Тамара МАКАРОВА
Тамара МАКАРОВА
Уже с детских лет будущая кинозвезда отличалась большой влюбчивостью. В пятилетнем возрасте, например, она была влюблена в некоего поручика Данилевского: когда в их доме устраивались вечеринки, девочка цеплялась за него обеими руками и не давала ему ни с кем танцевать. Повзрослев, влюбчивости своей Макарова не утратила, однако ни одно из ее юношеских увлечений ни к чему серьезному не привело.
В 1924 году, после окончания трудовой школы второй ступени, Макарова подала документы в МАСТАФОР – актерскую мастерскую Фореггера. Экзамены она сдала блестяще: опыт сценической деятельности был у нее к тому времени солидным. Именно там 17-летняя Тамара впервые встретилась с 20-летним студийцем Сергеем Герасимовым. Произошло это после того, как девушка блестяще станцевала чарльстон в эстрадной миниатюре «Модистка и лифтер», и Герасимов подошел к ней, чтобы выразить свое восхищение. В то время он был уже достаточно знаменит благодаря своим ролям в немых фильмах Г. Козинцева и Л. Трауберга «Мишки против Юденича» (1925), «Чертово колесо» и «Шинель» (оба – 1926), поэтому его расположения добивались тогда многие девушки. В тот раз их знакомство ни во что серьезное не вылилось, но довольно скоро состоялась новая встреча наших героев.
Макарова жила рядом с «Ленфильмом», и однажды, когда она в очередной раз привычным маршрутом шла домой, к ней подошла незнакомая женщина. Как потом оказалось, это была ассистентка режиссеров Козинцева и Трауберга. Остановив Тамару, ассистентка внезапно спросила ее: «Девушка, хотите сниматься в кино?» Ответ Макаровой был короток: «Конечно, хочу».
Так в 1926 году она попала на съемочную площадку фильма «Чужой пиджак». Ей досталась роль машинистки-вамп, сердцеедки, которая всех соблазняет. А в роли агента Скальковского был занят Сергей Герасимов. Рассказывает Макарова: «Герасимов был элегантным актером. Он происходил из дворян. Козинцев и Трауберг сделали его звездой экрана, этаким респектабельным плейбоем. Мы с ним встречались тогда главным образом в клубах, на танцах. Я танцевала отлично, и он любил танцевать. Тогда были модными чарльстоны, причем настолько модными, что мы вместе с друзьями – Кузьминой, Костричкиной, Жеймо, Герасимовым – создали свой маленький ансамбль и даже выступали в филармонии… Ухаживание Герасимова за мной длилось около года, после чего мы поженились…»
В первые годы молодые супруги жили очень скромно. У них была одна комнатка в два окна, на которых не было даже занавесок. По словам Макаровой, занавески в то время были пределом ее мечтаний.
По совету мужа Макарова поступила учиться на киноотделение Ленинградского техникума сценических искусств, который вскоре был преобразован в институт. Герасимов в то же самое время решил перейти в режиссуру – Козинцев взял его к себе ассистентом. Однако в самом начале режиссерской карьеры Герасимова призвали в армию. Служить ему не хотелось, да и со здоровьем было не все в порядке: незадолго до этого во время съемок Герасимов упал с лошади и серьезно повредил себе колено. Тамара Макарова рассказывала: «Вот и говорит он мне: «Если меня освободят от призыва, я куплю тебе шторки…» Сижу я как-то в одиночестве – и вдруг радость: идет Сережа! Его от службы освободили, и не на какой-то определенный срок, а совсем. И принес мне муж две циновки на окна – первое богатство нашей семейной жизни…»
Тамара Макарова снималась практически во всех фильмах своего мужа, начиная с фильма с весьма недвусмысленным названием «Люблю ли я тебя?» (1933). Самые известные совместные их картины того времени: «Семеро смелых» (1936), «Комсомольск» (1938), «Учитель» (1939, Сталинская премия в 1941 г.), «Маскарад» (1941).
