28 ноября – Сергей ГЕРАСИМОВ
28 ноября – Сергей ГЕРАСИМОВ
Из всей плеяды выдающихся советских кинорежиссеров, которые начинали свою карьеру в далекие 20—30-е годы, а знаменитыми стали в сталинские, только один человек дожил до перестройки. Став режиссером в 1930 году, он закончил карьеру 55 лет спустя, сняв за эти годы 25 фильмов, среди которых были такие шедевры, как «Молодая гвардия» и «Тихий Дон». Будучи долгие годы преподавателем ВГИКа, этот человек стал «крестным отцом» для огромного числа актеров и режиссеров, настоящих звезд советского кинематографа. Свой последний фильм режиссер посвятил Льву Толстому, и этот фильм стал реквиемом по нему самому. Сыграв умирающего писателя, сам режиссер ушел из жизни спустя несколько месяцев после завершения работы над картиной.
Сергей Герасимов родился 21 мая 1906 года на Урале, куда были высланы его родители – политические ссыльные: отец Аполлинарий Герасимов, который был сыном орловского полицмейстера из дворян, и Юлия Эстерович. Между нынешним поселком Сарафановский и Чебаркулем Герасимовы приобрели участок земли. Когда Сергею исполнилось 14 лет, его отец Аполлинарий Герасимов утонул в излучине русла реки Сосьва. И Сергей, будучи старшим сыном в семье, остался за кормильца. В поисках средств к существованию Герасимовы перебрались в Красноярск, однако закрепиться там так и не смогли, после чего снова вернулись на Урал.
Будущий режиссер с детства был наделен многими талантами: писал стихи и прозу, играл на разных музыкальных инструментах. Но больше всего ему нравилось рисовать, из-за чего он долгие годы мечтал стать художником. И когда в начале 20-х Герасимов окончил школу, он приехал в Петроград, где поступил в художественное училище. Но художником Герасимову стать так и не довелось. В те годы в Ленинграде было чрезвычайно популярно кино, которому прочили великое будущее. Среди тамошних друзей Герасимова оказался студент Высших художественных мастерских Григорий Козинцев, который в 1922 году вместе с Леонидом Траубергом организовал Фабрику эксцентрического актера, куда пригласил и Герасимова. Приглашение не было случайным: будущий режиссер был хорош собой, в нем с первого взгляда была видна дворянская стать. Поэтому в своем первом же фильме «Мишки против Юденича» Козинцев и Трауберг сняли Герасимова в роли шпика. Дебют получился удачным, и Герасимов на какое-то время превратился в любимого актера этих режиссеров, снявшись подряд еще в четырех их картинах. В это же время он ушел из художественного училища и поступил в Ленинградский техникум сценических искусств.
В ФЭКСе Герасимов считался одним из видных актеров и пользовался большим успехом у тамошних актрис. Правда, так было не всегда. Например, одно время он ухаживал за 16-летней фэксовкой Еленой Кузьминой, но она его ухаживания проигнорировала. Чуть позже она вышла замуж за режиссера Бориса Барнета, а потом стала женой другого мэтра советского кинематографа – Михаила Ромма. Что касается Герасимова, то именно тогда он нашел свою первую и, как оказалось, последнюю жену. Это была 18-летняя Тамара Макарова, которая училась в актерской мастерской Фореггера. Их знакомство произошло после того, как Макарова блестяще станцевала в одном из клубов чарльстон в эстрадной миниатюре «Модистка и лифтер», и Герасимов подошел к ней, чтобы выразить свое восхищение. Однако в тот раз их отношения ни во что серьезное не вылились. Но довольно скоро состоялась их новая встреча.
