12. Астрид и Клаус
12. Астрид и Клаус
Нет ничего удивительного в том, что в Гамбурге «Битлз» не обрели немецких друзей. Большинство респектабельных гамбуржцев редко заглядывают в район церкви святого Павла, особенно на Рипербан.
Но Клаус Фурман и Астрид Киршер там бывали. Совершенно случайно они наткнулись на «Битлз» и стали их первыми поклонниками-интеллектуалами. Они обнаружили у «Битлз» достоинства, которых до них никто еще не замечал.
Клаус родился в Берлине, в семье знаменитого врача. Он приехала Гамбург в 1956 году и поступил в Художественную школу, специализируясь в рекламе. Кроме того, он занимался фотографией, благодаря чему познакомился с Астрид, ставшей его подругой.
Астрид происходила из добропорядочной гамбургской семьи среднего достатка. Она изучала фотографию. В 1960 году они оба оставили Художественную школу. Клаус делал рекламные плакаты для гамбургских журналов - в городе их издавалось великое множество. Астрид работала помощницей фотографа.
Они встречались уже два года, и Клаус переехал в квартиру на верхнем этаже того дома, где жила Астрид. Однажды вечером они слегка повздорили. Клаус отправился в кино один.
– Я решил пройтись. На Гроссе Фрайхайтя услышал, как из какого-то подвала несется дикий рев. Я зашел посмотреть, что там делается. В таких клубах я не был еще ни разу в жизни. Страшная картина. Жесткие ребята, настоящие рокеры, в коже с головы до ног. Но больше всего меня ошеломила группа, выступавшая на сцене с оглушительным шумом. Я тихонечко примостился в уголке и стал слушать.
Клубом оказался «Кайзеркеллер», но на сцене выступали не «Битлз», а другая группа, Рори Сторма, с Ринго на ударных. Зато соседями Клауса, не подозревавшего об этом, оказались «Битлз».
– Я смотрел на них во все глаза, уж очень забавно они выглядели. Особенно парень с высокой прической, в остроносых туфлях и темных очках, - позже я узнал, что это Стю. Солнечные очки были не настоящие, просто поверх обычных линз он прикрепил темные стекла. Потом они пошли на сцену, и я понял: это вторая группа. Они исполнили «Sweet Little Sixteen», пел Джон. Эти ошеломили меня еще сильнее, чем Рори Сторм. Я не мог отвести от них глаз. Мне захотелось подойти к ним, поговорить, но я не знал, как это сделать. С одной стороны, я боялся всех этих рокеров, с другой - мне было неловко, я чувствовал себя не в своей тарелке. Но впечатление было потрясающее, - как это у них получалось? Играть вместе настолько слаженно, мощно и необычно! При этом они прыгали и скакали по всей сцене как угорелые. По-моему, это продолжалось часов восемь подряд. Клаус вернулся домой рано утром и рассказал Астрид, где он был. Астрид выразила недоумение - она-то провела время в клубе святого Павла. Клаус пытался убедить ее в том, что нашел блестящую группу. Но Астрид это было неинтересно. Она отказалась пойти с ним послушать «Битлз» и на следующий день. Клаус снова отправился в «Кайзеркеллер» один.
На этот раз он придумал, как познакомиться с ними. Клаус захватил особой конверт, который он сделал для популярной пластинки «Walk Don’t Run». Как художник-дизайнер, он оформил уже два или три таких конверта, хотя в основном работал для журналов. Клаус надеялся, что «Битлз» захотят взглянуть на его работу.
Он все рвался подобраться к ним поближе. Наконец, когда группа в первый раз присела отдохнуть, Клаус подошел к Джону, решив, что он лидер группы. На ломаном английском языке, пользуясь скудным запасом слов, почерпнутым в школе, Клаус обратился к Джону и показал ему пластинку.
Джон отнесся к попыткам Клауса с полным равнодушием. «Помню, какой-то тип совал мне в руки обпожку пластинки. Я так и не понял, чего он хотел», - вспоминает Джон. Он пробормотал что-то невнятное - у них, мол, художник Стю, пусть лучше ему покажет. Клаус стал проталкиваться к Стю, но в толпе не смог к нему пробиться. Ему пришлось вернуться на свое место, испуганному и растерянному. Клаус снова слушал музыку вею ночь напролет.
На следующий вечер, уже третий по счету, Клаусу наконец удалою победить предубеждение Астрид и уговорить ее пойти вместе с ним. Они направились в клуб втроем, захватив с собой друга, Юргена Фолмера.