В 1943 году Макарова и Герасимов покинули Ленинград и перебрались в Среднюю Азию, в Ташкент, где тогда находились в эвакуации все кинематографические кадры страны. Там они оба вступили в ряды КПСС, и там же в их семье произошло важное событие – они усыновили сына родной сестры Макаровой Артура. Вот что рассказывает об этом сама актриса:
«Артур был сыном моей родной сестры Людмилы. История ее семьи поистине драматическая. Ее муж, отец Артура, находился в Смольном, когда убили Кирова (1 декабря 1934 года. – Ф. Р.). Как и всех, кто в тот день посетил Смольный, его арестовали и надолго отправили в ссылку. Потом арестовали и Люсю…
Мы пережили очень большие семейные катаклизмы. Пока мы находились в Ташкенте, Артур был с нами. Люся, когда у нее родилась дочка Эмма, не стала возражать, чтобы мы с Сергеем усыновили Артура. 12-летний Артур тогда шутил: «Ну хорошо, я стану Макаровым. А отчество у меня будет Тамарович?» – «Нет, дорогой, – сказала я, – ты будешь Сергеевичем…»
Артур Макаров стал в дальнейшем известным писателем-сценаристом. По его сценариям были поставлены такие фильмы, как «Новые приключения неуловимых», «Один шанс из тысячи», «Порох» и др. Однако позднее судьба его сложилась трагически: 3 октября 1995 года он был убит неизвестными преступниками в собственной квартире.
Между тем прошли годы, и в киношной среде ни для кого уже не было секретом, что брак Герасимова и Макаровой превратился со временем в чистую формальность. Отличавшийся любвеобильностью Герасимов часто позволял себе увлечения на стороне, о чем его жена прекрасно была осведомлена. Но скандалов не устраивала и на развод не подавала. Вспоминает актриса Анастасия Вертинская: «В тандеме Сергей Герасимов – Тамара Макарова Тамара Федоровна олицетворяла всепрощающее женское начало. Одно дополняло другое – ему надо было ее опекать, защищать, Герасимов был человеком сильным. А она, наверное, просто не боролась с ним никогда – судя по ее потрясающим чертам лица, которые сохранились до глубокой старости. У нее не было страшных носогубных складок, хищного выражения глаз, губ и отпечатка сожранных людей на лице. Потому что она не боролась за собственного мужа».
Герасимов в основном «крутил» служебные романы – приударял за молодыми актрисами, с которыми судьба сводила его либо на съемочной площадке, либо на киностудиях. Хотя были у него и внекиношные увлечения. Например, самая сильная любовь у него случилась с женщиной, которая была… секретарем горкома партии. Не менее сильно Герасимов был увлечен и своей бывшей ученицей – популярной киноактрисой Нонной Мордюковой. Они даже отдыхали вместе на юге, где практически не скрывали своих романтических отношений. Но их роман был прерван по указанию сверху: Герасимова вызвали в ЦК КПСС и настоятельно порекомендовали ему определиться – либо развестись с Макаровой и жениться на Мордюковой, либо забыть о последней. Он счел за благо выбрать второй вариант. Из-за этого, к слову, Герасимов побоялся взять Мордюкову в свою киноэпопею «Тихий Дон».
А вот с другой своей ученицей – Зинаидой Кириенко – Герасимов завести роман не посмел, хотя та сама призналась ему в любви. Вот ее собственный рассказ об этом:
«Я, как и все девчонки, которым посчастливилось попасть к нему на курс, влюбилась сразу. Даже признание в любви делала, которое, кстати, стало для меня уроком на всю жизнь. Произошло это на съемках фильма «Надежда» (в 1954 году. – Ф. Р.) в тогда еще Сталинграде. Я нарочно пришла пораньше на репетицию, чтобы признаться в своей любви. Долго говорила о своей жизни и даже рыдала, а потом сказала: «Я вас люблю, Сергей Аполлинариевич!» Герасимов спокойно выслушал все мои всхлипы, поцеловал в щечку и весело так сказал: «А у тебя ушко как пельмешка!» Я тогда даже не поняла, при чем тут вообще пельмени какие-то – у меня же жизнь решается! Только потом узнала, что Сергей Аполлинариевич – великий мастер лепить пельмени. А тогда я вслух предположила, что, наверное, ему все студентки о своей жизни рассказывают. Герасимов улыбнулся и сказал: «Так – только ты. Деточка, понимаешь, в жизни бывают всякие моменты, и иногда лучше себя сдерживать. Потом сама же себе будешь благодарна». Плюс ко всему в это время зазвучала песня «Ой, рябина кудрявая, белые цветы…», и все это растравило душу так, что я снова неудержимо разревелась. Сергей Аполлинариевич погладил меня по голове: «Поплачь, деточка, поплачь».