Макарова жила рядом с «Ленфильмом» и часто проходила мимо его стен. И однажды, когда она в очередной раз шла домой привычным маршрутом, к ней подошла незнакомая женщина. Как оказалось, это была ассистентка Козинцева и Трауберга. Остановив Тамару, ассистентка неожиданно спросила ее: «Девушка, хотите сниматься в кино?» Ответ Макаровой был короток: «Конечно, хочу». Так в 1926 году она попала на съемочную площадку фильма «Чужой пиджак». Ей досталась роль машинистки, сердцеедки, которая всех соблазняет. А в роли агента Скальковского был занят Герасимов. По словам самой Макаровой, «Герасимов был элегантным актером. Он был из дворян. Козинцев и Трауберг сделали его звездой экрана, респектабельным плейбоем. Мы с ним тогда встречались главным образом в клубах, на танцах. Я танцевала отлично, и он любил танцевать. Тогда были модными чарльстоны. Они были настолько модными, что мы вместе с друзьями – Кузьминой, Костричкиной, Жеймо, Герасимовым – создали маленький ансамбль и даже выступали в филармонии… Ухаживание Герасимова за мной длилось около года, после чего мы поженились…»
В первые годы молодожены жили очень скромно. У них была одна комнатка в два окна, на которых не было даже занавесок. По словам Макаровой, занавески в то время были пределом ее мечтаний.
По совету своего мужа Макарова поступила учиться на киноотделение Ленинградского техникума сценических искусств, который вскоре был преобразован в институт. Сам Герасимов в то же время решил перейти в режиссуру – Козинцев взял его к себе ассистентом. Однако в самом начале режиссерской карьеры Герасимова внезапно призвали в армию. Служить в армии ему не хотелось, да и со здоровьем не все было в порядке. Незадолго до этого во время съемок он упал с лошади и серьезно повредил себе колено. Макарова рассказывала: «Вот и говорит он мне: „Если меня освободят от призыва, я куплю тебе шторки…“ Сижу я как-то в одиночестве на подоконнике – и вдруг радость: идет Сережа! Его освободили, и не на какой-то срок, а совсем. И принес муж две циновки на окна, первое богатство нашей семейной жизни…»
В 1930 году Герасимов дебютировал в кино как режиссер, сняв фильм «Двадцать два несчастья». А два года спустя вышел второй его фильм, который он посвятил своей матери Юлии Эстерович – «Сердце Соломона». Стоит отметить, что еврейская тематика в советском кино тех лет была чрезвычайно популярна, поскольку большинство деятелей киноискусства составляли представители именно этой национальности. Только на рубеже 20-х свет увидели около десятка подобного рода картин, вроде «Права отцов» В. Строевой, «Пять невест» А. Соловьева, «Запомните их лица» И. Мутанова, «Человек из местечка» Г. Рошаля и др. Не стал исключением и Сергей Герасимов со своим «Сердцем Соломона», где речь шла о сельскохозяйственной коммуне «Красные степи», в которой самоотверженно трудятся плечом к плечу представители всех национальностей СССР, в том числе и главный герой – еврейский пахарь Соломон.
Как ни странно, но ни в одну из этих картин Герасимов не пригласил свою жену Тамару Макарову. И их совместное творчество началось только в 1933 году с третьего герасимовского фильма «Люблю ли тебя», где Макарова сыграла главную женскую роль. С этого момента Макарова будет сниматься в каждом фильме Герасимова.
Между тем настоящая всесоюзная слава к Герасимову и Макаровой пришла в 1936 году, когда на экраны страны вышел фильм «Семеро смелых» про молодых покорителей Северного полюса. Успех картины у зрителей был огромным, и все молодые актеры, снявшиеся в нем (Тамара Макарова, Петр Алейников и др.), тут же стали знаменитыми. После этого совместные фильмы Герасимова и Макаровой последовали один за другим: «Комсомольск», «Учитель». За последнюю картину Герасимов был удостоен своей первой Сталинской премии.
