БУРЛЮК Николай Давидович

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

БУРЛЮК Николай Давидович

22.4(4.5).1890 – 27.12.1920?

Поэт, прозаик, художественный критик, член группы «Гилея». Публикации в сборниках «Пощечина общественному вкусу» (М., 1912), «Дохлая луна» (М., 1913), «Садок судей» (СПб., 1913), «Требник троих» (М., 1913), «Молоко кобылиц» (М.; Херсон, 1914), «Весеннее контрагентство муз» (М., 1915) и др. Брат Д. Бурлюка.

«Третий сын, Николай, рослый великовозрастный юноша, был поэт. Застенчивый, красневший при каждом обращении к нему, еще больше, когда ему самому приходилось высказываться, он отличался крайней незлобивостью, сносил молча обиды, и за это братья насмешливо называли его Христом. Он только недавно начал писать, но был подлинный поэт, то есть имел свой собственный, неповторимый мир, не укладывавшийся в его рахитические стихи, но несомненно существовавший. При всей своей мягкости и ласковости, от головы до ног обволакивавших собеседника, Николай был человек убежденный, верный своему внутреннему опыту, и в этом смысле более стойкий, чем Давид и Владимир. Недаром именно он, несмотря на свою молодость, нес обязанности доморощенного Петра, хранителя ключей еще неясно вырисовывавшегося бурлюковского града.

У него была привычка задумываться во время еды… выкатив глаза, хищнически устремив вперед ястребиный нос, он в самнамбулическом трансе пищеварения настигал какую-то ускользавшую мысль; крепкими зубами перегрызая кость, он, казалось, сводил счеты с только что пойманною там, далеко от нас, добычей» (Б. Лившиц. Полутораглазый стрелец).

«В своих кратких, скудных, старинных, бледноватых, негромких стихах он таит какую-то застенчивую жалобу, какое-то несмелое роптание:

О берег плещется вода,

А я устал и изнемог.

Вот, вот наступят холода,

А я от пламен не сберег, —

и робкую какую-то мечту:

Что, если я, заснув в туманах

Печально плещущей Невы,

Очнусь на солнечных полянах

В качанье ветреной травы.

Он самый целомудренный изо всех футуристов: скажет четыре строки и молчит, и в этих умолчаниях, в паузах чувствуешь какую-то серьезную значительность:

Как станет все необычайно

И превратится в мир чудес,

Когда почувствую случайно,

Как беспределен свод небес.

Грустно видеть, как этот кротчайший поэт напяливает на себя футуризм, который только мешает излиться его скромной, глубокой душе» (К. Чуковский. Образцы футурлитературы).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.