Страдала я, конечно, безумно, но только потом поняла, что и такое его отношение дорогого стоит. Представьте себе, какое количество признаний Герасимову приходилось выслушивать! И, казалось бы, что ему стоило воспользоваться чужой доверчивостью и забыть об этом на следующий день? Нет, такого он себе позволить не мог. Поэтому я так и осталась просто его любимой ученицей…»
В августе 1965 года Герасимов отправился на Урал (в Миасс) на съемки своего очередного фильма «Журналист». И там закрутил новый роман – с директором столовой, где питалась съемочная группа. Как утверждают очевидцы, директриса была ядреной сибирской бабой в самом соку: именно такие и нравились режиссеру. В итоге директриса так втюрилась в режиссера, что буквально ходила за ним по пятам. А потом во всеуслышание заявила: «Если бы дорогу к нему утыкали гвоздями, я бы и по гвоздям босиком прошла». Однако их роман завершился сразу же после того, как съемки на Урале были закончены.
В конце того же десятилетия Герасимов влюбился в одну из самых красивых актрис советского кинематографа – Светлану Светличную. Чтобы их отношения имели хоть какой-то повод для продолжения, влюбленный режиссер специально под Светличную написал сценарий фильма «Любить человека». Съемки должны были вот-вот начаться, как вдруг Светличная заболела – угодила в больницу с нервным срывом. Поскольку времени ждать ее возвращения у Герасимова не было, он взял на главную роль другую исполнительницу – мало кому тогда известную актрису из Ленинградского БДТ Любовь Виролайнен. Герасимов углядел ее в фильме «Дорога домой», где она играла деревенскую девушку.
Практически с первых же дней съемок Герасимов стал ухаживать за Виролайнен. Причем его совершенно не пугал тот факт, что у актрисы есть муж, да и сама она вроде как не собиралась становиться любовницей пусть знаменитого, но уже достаточно пожилого режиссера (разница в возрасте была у них в 36 лет). Но Сергей Герасимов был опытным любовником и практически во всех своих амурных приключениях руководствовался постулатом: «Смелость города берет». В итоге не устояла перед его натиском и Виролайнен.
По словам самой актрисы, Герасимов практически не скрывал своих нежных чувств к ней даже на съемочной площадке. Например, если к ней подходил ее партнер по фильму Анатолий Солоницын (он играл возлюбленного героини), Герасимов тут же начинал раздраженно на него кричать: «Так, отойди от нее, не видишь – ты ей мешаешь?! Уже все отрепетировано, чего тебе еще? Перерыв!» Он так краснел и горячился, что все присутствующие смущенно отводили глаза в сторону. К слову, супруга режиссера Тамара Макарова тоже присутствовала при этих сценах, но вмешиваться в ситуацию не решалась – у нее только перекашивалось от злости лицо, и она с ненавистью смотрела на свою молодую соперницу. Устраивать прилюдно сцены ревности было совершенно не в характере этой величественной и гордой женщины.
Между тем Виролайнен долгое время стоически игнорировала знаки внимания, которые оказывал ей Герасимов. Однажды прямо на съемочной площадке, когда режиссер в очередной раз подошел к актрисе и воскликнул: «Я люблю тебя, милая, я так тебя люблю!», – актриса взорвалась: «Сергей Аполлинариевич, сколько можно твердить об этом? Вы и Наташе Белохвостиковой то же самое говорили (в 69-м Белохвостикова снималась у Герасимова в фильме «У озера». – Ф. Р.). Кого снимаете, того и любите». Герасимов в ответ аж побелел от гнева. «Как ты можешь? – закричал он на всю съемочную площадку. – Это же неправда!» Все присутствующие, опасаясь попасть под горячую руку мэтра, быстренько потянулись к выходу из павильона, в том числе и Тамара Макарова, которая слышала весь этот диалог от начала и до конца.