Перед самой войной Герасимов снял фильм «Маскарад». Фильм создавался в рекордные сроки – за три с половиной месяца, так как надо было успеть к столетнему юбилею М. Ю. Лермонтова. Роль Нины в картине сыграла Макарова. Картина была завершена в ночь на 22 июня 1941 года. Когда утром режиссер и его жена счастливые пришли на «Ленфильм», чтобы отрапортовать о проделанной работе, их внезапно одернули: «Слушайте радио!» А по радио в это время транслировали выступление В. Молотова, который сообщил о начале войны. И все же, несмотря на это, копии «Маскарада» успели отпечатать и разослали по всей стране.
Несмотря на то что многие ленинградцы с приближением фронта поспешили покинуть город, Макарова и Герасимов этого не сделали. Макарова устроилась медсестрой в один из госпиталей, а Герасимов вместе с Михаилом Калатозовым снял полудокументальный фильм «Непобедимые» – об эвакуации и тех, кто остался в городе на Неве.
В 1943 году Макарова и Герасимов все-таки покинули Ленинград и перебрались в Среднюю Азию, в Ташкент, где тогда находились в эвакуации все кинематографические кадры страны. Там они оба вступили в партию, и там же в их семье произошло важное событие – они усыновили сына родной сестры Макаровой Артура. Отца мальчика репрессировали еще в 1934 году, а мама не могла в одиночку воспитывать двух детей и поэтому согласилась, чтобы сын переехал жить к Герасимову. Артур даже отчество взял Герасимова – Сергеевич.
Артур Макаров в дальнейшем стал известным писателем-сценаристом. По его сценариям были поставлены такие фильмы, как «Новые приключения неуловимых», «Один шанс из тысячи», «Порох» и др. Однако в дальнейшем его судьба сложилась трагически. 3 октября 1995 года он был убит неизвестными преступниками в собственной квартире.
Между тем в 1944 году Герасимов снял фильм «Большая земля», посвященный подвигу советских людей в глубоком тылу. А потом по рекомендации самого Сталина, который высоко ценил талант и организаторские способности Герасимова, он был назначен руководителем Центральной студии документальных фильмов. В этом качестве он снимал знаменитый Парад Победы на Красной площади. Всем памятное действо с брошенными фашистскими знаменами – это его режиссерская выдумка.
В 1946 году он вернулся к работе во ВГИКе и два года спустя, вместе со студентами своего курса, снял фильм «Молодая гвардия». Правда, первый вариант этой картины постигла неудача – он не удовлетворил вкусам Сталина, который не увидел в нем руководящей роли партии. Тогда Герасимов переделал фильм, усилив в нем «партийную» линию, после чего «Молодая гвардия» вышла в прокат и произвела фурор. Это был второй, после фильма «Семеро смелых», кассовый бестселлер Герасимова – в прокате 1948 года картина заняла 1-е место, собрав свыше 42 миллионов зрителей. С этим фильмом пропуск в большой кинематограф получила целая группа учеников Герасимова: Сергей Бондарчук, Инна Макарова, Сергей Гурзо, Вячеслав Тихонов, Нонна Мордюкова, Людмила Шагалова. За эту работу Герасимов был удостоен Сталинской премии. А вскоре Макарова и Герасимов получили еще одну награду – звания народных артистов СССР.
После успеха «Молодой гвардии» Герасимов как режиссер ушел в тень. Хотя он и снял еще два фильма – «Сельский врач» и «Надежда», большого успеха они не имели. Зато он получил свою третью «Сталинку» за документальную ленту «Освобожденный Китай». Правда, в иерархии советских кинорежиссеров сталинской эпохи Герасимов стоял не на первом месте. Например, по тем же Сталинским премиям он уступал Ивану Пырьеву (шесть премий), Михаилу Ромму (четыре премии), но обогнал Григория Александрова (две премии) и Михаила Калатозова (одна премия). Когда в 1953 году Сталин скончался, все эти режиссеры вынуждены были на время замолчать, но это молчание длилось недолго – до конца 50-х. Потом они вновь заставили говорить о себе весь кинематографический мир, явив миру новые шедевры. Пырьев снял «Идиота», Калатозов – «Летят журавли», Герасимов – «Тихий Дон».
