину. Тут я и понял, что, видимо, она исчезла сочинять речи. „А нельзя ли, чтобы она была со мной?“ – попросил я…»

Стоит отметить, что Каталин, которая закончила филфак МГУ, на тот момент тоже была не свободна – у нее был муж, известный ученый-астроном. Но ее это обстоятельство тоже не остановило. По ее же словам: «Я ждала Юрия в гостинице. Вижу – идет человек, седой. Красивый, как лев. Порода в нем видна. Светлые волосы, джинсовый костюм, платочек на шее, ворот рубашки нараспашку. Он мне сразу понравился. И второе потрясение я испытала, когда увидела его спектакли. У меня перехватило дыхание… Мне абсолютно наплевать было, дарит он мне что-то или нет. Наоборот, это у меня была внутренняя потребность завоевать этого человека. Первый раз в жизни я почувствовала, что хочу понравиться мужчине. Но я не показывала виду. И он тоже. Не надо, чтобы нашу симпатию кто-то видел…»

Однако влюбленные были наивны – про их роман уже вовсю судачили, как в Обществе венгеро-советской дружбы, так и на «Таганке». Более того, кто-то из актрис, подруг Целиковской, позвонил ей в Москву и рассказал о том, чем здесь занимается ее муж в свободное время. А влюбленные тем временем искали малейший повод, чтобы встретиться наедине. Например, в один из дней Любимов назначил Каталин свидание в одиннадцать вечера, но перед этим он должен был посетить светский раут в советском посольстве. Когда стрелки часов стали неумолимо приближаться к заветной цифре, а вечер и не думал завершаться, Любимова охватила паника. «Что делать?» – лихорадочно размышлял он, пытаясь найти выход из глупого положения. Спасение, как всегда, пришло с неожиданной стороны. Причем выручил Любимова второй человек в компартии Венгрии, главный идеолог Ацэл. Он собрался уходить домой, и Любимов тут же к нему «приклеился»: мол, не возьмете меня с собой? Ацэл поначалу удивился: «Какие могут быть у вас срочные дела в одиннадцать вечера?» А сам смеется, видимо, уже зная о романе режиссера. Поняв это, Любимов ответил: «Но вы же догадались. Мне обязательно надо быть». И они вдвоем направились к выходу. Но у самых дверей им закрыл дорогу советский посол Павлов: «Вы, собственно, куда?» Слово взял Ацэл: «Я просил товарища Любимова проводить меня. У меня с ним серьезный разговор». Посол отступил. Ацэл домчал Любимова до гостиницы, где его уже заждалась Каталин.

На родину «Таганка» вернулась 14 октября. В аэропорту Шереметьево артистов встречали немногочисленные поклонники и родственники. Среди последних была и жена Любимова Целиковская. Когда Любимов, еще спускаясь по трапу, заметил внизу свою супругу, сердце его сжалось – но не от боли, а от предчувствия неминуемого скандала. А его жуть как не хотелось в присутствии стольких любопытных глаз. Но режиссер опасался зря: Целиковская была умной женщиной, к тому же она всегда стояла на принципиальной позиции, что творческий человек имеет право на мимолетные романы. Поэтому встретила мужа как подобает любящей жене – с улыбкой на устах. И даже дома, когда они остались наедине, она ни словом не вспомнила о том, что ей наговорили по телефону доброжелатели. Она надеялась, что и на этот раз мужу под хвост попала всего лишь мимолетная вожжа. Увы, она ошиблась: спустя несколько месяцев Любимов от нее ушел. Вскоре он женился на Каталин, и у них родился сын Петр. Позднее сама Целиковская так прокомментировала свой развод с Любимовым:

«Чтобы жить с гением, нужно быть душечкой. Я же – совсем наоборот, упрямая, со своими взглядами. Мы стали друг друга немножко раздражать. Наверное, нужно было все время Юрия Петровича хвалить, а я хвалить не умею. В моей семье вообще принято довольно скептическое отношение друг к другу. Например, когда дети смотрят мои фильмы, они всегда подшучивают: „Ну, мать, ты даешь! Опять «тю-тю-тю, сю-сю-сю“. Для нас подобные отношения вполне естественны, но – не для Любимова.

Он однажды сказал: «Когда мы разойдемся, у тебя в доме будет праздник». Ну, в общем, так и получилось: праздник продолжается до сих пор. Тем не менее с Юрием Петровичем мы жили хорошо и расстались хорошо».

После развода с режиссером Целиковская в официальные браки больше не вступала. Что касается ее творчества, то свою последнюю роль в кино (12-ю по счету) Целиковская сыграла в 1979 году – это была роль Раисы Павловны Гурмыжской в экранизации пьесы А. Островского «Лес», осуществленной Владимиром Мотылем. Но этот фильм не сразу попал к зрителям. И дело было не в цензуре, которая фильм пропустила, а в неприятии картины некоторыми из коллег Мотыля. В итоге «Лес» был положен на полку.

Узнав об этом, Целиковская бросилась в высокие инстанции, пытаясь защитить картину. Но ее рвение ни к чему хорошему не привело: отношение к фильму на верху не изменилось, более того – наказали и саму Целиковскую: ей не присвоили звание народной артистки СССР, хотя все документы для этого были уже собраны. Премьера «Леса» состоялась только в годы перестройки, в конце 80-х.

Последними работами Целиковской на телевидении стали телеспектакли «Портрет» и «Репетитор».

В последние годы своей жизни Целиковская продолжала играть в Театре Вахтангова (за свою карьеру в театре она сыграла 38 ролей). В июле 1987 года, когда в театре началась буза и был смещен со своего поста многолетний руководитель театра Евгений Симонов, именно Целиковская организовала письмо в его защиту в адрес ЦК КПСС. Но письмо никакого действия не возымело.

В самом начале 90-х Целиковская тяжело заболела, перенесла две операции, однако продолжала работать в театре. Будучи всю жизнь деятельным человеком, она не могла себя представить в образе домохозяйки. И все же болезнь оказалась сильнее ее. 3 июля 1992 года актриса скончалась в возрасте 72 лет в кунцевской больнице на руках своего сына Александра. Похоронили Л. Целиковскую на Новодевичьем кладбище.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.