Когда мы проиграли? А ещё накануне Второй октябрьской революции — и не в уличных боях и не при защите Дома Советов или штурме Останкина, а при свечах — в зале заседаний Верховного Совета РСФСР. Дом Советов уже отключён от воды и электричества. Вокруг него колючая проволока и тройное оцепление внутренних войск. Но нас это мало тревожило. Это входило в сценарий нашей победы. Силы наши уже были стянуты и были вне кольца внутренних войск. В самих внутренних войсках, в ОМОНах, спецназах и даже «Альфе» проведена работа. В милиции и Генштабе свои люди твёрдо обещали парализовать «президентский механизм» в День народного гнева.

Но смущал нас всех чеченец Хасбулатов, председательствовавший в Верховном Совете.

И правые, и левые, и красные, и белые, и даже синекрасно-белые — всё мы на непрекращающихся митингах перед Белым Домом локоть к локтю были. Потому что, ко-

нечно, всё хотели перемен. Но вот в какую сторону? Тут мы во взглядах расходились.

Ведь как не крути, а выбор у нас оказался тупиковый: власть исподтишка, вместо дурного, но чем-то всетаки своего «Царя Бориса», захватывал «большой чечен». Он в мятежном Верховном Совете председательствовал. Он всенародное недовольство, чтобы придти, как СталинДжугашвили, к власти ловко использовал. Но Сталин ли он? Ясно, что этот мусульманин уж точно не православный Сталин. А вот что на Чечню повязан сильно — это несомненно. Выходило, что мы тащим страну и народ из огня да в полымя. Только ещё чечена у руля страны с его азиатским менталитетом и чингисхановскими замашками нам, русским, на свою голову не хватает.

Тут мы всё разом и приостановились и затылки горестно почесали. По что бунтуем? Решение было трудным, но единогласным: поставить опасный чеченский «кавказский» вопрос ребром.

В пятницу почти всем составом политсовета «Фронта» мы заняли ложу прессы. Наши депутаты в зале. Почти с каждым заранеё деликатно посоветовались, заранеё обговорили.

Поднялся на трибуну академик Вениамин Соколов, председатель Палаты республики Верховного Совета, второе лицо в Верховном Совете, а по авторитету среди депутатов первое. Он должен был озвучить народный ультиматум. Вслед за ним — Сергей Бабурин, другие авторитетные русские люди. В корректных интеллигентно выверенных выражениях они объяснили, что политический нарыв созрел и не сегодня-завтра должен лопнуть. Восставший народ, миллионными толпами выйдя на улицы, сметёт не оправдавшего доверия «всенародно избранного» и реально передаст всю полноту власти Верховно-

му Совету. Нужен только последний штрих. Палата республики считает, что во главе Верховного Совета к этому моменту должен быть русский человек. От стержневой, державообразующей нации. Мы просим согласия на это со стороны Палаты национальностей. Положение, как в Отечественной войне. Нет, никто другие национальности не собирается в задний ряд отодвигать — мы интернационалисты. Никто не против кавказцев. И русские и другие народы России всегда прекрасно уживались с Кавказом. Однако верховная власть — дело щепетильное. И в стране, где большинство русских, всё-таки лучше её доверить русскому, а кавказца сделать почётным замом. Русский тут нужен как символ! Как гарантия от азиатско-кавказских, чингисхановских, всеми ещё с ужасом вспоминаемых сталинских репрессий. На Кавказе полно просвещённых людей, но всё ещё кое-где сильны и терроризм и менталитет феодального варварства. Понимаете, 37-й год всё-таки был. От него не открестишься. Люди его помнят и боятся кавказской жестокости. Наш председатель Хасбулатов должен это понять. Он во главе Верховного Совета много сделал для борьбы оппозиции с неуправляемым «Царём Борисом». Но в интересах нашей общей победы должен уступить сейчас свой символический пост русскому. Представителю подавляющего большинства восставшего народа. Вопрос этот очень, очень деликатный.

Но Хасбулатов сам должен всё понимать. Слишком многое поставлено на карту, чтобы играть в показной большевистский интернационализм.

Соколов и его коллеги говорили долго, аккуратно и, казалось, всех убедили.