Отечественные кинематографисты не в первый раз обращаются к великому роману М. Шолохова «Тихий Дон». В первый раз это произошло в 1931 году благодаря стараниям режиссеров «Совкино» Ольги Преображенской и Ивана Правова. Правда, они замахнулись всего лишь на первую часть романа, сосредоточив свое внимание на взаимоотношениях Аксиньи и Григория. В итоге получилась мелодрама, которая весьма тепло была встречена широким зрителем. После этого советские кинематографисты оставили роман в покое на четверть века. Наконец, Сергей Герасимов решил перенести эту великую книгу на широкий экран. А главным побудительным мотивом для его обращения к этому роману была невероятная актуальность произведения для тех дней.
После смерти Сталина страна стояла как бы на распутье, и судьба Григория Мелехова многим была близка: ведь он тоже прошел через муки и разочарования, познал горечь потерь и часто стоял на распутье, мучительно размышляя: как быть, что делать дальше, к какому берегу пристать? В итоге пристал к советскому. Именно этот выбор и был интересен Герасимову, который посредством кинематографа хотел донести до миллионов советских людей шолоховскую мысль: как бы ни была жестока советская власть в отдельные свои периоды, она все равно является лучшей долей для трудового народа.
За сценарий Герасимов взялся в 1955 году и написал его за шесть недель. К началу следующего года режиссер приступил непосредственно к работе над фильмом – выбору актеров. В разгар этих работ случилось событие, которое лишний раз утвердило Герасимова во мнении, что он не зря взялся за эту экранизацию.
В феврале 1956 года Хрущев выступил на закрытом заседании ХХ съезда КПСС с докладом «О культе личности Сталина». Доклад вызвал настоящий шок сначала среди делегатов съезда, а потом и среди миллионов советских людей, до которых были доведены лишь главные тезисы этого доклада. Герасимов, хоть и был делегатом съезда, на том заседании не присутствовал – работал на студии. Поэтому о сути доклада он узнал от Шолохова. Оба были возмущены этим документом и считали его стратегической ошибкой руководства партии. Причем Шолохов объявил об этом непосредственно на съезде, став единственным человеком, кто возразил Хрущеву. А сказал писатель следующее:
«Нельзя оглуплять деятельность Сталина в тот период (имелся в виду период Великой Отечественной войны. – Ф. Р.). Во-первых, это нечестно, а во-вторых, вредно для страны, для советских людей, и не потому, что победителей не судят, а, прежде всего, потому, что ниспровержение не отвечает истине».
Эта позиция Шолохова умножила число его врагов, которых и без того было достаточно как в высших слоях партноменклатуры, так и в среде творческой интеллигенции. Будь их воля, они бы еще тогда остановили работы Герасимова над экранизацией «Тихого Дона», но, как говорится, поезд уже ушел. А когда три серии картины вышли на широкий экран (в 1957–1958 годах), то замолчать успех было просто невозможно: фильм стал лидером проката, собрав на своих сеансах 47 миллионов зрителей, что было рекордом для тогдашнего советского кинематографа. Если приплюсовать к этому и тот успех, который сопутствовал картине за рубежом (награды на трех кинофестивалях и диплом Гильдии режиссеров США как лучшему иностранному фильму 1958 года), то триумф герасимовского фильма можно назвать сенсационным.
Тем временем в конце 50-х Герасимов и Макарова отпраздновали 30-летие своего супружества. Однако в киношной среде ни для кого не было секретом, что этот брак со временем превратился в чисто формальный. Отличавшийся большой любвеобильностью, Герасимов иногда позволял себе увлечения на стороне, о чем его жена прекрасно была осведомлена. Но скандалов не устраивала и на развод не подавала.