– Я просто испугалась, когда вошла туда, - рассказывает Астрид. - Но стоило мне увидеть эту пятерку, как я забыла обо всем. Не могу объяснить, что я почувствовала. Я испытала потрясение. Не могла отвести от них глаз. Я всегда обожала «тедди». Мне нравилось, как они выглядят, - на фотографиях, в кино. И вдруг передо мной оказались целых три «тедди» с высоко зачесанными волосами, длинными баками. Я как села раскрыв рот, так и не двинулась с места. Атмосфера вокруг была довольно-таки устрашающая. Типичная рипербановская толпа. Сломанные носы, «тедди» - все как полагается. Мы, немцы, называем их «Schlagers»[Существительное от немецкого глагола «schlagen» - «бить»]. Опасные ребята. Когда Клаус и Астрид начали бредить «Битлз», их друзья студенты повалили слушать группу. Они завели себе постоянные столики и заняли часть подвала. Теперь погоду в «Кайзеркеллер» стали делать студенты - воспитанные, одетые менее крикливо, хотя и очень модно.
Рокеры по-прежнему оставались в клубе, но уже не играли там первую скрипку. «Отныне это место стало нашим, - говорит Клаус. - Между нами и рокерами не возникло соперничества. Я даже подружился с несколькими, хотя раньше не знался с ними. Забавными были тамошние девчонки-рокеры, никогда таких не видал. Когда они танцевали, то были похожи на маленькие грибы. На них были короткие широкие юбки, надетые поверх пышных нижних.
Теперь «Битлз» почти все свободное время проводили в компании Клауса, Астрид и их друзей за разговорами и выпивкой. Музыканты не говорили по-немецки, но некоторые немцы кое-как изъяснялись по-английски.
– Неожиданно мы оказались среди художников, - вспоминает Джордж. - В основном это были экзистенциалисты.
– Грандиозные ребята, - подтверждает Пол. - Ничего общего с обычными немцами. Они все помешались на Стю, - он изображал им своего Джеймса Дина.
– Я прозвал их «экзистами», - рассказывает Джон. - Первые немцы, с которыми мне вообще захотелось разговаривать.
– Я совершенно не понимал произношения Джона, - говорит Клаус. - Но Джордж обычно говорил с нами очень медленно, и мы все понимали. До чего же смешно он выглядел! С торчащими ушами, с волосами, коротко подстриженными на затылке и немыслимо высоко начесанными вперед.
Целую неделю Астрид ходила в клуб каждый вечер и наконец, набравшись храбрости, спросила, можно ли их поснимать.
– Нам было так хорошо с ними, что я даже почувствовала себя более защищенной. Я поняла, что все рипербановские рокеры любят их, обожают. Готовы пойти за них в огонь и в воду. - Астрид наскребла несколько слов и выпалила свое желание сфотографировать их. - Они, в общем-то, не возражали, хотя Джон позволил себе насмешливые замечания. При случае он с удовольствием крыл фрицев на чем свет стоит, никого не стесняясь. Меня он не трогал. Но внутри он, конечно, был не таким, каким хотел казаться.
Впрочем, реакция Джона не слишком уж ее интересовала. Ее интересовал Стю.
– Я влюбилась в него с первого взгляда. Да-да. Не какие-нибудь романтические бредни, - я влюбилась по-настоящему.
Однажды они все договорились встретиться на следующий день на Рипербане. Астрид повела их на расположенную неподалеку ярмарочную площадь и сфотографировала всех, а потом пригласила к себе домой на чашку чая. Пит Бест не пошел. - Вовсе не оттого, что я не хотел пообщаться, - мне просто надо было купить кожу для барабанов, старую я накануне пробил. Но четверо остальных приняли приглашение. Астрид угостила их чаем, и ребята пришли от этого в полный восторг. Они впервые оказались в немецком доме.
В комнате, где Астрид их угощала, было очень темно и таинственно. Когда глаза привыкали к полумраку, они могли различить только два цвета, - черный и белый. Все - стены, мебель, ковры - было или черное, или белое. У стен в кадках росли деревья, они изгибались под потолком и спускались вниз по противоположной стене. Окно было занавешено, горели свечи. Одна стена задрапирована черной материей. Кто-то из ребят отодвинул ткань, чтобы посмотреть, что же за ней скрывается, и увидел себя в зеркале. «Период увлечения Жаном Кокто», - пояснила Астрид.