Да всё и было заранеё подготовлено к такому последнему штриху. Всё заранеё сошлись, депутатам заранеё рас-

толковали, что ударную силу обороны Дома Советов и, главное, тех, кто выйдут на улицу, составляют красные советские и черно-злато-белые флаги. С черно-злато-белыми флагами всё понятно. Империя! Возрождение могущественной России. А главное — прекрасное воспоминание о «Союзе Русского Народа». О его бесстрашных русских «черных сотнях»! «Славянский собор» как гордый преемник знаменитого «Союза Русского Народа», разгромившего в 1905 году первую революцию «жидовствующих». Вас пугают красные флаги? Но красные флаги — вовсе не прерогатива большевиков, а тем болеё хилых зюгановцев. Это знаковый цвет Империи Советов. А Советская Империя — кто против? Но ни в коем случае не допустим реставрации единовластия прогнившего Меченосного Ордена, провонявшего большевизмом. Поэтому над зданием мятежного Верховного Совета рядом с красным флагом Советов у нас реет гордый черно-злато-белый «черносотенный» имперский флаг России, и сейчас в решающий момент русский человек должен стать во главе Верховного Совета.

Всё вроде были согласны, и оставалось только проголосовать.

Но, как взорвавшаяся шутиха, вдруг выскочил на трибуну «промежуточный человек» Руцкой:

— Коней на переправе не меняют!..

Мы всегда считали Лётчика своим человеком. Признаюсь, когда создавали «Отечество» на первом общем собрании в клубе газеты «Правда», я даже хотел предложить его в председатели. Вовремя одумался, заикнулся и собравшимся предложил Профессора — Апполона Кузьмина, а Лётчика — «только» первым замом. Для вывески — всё-таки Герой России. В плену у моджахедов был. Тогда в нашего Господа и уверовал. Истый православный.

Мамочка вроде еврейка. Но поверим ему. Мы его, повторюсь, и к «всенародно избранному» в вице-президенты подсунули — от патриотов. «Всенародно избранный» хотел непременно победить с гарантией, а значит, нуждался в патриотическом электорате. Демократы из окружения «всенародно избранного» страшно в свой круг Лётчика допускать не хотели. Но мы их на том, что он «промежуточный человек», то есть немножко и с «ихней» кровью, купили. Значит, мол, уж точно не «русский фашист» по терминологии какого-нибудь иудея Черкизова. Хотя кто его знает? Да про самого Адольфа, про его скрытое иудейское происхождение всякое болтали. Как бы то ни было, наша бомба сработала, Лётчик своё дело чётко сделал. Худо-бедно, а с мешком «компромата» на самих олигархов, став во главе государственной комиссии по борьбе с коррупцией, вылез на трибуну. Ельцин, спасая олигархов, даже вынужден был его убрать — от своего собственного вице-призидента отказался.

Но вот тут Руцкой побоялся принять весь бунт на себя. Побоялся, что не справится. Да, видимо, и «примесь» в нём свербила. А вдруг вслед за «большим чеченом» и его тихонько за «промежуточность» уберут. Чистые «черносотенцы» — «баркашовцы» восторжествуют.

«Лётчик» ораторствовал долго и истерично. И видно было по нему, что он бесконечно трусит, что ещё автомат в руки не взял, но уже полные штаны наложил. Что подведёт он таки нас под «большого чечена».

А Хасбулатов, было, уже почти смирившийся с тем, что надо ради дела уйти в тень, ожил. Уйти отказался.

Гробовая тишина нависла в зале. Свечи освещали удлинившиеся, сумеречные тени депутатов. И огромная тень Сталина-Джугашвили из 37-го года недвижно, как призрак, нависла над залом.

В этот момент мы проиграли!

Дальше всё катилось по инерции. Всё было подготовлено, и День народного гнева мы уже не могли перенести. Но внутренне мы уже всё знали, что «всенародно избранного» только приструним, а под «большого чечена» — из огня да в полымя! — дудки-с, ни за что не пойдём. Побузим, острастку «Царю Борису» дадим, всему обществу политическую силу русского гнева продемонстрируем. Но и только — чеченцу власть над всеми нами своими руками не передадим. Второго великого кавказца да ещё чечена на шею нам, русским, не надо!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.