Россия на игле
Россия на игле
Сексуальные маньяки пристают к отдельным личностям. Маньяки демократические работают со всем обществом. Сексуальные маньяки злоупотребляют сексом. Маньяки демократические злоупотребляют демократией. Деятельность сексуальных маньяков приводит объект их попечений к мучениям и смерти. Деятельность демократических маньяков приводит страну к такому же финалу. Секс в небольшом количестве полезен и приятен (по крайней мере, так пишут в эротических романах). Трахая партнера, нормальный эротоман оставляет ему досуг для других занятий, заботится о возобновлении сил и о перерыве на обед. Сексуальный маньяк использует партнера как одноразовый шприц. Демократические отношения правительства со страной требуют таких же мер предосторожности, как и сексуальные.
Страна не кувшин, нельзя лить в нее демократию, как воду, так, чтобы она из ушей потекла. Этак ведь и утопить можно любимое Отечество. И если сексуальный маньяк может истребить от силы 40–50 человек (рекорд Чикатило), то демократические маньяки в силах отправить при посредстве демократических процедур на тот свет целую страну со 150-миллионным населением, а если страна вооружена ядерными боеголовками, то и мир могут в том же направлении с собой прихватить.
Хотелось бы знать поименно тех демократических маньяков, которые посоветовали нашему чистому, неискушенному и доброму президенту пойти на этот творческий эксперимент: устроить забег на короткую дистанцию между коммунистами, фашистами и демократами — кто придет к финишу быстрее? Догонит ли черепаха Ахиллеса, тренировавшегося 75 лет? А потом судей — на мыло, зрителей — на мыло, большую часть спортсменов — на мыло, освещающих это состязание журналистов — на мыло, спонсоров — на мыло… Остается только Комитет по физкультуре и такого рода спорту (или, проще говоря, Комитет госбезопасности) и довольно потирает руки. Получилось прямо-таки по Марине Кудимовой, прозревшей загадочную совковую душу: «Быть может, народ кабак предпочтет и скажет, что даром не надо нам ни Гегеля с Кантом, ни барышни с бантом, ни паче строения атома…»
Я человек невинный и целомудренный, но вынуждена перейти на ненормативную лексику и чуждые мне понятия из сферы секса, потому что все, что произошло, в понятия высоких материй не укладывается и описанию литературным языком не поддается. Кто-то хотел Учредительного собрания… Доучреждались?
Прямо по сценарию 1917 года. Первая — колом, а вторая — соколом Жириновского. А на закусь — колючая проволока, по 3 кг в одни руки.
Сейчас в театре Ермоловой идет рок-версия «Бориса Годунова» Пушкина под названием «Беда государству Российскому». Так вот, главная беда государства — его народ. При таком народе любая избирательная урна становится погребальной, и ее можно прямо устанавливать в колумбарии под названием РФ. И в театре, и в жизни (жаль, Пушкину нельзя показать!) чернь с идиотским восторгом творит себе кумиров из всех по очереди: из Бориса Годунова, из Бориса Ельцина, из сына юриста Жириновского, из Гришки Отрепьева, из Невзорова, из Лукьянова. В надежде на сытое корыто. И при первой же попытке воззвать не к ее желудку, а к каким-то другим органам стаскивает прежнего кумира за ноги с пьедестала, стоит чуть-чуть отпустить вожжи. С ней можно без пряника, если есть кнут. Но нельзя без кнута, даже если есть пряник. А тем паче когда нет. Спектакль, по-моему, посвящается российским свободным выборам. Вы когда-нибудь видели юродивую толпу? Так идите в театр Ермоловой или в Центризбирком: 23 процента за Жириновского, 13 процентов — за Зюганова, 9 процентов — за Стародубцева. Словом, «Месяц светит, котенок плачет. Юродивый, вставай, за Жириновского проголосуй». Сейчас перед штаб-квартирой ЛДПР стоит очередь, и все спрашивают: «Где здесь в фашисты записывают?» Как же! Партия парламентского большинства! Говорят, фашистам будут паек давать хороший… Новый «парламент» похож на серпентарий.