Герасимов в основном крутил служебные романы – приударял за молодыми актрисами, с которыми судьба сводила его либо на съемочной площадке, либо на киностудиях. Хотя были у него и внекиношные увлечения. Например, самая сильная любовь у него случилась с женщиной, которая была… секретарем горкома партии. Не менее сильно Герасимов был увлечен и своей бывшей ученицей, популярной киноактрисой Нонной Мордюковой. Они даже отдыхали вместе на юге, где практически не скрывали своих романтических отношений, о чем пишет в своих мемуарах Лидия Смирнова. Но этот роман был прерван по указанию сверху. Герасимова вызвали в ЦК КПСС и настоятельно порекомендовали ему определиться: либо развестись с Макаровой и жениться на Мордюковой, либо забыть о последней. Он счел за благо выбрать второй вариант. Из-за этого, к слову, Герасимов побоялся взять Мордюкову на роль Аксиньи в свою киноэпопею «Тихий Дон».
Между тем на рубеже 50-х Герасимов продолжал считаться одним из самых влиятельных советских кинорежиссеров. Он был членом Бюро Союза работников кинематографии (СРК), возглавлял творческое объединение на Киностудии имени Горького. Кроме этого, в августе 1960 года Герасимов возглавил новую структуру – Художественный совет по кинематографии Министерства культуры СССР. На этом посту Герасимов снискал себе славу как активный борец с теми новациями, которые пытались внедрить в советский кинематограф режиссеры «новой волны». Так, Герасимов обрушился с критикой на фильм грузинского режиссера Тенгиза Абуладзе «Чужие дети», обвинив его в пессимизме и некритичном заимствовании элементов итальянского неореализма. За эту позицию Герасимов нажил себе немало врагов среди коллег, которые давно считали его «неправильным евреем» – то есть больше державником, чем либералом. Сам режиссер по этому поводу как-то заметил: «Я вырос на уральском хуторе. Меня увлекало деревенское раздолье, тайга, горы. В глубине души я всегда считал себя „почвенником“…»
Однако Герасимов успевал не только вести общественную работу, но и снимать кино. В 1962 году он выпустил в свет очередную свою картину – двухсерийную ленту «Люди и звери», где речь шла о полной драматизма судьбе советского офицера, который сначала попал в плен в годы Второй мировой войны, а потом оказался в числе перемещенных лиц. Фильм принес Герасимову очередную порцию славы, заняв в прокате 3-е место (свыше 40 миллионов зрителей). Увы, но это оказалось последнее кассовое творение великого режиссера (будет еще фильм «Красное и черное» по Стендалю, но это уже телеэкранизация). Уже следующая его картина – «Журналист» (1967) – пользовалась у зрителей куда меньшим успехом: 18-е место, 27,8 миллиона зрителей.
Но эти съемки запомнились режиссеру тем, что там у него случился очередной роман. На этот раз дамой его сердца стала директор столовой, где питалась съемочная группа (натурные съемки проходили на родине Герасимова на Урале в августе 1965 года). Как утверждают очевидцы, директриса была ядреной сибирской бабой в самом соку. Именно такие и нравились режиссеру. В итоге директриса так влюбилась в Герасимова, что буквально ходила за ним по пятам. А потом во всеуслышание заявила: «Если бы дорогу к нему утыкали гвоздями, я бы и по гвоздям босиком прошла». Однако этот роман завершился сразу после того, как съемки на Урале были закончены.
В конце того же десятилетия Герасимов влюбился в одну из самых красивых актрис советского кинематографа Светлану Светличную. Чтобы их отношения имели хоть какой-то повод для продолжения, влюбленный режиссер специально под Светличную написал сценарий нового фильма – «Любить человека». Все уже было готово к съемкам, как вдруг актриса заболела – угодила в больницу с нервным срывом. Поскольку времени ждать ее возвращения у Герасимова не было, он взял на главную роль другую исполнительницу – мало кому известную актрису из ленинградского БДТ Любовь Виролайнен, которую Герасимов разглядел в фильме «Дорога домой» (она играла там деревенскую девушку).
