11

11

Да, то, что до поездки в Вайнхайм им обоим казалось лишь несбыточной и дерзкой мечтой, — стало теперь реальным ежедневным раем! Пока Николай Орлов корпел в гостинице над очередным трактатом, они были предоставлены сами себе и своей страсти. В закрытой от людских глаз морской лагуне Кэтти, расслабленная истомой, лежала на теплом песке, а Бисмарк, устроившись рядом, цветком ромашки медленно вел по ее плечу.

— А что для вас важнее: любовь или политика? — спросила она.

Но обессиленный Бисмарк промолчал, и она повернулась к нему:

— А?

— Политика это не из области чувств… — произнес он нехотя.

— А откуда?

— Well… Политика это когда ты слышишь поступь Бога, идущего через всю мировую историю. И тогда ты прыгаешь за ним и пытаешься поймать кончик его пальто… Скажи мне честно, это Бог тебя мне послал или Горчаков?

Кэтти взяла его руку, поднесла к губам и поцеловала.

— И все-таки? — настаивал он.

— Молчи! — сказала она между поцелуями. — Теперь это не имеет значения…

Бисмарк закрыл глаза. Теперь это уже действительно не имело значения.

— Знаешь, я очень за тебя боюсь… — вдруг шепотом сказала она.

Он открыл глаза:

— Почему?

— Ты слишком смелый.

Он усмехнулся:

— Таких не бывает — «слишком».

— Бывает… Но помни: у меня большие крылья. Как у аиста. И они всегда над тобой. Даже если меня не будет…

Он взял ее тонкую руку:

— Ты будешь всегда, — и поцеловал каждый ее палец.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.