Многие почему-то задаются вопросом: куда Ельцину эту Думу сажать? Как куда? В банку со спиртом! А тут еще явилась толпа иностранных наблюдателей (похоже, их рекрутировали в тамошних сумасшедших домах), и все, как один, выражают глубокое удовлетворение от наших свободных выборов. То есть встречают похоронную процессию и желают: «Таскать вам не перетаскать». Ну подождите, ехидны, у вас что-нибудь случится, мы тоже вам выразим глубокое удовлетворение! В Италии будут следующие выборы, так мы пошлем наблюдателей и потребуем, чтобы соблюдались права сицилийской мафии, чтобы она шла на выборах отдельным партийным списком «Мафиозный блок за единство и согласие». И чтобы ему предоставили равное с другими экранное время. И чтобы у него была свободная печать: «Мафиозная Италия», «Мафиозная правда», газета мафиозной оппозиции «Полночь». А иначе объявим, что в Италии авторитарное правление!
Некоторые умники сетуют, что президент вовремя не сказал, что он сторонник «Выбора России», а с фашистами и коммунистами не водится. Бедный Ельцин и не предполагал, что народу нужно объяснять, где бука. Я и то не знала, что получится по старинной песне: «Долго в цепях нас держали, долго нас голод томил, черные дни миновали, час обалденья пробил!»
Парламентаризм в России скончался в материнской утробе за неумением избирателей отличить подосиновики от мухоморов. Гражданская панихида состоялась в ночь на 13 декабря во Дворце съездов. С брачного стола пирог плавно перешел на поминальный. Поминали парламентскую демократию. Сначала с помощью устройства состязательного процесса между фашизмом в качестве прокурора, коммунизма в качестве судьи, охлократии в качестве присяжных заседателей и демократии в качестве подсудимой эту самую демократию выбросили за борт, в надлежащую волну, а потом, вестимо, по русскому обычаю «грянем песню удалую на помин ее души!».
Братание демократов с противником кончилось плачевно: Тельмана Гдляна Владимир Вольфович побил, не дожидаясь подсчета голосов, обещая сгноить в тюрьме; безобидного Геннадия Хазанова обрек на казнь; приговорил к смерти Александра Иванова и очень удивился, что демократы все это продолжают запивать казенной водкой под щучью голову. Я бы тоже удивилась. Один Чубайс отмежевался от будущего фюрера и сказал: «Кыш, нечистая сила!» Я думаю, что это первый в истории пир, где жертвы угощали за свой счет будущих палачей. За такой футуризм Брагина надо разжаловать в рядовые и сослать на стройки капитализма. Дура-ведущая читала дурацкие стихи, пришедшие от дураков-телезрителей.
Мне лично это напомнило те моменты, когда в Бухенвальд или Освенцим приходили эшелоны с обреченными и их гнали в газовые камеры под развеселую музыку лагерного оркестра. Ну как не назвать моих коллег демократическими маньяками?! Кто еще способен выпивать и закусывать на собственных похоронах?!
Президенту нельзя от такой страны ни на миг отлучаться. Только отвернешься — дитятко или кипятком обварится, или в колодезь упадет. России предписана демократия со строгим наблюдением в специальных учебных заведениях для девиантов.
Пока суд истории не решит, что наблюдение можно снять. А тут еще некоторые демократы ошалели от страха и стали выбирать, то ли им с петлей блокироваться против топора, то ли с топором против петли. Это я про Андрея Владимировича Козырева, который сегодня решил вдруг встать под красные знамена и таким образом преградить путь фашизму, а завтра, в панике забыв про вчерашние планы, уже задумал побрататься с фашистами и даже нашел множество точек соприкосновения с Жириновским.
