Бусинка сорок перваЯ – «Алмазные» курочки

Бусинка сорок перваЯ – «Алмазные» курочки

На знаменитый судостроительный завод «Алмаз», что расположен на Петровском проспекте, я попал совершенно случайно, через знакомого. В ту советскую пору, как и многие предприятия, производящие военную технику, он был секретным. Настолько секретным, что о нём знала вся страна.

Небольшой коллектив кафе-столовой, состоящий из десяти человек, слонялся ежедневно без дела, из угла в угол, поскольку никто из рабочих и служащих завода почему-то не решался захаживать к нам. То ли, времена для страны наступали тяжёлые, то ли здоровье своё берегли… Заведующим у нас был молодой симпатичный парень. Мне запомнилось только имя – Павел. И ещё, что он страстно желал поскорей смотаться из этой страны. Не знаю почему, но непременно в Израиль, хотя был чистокровный русский. Забегая вперёд, скажу, что ему всё же, удастся осуществить свою мечту.

Однажды, предприимчивый шеф отправил меня торговать цыплятами.

– По разнарядке поступило их слишком много и необходимо как можно скорее от них избавиться – пояснит мне заведующий. Позже я узнаю, что он просто, провернул какую-то очередную махинацию, и теперь оставалось лишь превратить этот товар в наличные.

Поскольку на дворе стояла зима, мне выдали ватный тулуп, валенки, рукавицы и … белый накрахмаленный передник. В машину загрузили с десяток ящиков с цыпами, стол, весы; сами мы с шефом сели в кабину, к водителю, и отправились на север, в сторону Гражданки. В конце концов, было принято решение торговать у станции метро «Площадь Мужества».

А следует отметить, что зима в тот год выпала на редкость холодная. Шофёр с заведующим помогли мне разгрузиться и на прощание, садясь в тёплую кабину, Павел мне строго потряс указательным пальцем:

– Смотри, за товар отвечаешь головой! Покуда всё не продашь, не смей никуда отлучаться! Вечером я приеду за тобой.

Я установил весы на стол и замер от удивления: красная стрелка застыла строго посередине циферблата. Вскоре до меня дошло, что техническое масло, находящееся внутри весов, просто замёрзло. Пришлось разжечь рядом небольшой костёрчик и отогревать весы. Постепенно стрелка стала нормально функционировать, и я быстро потушил очаг. Потом, по ходу торговли, я уже поумнею и не стану его тушить, а – наоборот – постараюсь лишь поддерживать.

Цена курочек была неизменна и стоила 1 рубль 75 копеек. К полудню, с превеликим трудом мне удалось продать пять ящиков «красавиц», которые ко второй половине дня стали постепенно покрываться синюшно-фиолетовым оттенком. Торговля заметно затормозилась. Я окончательно околел и выглядел в своих валенках и ватнике, наверное, как заключённый, сбежавший с колымских приисков или как французский солдат наполеоновской армии, отступающей из Москвы.

Наконец, костёр окончательно потух и весы стали вновь «непослушными». В этот момент, ко мне подошёл прилично одетый молодой гражданин и попросил взвесить курицу. Замёрзшими пальцами я проделал привычную операцию, завернул цыплёнка в бумагу, получил от покупателя деньги и уже собирался разломать на костер очередной освободившийся ящик, как вдруг этот товарищ, сунув мне под нос красную корочку, произнёс приговор:

– Обехеэсес! Вы только что меня обвесили!

Ящик выпал у меня из рук. «Турма» – первое, что пронеслось у меня в голове, представив себе ленинградские «Кресты».

– Помилуйте, но вы ведь сами видите, что весы на морозе плохо работают? – начал, было, я оправдываться, не на шутку наложив в штаны.

– Я ничего не знаю! Где Ваш заведующий? Сейчас будем составлять протокол – сухо и по-деловому стал входить в новую для себя роль мошенник.

– Я не знаю… Он будет только вечером… Простите… – начал я лепетать бог весть что, добавив, зачем-то в конце:

– Я очень замёрз…

Словно, этот факт мог послужить для меня оправданием.

Мой обвинитель, напротив, с каждой минутой становился всё уверенней. Решительным шагом он направился к телефонной будке, что находилась возле выхода метро. Я же, стал метаться между ним и брошенным товаром, не зная, что мне предпринять. Товарищ, сняв трубку, с кем-то общался, а я уже стал гадать – сколько же мне припаяют. Вспомнилась, почему-то, семья, маленькие детки…

«Сиротинушки…» – жалостливо промелькнуло в воспалённом мозгу.

Наконец, я вспомнил, что и сам могу позвонить в кафе.

– Он был один? – коротко перебил меня Павел, быстро вникнув в ситуацию.

– Да-а… – пролепетал я в трубку.

– Тогда смело можешь послать его на х#й! – и тут же, представив моё выражение, продолжил: – Знаю – не сможешь. Тогда, просто, верни ему деньги и пусть он подавится этой курой.

Я повесил трубку и быстро исполнил всё в точности, как мне и было предписано моим опытным шефом. И – о небеса! – всё получилось!

Мошенник довольствовался бесплатным цыплёнком, я – на свободе, а дети вновь обрели своего папочку.

Оставшиеся два ящика будут честно и «по-братски» поделены поровну между мною и Павлом.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.