По словам самой актрисы, Герасимов стал ухаживать за ней практически с первых же дней съемок. Причем его совершенно не пугал тот факт, что у актрисы был муж, да и сама она совершенно не собиралась становиться любовницей пусть знаменитого, но уже достаточно пожилого режиссера (разница в возрасте у них была 36 лет). Но Герасимов был искушенный человек, который практически во всех своих амурных приключениях руководствовался одним постулатом: «смелость города берет». В итоге не устояла перед его натиском и Виролайнен. Их роман с перерывами длился до конца 70-х. И опять Макарова окажется в курсе этого, но предпочтет скандалов не устраивать, поскольку знает, что Герасимов из семьи все равно не уйдет.
В отличие от большинства своих коллег, которые взошли на киношный Олимп в сталинские годы, но впоследствии утратили свое влияние, Герасимов не только сумел сохранить свое величие, но даже приумножил его. Например, долгие годы соперничества с Пырьевым Герасимов вынужден был довольствоваться вторыми ролями, но в середине 60-х вырвался вперед своего оппонента. В то время как Пырьев впал в немилость к Хрущеву и был смещен с поста главы Оргкомитета Союза кинематографистов, Герасимов хоть и не стал руководителем СК, однако сумел добиться назначения на этот пост своего ученика и друга Льва Кулиджанова.
Герасимов стал одним из руководителей Студии имени Горького, и при нем эта киностудия прочно входила в тройку ведущих киностудий страны (после «Мосфильма» и «Ленфильма»), выдавая «на-гора» настоящие хиты проката (например, «Семнадцать мгновений весны», «Офицеры» и др.). Кроме этого, Герасимов сумел сохранить свой авторитет среди молодежи, поскольку активно преподавал во ВГИКе (вторым таким авторитетом был Михаил Ромм). Если перечислить всех звезд советского кино, кто учился у Герасимова, то это займет несколько печатных страниц.
Однако с тем же Василием Шукшиным у Герасимова были сложные отношения. Поначалу, когда Шукшин начал работать на Студии имени Горького, у них были теплые чувства друг к другу. Но затем Шукшин стал резко набирать силу как режиссер, и Герасимов насторожился, видимо увидев в нем своего конкурента. А когда Шукшин задумал снимать «Степана Разина», их отношения и вовсе испортились. В итоге Василий Макарович вынужден был уйти со Студии Горького, поняв, что Герасимов ему в этом деле не помощник, а скорее наоборот. Как пишет А. Афиногенов:
«Шукшин бодался с дубом подобно другому художнику, всемирно известному (А. Солженицыну. – Ф. Р.), только гражданские их позиции были разные: Шукшин вне системы себя не мыслил, тут он был с Герасимовым един. Но Герасимов понимал и видел, пожалуй, как никто другой, что сценарий писателя Шукшина не сковывает, а напротив, раскрепощает Шукшина-режиссера, исполнителя главной роли, что сообщает ему взрывную силу, предвещает таранный удар по режиму бюрократии и двойной морали. Рубить сук, на каком он сидит, Сергей Аполлинариевич не мог…»
Между тем власть продолжает отмечать заслуги Герасимова. В последние годы жизни был дважды награжден высокими правительственными наградами: в 1971 году ему присудили Государственную премию, в 1984 году – Ленинскую.
Как пишет ученик Герасимова Александр Муратов: «Герасимов умел практически из любого разумного человека сделать пристойного кинорежиссера или актера. Такое не удавалось больше никому. Герасимовские ученики, у которых не было настоящего таланта, все же имели такую профессиональную подготовку, что могли ставить фильмы на вполне пристойном уровне. И это при том, что главный компонент кинематографа – его изобразительный ряд – Герасимов студентам практически не преподавал. Это был слабый момент и в его фильмах. Он это хорошо понимал и рассчитывал на то, что широкая зрительская аудитория абсолютно безразлична к форме. Снято хуже-лучше, но, если есть интересное содержание и прекрасная актерская игра, никто этого существенного недостатка не заметит».