Зря Андрей Владимирович старался: у Жириновского в кабинете уже министр иностранных дел есть, да и вообще все вакансии распределены. Разве что г-н Козырев решил сделать крюк и, кроме Азербайджана, Таджикистана, Грузии, Латвии, Эстонии и Севастополя, еще помочь Владимиру Вольфовичу в завоевании Индии, Греции, Финляндии, Аляски и Польши. Между прочим, за такую панику в бою президент может и расстрелять на месте, то есть уволить в отставку, как Брагина, Костенкова и Станкевича. Нельзя же работать одновременно на двух господ. От этого понижается производительность труда.
Некие досужие умы уверяют, что избиратели, голосуя за Жириновского, делали это назло президенту. Какая свежая мысль! Пойду вырву у себя глаз, пусть у Бориса Ельцина будет подданный кривой. А то еще идея возникла: пусть, мол, Жириновский годик поработает, разоблачит себя перед избирателями. Да нет уж! Даже если Владимир Вольфович снимется на фоне типового крематория, таким избирателям это понравится.
Ничего, президент с нами сейчас разберется. Будет, надеюсь, по А. К. Толстому: «Сказал он: мне вас жалко, вы сгинете вконец. Но у меня есть палка, и я вам всем отец!» Одна десятая часть избирателей голосовала за свободу. Она и получит свободу. А остальные проголосовали за рабство. И уж лучше пусть у них будет добрый хозяин, чем злой. Борис Николаевич — добрый хозяин. И будете слушаться как миленькие. Вы же всех слушались на своем веку: и Брежнева, и Хрущева, и Андропова. Вам хотели дать свободу. Не желаете? Была бы честь предложена… Теперь у нас есть Конституция. Поставим ее в буфет, как сервиз, и будем вытаскивать при гостях (а сами употреблять и по будням), потом всем дадим, когда будем уверены, что вы наши чашки саксонского фарфора не побьете. Жаль, что сын юриста не дочитал ее до конца. Согласно ст. 13 п. 5 и коммунисты, и фашисты подлежат запрету. Так что рано пташечка запела, как бы кошечка не съела… Мяу! Так что грядите, голуби, с миром и не балуйтесь, а то Борис Николаевич вас без сладкого оставит, как Руцкого и Хасбулатова. Бассейн мы вам устроили. А если будете себя совсем хорошо вести, мы вам туда же воды нальем!
А демократы должны впредь учесть, что за сбыт, хранение и распространение наркотиков типа Жириновского, Зюганова, Невзорова положена уголовная ответственность. Что это за медельинский картель в виде «Останкино»? С того, кто посадил Россию на иглу, строжайше взыщется!
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКДанный текст является ознакомительным фрагментом.
Читайте также
Россия, бедная Россия!.
Россия, бедная Россия!. Живу в тревожном напряженье. Событий безудержный ход Считает каждое мгновенье, И день идет за целый год… В душе моей то темный ропот, То веры светлый серафим, Но чаще я молитвы шепот Сливаю с ропотом глухим… Россия, бедная Россия, Люблю тебя с
Россия
Россия Стоят, обнявшись крепко, у забора, Как две сестры, одна другой не лучше, Без притязаний к миру, без укора, Из той породы неблагополучной. Одна листками мелкими трепещет, Другая лист смолою прикрывает, От непогоды, от судьбы зловещей, И обе дружно головой кивают. Так
Россия («Россия — плетень да крапивы…»)
Россия («Россия — плетень да крапивы…») Россия — плетень да крапивы, Ромашка и клевер душистый; Над озером вечер сонливый. Стволы тополей серебристых. Россия — дрожащие тени: И воздух прозрачный и ясный, Шуршание листьев осенних, Коричневых, желтых и красных. Россия —
Россия
Россия И пышность древнего Востока, И греков строгий идеал — Прохладу горного потока, Искусно влитую в металл — И широту души славянской, И точность силы кузнеца, И простоту души крестьянской, И сложность мысли мудреца — Всё понимаешь, всё приемлешь, Всех принимаешь, как
Россия № 6
Россия № 6 Это началось давно. Россия никого не разбила на поле Куликовом. Можно ли разбить врага, который 200 лет сидит у тебя внутри, который сначала изнасиловал, а потом вступил с жертвой насилия в брак по любви и прижил с ней детей? Бить монголов надо было до ига, а не
Россия
Россия Опять, как в годы золотые, Три стертых треплются шлеи, И вязнут спицы росписные В расхлябанные колеи... Россия, нищая Россия, Мне избы серые твои, Твои мне песни ветровые — Как слезы первые любви! Тебя жалеть я не умею И крест свой бережно несу... Какому хочешь
«Россия, моя Россия, зачем так ярко-горишь?»