Виролайнен пала под натиском Герасимова только спустя несколько месяцев после начала съемок – в августе 1971 года, когда съемочная группа отправилась снимать натуру в город Норильск. Макарова поехать туда не смогла, поэтому ее супруг решил использовать этот «подарок судьбы» для того, чтобы окончательно растопить сердце молодой актрисы. При этом вел он себя совсем как мальчишка: после съемок приходил под окна общежития, где жила Виролайнен, и подолгу стоял на морозе, терпеливо ожидая, когда же актриса соизволит обратить на него внимание. Но актриса в дом не приглашала, предпочитая украдкой наблюдать за ним из-за занавески. Правда, мысленно она всякий раз сокрушалась: «Боже мой, ведь я убиваю его!» Ее соседка по номеру, второй режиссер фильма Клеопатра Сергеевна, каждый вечер тихо, но настойчиво повторяла актрисе: «Сергей Аполлинариевич тебя ждет. Иди к нему». На что Виролайнен отвечала категорически: «Нет!» Тогда Клеопатра предложила сходить в гости к режиссеру вместе: мол, нельзя же так расстраивать человека, уважать его тоже надо. В конце концов Виролайнен согласилась навестить Герасимова в компании подруги. Далее послушаем рассказ самой актрисы:
«Мы приходили к нему вдвоем, пили чай, а через полчаса она вдруг вскакивала: «Ну все, мне пора». Я бросалась за ней с криком: «Клеопатра Сергеевна, я с вами!» Потом она меня строго отчитывала: «Ну что ты как ребенок, неужели ничего не понимаешь?» Я все понимала, но чудовищно боялась: все-таки режиссер, да к тому же на столько лет старше! Одна лишь Клеопатра Сергеевна знает, чего мне стоило тогда в Норильске однажды «остаться» с ним наедине! Я очень долго отбрыкивалась и уступила, только когда поняла, что он действительно страдает от того, что я не отвечаю взаимностью. Лишь сейчас я оценила, какой человек меня любил! А тогда, возвращаясь к себе, бросалась под душ, чтобы побыстрее все с себя смыть.
Как-то Герасимов предложил: «А давай останемся здесь, будем жить в Сибири. Выдержишь?» Но как я могла бросить свою печку в Стрельне, мужа-гуляку, сына и любимый театр? Только потом догадалась: он меня просто проверял… На самом деле Сергей Аполлинариевич был связан гораздо крепче: депутат Верховного Совета, Герой Соцтруда, лауреат множества премий и т. д. Да и жену свою он никогда бы не оставил: главой их семьи всегда была именно Тамара. Самое страшное для него было – причинить кому-то боль. Говорил о жене всегда только хорошее: «Какой она была красивой! Бескорыстная, прекрасная, благородная…»
После завершения съемок фильма «Любить человека» отношения Сергея Герасимова и Любови Виролайнен продолжились. Несмотря на то что жили в разных городах, любовники все же находили время для встреч. Герасимов специально посодействовал, чтобы Виролайнен стала членом худсовета «Мосфильма», и с этого момента актриса получила возможность часто приезжать в Москву. Останавливалась она обычно в номере люкс гостиницы «Украина», которая находилась… в двух шагах от дома Герасимова. Их встречи обставлялись по всем правилам строгой конспирации: обычно Герасимов говорил жене, что идет гулять с собакой, а сам шел в гостиницу. Иной раз «прогулка с собакой» продолжалась больше часа. Судя по всему, Макарова догадывалась о том, где и с кем «гуляет» ее супруг, но виду никогда не подавала.
Еще одним связующим звеном между любовниками были письма. Причем это была односторонняя переписка – писал в основном Герасимов. Письма он направлял до востребования на почту при Балтийском вокзале. За несколько лет их любовной связи Виролайнен накопила целую гору его любовных посланий, которые предпочитала хранить у матери. Та же, узнав, с кем роман у ее дочери, однажды взяла и сожгла все письма режиссера.
Между тем Герасимов не был скупым не только на ласки, но и на подарки – он дарил их своей возлюбленной при любом удобном случае. Так, ежемесячно он присылал ей, например, по тысяче рублей, что в те годы было просто астрономической суммой. Он также выбил для нее роскошную квартиру, в которую впоследствии въедет сын актрисы. Из служебной командировки в Италию Герасимов привез Виролайнен изумительную камею на платиновой цепочке и огромный янтарный перстень с вкраплениями серебра. К сожалению, актриса носила эти подарки не слишком долго. Сначала она рассталась с перстнем, проносив его на пальце всего четыре месяца: в ресторане «Арагви», куда однажды зашла Виролайнен, ей очень понравилась цыганка, лихо отплясывавшая жгучий танец, и перстень стал подарком танцовщице за ее талант. Потом Виролайнен лишилась и камеи. Это случилось в августе 73-го в Дагомысе, где актриса отдыхала от трудов праведных. В один из дней прямо на пляже ей стало плохо, и ее отвезли в больницу. Врачи обнаружили у нее язву желудка и немедленно положили на операционный стол. Чтобы стимулировать врача на хороший исход операции, Виролайнен сняла с себя цепочку с камеей и надела ее на шею анестезиологу.