Чайный стол оказался более прозаическим - сандвичи с ветчиной.
– Вот это да, - сказал Джордж. - Бутеры с ветчиной. Понятия не имел, что немцы едят бутеры с ветчиной. - Хорошее доказательство глубокого знания Джорджем местных обычаев, сложившегося во время двенадцатичасовых бдений в «Кайзеркеллер». После чая Астрид отвезла их на своей машине в клуб; приближалось время ночного выступления.
Теперь Астрид не расставалась с фотоаппаратом и все время снимала их. Так появились первые профессиональные снимки «Битлз», лучше которых никто не мог сделать долгие и долгие годы. Умело используя свет, Астрид сумела снять их в полутенях. Трюк с полузатененным лицом, хотя и не был совершенно новым, заимствовали другие фотографы и впоследствии часто пользовались этим методом съемки. Астрид первой напала на бесценную жилу - фотогеничность «Битлз». Она водила ребят по всему Гамбургу, выстраивала вдоль доков, ставила на фоне заброшенной железной дороги и снимала, снимала, - лишь бы получились интересные фотографии. Конечно, хорошее качество печати и бумаги еще сильнее выявило бы, насколько великолепны работы Астрид, показало бы их во всей красе, но и на дешевенькой бумаге фотографии полны драматизма.
– Потрясающие снимки, - подтверждает Пол. - Никто не умел снимать нас так, как Астрид.
Во время этих первых съемок Астрид пыталась заговорить со Стю, сказать ему, как ей хотелось бы снять его одного, сделать его портрет. Но он никак не мог понять, что она говорит. Он не мог объясняться по-немецки. Она - по-английски. Кончилось тем, что Астрид заставила Клауса учить ее английскому.
– Он чуть не свихнулся, пытаясь научить меня хоть чему-нибудь. Я была бездарной ученицей.
После того первого чаепития «Битлз» стали приходить к Астрид выпить чашку чая и перекусить каждый вечер. Хозяйка дома и Стю постепенно все больше сближались. Вскоре Стю стал приходить к ней уже один в другое время: они сидели вдвоем на ее черной кровати и разговаривали друг с другом с помощью немецко-английского разговорника.
– После Стю симпатию у меня вызывали Джон и Джордж. А уж потом Пит Бест. Он казался очень милым, но чересчур уж стеснительным. Пит бывал забавным, но настоящего контакта у нас так и не возникло. Его уже тогда как-то не замечали, он был сам по себе. Трудно шел на сближение и Пол. Приветливый, дружелюбный, он далеко превосходил всех популярностью и количеством поклонников. Пол вел все переговоры, объявлял номера и раздавал автографы.
Большинство поклонников считали его лидером. На самом деле лидером, конечно, был Джон, сильнейший из них, - я имею в виду, конечно, не физическую силу, а силу его индивидуальности. Стю же был самым умным. Мне кажется, они все так считали, во всяком случае Джон. Что касается Джорджа, то в разговорах о «Битлз» мы никогда не обсуждали, насколько он умен. Мы знали, что он неглуп, но пока еще Джордж оставался попросту милым ребенком. Юный, очаровательный и такой непосредственный! Что стоит, например, одна эта история с «бутерами» с ветчиной. У Джорджа было много поклонников. Юрген, например, носил плакатик, который гласил: «Я люблю Джорджа». Именно он положил начало этому обычаю. С Джорджем у меня сложились совершенно замечательные отношения. Он никогда еще не встречал таких девушек, как я, и открыто и необыкновенно мило показывал это. В конце концов, ему было всего семнадцать. Умная девушка, с собственной машиной, работает фотографом, ходит в кожаном пиджаке. Совершенно естественно, что я заинтересовала его. Ничего между нами, конечно, не было, никакого флирта. Я была на пять лет старше его, что позволяло мне быть с ним совершенно откровенной.
Всего два месяца спустя после первой встречи в ноябре 1960 года Астрид и Стю обручились. В складчину они купили друг другу обручальные кольца, как полагалось по немецким обычаям. А потом на машине Астрид укатили на Эльбу.
– Как только мы научились объясняться друг с другом, мы решили пожениться.
Стю было всего девятнадцать, немногим больше, чем Джорджу, но он значительно превосходил его в общем развитии, зрелости мышления. Стю страстно увлекался живописью и никогда не остывал к ней в отличие от Джона, который все забросил; но так же страстно Стю увлекался и группой. Однажды вечером он прямо на сцене подрался с Полом. Хотя он был меньше и слабее Пола, но гнев придал ему силы. «В гневе он терял над собой контроль, впадал в истерику», - говорит Астрид. Драка произошла из-за Астрид; Пол как-то не так выразился о ней, но подробностей никто не помнит.
