II

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

II

В январе 1919 года Черчилль получил предложение от Ллойд Джорджа – возглавить военное министерство, то есть получить ту же должность, которую долгое время занимал Китченер, а потом сам Ллойд Джордж. Однако война былa окончена, и важность и значение этого министерства соответственно понизились. Черчилль просил о назначении в Адмиралтейство – в выборе между управлением армией и управлением флотом все его симпатии склонялись к морю.

Ллойд Джордж, однако, просил его принять именно военное ведомство, и не потому, что нужны были какие-то экстраординарные меры по усилению военных структур. Совершенно наоборот – армию надо было быстро и организованно демобилизовать, а сделать это по целому ряду причин было нелегко. Потому-то он и обратился к Черчиллю – полтора года совместной работы, в тот период с июля 1917 и до конца 1918 года, когда Черчилль был министром вооружений, сильно их сблизили. Ллойд Джордж воззвал к патриотизму своего коллеги: коли он сумел управиться с 3 миллионами работников, производивших в годы войны оружие, и сумел и забастовки свести к минимуму, и трудовые конфликты уладить полюбовно, и уровень продукции значительно поднять, то он и есть человек, который сможет свести призывную армию численностью в 3 с половиной миллиона человек, которая стоит стране кучу денег, к разумной организации, способной и сохранить безопасность, и резко сократить расходы – деньги были нужны до зарезу.

Заодно Ллойд Джордж поручaл ему еще и министерство военной авиации – флот заниматься делами этого нового вида оружия не захотел.

В итоге Черчилль согласился.

Согласно легенде, непримиримый враг большевизма, Уинстон Черчилль, военный министр Великобритании, сторонник интервенции, ненавидящий русских, стремился удушить в колыбели новорожденную Республику Советов.

Положение насчет «удушения большевизма в колыбели» можно даже и подтвердить собственными словами героя нашего повествования – он именно так и сказал. Насчет «ненависти к русским» – чистая неправда.

Он, как и все люди того времени, слабо понимал, что происходило в России после революции, но совершенно серьезно полагал, что и с Троцким, и с Лениным можно иметь дело, потому что они увидят опасность Германии и для их режима и на сепаратный мир не пойдут, и мнение свое переменил только после Брестского мира.

Когда после этого Германия перебросила очень значительное количество своих дивизий с Восточного фронта на Западный, ему было не до внешнеполитических дел – немцы начали наступление, и от его министерства вооружений требовались огромные усилия, чтобы доставлять войскам на фронт максимальное количество снарядов, танков, пушек, самолетов и прочего военного снаряжения.

Российскими делами он занялся только после назначения на пост военного министра и действительно – легенда тут не врет – делал все возможное, чтобы помочь белым. И Юденичу, и Деникину, и Колчаку – ему было все равно.

В Англии, кстати, его за это нещадно бранили. Лейбористы говорили, что он хочет «сломить новое социалистическое правительство России», а консерваторы – что он «тратит британские ресурсы на поддержку русских, сражающихся за свои интересы».

Лейбористам Черчилль не отвечал, а критикам справа сообщал, что, по его мнению, белые армии «бьются за интересы цивилизации, а значит, и за Англию».

Командирам английских войск, размещенных в России, были даны инструкции помогать белогвардейцам всеми силами, вплоть до прямого участия в боях.

Что они и сделали по крайней мере один раз, поддержав наступление белых из района Архангельска на Котлас, на соединение с армией Колчака.

Почему же все вышеизложенное все-таки легенда, а не истина?

В английском суде есть формула, согласно которой свидетель клянется говорить «правду, всю правду, и ничего, кроме правды».

Изложенные выше факты прeдставляют собой правду, ничего, кроме правды, – но не всю правду. В них отсутствует контекст.

А контекст, отражающий ту реальную действительность, которая существовала в 1919–1920 годах, можно представить, просто приняв во внимание две цифры:

1. Численность английской армии, подлежащей как можно более быстрой и как можно более полной демобилизации, составляла 3 500 000 человек.

2. Численность английских частей, размещенных на территории бывшей Российской империи и распределенных между несколькими независимыми командованиями, составляла 14 000 человек.

Эти две цифры соотносились между собой как 250 к 1, или, иными словами, английские войска в России составляли 0,4 % от общей численности английской армии того времени.

Не много.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.