«Россия, моя Россия, зачем так ярко-горишь?» …В поселке Болшево по Северной железной дороге недалеко от Москвы, где поселили Эфрона, находилась ведомственная дача НКВД. Под старыми соснами зеленел симпатичный домик с верандой. Дом выстроен основательно — белые перильца,
Россия
Россия 1То, что я скажу в этой заметке о русской культуре, это мое сугубо личное мнение, я его никому не навязываю. Но право рассказать о своих самых общих, пусть и субъективных впечатлениях дает мне то, что я занимаюсь Русью всю свою жизнь и нет для меня ничего дороже, чем
РОССИЯ
РОССИЯ Листая старую тетрадь Расстрелянного генерала, Я тщетно силился понять, Как ты смогла себя отдать На растерзание вандалам. Из мрачной глубины веков Ты поднималась исполином, Твой Петербург мирил врагов Высокой доблестью полков В век золотой
Россия
Россия Листая старую тетрадь Расстрелянного генерала, Я тщетно силился понять, Как ты смогла себя отдать На растерзание вандалам. Из мрачной глубины веков Ты поднималась исполином, Твой Петербург мирил врагов Высокой доблестью полков В век золотой Екатерины.
Россия
Россия Россия – страна православная. У православных священников нет целибата, то есть обета безбрачия. Они могут жениться и иметь семью. Поэтому истории о православных церковных служителях, как правило, – повествования о подлинной христианской любви и истинно
Россия
Россия К России все подходят разно: кто робея, Кто любопытствуя: мол, дескать, вот она, Анекдотическая даль… Гиперборея! Страна величественных вихрей! Царство сна. ???????Кто до себя поднять (простак!) Россию хочет, ???????Кто, ей безбожно льстя, иронию таит, ???????Кто беды ей
На игле. Излечение
На игле. Излечение Томасу фон Кантцову было тринадцать лет, когда его мать с новым мужем вернулись после долгого изгнания в Швецию. Ему было очень одиноко, и он сильно страдал, находясь вдали от Карин, потому что его любовь к ней походила на одержимость, на манию, и теперь,
РОССИЯ
РОССИЯ 1 В январе 1908 года Блок поделился с матерью своими ближайшими планами и намереньями. Главным была «Песня Судьбы». Далее: «Я должен установить свою позицию и свою разлуку с декадентами». Сделать это он собирался в новых задуманных работах – о театре, о критике, об
Россия
Россия Начальные главы Вашей работы догнали меня уже в монгольской пустыне. Хотя знаю, что эта моя весточка дойдет до Вас нескоро, но все же не могу не написать Вам.Уж больно глубоко и правильно чуете Вы Россию. Мало где встречались мне определения, подобные Вашим. В яркой
Россия
Россия Окончание войны помогло мне избежать неприятностей, которые в противном случае не миновали бы меня. В 1918 году подняли призывной возраст, и я подлежал мобилизации, чему, конечно, никак не мог подчиниться. Меня вызвали на медицинскую комиссию, но, несмотря на все