Несмотря на активную работу во ВГИКе, Герасимов находил время и для режиссерской деятельности. За последние 15 лет своей жизни он снял еще семь картин, среди которых были совершенно разные по жанру фильмы. Например, он снял производственные кинороманы «У озера» (1970) и «Любить человека» (1973), экранизировал для телевидения роман Стендаля «Красное и черное» (1977), после чего ушел в отечественную историю, сняв кинодилогию о Петре I «Юность Петра» и «В начале славных дел» (оба – 1981). Наконец, на закате своих дней Герасимов обратился к последним годам жизни Льва Толстого, что было не случайно – режиссер понимал, что его дни тоже сочтены, и, по сути, снимал фильм-реквием. В своих предчувствиях великий режиссер не ошибся.
В фильме «Лев Толстой» (в 1984 году его наградили Ленинской премией) был эпизод, где мертвый писатель лежит в гробу. Когда Герасимов собирался снимать этот кадр, почти вся съемочная группа, в том числе и его жена Тамара Макарова, уговаривали его не ложиться в гроб самому, а снять дублера. Но Герасимов их не послушал. Будучи убежденным атеистом, ни в какую мистику он никогда не верил. Однако меньше чем через год после съемок этого эпизода режиссер умер по-настоящему.
Но прежде, чем это случилось, Герасимов успел дать большое интервью журналу «Экран-87», где поделился с читателями теми мыслями, которые его волновали больше всего. Приведу лишь некоторые отрывки из этой беседы:
«Мой последний фильм „Лев Толстой“ получил самую высокую оценку критики, у меня дома большой ящик замечательных зрительских писем, умных, тонких, благородных. Все, что чувствовал Лев Николаевич, оказывается, нужно многим. А в прокате, где все определяют цифры, фильм провалился. Все это наводит меня на грустные размышления.
Я всегда старался делать фильмы так, чтобы было на что смотреть. Но постепенно наши пути со зрительным залом расходились. Вообще сегодня наше кино теряет зрителя, и я думаю, что этому есть причины. В последние годы фильмов становится много, но количество не всегда переходит в качество. На экране царят будни, не обретшие своего жанра, мелкотемье, ложно понятая развлекательность. Часто она достигается в ущерб идее, мысли, ради которой и должен создаваться фильм. И зритель, привыкший к такого рода кинематографу, если нет внешней динамики, нет стрельбы или погони, – поднимается и идет к выходу. «Не нужна мне ваша философия» – и все тут. Заигрывание со зрительным залом к добру не привело. Привыкли жить без истории на экране, без философии и «мудрствований». Все мы в этом виноваты…
Торгашеское начало захлестывает кино. Идет какой-то обратный процесс, растрачивается эстетическое, нравственное богатство, накопленное в 30-е, 40-е годы. А в результате что же? Доход все равно очень маленький, а расход душевный так велик, так велик…»
Спустя несколько месяцев после этого интервью Сергей Герасимов скончался.
Поздней осенью 1985 года режиссер вернулся с какого-то зарубежного конгресса. Чувствовал себя неважно, ощущал непривычную вялость. Однако списал это на возраст – все-таки через полгода ему должно было исполниться восемьдесят. Но когда несколько дней спустя у него прихватило сердце, жена уговорила его показаться врачу. Собираясь к нему, Герасимов мрачно пошутил: «Снаряды ложатся все ближе».
После осмотра у врача Герасимова уговорили остаться в больнице, чтобы провести более тщательное обследование. Он этого делать не хотел, но в итоге согласился, так как врач пообещал ему, что его пребывание в клинике займет всего лишь несколько дней. Но все произошло значительно быстрее: через день, 28 ноября 1985 года, Сергей Герасимов скончался от сердечного приступа.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.