Напряженные отношения между Полом и Стю, мелочная ревность, ссоры были легко объяснимы. Оба они боролись за внимание Джона. В течение двух лет, пока не появился Стю, этим вниманием владел Пол. Совершенно очевидно, что Стю был необычайно талантливым, зрелым художником с широким кругозором. Даже младший брат Пола, Майкл Маккартни, еще по Ливерпулю помнит, как Пол ревновал Джона к Стю.
Труднее объяснить отношения между пятеркой «тедди» и группой гамбургских студентов. Студенты чтили моду и в одежде, и в образе мыслей. Клаус и Юрген начесывали волосы на лоб, «по-французски», как это тогда называлось. Их привлекала естественная, грубоватая, не укладывающаяся в рамки энергия, свойственная всем «Битлз».
«Экзисты» придумали для каждого из «Битлз» прозвища: Джон - Баки, Джордж - Красавчик, Пол - Малыш.
Теперь «Битлз» имели две группы преданных обожателей: рокеров и «экзистов». Первоначальный шестинедельный контракт несколько раз продлевали по требованию слушателей. «Битлз» провели в Гамбурге уже пять месяцев, приближалось Рождество. Ребята планировали попасть в еще более крупный и представительный клуб «Топ Тен». После успеха в «Кайзеркеллер» они, естественно, захотели попробовать свои силы и там.
«Битлз» предложили Петеру Экхорну, управляющему «Топ Тен», прослушать их. «Они мне понравились, и я предложил им контракт». И тут Джорджу сообщили, что он должен немедленно покинуть пределы страны.
– Каждый вечер во всех клубах объявляли, что все, кому не исполнилось восемнадцать лет, должны покинуть помещение. Наконец кто-то сообразил, что мне еще только семнадцать и у меня нет разрешения ни работать, ни жить за границей, - объясняет Джордж. - Я должен был уехать. Уехать домой один. Это оказалось ужасно тяжело.
Астрид и Стю проводили его на вокзал, купили ему билет и усадили в поезд.
– Маленький Джордж стоял там потерянный и несчастный. Я дала ему в дорогу кулек сладостей и яблоки. Он обнял меня и Стю, на этот раз позволив своим чувствам вылиться наружу, чего «Битлз» никогда не допускали.
Четверка «Битлз» перешла в клуб «Топ Тен», но после первого же вечера на них свалились новые неприятности.
– Мы с Полом прибирались в «Бэмби», а Джон и Стю уже перевезли свои вещи в «Топ Тен», - вспоминает Пит Бест. - Мы зажгли свет, чтобы проверить, все ли сложено, как вдруг что-то загорелось - начался пожар. Огонь был совсем небольшой, но полиция больше трех часов продержала нас в тюрьме, а затем вынесла решение депортировать нас из страны. Оставались лишь Джон и Стю.
– Джон явился ко мне примерно через день, - рассказывает Астрид, - и сказал, что тоже уезжает домой, потому что у него отняли разрешение на работу. Ему пришлось продать кое-что из вещей, чтобы заплатить за билет.
– Кошмар, - вспоминает Джон. - Уезжать вот так, одному, - это ужас. На спине я тащил усилитель и до смерти боялся, что у меня его сопрут. Я ведь не заплатил за багаж. Даже не надеялся добраться до Англии.
В конце концов Стю тоже объявили, что он должен покинуть страну. Истинные причины их вынужденного отъезда, разумеется не считая Джорджа, которому не было восемнадцати, так и не выяснились. Возможно, они коренились во внутриклубной борьбе.
Единственным, кто достойно вернулся домой, оказался Стю. Он прилетел в Ливерпуль на самолете. У Стю болело горло. Астрид не хотелось, чтобы он окончательно разболелся, путешествуя сначала по суше, а потом по морю, и поэтому она купила ему билет на самолет.
Остальные добрались до Ливерпуля, как говорится, под собственными парусами. Блистательный опыт начала карьеры обернулся унижением и нищетой.
Они возвращались домой в одиночку или по двое, обносившиеся, без денег, без надежд. Некоторое время не встречались друг с другом. Они задавались вопросом, суждено ли когда-нибудь возродиться группе под названием «Битлз».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.