Вспоминает Любовь Виролайнен: «Тем не менее чувств к Герасимову у меня тогда, увы, не было. Он страшно боялся, что мне с ним скучно, ведь у нас была огромная разница в возрасте – 36 лет. А ведь скучно должно было быть ему – в свои неполные тридцать лет я интеллектом, увы, не блистала. Но это его совершенно не смущало: все, что бы я ни говорила, вызывало у него приступы веселья – он хохотал от души. А вот сколько мне дал, сколько открыл он! Ахматову, Цветаеву, Блока я узнала только благодаря ему. Сидим как-то в ресторане в Ялте, у него стынет еда, он забыл о полном бокале вина – с упоением читает мне стихи Заболоцкого. А я, напротив, с жадностью уплетаю раков, крабов – голодное детство давало о себе знать. Сергей читает, читает, а потом вдруг спрашивает: «Тебе скучно?» – «Нет, очень вкусно». Его во мне восхищало все: наивность, непосредственность. Кроме того, у них с Макаровой не было своих детей, и он, наверное, видел во мне ребенка…»
Роман Сергея Герасимова и Любови Виролайнен продолжался около шести лет – с 71-го по 76-й. Потом Виролайнен встретила своего будущего второго мужа Александра и честно призналась в этом режиссеру. Она позвонила ему в Москву и сообщила: «Сереженька! Не надо мне больше присылать деньги, я выхожу замуж!» Герасимов отреагировал на это сообщение на удивление спокойно. После этого они не виделись около двух лет. А в 78-м Виролайнен приехала в Москву сниматься и в студийном буфете случайно столкнулась с Герасимовым. Тот был не один – рядом с ним находилась его бывшая ученица, актриса Наталья Бондарчук. По словам Виролайнен, ей показалось, что между учителем и бывшей ученицей «что-то есть». Во всяком случае, когда Виролайнен с упоением стала рассказывать своему бывшему возлюбленному про своего нынешнего мужа, Бондарчук не дала им долго общаться: прервав их разговор, она увела Герасимова из буфета.
«Я очень благодарна Сергею Аполлинариевичу! – говорит теперь Виролайнен. – Без его влияния я не смогла бы оценить Сашу, не знала бы, как мужчина должен ухаживать, относиться к любимой. Герасимов поднял меня на такую нравственную высоту, что только благодаря ему я смогла разглядеть в своем муже глубокую порядочность, честность и доброту…»
В 1984 году на экраны страны вышел фильм «Лев Толстой», в котором Герасимов (он же был и режиссером картины) и Макарова сыграли главные роли – Льва Толстого и его жены Софьи Андреевны. Картина рассказывала о последних днях жизни великого русского писателя. Так получилось, что этот фильм оказался последним и в жизни Герасимова. 28 ноября 1985 года он скончался.
Тамара Макарова пережила мужа на 12 лет. Незадолго до своей смерти (в июле 95-го) актриса дала одно из своих последних интервью газете «Московский комсомолец», где с большой любовью вспоминала о своем покойном супруге. Цитирую:
«Сергей украшений мне не дарил. Я сама их себе дарила. Он приносил цветы. Из-за границы привозил «вкусные» духи…
Как и всякая женщина, я часто влюблялась. Сергей меня ревновал. Я тоже его ревновала. Дома иногда выговаривала. Но чаще таила ревность в душе. Ведь ревновать можно не только к человеку, но и к обстоятельствам, к прошлому, к привычкам. Ревность – понятие обширное…
Самой романтической в нашей жизни была поездка на Урал, где Сергей родился. На озеро близ Челябинска. Там открывался его юношеский облик, о котором никто не догадывался: он быстро ходил по лесу, восторгался всем вокруг, посвистывал, напевал арии из опер или казачьи песни. Находил только ему ведомые места, где росли маслята или белые. Он сбрасывал там свои годы и еще какие-то вериги, которые в городе нес по обязанностям разного рода. С ним я никогда не скучала…
Машина у нас когда-то была. Но однажды я въехала в березу, стукнула машину и сказала сама себе: «Но пасаран!» Герасимов не водил – не мог, слишком углублялся в себя, выпускать его на дорогу было опасно…
Я сохранила прежнюю устойчивость в быту: все стоит и висит на тех же местах, что и раньше, даже книжки те же самые перечитываются. Остались старые привычки, только, к сожалению, я теперь одна в них участвую… Я люблю быть одна, быть собой. Мне не скучно. Кстати, не люблю вспоминать и возвращаться к прошлому. Люблю жить сегодняшним днем и думать о том, что станет со мной в ближайшем будущем… Все прожитое мне интересно. Если бы чудо было возможным, я бы все повторила и замуж за Герасимова снова вышла бы…»
Спустя полтора года после этого интервью – 20 января 1997 года – Тамара Макарова скончалась.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.